zaperenos (zaperenos) писал (а) в ответ на сообщение:
> knife (knife) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Это тоже современник Николая Второго, как и Соколов Н.А. quoted2
>И что, какой-то мужик с деревни Кукуево--современник Николаши д.б. для вас тоже авторитетом поэтому? quoted1
Надо книгу прочитать, тогда станет ясно, что Соколов профессионал и кстати среди коллег он высоко ценился. Аналогия с футболом: На важных матчах часто работают судьи из провинции. Тогда кто для тебя авторитет? Назофи.
> …тогда станет ясно, что Соколов профессионал… quoted1
Император Николай II и его семья.
Как раз именно в этом, нам и предстоит разобраться.
Имелась ли у белых физическая возможность для создания особой группы в тылу противника?
По случайности в эти дни в Екатеринбурге находилась эвакуированная туда от немцев Академия Генерального штаба. Направленный из Петрограда подпольной организацией гвардейский капитан Малиновский сумел завербовать пятерых её слушателей-офицеров, потом ещё семерых.
Поставленной ему от генерала Шульгина задачей являлся сбор информации и подготовка, по его выражению, «увоза» семьи. Малиновский наладил контакты с кем-то в охране, отправлял информацию в столицу, но ни разу не получил ответа, и ни копейки никто не отправил в помощь его группе.
"Что же можно было сделать без денег? — показывал он потом Соколову. — Стали мы делать, что могли. Уделяли из своих порций сахар. Кулич испекла моя прислуга из хорошей муки, которую удалось достать. Все эти вещи дошли до назначения. Так ничего и не вышло с нашими планами, за отсутствием денег, и помощь Августейшей семье, кроме посылки кулича и сахара, ни в чём ином не выразилась".
За два дня до падения города он с 37 коллегами ушёл навстречу чехам.
Между тем 38 опытных офицеров гвардии могло вполне хватить, чтобы справиться с охраной ДОНа: все её смены, вместе взятые, насчитывали 75 человек, которых стрелять научили в процессе прохождения караульной службы в тюрьме.
Что касается темпа лобового наступления белых, то большевики успели сами эвакуироваться, семьи вывезли, архивы и расстреляли в местной тюрьме всех, кого пожелали.
zaperenos (zaperenos) писал (а) в ответ на сообщение:
> Кстати, про это есть чудесное Кино, объясняющее многие ваши вопросы quoted1
Ну, ну…. Но вернёмся к фактам, друзья мои.
Ворвавшись в город, монархисты прибежали в дом Ипатьева, побродили по опустевшим комнатам убитой и ограбленной семьи и разобрали находившиеся там мелочи на сувениры.
При всём знании беспредельной жестокости красных воинов, не могу не заметить: в аналогичной ситуации красные заслали бы агентов для удара изнутри по тюрьме; иначе продумали бы план наступления, предварительно перерезав коммуникации отступления противника на Москву и Пермь; в случае убийства Ленина не бродили бы по месту преступления в поисках памятных о таком событии вещиц.
Вышесказанное помогает понять некоторые причины победы красных, а не белых в гражданской войне.
Лишь к вечеру 25 июля поставленный комендантом караул прекратил поток «посетителей» в Ипатьевский дом.
>Ю́лий О́сипович Мартов (настоящая фамилия Цедерба́ум) quoted1
И всё??? В этом месте я обычно сардонически смеюсь:
Далеко пойдёте, тофаришч.
Ну поведайте нам, что такого сногсшибательного сказал Цедербаум о февральском перевороте. Что-то не пойму я вас. Вы за кого — за «большевиков» аль за «коммунистов»?
Pashutka (Pashutka) писал (а) в ответ на сообщение:
> Как раз именно в этом, нам и предстоит разобраться. quoted1
Не нам, а вам. Так вы признаёте, что Соколов допрашивал Милюкова, Гучкова и Керенского? Которые, кстати, всё-таки имели отношение к расстрелу, хотя и не прямое — они занимались вопросами изоляции царской семьи.
> > Я ему об этом уже раз 100 говорил, да… quoted1
Для безбожников — конечно не авторитет. У него авторитет Цедербаум — и фсё. А ведь Восторгов свидетель тех событий, современник Соколова и Николая Второго. Тебе ведь свидетели нужны? Николай Второй — свидетель номер один. Его и убрали, а Керенский — пешка, остался жить. Отсюда мораль — низкого уровня он свидетель. Большой привет.
zaperenos (zaperenos) писал (а) в ответ на сообщение:
> Pashutka (Pashutka) писал (а) в ответ на сообщение:
>> Имелась ли у белых физическая возможность для создания особой группы в тылу противника? quoted2
>Кстати, про это есть чудесное Кино, объясняющее многие ваши вопросы quoted1
И вы верите в то, что наснимают киношники? Например, штурм Зимнего, которого не было (в смысле — штурма не было). Хотя, конечно, киношник киношнику — рознь.
> Так вы признаёте, что Соколов допрашивал Милюкова, Гучкова и Керенского? quoted1
Ты, парень, взрослый человек. Ну зачем тебе смешить народ?
Я конечно расскажу кем был Соколов, но даже и без моего рассказа понятно, что дальше порога «имперского» следователя эти три господина не пустили бы. Потому как для них, этот черносотенец-монархист был никем и ничем! Так что, дорогой мой товарищ, завязывай ты со своими вопросами.
Хотя Уралсовет ещё за трое суток до падения города официально уведомил население о казни царя, но прошло несколько дней, пока, по выражению свидетеля-офицера, у его коллег не возникли «сомнения в благополучии Августейшей семьи».
Некий поручик, скрывавшийся при красных в окрестностях, сообщил коменданту: возле деревни Коптяки, в урочище «Четыре брата», мужиками найдены три топаза, пряжка от пояса с гербом, пряжки от жилетов и подвязок, мелкие вещицы, а также крест, украшенный малыми бриллиантами и изумрудами, — всё сильно обгоревшее.
Офицеры разыскали в городе следователя Алексея Наметкина и приказали начать расследование. Наметкин объяснил, что по закону может начать дело лишь по предписанию прокурора. Прокурора поискали, не нашли и потребовали, чтобы следователь вёл дело по приказу военных властей: «А то нас тут 12 человек, и мы особенно просить не станем». Он понял «толстый намёк» и послушно поехал на место находки драгоценностей, за 18 километров к северу от города.
(К слову, городской прокурор за трое суток до этого дня, ещё 27 июля, успел допросить первого свидетеля по делу.)
Прибыв на место, обнаружили недавние кострища и приступили к поискам следов преступления. Нашли большой бриллиант, осколки жемчугов и изумруда, куски обгорелой одежды, припахивавшие керосином.
Стены ближайшего «сухого колодца» были «избиты» осколками ручной гранаты. Следователь, как пожаловались офицеры его преемнику, вовсе не искал ничего, а лишь «что-то писал в книжечку» (неужели они искренно не понимали, что всё найденное полагается неукоснительно заносить в протокол?)
Раздосадованные, они потом сами, уже без него, приступили к допросам окрестных крестьян. Без успеха.
Алексей же Наметкин, вернувшись в город, поехал к прокурору за предписанием начать дело. Он-то понимал, каким непростым оно будет, какие обширные полномочия понадобятся. Назавтра изъял все собранные вещественные доказательства из военной комендатуры, ещё через день допросил первую свидетельницу — крестьянку, давшую описание грузовика с трупами и лиц, ехавших в нём, потом допросил ещё двух свидетелей из Коптяков.
Пять дней осматривалось и описывалось место убийства — Дом особого назначения. Там Наметкин выявил первые фамилии лиц, предположительно участвовавших в преступлении. На обоях обнаружил надпись: «Комендант дома особо важного А. Авдеев» и рядом химическим карандашом: «Шура».
На внешней стене уборной надпись «Сидоров», на стене в комендантской комнате список номеров телефонов: «военный комиссар Анучин», «председатель Чудскаев», «комиссар Жилинский», адрес квартиры комиссара Голощёкина, рецепт, выписанный на фамилию «Мошкин», адрес на конверте: «Дом особого назначения, и.д. коменданта т. Никулину» и т. д.
Все действия Наметкина, обозначенные в протоколах (одно описание места преступления, сделанное им, занимает в сборнике Н. Росса 15 книжных страниц), перечислены мною умышленно: допрошено трое свидетелей, осмотрены и описаны предполагаемое место совершения преступления и предполагаемое место уничтожения трупов, выявлены фамилии лиц, включенных потом в перечень разыскиваемых преступников или свидетелей.
Заняли эти действия ровно неделю:
"Настоящим уведомляю Вас, что в заседании общего собрания от 25 июля (7 августа н. ст) с.г. постановлено производство предварительного следствия по делу об убийстве бывшего Государя императора Николая II возложить на члена суда И.А.Сергеева, освободив вас от производства по настоящему делу.
И.д. председателя суда (подпись неразборчива). Сдал на 26 пронумерованных полулистах. И.о. следователя Наметкин".