> Генерал Доставалов Е.И. в своих воспоминаниях («Очерки») довольно подробно описал тот беспредел, который безнаказанно творила контрразведка, руководимая генералом Климовичем, над жителями территории подконтрольной Врангелю.
>
>
>
> Во время Гражданской войны генерал Достовалов занимал крупные посты в армиях А. И. Деникина и П. Н. Врангеля.
> Тем ценнее его воспоминания, что написаны они не понаслышке с чьих-то слов, а генералом, который видел всё происходящее в армии Врангеля изнутри своими собственными глазами.
>
> И далее словами генерала Доставалова:
> "Пышно расцветшей деятельности контрразведки в Крыму способствовало то обстоятельство, что многие из начальников Добровольческой армии за три года Гражданской войны потеряли всякое уважение к человеческой жизни и людским страданиям.
> Зверство, насилие и грабеж вошли в обиход жизни и никого не трогали.
> Слезы и мольбы расстреливаемых вызывали смех.
>
> В некоторых частях все рядовые офицеры по очереди назначались для приведения в исполнение приговора над большевиками.
> Повесить, расстрелять, вывести в расход — все это считалось обычным, будничным делом.
> Это не осуждалось, это считалось признаком воли, твердости характера, преданности идее.
> <…>
> Прибыв в Крым и расположившись со штабом в Симферополе, Кутепов решил сразу произвести соответствующее впечатление и затмить Слащева. Последний был уже достаточно знаком Крыму.
>
> Надо было найти большевистскую организацию, а если нет, то придумать ее и виновных (возможно больше) повесить.
> Для усиления впечатления надо было публично демонстрировать крымскому населению прибытие железного генерала.
>
> Так началась карьера нового начальника кутеповской контрразведки подпоручика Муравьева.
> Бывший, по его словам, товарищем прокурора уже пожилой человек и карьерист, он сразу понял, чего хотел Кутепов, и работа началась.
>
> Муравьев прославился тем, что по требованию начальства мог кого угодно и в чем угодно обвинить и предоставить какие угодно доказательства.
> Впрочем, времена и люди были такие, что сделать это было нетрудно".
> <…>
> Через месяц после начала работы Муравьева на улицах Симферополя закачались на столбах первые повешенные.
> Среди них было несколько несовершеннолетних мальчиков-евреев и одна женщина в костюме сестры милосердия.
>
> Напрасно обращались к Кутепову различные делегации от города и земства с просьбой о помиловании несовершеннолетних, Кутепов был неумолим и искренне возмущался просьбой членов Городской Думы не производить публичной казни в городе, так как это зрелище тяжело отражается на психике детей и подрастающей молодежи.
>
> Конечно, просьбу эту Кутепов отклонил, и вскоре за первой партией последовали вторая, третья и так далее.
>
> Полная обесцененность жизни, всегдашняя и легкая возможность найти жертву, полная безнаказанность за пытки, издевательства и убийства давали в этой кошмарной обстановке широкую возможность для всевозможных садистов без боязни наслаждаться острыми ощущениями.
> Стоило раз, два убить, и страсть к убийству росла.
>
> Особенно много было загублено молодых девушек и женщин.
> Это было так легко сделать.
>
> Нравится женщина — ее ничто не стоит обвинить в симпатиях к большевизму, в особенности если она одинока, если у нее нет сильных и влиятельных защитников.
> Подослать к ней агента — и достаточно одного неосторожного слова, чтобы схватить ее и посадить в особую камеру, всегда имевшуюся при контрразведках, и тогда она вся во власти зверя.
>
> Ежедневными угрозами смерти, угрозами смерти родных, обещаниями свободы ее, обезумевшую и трепещущую, сбиваемую ловкими вопросами, легко заставить сказать все то, что требуется, наговорить на себя то, чего не было, а затем, запротоколировав ее показания, насладившись, повесить или, если есть уверенность в том, что она будет молчать, опозоренную, искалеченную и уже надоевшую, великодушно выпустить на свободу.
>
> Впрочем, контрразведчики могли это делать спокойно потому, что той, которая посмела бы поднять шум, было бы еще хуже.
> Спокойно, потому что все были запуганы, все боялись, потому что женщин вешали публично на городских площадях, даже в одежде сестер милосердия.
>
> Когда я просматривал списки лиц, значившихся за контрразведками, мне казалось, что всю революцию сделали женщины, главным образом девушки и подростки, и главная масса большевиков состоит из них.
> Сколько погибло и навсегда душевно искалечено их в застенках контрразведок, страшно сказать.
> <…>
> Состав контрразведывательных отделений был самый пестрый.
> В одном он был однороден: на 90% это были патентованные мерзавцы, садисты, люди легкой наживы с темным прошлым.
> <…>
> Все презирали контрразведку и все боялись ее.
> Даже Кутепов в минуты искренности высказывал свое презрение к ним.
>
> Но он был ушиблен желанием, во что бы то ни стало поддержать славу железного генерала и потому подписывал все смертные приговоры, которые ему представлялись, считая, что здесь надо вешать всех, а там Бог разберет, кто большевик и кто правый.
>
> Ясно, конечно, что при всем этом повсюду, и в России, и за границей, кричали о зверствах красной чека и считали это одним из главных козырей своей пропаганды.
>
> Население смотрело, сравнивало и делало выводы.
> Выводы эти, подкрепленные нашими безумными грабежами, были таковы, что наши отступавшие войска нередко обстреливались жителями покидаемых нами деревень.
> <…>
> В программу контрразведки при Врангеле входила борьба не только с тайными большевиками, но и с тайными и явными деникинцами.
> Особенная слежка шла за дроздовской дивизией, где симпатии к Деникину были сильнее, чем в других частях армии.
> В рапортах начальника контрразведки 1-го корпуса и армии часто указывались лица, «преданные Деникину».
> <…>
> Преступление контрразведки, как всегда, осталось безнаказанным.
> Бороться с контрразведкой, покровительствуемой правительством и Врангелем, никому не было под силу.
> Впрочем, бороться было можно, но для этого нужны были большие деньги.
>
> Однако чаще всего деньги тоже служили обстоятельством причастности к большевизму или спекуляции.
> Обыкновенно тех, у кого находили большие суммы денег, обвиняли в спекуляции, а лица, у которых были драгоценные вещи или бриллианты, не оправдывались никогда.
>
> Стоило агенту контрразведки увидеть бриллиантовый перстень на руке подозреваемого — и судьба его была бесповоротно решена.
> Такие живыми никогда не уходили.
>
> Многие контрразведчики составляли себе таким образом большие состояния и теперь хорошо живут за границей.
> Так был собран богатейший золотой фонд, переданный Врангелю в Константинополе.
> <…>
> Путь таких генералов, как Врангель, Кутепов, Покровский, Шкуро, Постовский, Слащев, Дроздовский, Туркул, Манштейн, и множества других был усеян повешенными и расстрелянными без всякого основания и суда.
> За ними следовало множество других, чинами поменьше, но не менее кровожадных.
> <…>
> Своей политикой в отношении населения Крыма Врангель добился в конце концов совсем обратного.
> Народ возненавидел его и армию, и наше пребывание в Крыму послужило лучшей агитацией в пользу большевиков".
>

> Rayder69 (Rayder69) писал (а) в ответ на сообщение:
>