Из дневника Джозефа Девиса - посла США в СССР с января 1937 г. по июнь 1938 г.
(19 января 1937 г.) + Москва оказалась для меня полной неожиданностью. Разумеется - это красивый старый город, деятельность которого видишь на улицах, количество зданий, которые повсюду строятся, а также удобная одежда, вполне обычная для местных жителей, меня очень удивили.
Москва очень похожа на другие европейские города со своими светофорами, большими троллейбусами на улицах, трамваями, автомобилями, грузовиками и т.п. Толпы повсюду. Город наполняется людьми из деревни, которые приезжают сюда работать на автомобильных заводах. За короткое время население выросло с 1,8 до 4 млн. человек, поэтому жилища крайне переполнены, однако на улице нельзя обнаружить каких-либо признаков нужды. Все выглядят прекрасно+
(18 февраля 1937 г.) ПРОЦЕСС ПЯТАКОВА И РАДЕКА 17 февраля 1937 г. Подсудимые выглядят физически здоровыми и вполне нормальными. Порядок процесса разительно отличается от того, который принят в Америке, однако, учитывая то, что природа людей одинакова повсюду, и опираясь на собственный адвокатский опыт, можно сделать вывод, что обвиняемые говорят правду, признавая свою вину в совершении тяжких преступлений.
(19 февраля 1937 г.) +Общее мнение дипломатического корпуса состоит в том, что правительство в ходе процесса достигло своей цели и доказало, что обвиняемые, по крайней мере, участвовали в каком-то заговоре.
Беседа с литовским послом: он считает, что все разговоры о пытках и наркотических препаратах, якобы применяемых в отношении подсудимых, лишены всяких оснований. Он высокого мнения о советском руководстве во многих отношениях.
Беседа с послом, проведшим в России 6 лет. Его мнение: заговор существовал, и подсудимые виновны. Они с юных лет вели подпольную борьбу, многие годы провели за границей и психологически предрасположены к заговорщической деятельности.
(12 марта 1937 г.) РУССКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ. С группой американских журналистов я посетил 5 городов, где осмотрел крупнейшие предприятия: тракторный завод (12 тысяч работающих); завод злектродвигателей (38 тысяч рабочих); Днепрогэс, алюминиевый завод (3 тысячи рабочих), который считается крупнейшим в мире; Запорожсталь (32 тысяч рабочих); больницу (18 врачей и 120 медсестёр); ясли и детские сады; завод Ростсельмаш (16 тысяч работающих); Дворец пионеров (здание с 280 помещениями для 320 преподавателей и 27 тысяч детей). Последнее из этих учреждений представляет собой одно из наиболее интересных явлений в Советском Союзе. Подобные дворцы возводятся во всех крупных городах и предназначаются для воплощения в жизнь сталинского лозунга о детях как наиболее ценном достоянии страны. Здесь у детей раскрываются и развиваются их дарования.
В советской практике планирования больше всех поражает смелость в принятии решений и упорство в их осуществлении. Пять лет назад в районе Запорожья была голая степь, а сегодня можно видеть огромные заводы и город с населением 125 тысяч человек, с современными кирпичными жилыми домами, широкими улицами и площадями. Все сооружения возводились руками неквалифицированных рабочих, которые по вечерам занимались в технических школах, чтобы по окончании строительства занять места у станков. Здания и оборудование в большинстве своём самые современные. К их проектированию привлекались на конкурсной основе лучшие фирмы, преимущественно из США, но также из Германии, Франции и Англии. Большинство рабочих не старше 30 лет. Обращает на себя внимание многочисленность женщин - около 25%. Средний возраст руководителей - порядка 35 лет. Средняя зарплата составляет от 200 до 250 рублей (10 - 12 долларов по курсу чёрного рынка). В заводской столовой можно хорошо пообедать за 2 рубля. Квартплата не превышает 15% от заработка. Стахановцы получают до 2000 рублей, столько же зарабатывает и директор.
Каждое предприятие работает на принципе самоокупаемости, заработанные прибыли идут на различные нужды, в том числе на строительство школ, которых только за прошлый год было построено в Днепропетровске 16 - больших зданий из белого кирпича на 25 - 30 комнат.
Имеются сомнения относительно способности промышленности длительное время поддерживать нужды фронта в случае большой европейской войны, однако, по моему мнению, эти способности могут оказаться значительно выше, чем ожидается.
В целом новые промышленные районы производят потрясающее впечатление: русским удалось сделать за 7 лет столько же, сколько Америке за 40 лет - начиная с 80-х годов прошлого века.
(7 июля 1941 г.) +Сегодня мы знаем, благодаря усилиям ФБР, что гитлеровские агенты действовали повсюду, даже в Соединённых Штатах и Южной Америке. Немецкое вступление в Прагу сопровождалось активной поддержкой военных организаций Гелена. То же самое происходило в Норвегии (Квислинг), Словакии (Тисо), Бельгии (де Грелль)+ Однако ничего подобного в России мы не видим. "Где же русские пособники Гитлера?" - спрашивают меня часто. "Их расстреляли", - отвечаю я.
Только сейчас начинаешь сознавать, насколько дальновидно поступило советское правительство в годы чисток. Тогда меня шокировала та бесцеремонность и даже грубость, с какой советские власти закрывали по всей стране консульства Италии и Германии, невзирая ни на какие дипломатические осложнения. Трудно было поверить в официальные объяснения, что сотрудники миссий участвовали в подрывной деятельности. Мы в то время много спорили в своём кругу о борьбе за власть в кремлёвском руководстве, но, как показала жизнь, мы сидели "не в той лодке".
07:44 10.03.2013
Гляжу горе монархистам и недолибералам нечего возразить?
19:32 11.03.2013
А на что возражать ? В пускании пыли в глаза и показухе совецкие всегда были сильны. То что посла не поселили в барак и не питался он пайкой иждивенца это понятно. Пытки подозреваемых к 1937 году были официально санкционированы товарищем Фикусом.
20:19 11.03.2013
Artem_01 писал(а) в ответ на :
>Беседа с литовским послом: он считает, что все разговоры о пытках и наркотических препаратах, якобы применяемых в отношении подсудимых, лишены всяких оснований
Потом,когда РККА вступала в Литву он изменил свое мнение.
20:30 11.03.2013
Москва конечно великолепная была Даже после войны. Чтоб не портить великолепие в течение нескольких дней всехинвалидов высолили .чтоб подшипникрвыми тележками не гремели по улицам А в городах не с нулевой категорией снабжения ,с такой третьей скромненькой -так продолжали греметь..Да и за первым увиденным живым иностранцем- мы носились по городу Уж больно у него красивая машина была и ещё он невиданные жвачки давал Он нам казался жителем другой планеты У него лицо было какое -то не такое,больно открытое. Взрослые его сторонились .а мы .пацанва .на него наседали К родственникам -евреям он приехал Машина как сейчас помню была Шевроле
00:06 12.03.2013
Alex_32 писал(а) в ответ на :
> А на что возражать ? В пускании пыли в глаза и показухе совецкие всегда были сильны. То что посла не поселили в барак и не питался он пайкой иждивенца это понятно. Пытки подозреваемых к 1937 году были официально санкционированы товарищем Фикусом.
...вот именно....
02:45 12.03.2013
zaperenos писал(а) в ответ на :
> Потом,когда РККА вступала в Литву он изменил свое мнение.
Не заметил...
02:54 12.03.2013
Alex_32 писал(а) в ответ на :
> А на что возражать ? В пускании пыли в глаза и показухе совецкие всегда были сильны. То что посла не поселили в барак и не питался он пайкой иждивенца это понятно. Пытки подозреваемых к 1937 году были официально санкционированы товарищем Фикусом.
Ну что поделать, до кровавого, как Николашка, не дотянул...
05:05 12.03.2013
Нейтральный писал(а) в ответ на :
> Гляжу горе монархистам и недолибералам нечего возразить?
А что им возражать, если же и великие князья признавали за большевиками их заслуги.
Александр Михайлович Романов (1866 - 1933) — великий князь, сын великого князя Михаила Николаевича, брат великого князя Николая Михайловича, муж великой княгини Ксении Александровны, отец княжны крови Ирины Александровны.
"— По-видимому, “союзники” собираются превратить Россию в британскую колонию, писал Троцкий в одной из своих прокламаций в Красной армии. И разве на этот раз он не был прав? Инспирируемое сэром Генрихом Детердингом*, или же следуя просто старой программе Дизраэли-Биконсфилда**, британское министерство иностранных дел обнаруживало дерзкое намерение нанести России смертельный удар… Вершители европейских судеб, по-видимому, восхищались своею собственною изобретательностью: они надеялись одним ударом убить и большевиков, и возможность возрождения сильной России. Положение вождей Белого движения стало невозможным. С одной стороны, делая вид, что они не замечают интриг союзников, они призывали… к священной борьбе против Советов, с другой стороны — на страже русских национальных интересов стоял не кто иной, как интернационалист Ленин, который в своих постоянных выступлениях не щадил сил, чтобы протестовать против раздела бывшей Российской империи..."
*Британский “нефтяной король”. **Государственный деятель Великобритании в 1840 - 1870-х годах.
Великий князь Александр Михайлович Романов "Книга воспоминаний", М., 1991
***
"Мне пришло в голову, что, хотя я и не большевик, однако не мог согласиться со своими родственниками и знакомыми и безоглядно клеймить все, что делается Советами только потому, что это делается Советами. Никто не спорит, они убили трёх моих родных братьев, но они также спасли Россию от участи вассала союзников.
Некогда я ненавидел их, и руки у меня чесались добраться до Ленина или Троцкого, но тут я стал узнавать то об одном, то о другом конструктивном шаге московского правительства и ловил себя на том, что шепчу: "Браво!". Как все те христиане, что "ни холодны, ни горячи", я не знал иного способа излечиться от ненависти, кроме как потопить её в другой, ещё более жгучей. Предмет последней мне предложили поляки.
Когда ранней весной 1920-го я увидел заголовки французских газет, возвещавшие о триумфальном шествии Пилсудского по пшеничным полям Малороссии, что-то внутри меня не выдержало, и я забыл про то, что и года не прошло со дня расстрела моих братьев. Я только и думал: "Поляки вот-вот возьмут Киев! Извечные враги России вот-вот отрежут империю от её западных рубежей!". Я не осмелился выражаться открыто, но, слушая вздорную болтовню беженцев и глядя в их лица, я всей душою желал Красной Армии победы.
Не важно, что я был великий князь. Я был русский офицер, давший клятву защищать Отечество от его врагов. Я был внуком человека, который грозил распахать улицы Варшавы, если поляки еще раз посмеют нарушить единство его империи. Неожиданно на ум пришла фраза того же самого моего предка семидесятидвухлетней давности. Прямо на донесении о "возмутительных действиях" бывшего русского офицера артиллерии Бакунина, который в Саксонии повёл толпы немецких революционеров на штурм крепости, император Николай I написал аршинными буквами: "Ура нашим артиллеристам!".
Сходство моей и его реакции поразило меня. То же самое я чувствовал, когда красный командир Буденный разбил легионы Пилсудского и гнал его до самой Варшавы. На сей раз комплименты адресовались русским кавалеристам, но в остальном мало что изменилось со времён моего деда.
- Но вы, кажется, забываете, — возразил мой верный секретарь, — что, помимо прочего, победа Буденного означает конец надеждам Белой Армии в Крыму.
Справедливое его замечание не поколебало моих убеждений. Мне было ясно тогда, неспокойным летом двадцатого года, как ясно и сейчас, в спокойном тридцать третьем, что для достижения решающей победы над поляками Советское правительство сделало все, что обязано было бы сделать любое истинно народное правительство. Какой бы ни казалось иронией, что единство государства Российского приходится защищать участникам III Интернационала, фактом остаётся то, что с того самого дня Советы вынуждены проводить чисто национальную политику, которая есть не что иное, как многовековая политика, начатая Иваном Грозным, оформленная Петром Великим и достигшая вершины при Николае I: защищать рубежи государства любой ценой и шаг за шагом пробиваться к естественным границам на западе! Сейчас я уверен, что ещё мои сыновья увидят тот день, когда придет конец не только нелепой независимости прибалтийских республик, но и Бессарабия с Польшей будут Россией отвоёваны, а картографам придётся немало потрудиться над перечерчиванием границ на Дальнем Востоке.
В двадцатые годы я не отваживался заглядывать столь далеко. Тогда я был озабочен сугубо личной проблемой. Я видел, что Советы выходят из затянувшейся гражданской войны победителями. Я слышал, что они все меньше говорят на темы, которые занимали их первых пророков в тихие дни в "Кафе де Лила", и все больше о том, что всегда было жизненно важно для русского народа как единого целого. И я спрашивал себя со всей серьёзностью, какой можно было ожидать от человека, лишённого значительного состояния и ставшего свидетелем уничтожения большинства собратьев: "Могу ли я, продукт империи, человек, воспитанный в вере в непогрешимость государства, по-прежнему осуждать нынешних правителей России?"
Ответ был и "да" и "нет". Господин Александр Романов кричал "да". Великий князь Александр говорил "нет". Первому было очевидно горько. Он обожал свои цветущие владения в Крыму и на Кавказе. Ему безумно хотелось ещё раз войти в кабинет в своём дворце в С.-Петербурге, где несчётные книжные полки ломились от переплетённых в кожу томов по истории мореплавания и где он мог заполнить вечер приключениями, лелея древнегреческие монеты и вспоминая о тех годах, что ушли у него на их поиски.
К счастью для великого князя, его всегда отделяла от господина Романова некая грань. Обладатель громкого титула, он знал, что ему и ему подобным не полагалось обладать широкими познаниями или упражнять воображение, и поэтому при разрешении нынешнего затруднения он не колебался, поскольку попросту обязан был положиться на свою коллекцию традиций, банальных по сути, но удивительно действенных при принятии решений. Верность родине. Пример предков. Советы равных. Оставаться верным России и следовать примеру предков Романовых, которые никогда не мнили себя больше своей империи, означало допустить, что Советскому правительству следует помогать, не препятствовать его экспериментам и желать успеха в том, в чем Романовы потерпели неудачу.
Оставались еще советы равных. За одним-единственным исключением, они все считали меня сумасшедшим. Как это ни покажется невероятным, я нашёл понимание и поддержку в лице одного европейского монарха, известного проницательностью своих суждений.
- Окажись вы в моем положении, — спросил я его напрямик, — позволили бы вы своей личной обиде и жажде мщения заслонить заботу о будущем вашей страны?
Вопрос заинтересовал его. Он все серьёзно взвесил и предложил мне перефразировать вопрос.
- Давайте выразим это иначе, — сказал он, словно обращался к совету министров. — Что гуще: кровь или то, что я назвал бы "имперской субстанцией". Что дороже: жизнь ваших родственников или дальнейшее воплощение имперской идеи? Мой вопрос — это ответ на ваш. Если то, что вы любили в России, сводилось единственно к вашей семье, то вы никогда не сможете простить Советы. Но если вам суждено прожить свою жизнь, подобно мне желая сохранения империи, будь то под нынешним знаменем или под красным флагом победившей революции — то зачем колебаться? Почему не найти в себе достаточно мужества и не признать достижения тех, кто сменил вас?"
***
"Ещё более жаркие дебаты ожидали меня в Клубе Армии и Флота [в США]. Его руководство считало само собой разумеющимся, что я буду проклинать Советскую Россию и предскажу неминуемый крах пятилетнему плану. От этого я отказался. Ничто не претит мне больше, нежели тот спектакль, когда русский изгнанник дает жажде возмездия заглушить свою национальную гордость. В беседе с членами Клуба Армии и Флота я дал понять, что я прежде всего русский и лишь потом великий князь. Я, как мог, описал им неограниченные ресурсы России и сказал, что не сомневаюсь в успешном выполнении пятилетки.
- На это может уйти, — добавил я, — еще год-другой, но если говорить о будущем, то этот план не просто будет выполнен — за ним должен последовать новый план, возможно, десятилетний или даже пятнадцатилетний. Россия больше никогда не опустится до положения мирового отстойника. Ни один царь никогда не смог бы претворить в жизнь столь грандиозную программу, потому что его действия сковывали слишком многие принципы, дипломатические и прочие. Нынешние правители России — реалисты. Они беспринципны — в том смысле, в каком был беспринципен Петр Великий. Они так же беспринципны, как ваши железнодорожные короли полвека назад или ваши банкиры сегодня, с той единственной разницей, что в их случае мы имеем дело с большей человеческой честностью и бескорыстием.
Так получилось, что за столом председателя, прямо рядом со мной, сидел генерал, потомок знаменитого железнодорожного магната и член советов правления полсотни корпораций. Когда под звуки весьма нерешительных аплодисментов я закончил, наши глаза встретились.
- Странно слышать такие речи от человека, чьих братьев расстреляли большевики, — сказал он с нескрываемым отвращением.
- Вы совершенно правы, генерал, — ответил я, — но, в конце концов, мы, Романовы, вообще странная семья. Величайший из нас убил собственного сына за то, что тот попытался вмешаться в выполнение его "пятилетнего плана".
Какое-то мгновение он молчал, затем попытался уйти от темы:
- Но что бы вы нам посоветовали предпринять, чтобы оградить себя от этой опасности? - Честно говоря, не знаю, — сказал я. — Да и потом, генерал, это взгляд с вашей колокольни. Я русский, разве не видите.
Что же до остальных членов Клуба Армии и Флота, то я должен честно признать, что, когда первое потрясение прошло, они обступили меня, жали руку и хвалили за "искренность" и "мужество".
- Знаете, что вы сегодня натворили? — спросил президент клуба, когда я собрался уходить. — Вы сделали из меня почти что большевика..."
15:52 15.03.2013
zaperenos, так где он там мнение своё поменял?
13:46 20.03.2013
Artem_01 писал(а) в ответ на :
> Москва очень похожа на другие европейские города со своими светофорами, большими троллейбусами на улицах, трамваями, автомобилями, грузовиками и т.п. Толпы повсюду. Город наполняется людьми из деревни, которые приезжают сюда работать на автомобильных заводах. За короткое время население выросло с 1,8 до 4 млн. человек, поэтому жилища крайне переполнены, однако на улице нельзя обнаружить каких-либо признаков нужды. Все выглядят прекрасно+
Он что американский посол дебил? Говорит про Москву и вдруг население за короткое время увеличилось с 1.8 до 4млн человек. Да после этой одной фразы пропадает желание слушать что он говорит дальше. Одним словом -ДУБ. Москва давным давно ещё при СССР перешагнула 8млн человек, а сейчас и подавно, крупнейший мегаполис, который можно сравнивать с Нью Йорком - крупнейшим городом США. Там населения побольше на пару милионов, но вроде как Москва обходит любой американский город по наличию промышленных предприятий. Москва думается в финансовом отношении много богаче американских городов. Это факт похоже. А господин посол чувствуется обычный интеллигент толком то и не знающем что такое жизнь, даже в Штатах лепит чушь - Москва увеличилась с 2млн до 4-х за счет жителей деревень. Дуб, жители деревень в России не едут в Москву им и в деревне Хорошо, а едут гастарбайтеры Таджики, Узбеки, которым легче найти работу в Москве, чем у себя на родине. Ну ладно пусть такие специалисты жизни поживут у нас, видно зарплата посла в России его уж очень радует. Ни на что он все-таки не повлияет, судя по его заметкам.
14:01 20.03.2013
sgruzov писал(а) в ответ на :
> Он что американский посол дебил? Говорит про Москву и вдруг население за короткое время увеличилось с 1.8 до 4млн человек.
Это подфорум "Страницы истории", однако.
14:54 20.03.2013
Не прочитал человек ПЕРВУЮ СТРОЧКУ текста -
> Из дневника Джозефа Девиса - посла США в СССР с января 1937 г. по июнь 1938 г.
... или - с цифирьками не познакомился до сих пор?
15:37 20.03.2013
Я всё понял, действительно не прочитал первую строчку,извините. Но все равно считаю, что в Штатах дураков хватает.
17:01 20.03.2013
Цитата: "В пускании пыли в глаза и показухе совецкие всегда были сильны. "
Это ж как надо было пустить пыль в глаза, чтобы человек увидел несуществующие цеха? Или все-таки цеха, о которых пишет американец, действительно были построены?
