Ну дык, паранойя... Просто факты. Причем тоже самое было и дальше. При Брежневе, во время нефтяного Кризиса США были на грани банкротства, вместо того чтобы затянуть потуже пояса и таки нарастить темп ядерной гонки СССР наоборот начал политику "разрядки" что позволило САСШ здорово срезать военные расходы.
> Опровергали с цифрами, но барин непоколебим. Пусть Россия остаётся лапотной. Пусть в ней повторяются каждые 7 лет голод - ему все равно. quoted1
Что опровергали господи, замшелые большевисткие сказочки про голод и лапотную ?
«Россия сохи и цепа, водяной мельницы и ручного ткацкого станка стала быстро превращаться в Россию плуга и молотилки, паровой мельницы и парового ткацкого станка»
> Кстати когда Николай спас Францию ценой России у вас протеста не вызывает. quoted1
Николай спас Россию и миллионы русских людей в первую очередь. Чтобы миллионы немецких снарядов, десятки миллионов пуль летели во французов, а не в русских, чтобы миллионы немцев дохли при Сомме и Вердене, а не шли на Москву и Питер.
Бред не мой, а Брусилова, натурально. Цитата полностью:«2-го этого июня мной в распоряжение командира 12-го корпуса генерала Альфтана, кроме войск, бывших в его подчинении раньше, были даны вся 35-я дивизия и бригада 20-й дивизии, с целью наступлением не только сдержать натиск немцев в промежуток между 2-м Кавказским и 12-м корпусами, но и восстановить наше положение на фронте Любачув — Краковец. Из поступивших за 2 июня донесений и из личного доклада 3 этого июня командира 12-го корпуса вижу: Первое — наступление было организовано и начато больше для виду, чем с твердой решимостью победить или умереть; в таком случае, очевидно, успех и не мог быть. Второе — технически наступление повели так, как дай Бог вести его испытанным, стойким частям с надежными кадрами, т. е. повели его редкими цепями, где каждый стрелок должен работать самостоятельно, по собственным соображениям; но было забыто главное — что ныне люди мало обучены, а офицеров мало. Теперь для успеха наступления надо вести его густыми цепями, а поддержки иметь еще в более густых цепях и даже в колоннах. Немцы так и делают и теряют меньше нас, потому что у них в строю дисциплина и строгий порядок. Кроме того, сзади надо иметь особо надежных людей и пулеметы, чтобы, если понадобится, заставить идти вперед и слабодушных. Не следует задумываться перед поголовным расстрелом целых частей за попытку повернуть назад или, что еще хуже, сдаться противнику. Все, кто видит, что целая [404] часть (рота или больше) сдается, должны открывать огонь по сдающимся и совершенно уничтожать их. Третье — многие из гг. начальников стремятся только управлять подчиненными им частями и это даже тогда, когда до очевидности настало время уже командовать, а не управлять. К вечеру 3 июня из семи начальников пехотных дивизий, бывших в составе 12-го корпуса, трое находились в д. Липина, а остальные в той же деревне, где и штаб корпуса. И это в то время, когда, по крайней мере, некоторые части чуть не бежали, а остальные колебались. Не знаю, где в это время были командиры полков, но допускаю, что, глядя на начальников дивизий, и командиры полков в это время собрались где-нибудь по два и по три. Генералы и командиры частей не только могут, но и должны быть сзади, чтобы управлять, но до поры до времени. Если какие-либо части дрогнули, вперед не идут, а некоторые уже и поворачивают, — место начальников впереди, а не на центральной телефонной станции, где можно оставить и адъютанта Никаких оправданий в малом числе штыков быть не может: чем их меньше, тем легче перейти от управления к командованию, а это-то теперь зачастую только и дает успех.
Мы начали отступать не по своей вине, но отступаем уже второй месяц. Пора остановиться и посчитаться, наконец, с врагом как следует, совершенно забыв жалкие слова о могуществе неприятельской артиллерии, превосходстве его сил, неутомимости, непобедимости и т. п. А потому приказываю: Первое — при обороне занимать передовые окопы наименьшим числом стрелков, располагая сзади поддержки и резервы в несколько линий. Наступать густыми цепями, чтобы держать людей в руках, за ними двигать поддержку и резервы еще в более густых строях, не боясь потерь, которых при бесповоротном движении вперед всегда меньше. Второе — для малодушных, сдающихся в плен или оставляющих строй, не должно быть пощады. По сдающимся должен быть направлен и ружейный, и пулеметный, и орудийный огонь, хотя бы даже с прекращением огня по неприятелю, на отходящих или бегущих действовать таким же способом, а при нужде [405] не останавливаться также перед поголовным расстрелом. Третье — дисциплину всегда и везде, а тем более в строю, поддерживать строжайшую, забыв на время судебные порядки. Четвертое — начальникам всех степеней, до начальников дивизий включительно, в бою выбирать себе такое место, чтобы видеть бой, а не только слышать его. Пятое — во время боя доносить все без мрачных прикрас, бодро и правдиво. Шестое — не пугаться прорывов и обходов, прорывающихся брать в плен, а обходящих обходить в свою очередь, для чего иметь резервы и живо всеми силами помогать соседям. Седьмое — разведку и наблюдение за флангами высылать возможно дальше и обязательно иметь боевое сторожевое охранение, не заставляя бодрствовать всех. Восьмое — помнить, что дальше нам уходить некуда: под Львовом мы должны удержаться, разбить немцев и погнать их, а потому поменьше заботиться о следующих оборонительных рубежах, а укреплять и оборонять те, на которые поставлены. Девятое — помогать соседям не только огнем, но и наступлением, памятуя, что оборонительный образ действий, принятый армией, не исключает, а требует развития самых энергичных активных действий на отдельных участках, в зависимости от обстановки, по инициативе ближайшего начальства.
Глубоко убежден, что VIII армия, в течение первых восьми месяцев войны прославившаяся несокрушимой стойкостью и беззаветной храбростью, не допустит померкнуть заслуженной ею столь тяжкими трудами и пролитой кровью боевой славы и приложит свои усилия, чтобы побороть врага, который более нашего утомлен и ряды которого очень ослабли. Слабодушным нет места между нами и они должны быть истреблены, а мы должны по-старому побеждать врага на радость и пользу батюшки царя и матушки России» (5 июня 1915 г.).
> Бред не мой, а Брусилова, натурально. Цитата полностью:« quoted1
«2-го этого июня мной в распоряжение командира 12-го корпуса генерала Альфтана, кроме войск, бывших в его подчинении раньше, были даны вся 35-я дивизия и бригада 20-й дивизии, с целью наступлением не только сдержать натиск немцев в промежуток между 2-м Кавказским и 12-м корпусами, но и восстановить наше положение на фронте Любачув — Краковец. Из поступивших за 2 июня донесений и из личного доклада 3 этого июня командира 12-го корпуса вижу: Первое — наступление было организовано и начато больше для виду, чем с твердой решимостью победить или умереть; в таком случае, очевидно, успех и не мог быть. Второе — технически наступление повели так, как дай Бог вести его испытанным, стойким частям с надежными кадрами, т. е. повели его редкими цепями, где каждый стрелок должен работать самостоятельно, по собственным соображениям; но было забыто главное — что ныне люди мало обучены, а офицеров мало. Теперь для успеха наступления надо вести его густыми цепями, а поддержки иметь еще в более густых цепях и даже в колоннах. Немцы так и делают и теряют меньше нас, потому что у них в строю дисциплина и строгий порядок. Кроме того, сзади надо иметь особо надежных людей и пулеметы, чтобы, если понадобится, заставить идти вперед и слабодушных. Не следует задумываться перед поголовным расстрелом целых частей за попытку повернуть назад или, что еще хуже, сдаться противнику. Все, кто видит, что целая [404] часть (рота или больше) сдается, должны открывать огонь по сдающимся и совершенно уничтожать их. Третье — многие из гг. начальников стремятся только управлять подчиненными им частями и это даже тогда, когда до очевидности настало время уже командовать, а не управлять. К вечеру 3 июня из семи начальников пехотных дивизий, бывших в составе 12-го корпуса, трое находились в д. Липина, а остальные в той же деревне, где и штаб корпуса. И это в то время, когда, по крайней мере, некоторые части чуть не бежали, а остальные колебались. Не знаю, где в это время были командиры полков, но допускаю, что, глядя на начальников дивизий, и командиры полков в это время собрались где-нибудь по два и по три. Генералы и командиры частей не только могут, но и должны быть сзади, чтобы управлять, но до поры до времени. Если какие-либо части дрогнули, вперед не идут, а некоторые уже и поворачивают, — место начальников впереди, а не на центральной телефонной станции, где можно оставить и адъютанта Никаких оправданий в малом числе штыков быть не может: чем их меньше, тем легче перейти от управления к командованию, а это-то теперь зачастую только и дает успех.
Мы начали отступать не по своей вине, но отступаем уже второй месяц. Пора остановиться и посчитаться, наконец, с врагом как следует, совершенно забыв жалкие слова о могуществе неприятельской артиллерии, превосходстве его сил, неутомимости, непобедимости и т. п. А потому приказываю: Первое — при обороне занимать передовые окопы наименьшим числом стрелков, располагая сзади поддержки и резервы в несколько линий. Наступать густыми цепями, чтобы держать людей в руках, за ними двигать поддержку и резервы еще в более густых строях, не боясь потерь, которых при бесповоротном движении вперед всегда меньше. Второе — для малодушных, сдающихся в плен или оставляющих строй, не должно быть пощады. По сдающимся должен быть направлен и ружейный, и пулеметный, и орудийный огонь, хотя бы даже с прекращением огня по неприятелю, на отходящих или бегущих действовать таким же способом, а при нужде [405] не останавливаться также перед поголовным расстрелом . Третье — дисциплину всегда и везде, а тем более в строю, поддерживать строжайшую, забыв на время судебные порядки. Четвертое — начальникам всех степеней, до начальников дивизий включительно, в бою выбирать себе такое место, чтобы видеть бой, а не только слышать его. Пятое — во время боя доносить все без мрачных прикрас, бодро и правдиво. Шестое — не пугаться прорывов и обходов, прорывающихся брать в плен, а обходящих обходить в свою очередь, для чего иметь резервы и живо всеми силами помогать соседям. Седьмое — разведку и наблюдение за флангами высылать возможно дальше и обязательно иметь боевое сторожевое охранение, не заставляя бодрствовать всех. Восьмое — помнить, что дальше нам уходить некуда: под Львовом мы должны удержаться, разбить немцев и погнать их, а потому поменьше заботиться о следующих оборонительных рубежах, а укреплять и оборонять те, на которые поставлены. Девятое — помогать соседям не только огнем, но и наступлением, памятуя, что оборонительный образ действий, принятый армией, не исключает, а требует развития самых энергичных активных действий на отдельных участках, в зависимости от обстановки, по инициативе ближайшего начальства.
Глубоко убежден, что VIII армия, в течение первых восьми месяцев войны прославившаяся несокрушимой стойкостью и беззаветной храбростью, не допустит померкнуть заслуженной ею столь тяжкими трудами и пролитой кровью боевой славы и приложит свои усилия, чтобы побороть врага, который более нашего утомлен и ряды которого очень ослабли. Слабодушным нет места между нами и они должны быть истреблены , а мы должны по-старому побеждать врага на радость и пользу батюшки царя и матушки России» (5 июня 1915 г.).
А теперь сравниваем что написано у Брусилова
" О месте командира в бою. 2 сего июня мною в распоряжение командира 12-го корпуса генерала Альфтана кроме войск, бывших в его подчинении раньше, были даны вся 35-я дивизия и бригада 20-й дивизии с целью наступлением не только сдержать натиск немцев в промежуток между 2-м Кавказским и 12-м корпусами, но и восстановить наше положение на фронте Любачув, Краковец. Из поступивших за 2 июня донесений и из личного доклада 3 сего июня командира 12-го корпуса вижу: первое - наступление было организовано и начато больше для виду, чем с твердою решимостью победить или умереть; в таком случае, очевидно, успех и не мог быть; второе - технически наступление повели так, как дай Бог вести его испытанным, стойким частям с надежными кадрами, т. е. повели его редкими цепями, где каждый стрелок должен работать самостоятельно, по собственным соображениям; но было забыто главное, что ныне люди мало обучены, а офицеров мало. Теперь для успеха наступления надо вести его густыми цепями, а поддержки иметь в еще более густых цепях и даже в колоннах... третье - многие из гг. начальников стремятся только управлять подчиненными им частями, и это даже тогда, когда до очевидности настало время уже командовать, а не управлять; к вечеру 3 июня из семи начальников пехотных дивизий, бывших в составе 12-го корпуса, трое находились в д. Липина, а остальные в той же деревне, где и штаб корпуса, и это в то время, когда, по крайней мере, некоторые части чуть не бежали, а остальные колебались. Не знаю, где в это время были командиры полков, но допускаю, что, глядя на начальников дивизий, и командиры полков в это время собрались где-нибудь по два и по три; генералы и командиры частей не только могут, но и должны быть сзади, чтобы управлять, но до поры до времени; раз какие-либо части дрогнули, вперед не идут, а некоторые уже и поворачивают - место начальников впереди, а не на центральной телефонной станции, где можно оставить и адъютанта. Никаких оправданий в малом числе штыков быть не может: чем их меньше, тем легче перейти от управления к командованию, а это-то теперь зачастую только и дает успех. Мы начали отступать не по своей вине, но отступаем уже второй месяц. Пора остановиться и посчитаться наконец с врагом как следует, совершенно забыв жалкие слова о могуществе неприятельской артиллерии, превосходстве его сил, неутомимости, непобедимости и т. п., а потому приказываю: первое - при обороне занимать передовые окопы наименьшим числом стрелков, располагая сзади поддержки и резервы в несколько линий, а наступать густыми цепями, чтобы держать людей в руках, а за ними двигать поддержки и резервы в еще более густых строях, не боясь потерь, которых при бесповоротном движении вперед всегда меньше; второе - для малодушных, сдающихся в плен или оставляющих строй, не должно быть пощады... третье - дисциплину всегда и везде, а тем более в строю, поддерживать строжайшую, забыв на время судебные порядки; четвертое - начальникам всех степеней, до начальников дивизий включительно, в бою выбирать себе такое место, чтобы видеть бой, а не только слышать его; пятое - во время боя доносить все без мрачных прикрас, бодро и правдиво; шестое - не пугаться прорывов и обходов, прорывающихся брать в плен, а обходящих обходить в свою очередь, для чего иметь резервы и живо всеми силами помогать соседям; седьмое - разведку и наблюдение за флангами высылать возможно дальше и обязательно иметь боевое сторожевое охранение, не заставляя бодрствовать всех; восьмое - помнить, что дальше нам уходить некуда: под Львовом мы должны удержаться, разбить немцев и погнать их... девятое - помогать соседям не только огнем, но и наступлением, памятуя, что оборонительный образ действий, принятый армией, не исключает, а требует развития самых энергичных активных действий на отдельных участках, в зависимости от обстановки, по инициативе ближайшего начальства..." (5 июня 1915 г.).
> Николай спас Россию и миллионы русских людей в первую очередь. Чтобы миллионы немецких снарядов, десятки миллионов пуль летели во французов, а не в русских, чтобы миллионы немцев дохли при Сомме и Вердене, а не шли на Москву и Питер. quoted1
А чтобы это было известно в России, он во Францию послал русских солдат и спокойно взирал, как его союзнички подпирают русских солдат своими заградительными отрядами...
Основной вопрос заявленной темы - могла ли Россия выиграть войну. Вундер с заявкой на серьезность говорить, что нет, т.к. ВПК не справлялся с обеспечением армии, а союзники не смогли (не хотели) выполнять размещенные у них заказы. Шире вопрос заключается в состоянии экономики России. Сторонники коммунаров постоянно твердят, что Россия была не в состоянии победить потому, что дескать все шло к этому, экономика к началу 17 г. была, чуть ли не в состоянии краха, военноначальники не умели управлять войсками, ничего не работало и не хотело работать и т.д.
Вот первый из постов Telemine писал(а) в ответ на сообщение:
> Не хватало винтовок, патронов, гаубиц, биноклей, самолетов, автомобилей, телефонов, консервов, шлемов, гранат, пулеметов, снарядов, проволоки, лопат (!!!) и брезентовых мешков... > В общем - всего. > Но самой страшной нехваткой стала нехватка солдат. > О ней даже толком не знает обыватель, "подначитавшийся" книжонок типа "науч-по" о ПМВ.
> Как же так, ведь Россия призвала около семнадцати миллионов солдат.... > Да но сколько из них действительно успели стать солдатами? > Федосеев подробно и со ссылками на источники пишет, что на фронт отправляли мужиков, за три недели пребывания в запасных батальонах научившихся - как максимум - ходить строем.... quoted1
Читаем Федосеева:
«Пополнения войск весной и летом 1915 года состояли исключительно из «ратников 2-го разряда» — людей, за различными льготами, физической слабостью (так называемые «белые билеты») и сверхкомплектом в войсках прежде не служивших. Люди эти направлялись в непомерно разросшиеся запасные батальоны, слабые кадры которых совершенно не могли справиться с их обучением. После 3, в лучшем случае 6 недель присутствия в этих батальонах они попадали в маршевые роты и везлись на фронт безоружными и совершенно необученными. Ссылается Федосеев в данном отрывке на Кесновского А.А., который считал, как раз возможным закончить войну в 17 году победой. Но вот, что пишет Федоссев далее: Увеличение числа призываемых побудило военное ведомство с середины 1916 г. начать переформирование запасных пехотных батальонов в запасные пехотные полки 12 — 16-ротного состава. К концу войны только запасных пехотных полков насчитывалось 359 (из них 109 — на фронте). В то ж е время срок подготовки в запасных полках увеличился до 4 —5 месяцев." Кстати сказать, что прибытие маршевых рот на фронт не означало их участие в боевых действиях сразу по прибытии. Необученное пополнение обучали в тылу и только в крайнем случае использовали в боях. «Прибывавшие на пополнение рядовые, — вспоминал А. А. Брусилов о 1915 годе, —в большинстве случаев умели только маршировать, да и то неважно; большинство их и рассыпного строя не знали, и зачастую случалось, что даже не умели заряжать винтовки, а об умении стрелять и говорить было нечего. Приходилось, следовательно, обучать в тылу каждого полка свое пополнение и тогда только ставить в строй. Но часто во время горячих боев, при большой убыли, обстановка вынуждала столь необученные пополнения прямо ставить в строй." Теперь о снабжении: Острая нехватка вооружений приходиться на 15 год, собственно с этим и связаны все неудачи того года. Но говорить, что это было положением всего периода войны значит просто нагло врать. Врать скромно, как это делает Telemine, можно просто не уточняя данный факт. Вот, что пишет Федосеев: «Уже вначале 1916г. ≪винтовочный голод≫ был сильно ослаблен. На Юго-Западном фронте к ранней весне 1916г., по свидетельству генерала Брусилова, ≪в каждой пехотной дивизии было от 18 до 20 тысяч человек, вполне обученных, и от 15 до 18 тысяч винтовок в полном порядке и с изобилием патронов≫. А к 1917 г. вопрос о недостатке винтовок и патронов был в целом снят.»
Такое положение в принципе было по всей номенклатуре вооружений, поэтому говорить, что Россия не в состоянии была обеспечить свою армию необходимым для победы значит нагло врать.
Хочу добавить,а почему ,собственно у немцев было лучше тогда(конце 1917 года) ,они вообще загибались от блокады,пухли от голода и нехватки буквально всего.
> Ну в СССР расстреляли больше 100.000 польских шпионов многие не то что в Польше не бывали, а никогда в жизни не вылазили из глухих сибирских деревень и шпионить там могли лишь за медведями в тайге. quoted1
Во-первых ссылочку на сотнютысяч мужичков, из "глухих сибирских деревень" не вылазивших. Во-вторых, чекисты, как и Вы, в "сортах дерьма не разбирались". Если человек сознательно наносил вред нашей стране, то какая разница был он при этом шпионом или не был? Alex_32 писал(а) в ответ на сообщение:
> Странно так стояли, примерно как Новодворская за СССР quoted1
Стояли намертво и с криками "За Родину! За Сталина!" шли на врага, в отличие от монархистов, сдавших своего монарха, как стеклотару. Кстати, а Вам слабо привести пример хоть одного солдатика, кричавшего "За Николая II!"? Alex_32 писал(а) в ответ на сообщение:
> Ну вы же сами написали, что в войне с нацистами они 5й колонной были. quoted1
Они были 5й колонной, потому что их интересы в плане уничтожения нашей страны совпадали с фашистскими. Но нацистами они при этом не были. Alex_32 писал(а) в ответ на сообщение:
> Да ? Только как только был издан приказ о демобилизации русской армии весьма шустро поперли вперед, так что большевисткому правительству пришлось срочно драпать из Питера в Москву. quoted1
Ну а что им было делать? Старая царская армия была к тому времени небоеспособной, а свою РККА они ещё не создали. Но факт остаётся фактом, в ПМВ немецкая армия даже НЕ ПЛАНИРОВАЛА брать Москву или Петроград. В отличие от ВОВ, в которой такие цели ставились изначально.