Владислав Фельдблюм. Итальянский журналист и общественный деятель Джульетто Кьеза об Октябрьской революции в России
06:43 02.11.2017
Хельсинские группы в городах СССР
Хельсинские группы обеспечивали вмешательство США во внутренние дела любой страны. «Гуманитарная интервенция» США опиралась на хельсинские группы.
В мирном строительстве при правлении страной Л. И. Брежневым СССР достиг выдающихся успехов. Эти годы застойными назвал М. С Горбачёв, и сделал это, надо полагать, с подачи своих западных наставников. Результаты работы нашей промышленности во время правления Л. И. Брежнева — это лучшие в мире результаты того времени, а именно: 10% прироста промышленной продукции в год.
СССР также превзошёл США и в производстве на душу населения таких важных продуктов питания, как пшеница, молоко, яйца, картофель, сливочное масло и не закупал продовольствие за границей в количествах, как Америка.
Народное хозяйство страны развивалось по пятилетним планам: 8-й пятилетний план был рассчитан на развитие страны в период с 1966 по 1970 гг., 9-й — с 1971 по 1975 гг., 10-й — с 1976 по 1980 гг. Планы успешно выполнялись.
За три пятилетки в период с 1966 по 1980 годы в эпоху Брежнева жилищный фонд страны значительно обновили. Было построено 1,6 млрд. кв. метров жилья, то есть 44% от всего жилья, что имелось в СССР к 1980 г. Новое жильё получили 161 млн. человек — за три пятилетки.
Была обновлена техническая база промышленности — ввод в действие активной части основных фондов (машин и оборудования) за пятилетку 1976−1980 гг. составил в целом 41% от имевшихся в 1980 г., а в машиностроении 49%. Сегодня это кажется чудом.
Только в восьмой пятилетке за период с 1966 по 1970 гг. было построено 1900 крупных промышленных предприятий. В число последних вошли Волжский автомобильный завод (ВАЗ), Западно-Сибирский и Карагандинский металлургические комбинаты, Красноярская ГЭС, первые участки Тюменского нефтегазодобывающего комплекса.
СССР имел выдающиеся успехи в самолётостроении, ракетостроении и атомной энергетике. В самых наукоёмких отраслях промышленности наша страна опережала весь мир.
В стране успешно росли не только объёмы промышленного и сельскохозяйственного производства, но и численность населения. В 1979 году численность населения СССР по сравнению с 1959 годом увеличилась на 25% и достигла 262,4 млн. чел., а в 1985 году — 280 млн. человек. Русское население РСФСР после окончания войн постоянно росло и даже в период максимальной урбанизации с 1970 по 1988 год сохраняло стабильную демографическую динамику с ежегодным естественным приростом на уровне 700 тысяч новых граждан в год.
Именно в брежневское время были созданы единые энергетические и транспортные системы, в 11 городах было построено метро. Быт людей вышел на самый современный уровень не только в городе, но и в селе, где была завершена полная электрификация и газификация большей части сёл и деревень. По всей стране было построено огромное количество птицефабрик, проведена ирригация и известкование огромных земельных площадей, продолжена начатая при Сталине защита земли от эрозии лесопосадками, которые составляли 1 млн. гектаров в год. «Хозяйство и госаппарат были насыщены квалифицированными кадрами, постоянный прирост населения составлял около 1,5% в год. СССР стал единственной в мире самодостаточной страной, надолго обеспеченной всеми основными ресурсами.
Но в международной политике Л. И. Брежнев совершил ряд ошибок. Одной из них было подписание 12 августа 1970 года в Москве договора между СССР и ФРГ о ненападении.
Этот договор был только началом подписания документов, официально разрешающих западным странам вмешиваться во внутренние дела Советского Союза. Да и сам по себе он не давал СССР никаких выгод, так как Федеративная Республика Германии была весьма и весьма значительно слабее СССР, и договор только развязывал руки Бонну и связывал Москве.
Надо отметить, что на Западе всё продумали. СССР не мог не подписать договор, в котором ФРГ официально признавала послевоенные границы в Европе, не претендовала на Калининградскую область и признавала границу по Одеру-Нейсе.
ФРГ признала послевоенные польские границы, то есть право владения поляками землями, отторгнутыми в 1945 году у Германии Красной Армией и переданными правительством СССР Польше, не смотря на возражения США, Англии и Франции.
Федеративная республика Германии пошла дальше и 21 ноября 1972 года признала Германскую Демократическую Республику (ГДР), а в 1973 году ФРГ и ЧССР денонсировали мюнхенское соглашение.
Данные договоры без сомнения не являлись инициативой канцлера Западной Германии Вили Брандта, который без разрешения США не мог сделать и шага. Без сомнения указанные договоры являлись инициативой США, которые стремились одолеть СССР изнутри с помощью своей укрепившейся после смерти И. В. Сталина 5-й колонны.
США были твёрдо уверены, что СССР ради подтверждения незыблемости послевоенных границ подпишет договор с любыми оговорками. Так оно и вышло.
Следующим шагом по приданию договорам формата международного права было Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Совещание позднее перерастёт в «Организацию по сотрудничеству и безопасности в Европе» (ОСБЕ).
Вот тут-то к переговорному процессу подключились США и Канада с «гуманитарным пакетом». Совещание проходило в период с 1973 по 1975 годы сначала в Хельсинки, затем в Женеве и потом снова в Хельсинки.
Заключительный акт совещания был подписан 1 августа 1975 года главами 33 европейских государств, а также США и Канадой. Странами, подписавшими акт, устанавливались и утверждались важнейшие принципы международного права, в том числе поведения на европейской и мировой арене.
Кроме мирных заверений, принципов неприменения силы, уважения суверенитета был в пакете и пункт «Уважения прав и основных свобод человека». Этот пункт под видом защиты прав человека давал США право вмешиваться во внутренние дела любой страны. Такое вмешательство в дальнейшем назвали «гуманитарной интервенцией».
В ХХI веке к примату сверхценности «прав человека» США добавили борьбу с терроризмом, окончательно развязав себе руки на пути к мировому господству или как принято сейчас говорить — к глобализации. Этот акт наносил ещё один удар по СССР.
Американцы провозгласили демократизацию и права человека главными целями внешней политики США и ими прикрывали свои агрессивные намерения и действия. Их дополняли ранее провозглашённые целями внешней политики США — национальная безопасность и торговля. Акт трактовался и как право народов на самоопределение.
Этот удар, конечно, был намного слабее вражеского удара США мифами о массовых сталинских репрессиях, но вместе с мифами о нашем сельском хозяйстве, 1930-х годах, военном и послевоенном временах разрушал Советский Союз. Так множеством разных бомб, снарядов, мин, гранат и пуль разрушали прекрасные города и сёла СССР во время Великой Отечественной войны 1941−1945 годов гитлеровцы. Американцы продолжали дело разбитых Красной Армией гитлеровских орд, но другим путём.
В некоторых городах Советского Союза возникли весьма однородные по национальному составу «хельсинские группы», которые якобы наблюдали за выполнением хельсинских обязательств. Эти группы свои наблюдения передавали за рубеж, а там печатали и тиражировали по всем каналам СМИ сведения о якобы существовавших нарушениях прав человека в СССР.
К ним обращались представители 5-й колонны, которых советское правительство в соответствии с законами страны начинало привлекать к ответственности за совершение противоправных действий. К ним обращались группы евреев, не получившие разрешение на эмиграцию, крымских татар, желавших отдать Крым туркам, турок-месхетинцев, католиков, баптистов, пятидесятников, адвентистов и группы прочих настроенных против СССР жителей страны.
Таким образом, внутренние разрушители СССР получили международный правовой статус на борьбу с нашей страной. И на документе, придающем легитимность разрушителям СССР, стояла подпись руководителя Советского Союза. Вот к чему привела одна из ошибок Л. И. Брежнева во внешней политике. Развивать страну брежневское руководство умело, а вот политической дальнозоркости ему недоставало, и оно пошло на поводу у своего главного геополитического противника — США. Возможно, он не раз пожалел, что подписал договор, но ничего изменить уже не мог.
Приветствовать хельсинские группы в городах СССР — это значит приветствовать разрушителей СССР, которые в настоящее время стремятся разрушить Россию.
08:18 03.11.2017
Пятая колонна в первые годы правления Н. С. Хрущёва
При управлении СССР Н. С. Хрущёвым пятая колонна начала значительно влиять на внутреннюю политику страны. В то время, как и сегодня, идеология и культура оказались в руках пятой колонны, что привело привело к разрушению российского государства.
Понятие 5-й колонны «восходит ко времени начала гражданской войны в Испании в 1936 году. В середине 1930-х гг. в Испании обычным парламентским путём победили левые партии и начали ряд социальных преобразований, в частности, аграрную реформу. Капиталистическому (самоназвание — „свободному“) миру это крайне не понравилось, и этот мир подбил на мятеж испанскую армию. Мятеж начался в Испанском Марокко, затем мятежные войска высадились собственно в Испании и двинулись на Мадрид четырьмя колоннами. В это время сторонники мятежников в республиканском правительстве Испании и в его войсках подняли восстание против республики в поддержку мятежников. Командующий мятежной армией генерал Франко навал этих предателей республики своей „пятой колонной“. С тех пор этот термин прочно вошёл в обиход для названия предателей внутри какой-либо страны или организации», — пишет Ю. И. Мухин.
Думаю, что не без участия пятой колонны Н. С. Хрущёв в 1954 году вывел Крымскую область из состава Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР) и передал Украине, включив Крымскую область в состав областей Украинской ССР.
Только городу русской славы, основной военно-морской базе России на Чёрном море — Севастополю был оговорен особый статус.
Почему Крым отдали Украинской ССР? Может быть, там проживало много граждан украинской национальности? Ничего подобного, украинцы в Крыму по численности населения занимали третье место после русских и татар. И если русские составляли почти половину населения Крыма, татары около одной пятой, то украинцы немногим более одной десятой.
Исторически украинцы также не имеют никакого отношения к крымской земле. Крымское ханство стоило русским много крови, так как с его территории крымские татары постоянно совершали набеги на русские земли, убивали и угоняли в рабство десятки тысяч людей, расхищали русские богатства, разоряли наши сёла и города. Но русские победили и турок, и крымских татар и в 1783 году Крым был присоединён к России.
Даже в составе России Крым продолжал прельщать многих: еврейскую диаспору, турок, англичан, французов и других. России ещё много раз приходилось за него сражаться. Своё право на Крым Россия отстояла в боях с крымскими татарами, турками, англичанами, французами, немцами и румынами. Так почему же Хрущёв «с невинными жертвами сталинских репрессий» передали Крым Украинской ССР. Вероятно, они уже тогда надеялись на отделение Украины от России. А забрать Крым у Украины, конечно, намного легче, чем у России.
Пятая колонна добилась ослабления цензуры для иностранных журналистов, и на головы граждан иностранных государств полился поток лжи о жизни советских людей. В результате ослабления цензуры иностранные журналисты, аккредитованные на представительство в СССР, перестали нести перед советским правительством ответственность за свои статьи, опубликованные в западной прессе. По рекомендации советников ответственность с них снял Н. С. Хрущёв и даже начал приглашать на приём в Кремль.
При Сталине журналистов за клевету на СССР и разжигание ненависти к нашему народу, советской власти, искажение нашей истории лишали аккредитации и поэтому они не могли безнаказанно лгать и настраивать жителей своих стран против СССР, советской власти, русского народа.
Решение, принятое Хрущёвым по отношению иностранных журналистов нанесло вред нашей стране. Русофобия, которая всегда присутствовала в Западной прессе, расцвела махровым цветом. Вместо любви к русским, пришедшей в мир в 1942—1945 годах, началась взращиваться ненависть к русским. Сегодня измышления иностранных журналистов вошли даже в школьные учебники, а в клевете на советское время наши СМИ превзошли своих иностранных коллег хрущёвского времени.
Присутствие наших войск в странах Восточной Европы делали СССР неуязвимым для вооружённых сил США и всего блока НАТО. К тому же социалистический общественный строй в восточноевропейских странах, гарантировавший народам этих стран право на труд, бесплатное получение благоустроенного жилья, среднего и высшего образования, продвижение по службе независимо от количества имеющихся денежных средств завоёвывал всё большую популярность у народов не только Восточной, но и Западной Европы. США никак не могли с этим смириться. Они не могли смириться не только с тем, что стояли в Европе «одной ногой», но и опасались лишиться своего господства в Западной Европе.
Выступать против СССР по вопросам проводимой советским правительством политики в отношении восточноевропейских стран они начали ещё при Сталине. В интервью корреспонденту газеты «Правда», напечатанному в газете 14 марта 1946 года Сталин, в частности, сказал следующее: «Немцы произвели вторжение в СССР через Финляндию, Польшу, Румынию, Болгарию, Венгрию. Немцы могли произвести вторжение через эти страны потому, что в этих странах существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу.
В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на каторгу — около семи миллионов человек. Иначе говоря, Советский Союз потерял людьми в несколько раз больше, чем Англия и Соединённые Штаты Америки, вместе взятые. Возможно, что кое-где склонны предать забвению эти колоссальные жертвы советского народа, обеспечивающие освобождение Европы от гитлеровского ига. Но Советский Союз не может забыть о них.
Спрашивается, что же может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу? Как можно, не сойдя с ума, квалифицировать эти мирные стремления Советского Союза, как экспансионистские стремления нашего государства?..". После смерти Сталина распоясались все антирусские силы не только внутри страны, но и за рубежом.
Успешные действия антирусской оппозиции внутри СССР подтолкнули США к активным действиям в Восточной Европе. В июне 1953 года США пытались поднять на восстание рабочих отдельных предприятий Чехословакии, но поддержки не нашли. Поэтому в Восточной Германии ЦРУ США действовали иначе — ввели из Западного Берлина подготовленные из фашистов отряды боевиков, но эти отряды были успешно обезврежены Народной милицией.
Американские радиостанции, находящиеся в Западном Берлине сутками напролёт вели передачи, подстрекающие к забастовкам рабочих Восточной Германии, но успеха американская пропаганда среди рабочих не имела. Таким образом, американская провокация не удалась и в Германии. Но США не успокаивались и создавали в Западном Берлине и в своей зоне оккупации массу организаций, направлены против СССР. Активизация деятельности США против СССР в Восточной Европе указывает на то, что 5-я колонна внутри СССР и США действовали по единому плану.
Заявления Н. С. Хрущёва о культе личности Сталина и незаконно осуждённых давали 5-й колонне основания для расшатывания советского государства. Начали призывать к беспорядкам заключённых, не освобождённых по амнистии. Но советский строй был ещё достаточно силён, и прозападная оппозиция не смогла организовать массовые восстания в лагерях.
Вместе с тем, прозападным силам удавалось всё чаще влиять на правительственные решения. Например, в 1955 году были отпущены из тюрем на свободу все осуждённые немецкие, венгерские, румынские, итальянские и финские преступники, а также значительная часть советских граждан, осуждённая за сотрудничество с немцами во время оккупации. Также были отпущены последние немецкие пленные и пленные союзных с немцами государств. Такие действия правительства в народе расценивались, как неуважение к памяти погибших, так как преждевременно выпускали на свободу тех, кто убивал наших солдат, женщин, детей, всех прекрасных советских людей.
В 1955 году были реабилитированы лица, осуждённые по делу «Еврейского антифашистского комитета». Их судили в основном за стремление передать часть территории СССР — Крым евреям для образования еврейского государства. Судили по закону, так как Уголовный кодекс защищал целостность территории СССР. Пострадавшей по нему была даже жена В. М. Молотова, которую приговорили к ссылке.
Были реабилитированы и лица, проходившие по «Ленинградскому делу». Н. А. Вознесенского, А. А. Кузнецова и других расстрелянных (всего было расстреляно шесть человек) и приговорённых к разным срокам тюремного заключения по указанному делу тоже нельзя назвать невиновными, так как их действия могли привести ещё к худшим последствиям — расчленению СССР.
ВКП (б) (КПСС) стягивала Российскую империю — СССР воедино, как стальной обруч стягивает доски бочки. Создание и вычленение из ВКП (б) российской компартии, в чём, в частности, обвинялась ленинградская группа, неминуемо привело бы к развалу СССР. Этого не могли не понимать проходящие по «Ленинградскому делу» партийные и государственные руководители.
До уничтожения СССР считал, что в лице Кузнецова и других расстрелянных по «Ленинградскому делу» «хрущёвцы» ещё при Сталине устраняли людей, достойных занять место Сталина. Но после гибели СССР и более подробного ознакомления с обстоятельствами дела пришёл к выводу, что, то была первая после войны неудачная попытка расчленения СССР. После неё Запад придумал «сталинские репрессии».
В это же время в стране началась травля, отличившихся в борьбе с западной агентурой и уголовными преступниками работников служб государственной безопасности, обеспечивавших безопасность граждан страны.
Заработная плата работникам МВД и КГБ была уменьшена. Аппарат КГБ и МВД сократили на 20% (на 26 тысяч человек). Увольняли лучших. Аппараты защищающих страну органов сокращали одновременно с выпуском на свободу по амнистии заключённых и активизации подрывной деятельности западных спецслужб.
Более тридцати лет, дыша ненавистью к России, Запад пытался разрушить наши службы государственной безопасности и вот его стремления начали реализовываться новой властью СССР. Все СМИ Запада ежедневно на протяжении 30 лет сочиняли всевозможные грязные фальшивки, направленные против органов, стоящих на страже безопасности наших народов, объединяющего и защищающего их государства.
Запад пылал ненавистью к НКВД, МВД, МГБ, КГБ, ибо они обеспечивали безопасность нашей страны. В бессильной злобе Западная пресса клеветала на наши органы безопасности и органы внутренних дел. Клевещет и в настоящее время.
Многие распространяемой почти в течение целого века клевете верят. Многие — но далеко не все. Думающие граждане страны понимают, что население Советского Союза Запад не истребил не только благодаря мужеству солдат и офицеров Вооружённых сил СССР, но и благодаря мужеству и высокому профессиональному мастерству работников НКВД, МВД, МКБ и КГБ, как их называли в разное время.
Именно Запад в своих странах и СССР активно внедрял отрицательное отношение обывателя к деятельности указанных органов и в целом к Советскому Союзу сталинского времени. Миллиарды долларов, потраченные богатыми западными странами на их дискредитацию, начали давать результаты с приходом к власти Н. С. Хрущёва.
Прошло уже более 20-ти лет, как Запад с 5-й колонной уничтожили СССР. Прошло более 60-ти лет, как не стало Сталина, а либералы всё борются с СССР и со Сталиным, потому что боятся, что СССР и Сталин воскреснут из мёртвых. Они боятся, что воскресший новый Сталин поведёт за собой народ, спасёт его, восстановит социализм, в результате чего воссияет над миром былая слава и мощь независимой Великой Российской державы — СССР.
06:47 04.11.2017
Революция и Россия
к 100-летию Великого Октября
Блог Изборского клуба
Александр НАГОРНЫЙ, заместитель председателя Изборского клуба.
Уважаемые коллеги! Накануне столетия Октябрьской революции 1917 года мы являемся свидетелями, во-первых, гигантских усилий, направленных на то, чтобы трансформировать её общественное восприятие как малозначимого и в целом какого-то негативного события в истории нашей страны. При этом используются практически те же самые приемы, которые мы видим на территории бывших союзных республик. Только там, включая необандеровскую Украину, продвигается концепция «русской оккупации», которая «задавила» их национальное развитие, а в нашей стране говорится об оккупации великого русского народа «большевиками», о «России, которую мы потеряли», о катастрофических жертвах, которые и русские, и другие народы России понесли в годы советской власти. С другой стороны, активно проводятся параллели между революционной ситуацией сто лет назад и нынешней ситуацией, российскую власть стращают новой Октябрьской революцией, которая вынесет её из Кремля, как сто лет назад вынесла из Зимнего дворца Временное правительство. Всё это работает на разрыв нашей истории, на разрыв между обществом и властью, на разрыв самого нашего общества, и без того наэлектризованного вопиющим социальным неравенством, отсутствием каких-либо жизненных перспектив, массовой бедностью, межнациональными и прочими проблемами и конфликтами. Поэтому тема нашего «круглого стола» — отношения Революции и России сегодня, а также их сравнение с теми отношениями, которые существовали сто лет назад. Михаил Геннадиевич Делягин подготовил небольшой вступительный доклад, предоставляю ему слово.
Михаил ДЕЛЯГИН, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации.
Революция — это чудовищная судорога общественного организма, загнанного в невыносимые, убивающие его условия существования. Когда институты общества становятся несовместимы с его жизнью, инстинкт самосохранения может толкнуть его на взрывное, насильственное уничтожение этих институтов в надежде на последующее их переформатирование, соответствующее интересам общества.
Для успеха социалистических революций, осуществляемых в интересах основной массы народа, принципиальна роль интеллигенции — образованной части общества, сочетающей политическую слабость (не позволяющую стать самостоятельной силой) с высокой общественной активностью и не реализованной, вследствие завышенности, самооценкой. Эти особенности имеют свои интересные исторические причины (разные, например, в России и Китае, но приведшие к схожим результатам), однако нам важно следствие.
Сочетание слабости, активности и самомнения позволяет интеллигенции захватывать контроль над другими слабыми (как буржуазия в Февральской и рабочий класс в Великой Октябрьской революциях) или неосознанными (как крестьянство) классами. Пробуждая их самосознание, интеллигенция направляет их активность. Слабость интеллигенции превращает ее в уникального паразита, действующего в интересах объекта паразитирования (строго говоря, до перерождения управляющей элиты речь идет о симбиозе): крестьянство под ее руководством добивается исполнения своей мечты о земле, рабочий класс за счет крестьянства создает индустрию, чтобы стать социальным гегемоном на деле, а не только в теории. Не случайно Октябрьская революция делалась именно интеллигенцией (о чем свидетельствует состав первого правительства Ленина).
Без интеллигенции как социального мозга подавляемые и эксплуатируемые классы не в силах осознать свои интересы. Крестьянство без нее способно лишь на бунт и разные варианты махновщины, а рабочий класс — либо на обреченную пассивным оборончеством на гибель Парижскую коммуну, либо на циничный торг профсоюзов с работодателем, который может быть сколь угодно успешен тактически, но всегда стратегически обречен.
В современной России интеллигенция слишком слаба и стоит вдобавок (в своей организованной и наиболее эффективной части) на принципиально враждебных обществу либеральных позициях (обслуживая интересы глобальных спекулянтов против интересов народа, причем совершенно открыто и демонстративно), что лишает ее революционного потенциала.
Тем не менее, многие проблемы остаются нерешаемыми и способны создать революционную ситуацию (пусть даже, из-за слабости интеллигенции, и лишенную пресловутого «субъективного фактора»).
Я попытаюсь перечислить и кратко охарактеризовать эти проблемы.
Во-первых, налицо проблема сословности, которая подавляет движение «социальных лифтов». В Российской империи начала ХХ века продолжала существовать еще петровская Табель о рангах, которая в Советском Союзе получила вид партийной номенклатуры, а в современной России — бюрократической «пирамиды» и финансово-экономической олигархии. Крах СССР во многом был вызван возрождением сословной организации власти, которая еще раз трагически доказала свою несовместимость с индустриальным, а тем более — с «постиндустриальным» обществом. Сегодня в России сословное общество восстанавливается «с разных концов» либералами и консерваторами. Они уповают на то, что информационные технологии сверхпроизводительны и в условиях рынка, в отличие от индустриальных, делают «лишними» огромные массы населения, не имеющие возможности защищать свои интересы. Это создает условия для становления нового Средневековья, — и порождает иллюзии возможности сохранения сословной власти в виде некоего «нового феодализма».
Во-вторых, это проблема внешнего управления. Слабость власти, ее оторванность от общества и стремление жить за счёт этого общества делает власть заложником иностранных капиталов (ибо ей не на кого опереться внутри страны), превращая её в механизм внешнего, заведомо равнодушного к будущему страны и ее народа, управления. Начиная с реформ Витте, Россия была полем битвы английского, французского, американского и немецкого капиталов, и эта зависимость была только до предела ослаблена (только ослаблена, но не до конца преодолена!) Сталиным. Именно за это Сталин так ненавистен Западу, а следом за ним — отечественным «либералам».
Сегодня глобальный капитал через свою «агентуру влияния» практически полностью контролирует социально-экономическую политику нашего государства, во многом его внутреннюю и отчасти даже внешнюю политику. Российская Федерация в её нынешнем виде не способна обеспечить народу ни достойный уровень жизни, ни, тем более, — развитие. А российский политический либерализм является той «иглой», через которую из страны откачиваются на Запад ресурсы: сырьевые, финансовые, человеческие и так далее.
Обслуживание внешних интересов делает власть разрушительной, а сословность — глухой к потребностям общества. В сумме это обеспечивает, как в последний период царизма, невменяемость власти, нерешаемость ключевых проблем, блокирование развития и тупиковую ситуацию, в которой неизбежно возникновение заговоров. Ситуацию для нас пока смягчает глобальный кризис, отвлекающий внимание и силы западных «элит» и оставляющий российским властям определенное пространство для маневра и продвижения своих интересов. Но надо понимать, что кризис не вечен, и Россия выйдет из него, скорее всего, ослабленной и технологически отсталой по сравнению с основными «центрами силы». Современное Российское государство, насколько можно судить, создавалось в рамках СССР для разграбления советского наследства. И, хотя российская внешняя политика стала хотя бы стремиться к защите суверенитета и тем самым интересов народа, — социально-экономическая политика осталась либеральной. Этот гибрид нежизнеспособен: если народ не нормализует социально-экономическую политику, не обеспечит переход от разграбления страны к ее развитию, — она утянет Россию в новую Смуту.
Ситуация усугубляется тем, что грабеж основной части материальных ресурсов, унаследованных от советской цивилизации, сопровождался и грабежом социальных ресурсов общества. Начиная с 1991 года в стране идут мощные социальные реформы, направленные на лишение людей привычных (и, строго говоря, необходимых) условий существования. Внешне это выглядит как уничтожение повседневности, как разрушение самой возможности нормальной жизни. Тот «социальный договор», который худо-бедно обеспечил «путинскую стабильность», легко может быть денонсирован властью, поскольку «пирог», производимый на территории нашей страны, больше не становится, развития нет. Причем даже формальная национализация, на которой настаивают отечественные «левые», здесь совершенно недостаточна: нужен реальный контроль общества за тем, чтобы общественное имущество управлялось в его интересах, а не в частных интересах управляющих. А такой контроль невозможен в условиях глобальной «диктатуры доллара».
Новые технологии, в том числе информационные, «цифровые», объективно создают ранее не существовавшие возможности для решения этих проблем, но в нынешних условиях они, скорее всего, будут использоваться в прямо противоположных целях: не развития демократии, а установления «электронной диктатуры»; причем это касается не только социальной активности людей, но и их экономической, производственной активности. И это, в свою очередь, будет подталкивать Россию к новой революции, причем не «революции сверху», а «революции снизу». Поэтому выходом представляется одновременное действие в двух направлениях:
— вразумление управляющей системы в целях пробуждения в ней инстинкта самосохранения и предупреждения срыва в Смуту (при всей ироничности формулы «просветлится — станет Боддхисатвой», как минимум, одному лидеру управляющей системы за последние две тысячи лет это удалось);
— формирование максимально насыщенного культурно-интеллектуального «раствора», который обеспечит стремительное формирование «субъективного фактора» в случае срыва в Смуту.
Константин СЁМИН, тележурналист, ведущий ВГТРК.
Если сравнить две политические карты мира, 1917 и 2017 годов, то мы увидим как будто две разные планеты. Октябрьская революция стала, прежде всего, мощнейшим детонатором для национально-освободительных движений в бывших колониях и полуколониях империалистических держав, устранила идейное, политическое и экономическое доминирование «западной» цивилизации. Это был такой тектонический толчок, волны от которого ощущаются до сих пор. Не просто главное событие ХХ века — ничего больше и лучше наша страна за всю её историю человечеству не предложила. И, сколько бы ни пытались капиталисты и империалисты всего мира это отрицать, факт остается фактом.
Говорят еще, что Россия из-за революции понесла немыслимый ущерб, что жертвы гражданской войны и Великой Отечественной — на совести «пламенных революционеров». Извините, а Первую мировую войну кто развязал, большевики? На чьей совести её жертвы? А кто развязал гражданскую войну, большевики? Нет, её развязали страны Антанты, которые рассчитывали ослабить Россию и разорвать её на куски. Все эти белочехи, комучи, колчаки, деникины и врангели были на прямом содержании зарубежных держав, которые не гнушались и прямой оккупацией. Если бы не большевики, бывшая Российская империя наверняка была бы разорвана на множество враждующих между собой «новых национальных государств» и прошла не менее, но еще более кровавый путь междоусобиц, причем без всяких надежд на дальнейшее развитие — зачем Западу был еще один конкурент? Глава Временного правительства Александр Керенский этого даже не скрывал — достаточно посмотреть его интервью после Второй мировой войны. Да и наша история последних лет, «перестройки» и «рыночных реформ», наглядно демонстрирует, какие потери нас могли ожидать — да, более «размазанные» во времени и, условно гвооря, путем удушения, а не расстрелов, но в данном случае это не принципиально.
Тем не менее, революция в России не только победила — она еще и сумела себя отстоять. Почему это стало возможным, хотя, казалось бы, силы были категорически неравны? Это стало возможным благодаря массовой поддержке и мобилизации всех слоев тогдашнего российского общества, в первую очередь — крестьянства. В чем тогда была сила большевиков? В том, что у них была точная «дорожная карта» действий на основе научного подхода, на основе теории марксизма. Они действовали в соответствии с этой теорией, которую воспринимали как руководство к действию, — достаточно точно, быстро и эффективно, хотя тот же Ленин всё время ругал своих соратников за расхлябанность и медлительность. Но с другой стороны были только хаос и неопределенность — уже Первая мировая война, как скальпелем, вскрыла брюшную полость России, беременной революцией. А гражданская война завершила эту операцию. В итоге получилось такое политическое кесарево сечение, но младенец, которому предрекали неизбежную и быструю смерть, не только выжил, но и прожил семьдесят с лишним лет, вместивших в себя грандиозные свершения. И все мы — внуки этой состарившейся и, в конце концов, отошедшей в мир иной революции. Логика марксизма-ленинизма продолжает оставаться актуальной и сегодня. Еси мы не сумеем её использовать, она будет использована против нас, и тут никакие иконы с крестами и миром, никакие монаршьи короны никого не спасут, как не спасли они Российскую империю от поражения в русско-японской войне и от удара в спину, нанесенного её вроде бы союзниками в Первую мировую войну.
Капиталистическая система неизбежно генерирует такие противоречия, которые разрешаются только глобальными кризисами и мировыми войнами. Так было и в XVIII веке, и в XIX, и в ХХ, так происходит и сейчас, в XXI веке. Выйти из этих циклов можно только при переходе к новому типу общества, прообраз которого предложила всему миру наша страна в виде советского социализма.
Шамиль СУЛТАНОВ, руководитель Центра стратегических исследований «Россия — Исламский мир».
Как известно, Ленин выделял три важнейших принципа или признака, описывающих системный кризис, который разворачивается в данном социуме накануне революции.
Первое: «Верхи не могут управлять по-старому» — то есть господствующий класс не может сохранять в неизменном виде своё господство. Почему же политико-экономический истеблишмент не может это сделать? Февраль 1917 года предельно ясно ответил на этот вопрос. Тогда господствующий класс Российской империи почти мгновенно раскололся на конкурирующие группировки, причем абсолютное большинство этих группировок понимало, что возврата к старой властной модели уже быть не может. А как в условиях системного кризиса управлять страной и людьми, никто из них не знал.
Что происходит в этом отношении сегодня, когда неокапитализм, сменивший во второй половине ХХ века капитализм классический, при переходе к шестому технологическому укладу, все больше погружается в новый глобальный системный кризис?
Прежде всего, ускоряется раскол глобального господствующего класса: между группами финансового капитала, где выделяются группировки «цифрового» капитала, между сторонниками реального сектора и виртуального капитала, между изоляционистами и глобалистами и т. д. Большинство из этих группировок понимает, что в условиях быстрого инновационного развития во многих сферах жизни возврат к прежним моделям управления невозможен. И в условиях нарастающего системного кризиса мало кто способен смоделировать будущую (даже в среднесрочной перспективе) систему социума и подсистему управления им.
Второе: «Низы не хотят жить по-старому» — это означает резкое обострение нужды и бедствий угнетённых классов, а также их желание изменить свою жизнь к лучшему.
Социально-экономическое положение угнетенных классов в России, начиная с августа 1914 года, быстро ухудшалось. Угроза массового голода становилась всё более реальной — ведь миллионы кормильцев были мобилизованы на фронты Первой мировой. Одновременно массово распространялось и социальное ощущение безнадежности, связанное, прежде всего, с ростом недоверия общества к официальным институтам власти. Все это вместе предопределило глубокий раскол российского общества к октябрю 1917 года.
Что же происходит в условиях начавшегося в 2007−08 гг. глобального системного кризиса? С одной стороны, происходит неуклонное размывание среднего класса, который в течение 70 лет был основой западного общества массового производства и массового потребления. Социально-экономическая ситуация ухудшается, и широкие страты общества, наоборот, хотели бы «жить по-старому». Но, в условиях перехода к цифровому обществу, роботизированной экономике, перманентным инновациям и т. д. «жить по-старому» уже никак не получится. Отсюда появление идеологии трампизма, распространение социальной депрессии, волна алкоголизма и наркомании. С другой стороны, широкие массы населения всех стран мира в условиях перехода к шестому технологическому укладу форсированно маргинализируются. А это означает всё большее распространение массовой нищеты, голода, болезней, ощущения тотальной безнадежности, что ведет к появлению глобальных иммиграционных потоков, росту многообразных форм радикализма, усилению жестких конфронтационных настроений в социумах и подъему экстремистских партий и организаций.
И все это в ближайшие десять лет будет идти только по нарастающей. То есть, революционный кризис потенциально будет усиливаться.
Наконец, третья ленинская характеристика революции — это рост активности масс, привлекаемых как всей обстановкой кризиса, так и самими «верхами», к самостоятельному историческому действию. Революция в России как раз и продемонстрировала способность масс к такому самостоятельному историческому выступлению. Октябрьская революция стала великой, поскольку она была народной.
Нынешняя глобальная ситуация пока далека от того, чтобы в какой-то мере повторить российский революционный опыт. Главная причина заключается в том, что сегодня десятки и сотни миллионов людей настолько социально и политически «отдрессированы», что даже не вполне понимают смысл того, что такое «самостоятельное историческое действие».
Как, когда и каким образом завершится нынешний глобальный системный кризис, сегодня мало кто может адекватно смоделировать. Однако главный парадокс кризисов такого рода заключается в том, что попытки разрешить те или иные его отдельные проблемы, приводят только к их усложнению и нарастанию. Методологический принцип выход из такого системного парадокса сформулировал еще Герберт Парето в 20-е годы прошлого века: «Невозможно решить проблему на том же уровне, на котором она возникла. Нужно стать выше этой проблемы, поднявшись на следующий уровень». В применении к нашей теме, это означает, что необходимость и значимость революционной теории сегодня гораздо выше, чем в 1917 году.
Александр ЛЮБИНИН, экономист.
Соглашусь с тем, что отечественная и мировая история дает множество примеров того, что происходит с общественным строем, когда не решаются насущные задачи развития. Аграрная проблематика в Англии, Франции, Германии во время Первой мировой войны отсутствовала, поэтому ничего похожего на российскую революцию там не произошло, хотя попытки коммунистов в потерпевших поражение центральных державах устроить советскую власть были. Тем не менее, с чисто экономической точки зрения, революция в России решала и решила, в первую очередь, задачи устранения пережитков феодальной системы и выхода на передовые рубежи системы капиталистического типа при помощи государственного капитализма. Называть это социализмом — очень большая ошибка. Сталин пошёл на это сознательно, поскольку рассчитывал на перерастание капиталистических отношений в социалистические при сохранении советской власти. В СССР, можно сказать, был капитализм наоборот, вывернутый наизнанку. Но и говорить, что он ничего общего не имел с социализмом — тоже нельзя. Потому что общественная и коллективная собственность на средства производства при Сталине только укреплялась и развивалась. С этим мы провели коллективизацию и индустриализацию, победили в Великой Отечественной войне, восстановили экономику, вышли в космос, добились военно-стратегического паритета с «коллективным Западом», а дальше что? Мы уперлись не столько в теорию, сколько в объективность производственных отношений, которая всё-таки вывернулась обратно в капитализм. Можно ли было этого избежать? Я сейчас не могу ответить на этот вопрос — в Китае, например, пытаются это сделать на новом технологическом уровне и на гигантской массе реального сектора экономики. Но чем и как закончится этот эксперимент, никто еще не знает. Применительно к России мы даже не вернулись на уровень 1990 года, поэтому всерьёз задумываться о «следующем шаге» нам пока рано. Но понятно, что одной «общегражданской идеей» для этого всё-таки не обойтись, нужна будет и теория, и политическая организация, чего пока не просматрвиается.
Александр ДУГИН, лидер Международного Евразийского движения.
Октябрьская революция — огромная тема и крайне болезненное, патогенное ядро нашего общества. Тогда, в октябре 17-го года мы сделали что-то огромное, масштабное, что-то чудовищное или, наоборот, прекрасное. Но что же это было? Сто лет русской истории не дали нам ни капли осмысленности в понимании сути этого события. Великие страдания, великие достижения, успехи ХХ века, в конечном итоге, породили зияющую семантическую пустоту.
История — совокупность не фактов, а смыслов. Событие само по себе превращается в историческое только после того, как оно подвергается интерпретации. Без интерпретации нет факта. Для человека только то является фактом и событием, что несёт смысл. Поэтому постепенная утрата смысла Великой Октябрьской социалистической революции или Октябрьского переворота (как угодно) — постепенно стирает сам факт. И если мы и дальше не научимся понимать смысл этого события, через какое-то время мы его утратим.
Чтобы обеспечить себе территорию осмысленного отношения к Великой Октябрьской социалистической революции необходимо сделать ряд предварительных отрицаний. Начнём с того, что существует три интерпретации этого события, соответствующие трём основным политическим теориям: либеральной, марксистской и националистической (консервативной). Я полагаю, что все три объяснения Октября абсолютно неверны. С ними надо расстаться для того чтобы подойти к аутентичному смыслу этого события.
Начнём по порядку. Первое объяснение — либеральное, говорит нам о том, что Россия развивалась с опозданием, отставая от Запада. После Февральской революции удалось наконец-то сбросить проклятое самодержавие, построить институты гражданского общества, учредительные собрания и приступить к буржуазным либеральным реформам. К сожалению, безумный русский народ, рабский, тоталитарный, экстремистский и человеконенавистнический, не готовый к демократии, отверг эту попытку начать демократические реформы и тут же создал новую форму тоталитаризма… Как мы видим, либеральная историография игнорирует специфику нашей национальной истории, её логику.
Вторая точка зрения, не менее неправильная, — это марксистская точка зрения, соответствующая второй политической теории. У нас она доминировала в течение семидесяти лет, поэтому даже наше младшее поколение через культуру, фильмы, образование впитало в себя представление о том, что существует смена экономических формаций, что за феодализмом идёт капитализм, за капитализмом — социализм, а за социализмом — коммунизм. Эта точка зрения не учитывала даже с точки зрения марксизма того, в каком положении находилась Россия, какова структура была у российского общества накануне революции в начале ХХ века. Вся история советской власти, всего того, что пришло на её смену, — напрочь перечеркнуло это объяснение.
Третья версия — это консервативная или националистическая миноритарная версия о том, как в запечатанном вагоне приехали «товарищи"-инородцы, поддержанные мировым правительством, мировой закулисой и немецким генштабом. Приехали, захватили здесь незаконно власть, осуществили переворот, устроили геноцид и стали править нашей страной. Если бы не товарищ Сталин, который порешил эту гвардию в 1937 году, то так бы страна и оставалась в руках этой инородческой сволочи… Конечно, и у этой версии есть какие-то основания, однако и она не отражает правды. Данная теория игнорирует народную диалектику, унижает нас как народ и одновременно снимает с нас ответственность за всё то, что происходило в ХХ веке.
Как видим, все три точки зрения никуда не годятся. Октябрьскую революцию необходимо оценивать и понимать исходя из логики нашей русской истории. Это было событие, за которое несём ответственность все мы — вы и я. Как Ницше говорил: «Бог умер. Мы убили Его. Вы и я». Нет, не «они» убили Бога, не «они» построили модерн, не «они» совершили революцию. Нет, это сделали мы. «Мы» в той степени, в которой являемся частью русского народа, в которой мы являемся русскими. Революция — это часть нашей истории. Это события нашего исторического бытия. Поэтому нам надо найти в себе силы, чтобы подойти к Октябрьской революции с четвёртой позиции — с позиции русской истории, с позиции нашей диалектики, с позиции нас, как субъекта истории.
Русский народ — это субъект истории, не объект, мы — не игрушка силы, не смена общественных исторических формаций, не какой-то элемент технического прогресса мирового сообщества в сторону либерализма, эволюции и прав человека, не объект заговоров. Если все эти факторы и присутствуют каким-то образом, то только опосредованно. Они не объясняют главного — почему русский народ совершил революцию?
В событиях Октября скрыта какая-то тайна нашего национального существования. Скорее всего, она связана с тайной беззакония, с мистерией антихриста. Для того чтобы понять Октябрь, нам надо понять и логику русской истории, и идентичность русского народа, и выстроить непротиворечивую, проистекающую из нашего собственного глубинного русского мировоззрения картину мира. То, чем мы категорически не занимаемся сегодня. Наше общество спит. Сквозь этот сон невозможно ничего различить. Я приглашаю всех проснуться
Валерий КОРОВИН, член Общественной палаты при президенте Российской Федерации.
И Февральская, и Октябрьская революции стали неким логическим завершением того процесса модернизации, который был начат Романовыми, и той ситуации, в которую привёл страну царь Николай II, будучи западником, связанным родственными узами с элитами Европы, будучи экономическим либералом. Россия Романовых была либеральной в плане экономики страной, где культ частной собственности был незыблем, где средства производства принадлежали единицам, где рынок был определяющей категорией — то есть это совершенно правая, либеральная экономика. Но, с другой стороны, Россия оставалась правой и политически, то есть консервативной, монархической державой. Россия всё ещё представляла из себя традиционную страну, государство-империю, а не государство-нацию, где вера оставалась главным фактором социального существования, где традиция лежала в основе бытия. Необходимо было либо осуществить возвращение к бытию на основе вечности, то есть отбросить всякие модернизационные допущения философов Запада, или же отрубить эти корни и покончить с Традицией, с традиционализмом как таковым, с религией, с Богом. Вынести всё это вслед за Европой так же за скобки и сделать ставку на материализм, позитивизм и прогрессизм.
Сегодня, по прошествии ста лет с момента русской революции 1917 года, мы вновь оказались в ситуации либерального капитализма: правая экономика, то есть рынок, частная собственность и правая политика, то есть ценность государства, номинальная державность и, в принципе, наличие элементов правой государственности, то есть бытового консерватизма, традиции в её остаточном состоянии. Из этой ситуации точно такого же концептуального тупика, в который пришла Россия начала XX века, есть два революционных выхода.
Первый выход — это повторить тот же процесс, который мы совершили в начале ХХ столетия. То есть вновь обрубить традиционные корни, окончить вслед за либеральным Западом, Америкой и Европой, период восстановления всякой Традиции, консервативных ценностей, возвращения Церкви в жизнь государства, религии, сакральности — всего того, что было восстановлено после советского периода. И если мы обнаружили сегодня правую — либеральную — экономику, и правую — державную — политику, тогда революция вновь, логически, должна быть левой: левой экономически и левой политически. Левая политика — это раскрепощение личности, её окончательная атомизация и, в пределе, — приближение к тому, к чему приближается современный Запад, то есть к превращению человека в мутанта, клона, киборга, к постгуманизму, к созданию такого нового постчеловека, сверхчеловека материального, очищенного от всего духовного и традиционного, что его сдерживает.
Либо обратный процесс, то есть консервативная революция, переход опять в категорию вечности, а именно — обратный от эволюционного движения процесс, который и означает понятие «революция» (ре-волюция — процесс, обратный эволюции). То есть возвращение к истокам, к вечности, к Традиции, отказ от всех модернизационных потуг, которые навязывает нам либеральный глобалистский Запад сегодня, а именно — от дальнейшего раскрепощения человека и введения его в новую онтологическую парадигму постчеловека. Отказываясь от этих модернистских позитивистских теорий, мы осуществляем, таким образом, консервативную революцию.
Это два противоположных выхода из той же ситуации, в которой мы находились в начале прошлого столетия и в которой мы находимся сейчас. Однако идеальным, если мы говорим о России, сочетанием является всё же левая экономика, то есть принципы социальной справедливости, и правая политика, то есть державность, консерватизм, религия и традиция.
Олег БУБНОВ, доктор юридических наук.
По-моему, наш «круглый стол», по большому счёту, ставит под вопрос такую «священную корову» Изборского клуба как союз коммунистической и патриотически-державной идеологии, или «союз красных и белых» против общей либеральной угрозы. Потому что налицо такой же раскол мыслящей части нашего общества, какой существовал и сто лет назад. Где проходит линия этого раскола? Она проходит между концепцией «консервативной революции» и концепцией революции социалистической, которые могут вступить в смертельную борьбу между собой. Эта борьба уже сейчас охватывает все стороны, все сферы общественной жизни, в том числе — и церковь, где часть клира и прихожан склоняется к позиции РПЦЗ, прославляя всех, кто воевал против Советской власти, включая власовцев, пропагандирует «царебожие», идеализирует «Россию, которую мы потеряли», ратует за восстановление монархии — даже с возвращением на престол династии Романовых, а другая часть всему этому говорит: «Нет!»
Что означает этот раскол в условиях, когда весь мир идет к новой «точке бифуркации»? Он означает, что мы эту точку перейдем далеко не первыми и не факт, что перейдем самостоятельно — возможно, нас туда затянут без нашего согласия и без учета наших интересов. Это весьма печальная перспектива, тем более, что все концепции будущего общества, так или иначе, исходят из советского наследия, я имею в виду работы академика Виктора Глушкова, Побиска Кузнецова и ряда других советских систем-футурологов. Этот уровень, к сожалению, сегодня не только недостижим, но даже не вызывает интереса на всех этажах российской «властной вертикали». Поэтому рассчитывать на новое издание цивилизационного прорыва образца 1917−1961 годов нашей стране, увы не приходится. Пока у нас в большей степени востребована Ксения Собчак с её весьм специфическим опытом.
Леонид ИВАШОВ, генерал-полковник, президент Академии геополитических проблем.
Движение исторического времени, на мой взгляд, не линейно, и не циклично — оно даже не спирально, оно развертывается в очень многомерном пространстве — если уж в человеческом мозге ученые обнаружили процессы, протекающие в 11-мерном пространстве, то что говорить про различные общества, цивилизации и человечество в целом?
В Феврале 1917 года никакой революции не было, поэтому Ленин и не мог ее предсказать. Был обычный государственный переворот, инспирированный извне. Реформы Витте и Столыпина стали бикфордовым шнуром революции, поскольку в их результате традиционная крестьянская община была расколота, так что попытка провести в России прусский вариант аграрной реформы привела к тому, что крестьяне стали главной движущей силой Октябрьской революции. И если к 1917 году 70% нашей экономики — не промышленности, а экономики в целом, находилось в руках иностранного капитала, то разве сегодня — не то же самое? И не потому ли любые попытки верховной власти снизить эту зависимость от Запада натыкаются на откровенный саботаж? Взять хотя бы пресловутую «деоффшоризацию» — президент потребовал её провести максимально быстро и полно, и в парвительстве стали доказывать, что это якобы снизит конкурентоспособность наших крупнейших фирм, собственники 190 из 200 которых находятся не под российской юрисдикцией. Дивиденды от российских богатств уходят за рубеж, а народ, как и в 1917 году, уже не может выживать на ту долю национального дохода, которая ему достаётся. Поэтому я считаю новую революцию в России, по большому счёту, неизбежной, но её движущей силой станет интеллигенция — инженерного и гуманитарного (образование, здравоохранение) производящего склада. Более того, это может произойти достаточно быстро.
Георгий МАЛИНЕЦКИЙ, доктор физико-математических наук. вице-президент Нанотехнологического общества России.
Главное качество Октябрьской революции 1917 года в России — то, что впервые в истории целое общество сделало попытку создать новое жизнеустройство с опорой на свободный творческий труд, сделало ставку не на то, что человек грешен, а на то, что он — образ и подобие Бога-Творца. Октябрьская революция — это Достоевский против Толстого. И главный вопрос в революции — это вопрос о том, что есть человек. На мой взгляд, те достижения, которые были у нас в советскую эпоху, — они совершенно фантастические. Мы решили учить всех членов общества так, как во всем мире учат только элиту. Мы не на словах, а на деле поставили во главу угла жизнь каждого человека, а не «избранных» в результате социального отбора, «борьбы за жизнь». Это была попытка всего общества пойти вверх, а не просто сменить одну элиту другой. Мечта, культура и наука нигде не были так близки друг к другу, как в советском обществе. Даже в США, которые претендовали и претендуют на роль глобального лидера всего человечества. И советский прорыв в космос — вовсе не случайность, а знак будущего.
Кто сказал, что история — не тротуар Невского проспекта? Это сказал Николай Чернышевский. И это значит, что на пути в будущее нас могут ожидать и поражения, и отступления, порой — весьма долгие и болезненные, но важно не постоянное повторение прошлого, не топтание на месте, не утраченный якобы рай или золотой век, а прогресс, устремленность в будущее. Только на этом строилась дружба народов, строился интернационализм, без которого мы не могли бы одержать Победу 1945 года. В результате советского прорыва мы стали одной из главных сил ХХ века. А кто мы сегодня? Только сейчас, когда мы одно за другим те
08:38 05.11.2017
Убийство Л. П. Берии
29 марта 1899 года родился Лаврентий Берия. Он руководил атомным проектом, хотел демократизации общества и «оттепели», провёл амнистию, но очистить собственное имя от дурной славы ему так и не удалось.
Из всего окружения Сталина, если не считать выбившегося ненадолго в вожди Хрущева, история сохранит имя Берии.
Ни на одного другого государственного деятеля за всю историю России не выливали столько помоев. Даже на СТАЛИНА! Лаврентий БЕРИЯ стал не просто «козлом отпущения» за все грехи советской власти, подлинные и мнимые, — либеральные историки превратили его в главное пугало антисталинской пропаганды. Лаврентий Павлович — и палач, и шпион, и насильник, и сексуальный маньяк…
Он стал символом жестоких репрессий, хотя исторической правде это не соответствует. Но во многих фильмах и романах о сталинской эпохе в качестве организатора массового террора изображен именно Берия.
В массовом сознании история — это собрание мифов. Тем более, когда многие архивы закрыты для историков. И, конечно, Берия — это один из самых мрачных мифов сталинской эпохи. Летом 1953 года он был свергнут политическим конкурентом Хрущевым, но как погиб, точно неизвестно. И был ли суд — тоже вопрос. Обвинение в том, что Берия был английским шпионом, по злой иронии повторяет абсурдность политических процессов 1930-х годов. Уже одно это говорит о том, что Хрущев не был невинным свидетелем сталинских репрессий, но знал их приводные ремни.
Берия, который не был кровожаднее прочих фигур из близкого к Сталину круга, был демонизирован Хрущевым. Каждый в этом окружении был орудием и жертвой эпохи. Посмертной судьбой Берия повторяет императора Павла I, которому цареубийцы придали черты фантасмагорического тирана и сумасброда. И это жребий политика. Значительно больше шансов превратиться в карикатуру, чем в икону. Особенно, если потерял бдительность.
Парадокс истории в том, что с течением времени происходит реабилитация, казалось, безвозвратно развенчанного Сталина, но про Берию такого не скажешь. Его портретов нигде не увидишь.
Но если судить по достижениям эпохи, то невозможно забыть, что Лаврентий Берия был руководителем Атомного проекта, успех которого в немыслимо короткие сроки не только положил конец монополии США на ядерное оружие и гарантировал стране безопасность, но и до сей поры является главным козырем в политической стратегии России. А вот Молотов поначалу проект чуть не завалил. Все ученые-ядерщики вспоминают о Берии с неизменным уважением. Как организатор он был обязателен, точен, энергичен. Если начистоту, то полет Гагарина — это логическое продолжение Атомного проекта Берии.
Есть вещь, которая не могла произойти в принципе. В годы, когда в США уже был принят план ядерного удара по СССР, программу по созданию атомного оружия дураку или посредственности поручить не могли. После Хиросимы этот вопрос должен был решать самый толковый из всех, кто окружал Сталина: бездарность могла слишком дорого обойтись.
И Берия оказался единственным человеком, на которого вождь смог опереться. Тандем Сталин — Берия был непобедим. Оставшись один, Лаврентий Павлович имел очень мало шансов удержаться на плаву и элементарно сохранить жизнь. Как на самом деле и случилось.
Берия родился в селении Мерхеули Кутаисской губернии, в небогатой крестьянской семье, однако сумел получить хорошее образование (строителя-архитектора). Будучи юношей, Берия вступил в нелегальный марксистский кружок, а после революции работал в городской большевистской организации. Вскоре Бакинская республика пала под натиском турецко-азербайджанских войск. С этого момента он становится агентом муссаватинской (азербайджанской) разведки. Берия работал двойным агентом, выполняя задание большевиков.
На Ялтинской конференции на вопрос Рузвельта: «Кто такой Берия?» — Сталин ответил: «Это наш Гиммлер». После окончания «ежовщины» и назначения Берии руководителем НКВД в 1938 году интенсивность расстрелов и посадок стала сокращаться, многие дела были направлены на пересмотр. С именем Берии некоторые даже связывают что-то похожее на «оттепель».
Именно при Берии НКВД из карающего органа революции превратился в хозяйственно-промышленный комплекс, а репрессивные функции были переданы в наркомат государственной безопасности. Многие считают Берию садистом, но лучше всего ему удавалась реализация научно-технических проектов, что несколько не вяжется с образом кровавого палача.
Глава атомного проекта В 1945 году Берия возглавляет руководство советского атомного проекта. Под его началом оказывается не гигантская репрессивная машина, а блестящие советские интеллектуалы: Сахаров, Зельдович, Курчатов, Туполев, Королев и многие другие.
Начинается строительство закрытых научных городков, из поверженной Германии привозят оборудование и специалистов. Спустя четыре года в Семипалатинске состоялись успешные испытания первой отечественной атомной бомбы, а 29 октября 1949 года Берия был награжден орденом Ленина и ему была присуждена Сталинская премия «За организацию дела производства атомной энергии и успешное завершение испытания атомного оружия».
После смерти Сталина, обладающий невероятным могуществом Берия развил необычайную активность. Почти сразу же он выступил с идеей широкомасштабной амнистии, которая и была исполнена. Он запретил пытки и начал процесс реабилитации политических заключенных. Берия вынашивал идею объединения ФРГ и ГДР, а также выступал с инициативой «коренизации» советских республик — по его мысли руководить разными частями империи должны были национальные элиты, а не ставленники из Москвы.
В последние годы вышло несколько книг, в которых авторы пытаются восстановить историческую справедливость.
По официальной версии, Берия был арестован 26 июня 1953 г. в Кремле и 23 декабря по приговору суда расстрелян по обвинению в государственной измене в подземном бункере штаба Московского Военного округа.
Есть документ «Акт 1953 года, декабря 23 дня» о смерти Берия. Подписан он тремя должностными лицами: генерал-полковником Павлом Батицким, который якобы и застрелил маршала, Генеральным прокурором СССР Романом Руденко и генералом армии Кириллом Москаленко. Но нет подписи врача, констатирующего смерть.
В документе о смерти тех, кого судили и расстреляли в один день с Берия, врач расписался. Сохранился также акт о кремировании их тел, а акт о кремировании тела Берия отсутствует. Не случайно некоторые исследователи выдвигают гипотезу, что Берия был убит до суда, а в процессе участвовал его двойник.
В пользу этого предположения говорит тот факт, что самые поздние протоколы допросов Берия датируются концом июля — началом августа 1953 года. Четыре месяца до суда — вполне достаточный срок для подготовки двойника. Тем более что процесс над Берия был закрытым, и даже члены Президиума ЦК, которые хорошо знали подсудимого, не присутствовали на заседаниях, а слушали трансляцию в своих кабинетах.
Маршал Георгий Жуков написал в мемуарах, что сам ничего не видел и поэтому воспроизводит в книге то, что узнал с чужих слов: «После суда Берия был казнен теми же, кто его охранял.» Участники расстрела утверждали одно: после осмотра врачом «тело Берия завернули в холстину и отправили в крематорий».
Логика тогдашних руководителей СССР, обвинивших Берия в шпионаже, понятна: нужно было подверстать «дело» маршала под 58-ю расстрельную статью, чтобы вывести из игры человека, реально претендующего на власть. Вряд ли кто-нибудь в стране удивился обвинению. В те времена были и более абсурдные инсинуации.
Но поверить сегодня в то, что организатор создания атомной бомбы в СССР, маршал Советского Союза, первый заместитель председателя Совета министров СССР был шпионом иностранных разведок, просто невозможно!
Особо тщательно копались в активной сексуальной жизни Берия. Леденящие душу рассказы о половых преступлениях Лаврентия Павловича чередовались с сухими строчками протокола: «…Нами обнаружены многочисленные письма от женщин интимно-пошлого содержания. Нами также обнаружено большое количество предметов мужчины-развратника…» Интересно, куда делись те «предметы» после расстрела «развратника»? Советский публицист Вадим Кожинов писал: «Многое из того, что известно о Берия, не дает основания видеть в нем „позитивную“ фигуру…» — но при этом ничего из этого «многого» не приводит. И никто не ссылается на реальный компромат. Все «собаки», которых вешают на Берия, — это либо ответственность за массовые репрессии, либо коварные замыслы. Хотел, дескать, перебить Политбюро, устроить переворот, захватить власть — да не дали. При этом никаких доказательств не приводится. Неужели демонизированный Берия действительно был настолько чист, что на него ничего не нашли?
Алексей Аджубей, зять Хрущева, в своей книге приоткрыл краешек завесы над мотивами упреждающего удара тестя. Оказывается, Берия придумал хитрый ход с амнистией после смерти Сталина. Берия беспокоило, что он уже не был властен автоматически продлевать сроки заключения тем, кто был отправлен в лагеря в годы массовых репрессий. А Берия было необходимо вновь оставить на нарах неугодных.
Тогда-то и начали выпускать уголовников. Они тут же принялись за старое. Недовольство и нестабильность якобы могли дать Берия шанс вернуться к прежним методам. Ужас бериевской амнистии изображен в знаменитом фильме «Холодное лето 53-го». Правда, создатели картины, как и Аджубей, лукавят.
Указом Президиума Верховного Совета были амнистированы: осужденные на срок до десяти лет уголовники, исключая бандитов и убийц, а также осужденные за некоторые должностные, хозяйственные, воинские преступления, женщины, имеющие детей до 10 лет, беременные, несовершеннолетние, пожилые и тяжелобольные заключенные. И где здесь особо опасные рецидивисты?
Так за что же так ненавидят Берия, с чьей подачи этого человека хрущевское Политбюро объявило исчадием ада? Ответ напрашивается парадоксальный: именно за то, что его не в чем было особо обвинить! И так громко и долго вопили о его патологическом злодействе, что большинство в конце концов поверило.
Вот воспоминания полковника в отставке А. Скороходова: «В ноябре 1953 года позвонили из штаба лагерного сбора: „Приезжай как можно скорее, познакомишься с одним любопытным документом“. Поехал в лагерь, к начальнику штаба. Тот открыл сейф и вытащил оттуда тоненькую книжку в мягком сером переплете. К книжке скрепкой был прикреплен список. Найдя в нем мою фамилию, майор поставил возле нее галочку и протянул мне книжку: - Читайте, товарищ подполковник, узнаете много интересного. Помявшись, добавил: - Гадости тоже. Приказано довести документик. Распишитесь в списке и читайте в соседней комнате сколько душе угодно.
Посередине страницы было написано крупно: „Обвинительное заключение по делу Берия по ст. УПК…“ — и шло перечисление статей, которые я, естественно, не запомнил. Так вот оно что! Состояние лихорадочного возбуждения охватило меня. Теперь опять же не помню весь текст, но основные разделы остались в памяти.
Незаконное преследование и расстрел родственников Серго Орджоникидзе, бесконечные грязные похождения растленного маршала госбезопасности. Насилие, наркотики, обман. Использование высокого служебного положения. Среди его жертв — студентки, девочки, жены, уведенные от мужей, и мужья, расстрелянные из-за жен…
Читал я не отрываясь, без перерывов и раздумий. Сначала залпом, потом помедленнее, ошарашенно, не веря глазам, перечитывая отдельные места. Записывать было запрещено. Вышел из комнаты, отдал книжку веселому майору, тот подмигнул: - Ну, каков Лаврентий Павлович? - Как в помойную яму окунулся, — ответил я. — Никогда бы о нем такого не подумал».
Ларчик просто открывается: на Берия отрабатывался механизм будущей компрометации Сталина. «Закрытая» информация, которая распространялась по партийной линии, по закрытым спискам. Одноразовое чтение, запрет делать записи, чтобы нельзя было вернуться к прочитанному, подумать и сопоставить.
И, наконец, беспроигрышный эмоциональный ход, шоковая терапия — вбросить в тогдашнее общество рассказ о сексуальных подвигах министра госбезопасности. Особенно тут изнасилованные школьницы хорошо смотрелись. Ведь что спустя столько лет осталось в памяти подполковника Скороходова?
Родственники Серго Орджоникидзе да секс, больше ничего. Логика тут простая: если даже Берия не виновен во всем остальном, то за одних этих женщин его, подонка, следовало дважды расстрелять. То есть, если называть вещи своими именами, по партийным каналам была запущена грязная сплетня, которая мгновенно разошлась по стране.
Задача была выполнена, враг опозорен и уничтожен. Расправа с Берия послужила репетицией к состоявшемуся три года спустя на ХХ съезде КПСС политическому убийству Сталина.
Некоторые высказывания Лаврентия Павловича Берия:
«Товарищ Сталин ставит великую задачу, добиться 5-часового рабочего дня. Если мы этого добьёмся, то это будет великий переворот. В девять работу начал, в 2 часа уже конец, без перерыва. Пообедал, и время свободное. Мы на одном этом капитализм обойдём, они так не могут, им прибыль давай, а им рабочие — а как русские могут за 5 часов и живут хорошо».
«Сегодня они (США) снова готовят индивидуальный террор, целую организацию создали, чтобы товарища Сталина убить, только эта задача прикрыта, мол, надо изыскать возможность изменить политику Сталина. Это дело надо будет широко вскрыть уже в 1953 г., материалы уже есть, и их обнародуем. Пусть знают, кто кровь льёт».
«Коммунизм возможен, если в жизни будет расти число коммунистов не за страх, не за премию, а за совесть, таких, которым интересно работать и жить, которые умеют и поработать и отдохнуть, но не так, на танцульках, а с душой, чтобы развиваться».
«С Кобой было тяжело, без Кобы будет еще тяжелее».
07:46 06.11.2017
«МЫ — ВООРУЖЕННАЯ ЧАСТЬ ПАРТИИ»
Он мог бы стать выдающимся ученым нашего времени — запас знаний у него был огромен, а умение распорядиться ими — удивительно.
Он мог бы стать замечательнейшим педагогом — ему были присущи душевная щедрость, талант воспитателя, личное обаяние, умение расположить к себе самых разных людей.
Он мог бы стать прекрасным организатором промышленности, экономики — таким, с именами которых связывают эпохальные реконструкции, блестящие достижения, — он обладал великолепными качествами руководителя.
«Он боролся как ленинец», — сказал о нем В. В. Куйбышев.
Перед вами фотографии этого человека: ученого, педагога, государственного деятеля. Вы его знаете — это Менжинский. По воле партии он стал чекистом, сплавив в своей деятельности все качества, о которых говорилось выше.
В многочисленных шпионских логовах на запад и восток от советских границ, в разведывательных центрах и эмигрантских гнездовьях царило приподнятое настроение.
Страна Советов приспустила знамена — черные ленты легли на алый кумач, тысячи людей шли на суровые траурные митинги.
Умер Дзержинский…
20 июля 1926 года Феликс Эдмундович выступал на Пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б). Ярко и страстно бросал он в лицо троцкистам факты, вскрывавшие антисоветскую, антипартийную сущность оппозиции. Его выступлению мешали, сторонники Троцкого орали. Изворачиваясь, Каменев крикнул:
— Вы четыре года нарком! А я только четыре
месяца…
Феликс Эдмундович презрительно ответил:
— А вы будете сорок четыре года и никуда не годны, потому что вы занимаетесь политиканством, а не работой. А вы знаете отлично,
моя сила заключается в чем? Я не щажу себя никогда… Я никогда не кривлю душой; если я вижу, что у нас непорядки, я со всей силой обрушиваюсь на них…
Он не щадил себя никогда — умер на боевом посту.
В эти дни в западных газетах появились сенсационные статьи. «Кто придет вместо Дзержинского в ОГПУ?» — тревожились обер-мастера шпионажа. Это было не праздное любопытство. Последние годы принесли немало огорчений любителям шпионажа и диверсий на территории нашей страны. Как мыльные пузыри, лопались тщательно отработанные планы экономического вредительства.
Советские чекисты обнародовали неопровержимые доказательства того, что германские фирмы «Кестер», «Сименс-Шуккерт», «Всеобщая электрическая компания», английский концессионер Уркварт занимались в СССР далеко не мирными делами.
Точно так же не увенчались успехом попытки немецких террористов проникнуть в СССР под видом делегации «ученых».
Были обезврежены эсер-террорист Борис Савинков и английский шпион Сидней Джордж Рейли.
Список побед советских чекистов был весьма длинным и основательным. Многие из них неизменно связывались с именем заместителя Председателя ОГПУ В. Р. Менжинского.
Руководители западных разведок, как только телеграф принес известие о кончине Дзержинского, срочно запросили у своих информационных служб досье на заместителя Председателя ОГПУ. Это был тот редкий случай, когда они не ошибались. Прошло всего десять дней, и 30 июля 1926 года Президиум Центрального Исполнительного Комитета назначил Вячеслава Рудольфовича Менжинского Председателем Объединенного государственного политического управления Союза ССР. Меч и щит пролетарской диктатуры был вручен человеку, беспредельно преданному партии и народу.
Вячеслав Рудольфович несколько лет был ближайшим помощником Дзержинского. Он очень тяжело переживал боль непоправимой утраты. И уже тогда думал о том, как сберечь, приумножить традиции, созданные «железным Феликсом».
По поручению Коллегии ОГПУ В. Р. Менжинский написал приказ-обращение ко всем чекистам в связи со смертью Феликса Эдмундовича, Литые строки:
«Мы должны чрезвычайно беречь и укреплять тот неисчерпаемый запас доверия, тот громадный авторитет в рабочем классе, которые ВЧК— ОГПУ приобрели в истекшие годы напряженной борьбы. Всемирная непрекращающаяся поддержка трудящихся явится залогом наших дальнейших успехов и побед.
Теснее же сомкнем наши ряды! Единой, непоколебимой чекистской стеной мы отразим все атаки контрреволюции.
Еще больше, чем прежде, проявим свою чекистскую дисциплину, выдержанность и бдительность!
Еще с большим, чем прежде, энтузиазмом будем стоять на защите завоеваний пролетарской революции!
Опора на рабочий класс, руководство партии, верность революции! Три исходных пункта успеха в суровой и напряженной борьбе".
Люди, близко знавшие Вячеслава Рудольфовича, говорят о нем как о необычайно мягком, добром, интеллигентном в самом широком смысле этого слова человеке.
Это был: стойкий боец и мужественный большевик, публицист ленинской школы,
неутомимый труженик и необычайно скромный человек, гроза контрреволюции — его имя наводило трепет на врагов, скромнейший человек — каждый, кто его знал, на всю жизнь сохранил обаяние его личности, честный до педантизма, щепетилен даже в мелочах, во второстепенном, государственный деятель широкого диапазона.
Вячеслав Рудольфович вырос в семье учителя. В восемнадцать лет стал революционером, Он окончил Петербургский университет и стал юристом. Уже с 1902 года — член РСДРП. А дальше — напряженнейшие годы революционной борьбы, классовые бои. Партия поручала Менжинскому трудные и опасные задания. Он был членом Ярославского партийного комитета. В революцию 1905 года вел агитационную работу в армии. Был членом петербургской военной организации большевиков, членом редакции газеты «Казарма». Его арестовали прямо на заседании комитета. Менжинский бежал из тюрьмы. Начались годы эмигрантских скитаний: Бельгия, Швейцария, Франция. Возвратился в Россию после Февральской революции 1917 года и сразу же включился в подготовку Великой Октябрьской социалистической революции. Он стал членом бюро большевистской военной организации, редактором газеты «Вперед». После Октября Менжинский — нарком финансов, генеральный консул в Германии. С 1919 года — член Президиума ВЧК.
Революция, партия направили его на один из своих самых ответственных и опасных фронтов — на тот, где даже в мирные дни не прекращались боевые действия. И когда был получен такой приказ, Вячеслав Рудольфович посвятил его выполнению всю свою жизнь.
Всмотритесь в эти фотографии, наши дорогие читатели. Всмотритесь в глаза тому, кто для вас, во имя будущего, разрубал сложнейшую паутину заговоров, кто работал помногу часов в сутки, чтобы не проник в наш общий дом враг, кто соединил в себе железную волю и ум мыслителя.
Вот Вячеслав Рудольфович на учениях. Вот ему сдают рапорт. Здесь он беседует с молодыми чекистами и пограничниками.
Рядом с пулеметом, с бойцами чекистских подразделений он кажется немного странным: утомленный человек в солидном «профессорском» пальто, пенсне — очень «штатский», мирный человек. А он таким и был: очень мягким к друзьям, добрым и чутким, но решительным и беспощадным, если дело касалось врагов революции.
Решительность и беспощадность не имела ничего общего с грубостью, унижением достоинства. Это была мягкость сильного человека. Рассказывают, что даже допросы матерых врагов он начинал словами: «Будьте любезны…»
Менжинский не признавал никаких скидок на специфику работы, на особенный род деятельности, коей занималось ОГПУ.
Годы подполья и эмиграции закалили его. Эти же годы стали школой постоянной учебы.
Его девизом были слова, которые встречаются во многих отданных им приказах: «Не тратить времени даром!»
«Не тратить времени даром — укрепляться и физически и духовно. Вооруженная часть партии не может состоять из калек и неучей!»
Товарищи и в шутку и всерьез относили Вячеслава Рудольфовича к энциклопедистам. Действительно, казалось, не было отрасли науки, которая не была бы ему знакома.
В его личной библиотеке книги были в заметках, закладках, выписках.
Каждый день — встречи с учеными, литераторами, общественными деятелями.
К нему шли со множеством проектов и предложений. Если проекты были дельными, Вячеслав Рудольфович немедленно искал пути их осуществления.
У него были рабочие планы на каждый день, на год, на много лет вперед. Вот его запись:
«Что сделать зимой 1925—1926 годов.
…Военное дело. Верховая езда, стрельба, посещение школы и т. д.
…Авиация: полеты, конструкции и пр.".
Еще одна рабочая запись, сделанная уже в последние годы жизни. Она касается изучения китайского, японского, фарсидского и турецкого языков.
Когда Вячеслав Рудольфович успевал все это? Частичным ответом может служить записка его сестры Людмилы:
«Который раз захожу к тебе и не застаю тебя дома. Нельзя так жить — с раннего утра до поздней ночи утомлять себя, плохо есть, плохо спать. Ты опять доведешь себя до полного истощения. Побереги себя…»
Но он не умел, да и не хотел беречь себя. Вячеслав Рудольфович считал, что коммунизму надо отдавать без остатка и силы, и энергию, и. ум. И не было такого дела, которое он считал бы «чужим» для чекистов.
Продолжая традиции Дзержинского, Вячеслав Рудольфович много сил отдавал трудовым школам-коммунам ОГПУ. Французский писатель-коммунист Анри Барбюс дважды посетил трудкоммуну ОГПУ № 1 — в 1927 и 1932 годах. Вот отрывок из первой его записи в книге посетителей:
«Я счастлив, что посетил эту коммуну, трудовую коммуну ОГПУ. В особенности я восторгался самим принципом этой организации и великой руководящей ее идеей: сделать из молодых людей, которые плохо начали свою жизнь, хороших работников и настоящих граждан…»
А вот запись, сделанная через пять лет:
«Я восторгаюсь тем, как организована ваша трудовая жизнь. Я восторгаюсь тем, как у вас поставлено санитарное дело, организация разных обслуживающих учреждений, которые удовлетворяют как технические, социальные, так и политические требования сегодняшнего дня. Какая кричащая разница, какое отличие от того, что мы видим в других странах в системе обучения, в подходе к несовершеннолетним, которые споткнулись и совершили ошибки!..»
Вячеслав Рудольфович много раз бывал в коммунах: подсказывал, советовал, требовал. Ему нелегко было выкроить в своем напряженном рабочем распорядке несколько часов, но он их находил — речь шла о людях.
Не «чужими» были для Менжинского и литература, искусство. Больше того — он не раз высказывал мысль, что чекисты обязаны охранять для народа сокровища искусства. Однажды в семье Менжинских разгорелся спор о творчестве Маяковского. Кто-то процитировал:
Белогвардейца найдете — и к стенке. А Рафаэля забыли? Время
пулям по стенкам музеев тенькать…
Вячеслав Рудольфович тогда сказал: — Придется нам, видимо, с Феликсом Эдмундовичем в дело вмешаться. Кто же другой Рафаэля защитит? Наркомпрос защитить не хочет… У него было глубокое убеждение партийца, что нет таких дел, мимо которых можно пройти равнодушно, если они требуют партийной заботы и внимания.
А теперь попробуйте хотя бы грубыми контурами очертить круг интересов этого человека: от спортобщества до фарсидского языка!
Есть особые люди. Все, к чему прикасаются их руки и ум, оживает. Даже самые будничные дела они умеют выполнять, как задачи государственной важности. А Вячеслав Рудольфович работал над решением задач, от которых зависела безопасность государства!
Время было сложное и трудное. Страна вступила на путь индустриализации. Создавались колхозы. От Севера до Юга, от Запада до Востока на необъятных просторах шла социалистическая стройка. Закладывались гиганты индустрии, перепахивались межи на полях. В труде, в ритме созидания закалялся советский характер. Документы, газетные страницы тех лет доносят до нас напряжение, героизм, тревогу решающих битв за будущее. В них — рапорты о победах, сводки с «полей сражений».
Страна шла в новую жизнь. Ей мешали, пытались затормозить это неуклонное движение. Атаки следовали одна за другой и с многих сторон.
Внутри страны — троцкистская оппозиция: она уже перешла к нелегальной антипартийной и антисоветской деятельности, устанавливала контакты с белогвардейщиной, создавала подпольные типографии.
Внутри страны — недобитая контрреволюция, кулачье, вредительство.
За рубежом — всевозможные, самых разных оттенков «центры», «союзы», «общества», пристальное «внимание» империалистических разведок, провокации на границах.
Уже несколько десятилетий отделили нас от того времени. О нем мы узнаем из учебников, просматривая старые киноленты. И, как всегда, на первом плане, в первых кинокадрах тех лет — школы, стройки, заводы, новые города в тайге. Героикой наполнены рожденные тогда слова: ударник, стахановец, встречный план, рекорд. И глухо, как отголоски далеких бурь, доносятся до нас рассказы о жестоких классовых битвах, о том, как пулей и диверсией пытались замедлить стремительное движение страны. К сожалению, новые поколения, для которых те годы стали историей, мало знают о людях, прикрывавших собою страну от вражьего удара, от недоброго взгляда. Они называли себя солдатами Дзержинского. Народ назвал многих из них героями.
Многогранная деятельность Менжинского вызывает восхищение и удивление. Но надо помнить, что у него была основная работа — защита завоеваний революции. Слово «работа» здесь употреблено не случайно. Ибо то, что для других становится подвигом, событием месяца, года, для него было повседневностью. Он жил в постоянной схватке, на переднем плане, в гуще борьбы много лет подряд.
Наверное, невозможно перечислить все заговоры, которые были разоблачены при его участии и под его руководством. Вот очень краткий перечень некоторых из них. Пусть он даст хотя бы небольшое представление о грозовой атмосфере тех лет, о том труде, который выполнили для нас чекисты.
Разоблачена группа белогвардейских офицеров, которая была связана с иностранной разведкой и по ее заданию готовила взрыв в Кремле.
Задержана при попытке перейти границу группа террористов-монархистов, осуществивших взрыв в Деловом клубе в Ленинграде.
Обезврежены диверсанты, готовившие диверсии на различных предприятиях.
Ликвидированы шпионско-вредительские организации, окопавшиеся на транспорте, в угольной, золото-платиновой и других отраслях промышленности.
Раскрыта крупная контрреволюционная организация, известная под названием «Промпартии».
Разоблачено меньшевистское «Союзное бюро РСДРП», члены которого занимали различные посты в жизненно важных для экономики страны плановых и финансовых органах.
Вскрыта и разгромлена большая шпионская организация, созданная английской разведкой под прикрытием фирмы «Метро-Виккерс».
Ликвидировано басмачество в Средней Азии, разгромлен в жестоких схватках Ибрагим-бек, прорвавшийся сквозь границу с многочисленными вооруженными бандами.
Сколько их было, крупных и мелких банд, террористических групп, шпионских организаций, пытавшихся вредить социалистическому строительству! Нет, в связи со смертью Дзержинского меч пролетарской диктатуры не стал менее острым и разящим для врагов!
Надо отметить, что в эти годы контрреволюция избирала самые различные формы и методы борьбы с Советской властью: террор и диверсии, шпионаж в пользу империалистических разведок, заговоры, кулацкий террор, разжигание буржуазно-националистического угара, саботаж и вредительство в экономике и промышленности, клевета на советский строй. Наверное, можно утверждать, что именно тогда подрывная деятельность империалистических разведок против Страны Советов стала как бы одной из заранее планируемых отраслей империалистической политики. Стратеги провокаций, убедившиеся в безусловной крепости СССР, меняли тактику.
Надо было не только вовремя заметить эти изменения, но и противопоставить им мощный заслон. Ведь речь шла об охране мирного труда миллионов людей, о судьбах новой жизни.
В. Р. Менжинский заботится о надежной охране границ. Он завершил начатую еще Ф. Э. Дзержинским реорганизацию погранвойск. Вячеславу Рудольфовичу принадлежат слова: «Пусть пограничная полоса будет неприступной для агентов классового врага!» В эти годы Менжинский много сил отдает совершенствованию методов работы органов государственной безопасности, укреплению их связей с народом, с рабочим классом.
Сохранился набросок статьи Менжинского для «Правды». В нем он анализирует обстановку, сложившуюся в начале тридцатых годов. Врагам приходится плохо. Они понимают, что взрывами предприятий и поджогами строек пятилетку не сорвать. Враг нервничает, прибегает к террору. И чем мы становимся сильнее, тем больше нервничают враги… Вячеслав Рудольфович призывает:
«Не дайте себя околпачить… не будьте самодовольными.
Проверяйте себя, свою организацию, используйте передышку для усовершенствования чекистской работы.
Всякий упрек принимайте к сердцу…" Немного раньше Менжинский напоминал: «Черствый чекист не годится больше для работы в Ч К».
Смысл этих слов великолепен и мудр: только человек, живущий одной жизнью с народом, может горячо и самоотверженно защищать его интересы.
«Дзержинский сумел в чекистской работе, — отмечал В. Р. Менжинский, — опереться на рабочий класс, и контрреволюция, несмотря на технику, старые связи, деньги и помощь иностранных государств, оказалась разбитой наголову. И как бы она ни пыталась поднять голову на деньги англичан или других заграничных давальцев, она будет снова побеждена, пока в ЧК—ГПУ живы заветы Дзержинского, сделавшие ее вооруженной частью партии».
12 июля 1928 года был издан приказ ОГПУ № 141, в котором объявлялась благодарность группе рабочих и крестьян. Наверное, это был первый в мировой практике случай, когда такое учреждение, как ОГПУ, официально благодарило рабочих и крестьян за помощь. История этого приказа такова. 6 июля 1928 года два монархиста бросили бомбу в бюро, пропусков ОГПУ. После взрыва террористы бежали в направлении Серпуховского шоссе, стремясь уйти как можно дальше от Москвы, затеряться в глуши и выйти к границе.
Менжинский приказал оповестить крестьян Подольского и Серпуховского уездов о приметах преступников, предполагаемом направлении бегства. Кое-кто возражал: стоит ли разглашать эти сведения, не будет ли это на руку врагам? Менжинский был непреклонен. Он твердо верил, что крестьяне и рабочие окажут необходимую помощь чекистам, поскольку речь идет не о ведомственном престиже, а о классовом враге.
И действительно, крестьяне Серпуховской и Домодедовской волостей приняли массовое участие в облавах, вместе с чекистами перекрыли все дороги и тропинки, немедленно сообщали о каждом подозрительном человеке. Уже через сутки террористы были пойманы.
Чуть раньше Менжинский приказал привлечь крестьян к поимке террористов-шпионов Захарченко-Шульц и Вознесенского. Об этом сообщила «Правда».
Так в классовых боях укреплялся нерушимый союз чекистов и трудящихся масс, завоевания которых они оберегали.
И в то же время Вячеслав Рудольфович резко выступал против любой попытки насадить шпиономанию, психоз, всеобщую подозрительность. Как государственный деятель, он всегда трезво оценивал соотношение сил.
Вячеслав Рудольфович не уставал напоминать, что источник побед советских чекистов — в руководстве партии:
«Ленин — создатель, Дзержинский — организатор, ЦК ВКЛ (б) — вождь, а рабочий класс — опора ВЧК —ОГПУ».
Октябрь подрубил под корень помещика и капиталиста, а ЧК рука об руку с Красной Армией принялись только корчевать и выжигать их дотла вместе с буреломом мелкобуржуазных социал-предательских партий.
«Расчищая поле для строительства социализма, без перерыва, днем и ночью, без отдыха и срока, работает ЧК, не щадя ни врага, ни себя…»
Председатель ОГПУ постоянно подчеркивал, что чекисты — это вооруженная часть партии, что главное для чекиста — выполнение партийных директив, участие в осуществлении политики партии:
«Помнить, что у ЧК один хозяин — партия… а не отдельные товарищи, как бы они ни были влиятельны и заслуженны…»
Это было не просто напоминание, столь необходимое в сложное время. Менжинский решительно восставал против любых проявлений приспособленчества, угодничества. Он и в этом продолжал традиции Феликса Эдмундовича.
В невероятном напряжении шли дни. Наш народ строил, учился, расширял и умножал завоевания революции. «Последние известия», газетные страницы сообщали о триумфальных победах в труде, науке, культуре. Страна шла от одной вершины к другой. Молодежь распевала «Песню о встречном», «Марш энтузиастов», песню из кинофильма «Путевка в жизнь». Чкалов, челюскинцы, Папанин, астронавты… Штурм шел на земле и в небе, покорялись расстояния, время, природа.
Каждый день на стол Председателя ОГПУ ложились сводки, отражающие жизнь страны, ее достижения и планы. И часто рядом с ними соседствовали материалы о тех, кто незваным гостем вторгался в эту жизнь. Красное и черное оказывались рядом. Кто-то из старых чекистов замети, что очень важно для ре Ника ВЧК видеть реальные пропорции, соотношения добра и зла Как бы ни были коварны и хитроумны вражеские вылазки, Вячеслав Рудольфович. умел оценить их по существу, не преувеличивал опасность, предостерегал против паникеров, против авантюристов.
В личной жизни он был необычайно скромным. Редкие свободные часы любил проводить
в кругу близких и друзей. У него была добрая улыбка человека, много повидавшего в жизни и от этого еще более yet '.г ею. Это была улыбка для друзей. Однако враги сталкивались с железной выдержкой, волей, непреклонностью.
Вячеслав Рудольфович был тяжело болен. Сказывались годы ссылки, эмиграции, не прошли бесследно бессонные ночи, огромный объем работы. И все-таки даже болезнь не могла изменить ритм его жизни. Мягко, но настойчиво отклонял он попытки друзей оградить от тревог снять с его плеч часть тяжелой ноши. Потому что не нужна была ему другая жизнь: только такая — в едином ритме с народом. И, принимая высокую награду — орден Красного Знамени, Вячеслав Рудольфович был весьма смущен: он считал, что просто выполняет свой партийный долг, служа революции.
Коллегия ВЧК, а затем Коллегия ОГПУ наградили его двумя нагрудными знаками «Почетный чекист». Эти профессиональные награды были не просто данью уважения старшему товарищу — они отмечали заслуги выдающегося чекиста, талантливого тактика невидимого фронта, руководителя многих сложных операций по пресечению шпионажа и диверсий.
До последнего дня он работал. На дальневосточных границах зашевелились злобствующие эмигранты, участились провокационные вылазки белек 4ских банд, и было не до отдыха. «Потом», — отмахивался Вячеслав Рудольфович на предложения отдохнуть и подлечиться. Это «потом» так иногда и не настелило…
Вячеслав Рудольфович Менжинский прожил жизнь, яркую, беспокойную, полную тревог и побед. «Правда» после его смерти писала:
Капиталистический мир сплетал тончайшую сеть для Советской страны. Он подкупал отборнейших людей из старой буржуазной интеллигенции — устраивал дьявольские заговоры. Они разбивались один за другим о непреклонную бдительность чекистов, прошедших суровую школу политической борьбы за дело пролетарского государства.
Эту школу чекистов создавал подлинный, в лучшем смысле слова, рыцарь пролетарской диктатуры Феликс Дзержинский. Традиции этой школы хранил другой рыцарь — Менжинский.
Имя самоотверженного чекиста носят заводы,
школы, колхозы и совхозы.
Шагают по просторам Родины — той Родины, которую он охранял, — пионерские отряды имени Менжинского.
11:37 07.11.2017
Свет немеркнущий
Чем больше мне лет, чем далее нас, людей Красного века, уносит время в эпоху возрожденного во всей губительной бессмысленности капитализма, тем больше начинаешь вспоминать то, что завещал нам Великий Октябрь. До 1985 года я жил, как и многие советские люди, с ощущением растущего в моем сознании критицизма в адрес не коммунистических идеалов, которым я был предан всегда, а в направлении бестолкового официоза, примитивных основ партийной пропаганды.
А расхождение между милым моему сердцу идеалом и теми скверными фактами из действительности было кричащим. Совершенно очевидно, что надо было что-то исправлять, по ходу социалистического строительства следовало бы незамедлительно искоренять пороки. Недовольство происходящим в реальной жизни росло везде. Западная пропаганда работала активно и, надо сказать, не без успеха. Диссиденты расплодились, как блохи. Пришел их час. Они поняли, что сила Октября 1917 года была в том, что он впервые размещанил человека, создал условия для создания духовных богатств, для осуществления социалистических идеалов, для выплеска наружу горячей коллективной активности масс, того энтузиазма, который в невиданные сроки создал индустрию, сумевшую затем оборонить страну от нашествия Запада. Но явился, как из преисподней, «князь тьмы» — Горбачев. Явление Горбачева диссидентам было на руку. Помню, после прошедшего апрельского пленума ЦК КПСС, где взошедший на престол ставропольский партийный чиновник с интеллектом недоразвитого прицепщика провозгласил так называемую перестройку, мне позвонил брат, учитель истории, и сказал: «Всё. С сегодняшнего дня начинается отсчет гибели советской власти». Он это сказал не потому, что был пророком. Логика размышлений и чувствования вели честных коммунистов к таким выводам. Таких коммунистов из числа 19 миллионов было крайне мало. Однако многие не преминули, чувствуя поживу, незамедлительно перекрасить оперение. Процесс омещанивания человека труда, бывшего советского человека, пошел невиданными темпами. Именно в этот период, когда обрушение коммунистических норм морали стало повсеместным, я почувствовал, что человеку, носителю истинных социалистических идеалов, не по пути с огромной омещанившейся толпой, принявшей вдруг постулаты социал-дарвинизма, потребительскую мораль, хищную конкуренцию, частную собственность как основу успеха. Все, что у меня было в душе, восстало против того порядка вещей, который провозгласил Чубайс: «Больше наглости!» К тому же пришло в голову самое очевидное: без советской системы, без идеалов Октября нам не суметь оборонить себя от наступающего на Россию, все более наглеющего в своих агрессивных устремлениях Запада. Немного времени спустя я нашел доказательства моим опасениям насчет Запада в интервью Александра Зиновьева: «Я пришел к выводу, что для России существовавший до 1985 года строй был спасением, был рывком вперед, и с любым другим социальным строем Россия погибла бы. Но, защищая этот строй, я вовсе не идеализирую его. Я могу ошибаться. Но считаю, что Россия может устоять как великая страна, а русский народ может уцелеть как великий народ только с такой социальной системой. С любой другой он будет разгромлен. Если бы началась сегодня гражданская война, и с одной стороны были бы те, кто воевал за результаты Октябрьской революции и достижения Советского периода, а с другой — их противники, я стал бы воевать на стороне первых». Именно из этого и вытекает главный ответ на вопрос, какие утраты советского прошлого более всего чувствительны для меня в нынешней действительности. Это утрата защищенности. И не только социальной. Это само собою разумеющееся и не должно отвергаться нами. Надо бояться утраты суверенности России как государства. А истинная самостоятельность наша возможна только при условии возрождения коммунистического общества. Намерения Запада в отношении России всё более и более проясняются. Они враждебны и ими будут всегда. Нынешние события на Украине, в Сирии и везде по миру только подтверждают хищную, неумолимую позицию империализма по отношению к моему Отечеству. Ждать от них милости — верх наивности. Возродим ли мы легендарную советскую цивилизацию? Не знаю. Но мы движемся вперед. И если поколение после нас будет разумным, то оно поймет, что неуемное потребление «золотым миллиардом» земных ресурсов в условиях хищной социал-дарвинистской системы приведет планету Земля к гибели. И все же есть надежда, что Человек Разумный способен вернуться к социалистической системе ценностей, где умеренное потребление, необходимое только для удобного быта, будет не целью жизни, а всего лишь средством; чтобы духовное развитие человека стало основополагающим направлением его. И тогда планета Земля еще долго-долго будет крутиться вокруг Солнца, сохраняясь для иных цивилизаций во Вселенной как образец развития и бесконечной жизни. Если молодежь хочет сберечь Землю, то я скажу молодым: «Сбережение планеты возможно только при социализме». Когда у А. Зиновьева спросили, каким он видит будущее России, он ответил: «Я за социализм, отвечающий тому историческому опыту, через который прошла наша страна. Как там теперь ни истолковывают историю заново, революция 1917 года была воистину Великой. И советский период в жизни России был — на сегодня, по крайней мере, — верхом ее величия». Для меня свет Октября — свет немеркнущий. Этот свет, сколько его ни пытаются вымарать навозом, всё равно сияет золотым отливом. Он несет надежду и веру…
