Утром 17 декабря 1905 года в своей квартире на Новинском бульваре был арестован студент Московского университета Николай Шмит. Сопротивления при аресте он не оказал и лишь поинтересовался, на каком основании жандармы задерживают его. Те только криво ухмыльнулись.
Такие наивные вопросы от человека, спонсировавшего антигосударственный мятеж звучали более чем странно. В это время на улицах Москвы продолжалась вакханалия насилия, развязанная группами социалистических боевиков. Их отряды, состоявшие из уголовников, лиц без определенного занятия, рефлексирующих студентов и разночинцев превратили город в поле боя. Тон задавали Кавказская, Студенческая, эсеровские и т.п. "боевые группы", убивавшие мирных жителей, солдат, казаков и полицейских.
Всего за время так называемой «первой русской революции» в Москве в декабре 1905 года погибло несколько сотен человек, в том числе женщин и детей. И доля вины в этом лежала на богатом фабриканте Николае Шмите. Сначала полиция планировала отвезти его в Таганскую тюрьму, однако две недели он провел в Пресненском полицейском участке. Небольшой штрих к картине царившего тогда в Москве хаоса: боевики Шмита дважды нападали на участок, пытаясь вызволить фабриканта оттуда.
В январе 1906 года Шмита перевели в Бутырскую тюрьму, где он просидел до 1907 года. Жил арестант по меркам того времени неплохо - в отдельной камере с хорошим столом, регулярно встречался с родственниками. Поговаривают, что в конце 1906 года у Шмита появились признаки психического расстройства, он стал мнительным, орал на посещавших его сестер. Следствие по его делу к тому времени закончилось, и над ним должен был состояться открытый судебный процесс. Разумеется, в «кровавой» царской России речь не шла о, допустим, отправке организатора мятежа куда-нибудь в Сибирь.
Однако перед судом спонсор «революции» так и не предстал. 13 февраля 1907 года его труп с перерезанным горлом был обнаружен в одиночной камере тюремной башни Бутырки. Прогрессивная общественность, как тот же Максим Горький, который до этого публиковал статьи в поддержку Шмита в английской Times, тут же обвинила в смерти фабриканта «буржуазное правительство и режим Николая Кровавого».
Стилю и слогу пропагандистов можно было позавидовать:
Все прогрессивные деятели России и мира, вели компанию за освобождение Шмита… Казалось, царское правительство не выдержит подобного давления. Но Николай не был бы Николаем Кровавым, если б согласился выпустить своего врага. В ночь перед освобождением Николай Павлович Шмит был зверски зарезан в своей камере.
Впоследствии большевики увековечили память о «невинно убиенном», переименовав в честь него в 1931 году одну из московских улиц. Однако, слухи о реальной причине гибели молодого Шмит тогда ходили разные. Не было четкой позиции и среди большевиков. Крупская, например, говорила о том, что фабриканта убили «царские опричники». А вот БСЭ предполагала, что это могло быть и самоубийство. Мол, взял Николай Павлович и разбил стекло тюремной камеры, а осколочком от этого стеклышка и перерезал себе интеллигентскую шейку.
Самое интересное заключалось в том, что как утверждает большевистская пропаганда, незадолго до своей смерти Николай Шмит якобы «завещал» РСДРП (б) все свое состояние – более 300 тысяч золотых рублей золотом (не считая 2-3 млн. рублей в облигациях).
Племянник Морозова
Предки Шмита, по национальности немцы, появились в Москве в начале XIX века, а уже с 1817 года в городе заработала принадлежавшая им мебельная фабрика. Это предприятие пользовалось всероссийской известностью и мебель Шмита ценилась очень высоко. Отец Николая - Павел Александрович Шмит (если быть совсем точным – Адам Николай Шмит), был преуспевающим бизнесменом, почетным гражданином Москвы и поставщиком двора его императорского величества. Казалось бы, откуда на таком фоне неуемная тяга Н.П. Шмита к «освободительно-революционному движению»? Его сестра Екатерина объясняла все тем, что Николай де в годы учебы в Московском университете «посещал революционные кружки». Возможно, так оно и было. Но главную роль в его дальнейшей судьбе сыграл его дядя – известный Савва Морозов. Он и познакомил Николая с Горьким, который легко выманил у романтически настроенного парня 20 000 рублей на «революционное дело».
Дальше – больше. В 1905 году в России, как всем известно, началась революция. Началась она весьма интересным образом: Япония, Англия и отчасти Германия через свою агентуру забрасывали в страну оружие и взрывчатку. Беснующиеся социалисты сеяли в стране, воюющей с Японией, пораженческие настроения, убивали губернаторов, полицейских, стреляли в казаков, казнили неугодных им простых людей. Примечательно, в Москве одной из первых жертв «революционеров» стал глава уголовного розыска Войлошников, который не имел никакого отношения к охранке. Разумеется, Шмит не был большевиком, да и роль последних в событиях 1905-1907 годов неимоверно была потом раздута их пропагандой.
В то время их организация занималась банальными грабежами (группы Камо на Кавказе и Кадомцевых на Урале), печатанием фальшивых денег и изготовлением взрывчатки (курировал эти направления Красин), а также контрабандой оружия в Россию. Последнее представляло собой настоящее международное предприятие, в котором тесно сплелись интересы англичан, японцев и российских «революционеров».
Социалистические боевики ударили в тыл русской армии
Не лишним будет напомнить, что в июле 1904 года в Швейцарии прошла встреча представителей всех российских социалистических группировок с полковником японской разведки Акаси. Окончательные переговоры прошли в Париже в октябре 1904 года и участие в них приняли помимо социалистов П.Н. Милюков, князь Павел Долгорукий, Н.А. Чайковский и граф Гейден. Таким образом, к осени 1904 года усилиями японской, а также английской разведок был создан антирусский пул из социалистических террористов и либералов.
Штаб-квартира Акаси, разумеется, находилась в Лондоне. Оттуда же он и координировал действия «революционеров», в частности, поставку оружия и взрывчатки. «В подвале большого лондонского книжного магазина Акаси и Зиллиакус устроили внушительный склад оружия и взрывчатых материалов. Здесь было 16 тысяч ружей, три тонны бомб, триста пистолетов, три миллиона патронов. Все это ждало удобного момента для переправки в Россию.
Чуть позже, летом к берегам России подойдет корабль «Джон Гафтон», груженный огромным количеством оружия (15,5 тысяч винтовок, 2,5 млн. штук патронов, до десяти тонн взрывчатки). К счастью, груз с этого судна целиком не попал в руки социалистов – у побережья Финляндии пароход наткнулся на скалы и затонул. Тем не менее, немецкие водолазы впоследствии подняли из него около 9000 винтовок, 500 из которых через финского социалиста Зиллиакуса было завезено в Россию.
Русские войска (Ладожский полк) идут по Пресне. Город очищен от бандитов!
Николай Шмит в 1905 году создал крупную группу боевиков, а в помещении под машинным залом своей фабрики – тир, где будущие террористы проходили обучение. Выделял деньги фабрикант и на закупки германских маузеров и винтовок, которые контрабандой поставлялись через сети японской и английской разведок в Россию. Масштабы этого потока можно оценить навскидку: так, в ноябре 1905 года полиция задержала на станции Перово под Москвой два вагона, груженые германскими винтовками, а в декабре ей удалось перехватить в лесу у Кускова социалистический схрон – несколько ящиков с маузерами и взрывчаткой.
Если бы не оперативность русской полиции, успевшей арестовать в декабре 1905 года "революционный" штаб по подготовке мятежа, его последствия были бы более плачевными для страны. Тем не менее, вооруженные германскими маузерами и винтовками боевики Шмита оказали упорное сопротивление правительственным войскам. Фабрика Шмита в ходе боев в Москве была полностью уничтожена.
Внутренности фабрики Шмита после боев в декабре 1905 года
Как делили апельсин
Впрочем, вернемся к самому Шмиту. Повторю, что смысла убивать его у «царской охранки» не было никакого. Открытый процесс, на котором Николай мог внятно и четко назвать имена своих подельников по мятежу декабря 1905 года был не выгоден только социалистам. Кроме того, по странному стечению обстоятельств, которые пока никем не объясняются, социалисты наложили лапу на наследство Шмита уже при его жизни. По информации Крупской, Николай якобы не задолго до смерти передал устное завещание, по которому большая часть средств отходила бы на «революционную борьбу».
С этого момента дни фабриканта были сочтены и его, ах и увы, нашли с перерезанным горлом. Эта интересная закономерность была и у его дяди, Саввы Морозова, погибшего при мутных обстоятельствах и также «завещавшего» деньги (через страховку) революционерам.
Для получения наследства Шмита большевики разыграли грязную, но не лишенную юмора историю с присвоением почти 300 000 рублей. Поскольку в реальности никакого «завещания» Шмита не существовало, по законам Российской империи его наследниками стали сестры Екатерина и Елизавета, а также младший брат Алексей. Последнего вместе с попечителем большевики вызвали в Финляндию и банально запугали угрозой физической расправы. Родственники Алексея им почему-то поверили...
В мае 1908 г. московский суд разделил часть наследства (257 966 рублей) поровну между сестрами Шмидта. Из этой ситуации коммунисты выкрутились блестяще – они женили сестер Шмита на членах партии. Правда, муж одной из них, Андриканис упорно не хотел делиться с "товарищами" баблом, вследствие чего дело о распоряжении деньгами Шмита стало на долгие годы предметом разборок внутри социалистического "кагала". В конце концов "товарищи" решили дело радикально, несговорчивого миллионщика банально зарезали
22:43 27.02.2013
Как всегда хорошая статья! Бандиты они и в Африке бандиты, какой идеей бы не прикрывались.
15:24 24.03.2014
«Дорогая моя сестрица Катя, именно в эти минуты уходящей от меня жизни ты мне дороже, чем когда-либо... Я чувствую, что минуты мои сочтены. Еще вчера вечером появились необычные признаки и странное отношение, надзиратели что-то утаивали от меня, а вместе с тем говорили о разных зловещих для меня случаях. Но ночью вчера не случилось. Я пробовал что-либо узнать сегодня утром, чтобы {с. 114} быть вполне подготовленным к предстоящим неожиданностям, но опять все подозрительно молчали, а в коридоре говорили о том же. Тогда я убедился, что затевается надо мной расправа, и добивался перевода к товарищам, чтобы вместе провести остаток моей жизни и поручить передать вам письмо. Но мне во всем отказано. Мне представляется, что хотят поскорее покончить со мною, торопятся и избегают огласки... Прощаюсь я с вами, с жизнью навсегда... Писать больше не успею... Горячо любящий вас Коля». Борщевики, ага...))))))))))))
22:48 24.03.2014
Цари сами во всем виноваты. Упорствовали,не вводили демократию,настраивая против себя интеллигенцию,мучали простой народ,вели захватническую внешнюю политику,не счесть их ошибок. ПРАВИЛЬНО их последнего потомка расстреляли.Дуракизм должен был быть наказанным!!
Идеологи самодержавия считали, что XIX в. справедливо осудил абсолютистский произвол, но не монархическое устройство в принципе. Более того, по их мнению, демократия нигде в мире не решила насущных общественных задач и не вызвала доверия к себе у народов. Они полагали, что основная цель государства заключается в умелом сочетании частного и общего творчества, и здесь монархия имеет преимущества перед демократией. Во-первых, в ее основу положен идеальный, объединяющий подданных символ (единый богоизбранный глава государства), во-вторых, в монархии нравственное начало превалирует над материальным, т. е. обеспечивается действительно качественное развитие государства и общества.
В-третьих, поскольку единой народной воли никогда и нигде в мире не существовало и не может существовать, то демократия подвержена тем недостаткам (шаткость позиций парламентских фракций, капризность, слабость или, наоборот, деспотичность лидеров партий), которые в монархии легко устранимы. И наконец, так как единство воли у отдельной личности вполне естественно, а у массы народа является вещью редкой, исключительной, то именно монархия способна развить и охранить самодеятельность народных масс. Можно заметить (да идеологи монархии этого и не скрывали), что речь идет об идеальном устройстве монархического государства. Но удастся ли выстроить его в соответствии с указанными принципами в реальной жизни? Критерий истины -практика и она доказала ,что это не возможно.
В начале XX в. Россия вступила в фазу ускоренной экономической модернизации и уверенно вошла в пятерку ведущих промышленно развитых стран мира. Наиболее сложной задачей в начале столетия являлась модернизация обветшавшей государственно-политической системы. Абсолютная власть в стране по-прежнему всецело принадлежала императору, и новый монарх Николай II в годы своего царствования (1894 - 1917) пытался полностью следовать курсу отца - Александра III на сохранение неограниченной монархии. В то время в России отсутствовали основные политические и гражданские свободы. Первые политические партии, образовавшиеся в конце XIX - начале XX в., находились на нелегальном положении. Быстро росший и набиравший экономический вес слой промышленной, торговой и финансовой буржуазии не имел не только легитимной власти, но и вообще каких-либо политических прав. В новых условиях монархия оказалась перед выбором - либо решиться на кардинальное реформирование государственно-политической системы, либо, ничего не меняя, ограничиться мелкими уступками, что, в конечном счете неизбежно вело к насильственной ликвидации самодержавия. До 17 октября 1905г. в России фактически не существовало полноценного объединенного правительства, хотя формально действовал Комитет министров (с 1802 г.) и Совет министров (учрежденный еще в 1861г.). Особенностью организации аппарата управления Российской империи являлась его крайняя бюрократизация: к 1917г. в системе государственных учреждений разных уровней служило около 500 тыс. чиновников, на содержание которых ежегодно расходовалось до 15% госбюджета. При этом лишь 3,4 тыс. из них относились к высшим, 4-м классам Табели о рангах. Подавляющая часть российской бюрократии происходила в основном из потомственного дворянства. Однако выходцев из помещиков-землевладельцев даже среди высших чиновников элиты было немного: абсолютное большинство царских чиновников полностью состояли на казенном жаловании, находясь, таким образом, в жесткой зависимости от самодержавной системы власти и в то же время являясь ее надежной опорой. Что же они поддерживали,столь преданно и совершенно бездумно,какую личность,стоявшую на вершине этой пирамиды власти ?? Лучшей характеристикой личности последнего русского царя является его дневник, который он вел ежедневно с 1877 г. В дневнике в основном лишь поверхностный перечень малозначительных, но, возможно, и важных для автора событий: 28 мая 1905 г. "ездил на велосипеде и убил 2 ворон"; 2 февраля 1906 г. "гулял и убил ворону"; 8 февраля 1906 г. "гулял долго и убил две вороны". Но дело не ограничивалось только воронами: 8 мая 1905 г. он записал, что во время гуляния убил кошку. И все эти записи сделаны в то время, когда в стране происходила революция!
Наследник, а затем и император Николай II не проявлял интереса к государственным делам. Когда Победоносцев пытался, по его словам, объяснить наследнику, как функционирует государство, "тот с великим тщанием начинал ковырять в носу".
"Государь, - отмечал Витте, - никогда не открыл ни одной страницы русских законов и их кассационных толкований".
Такое отношение Николая II к государственным делам объясняется, по словам бывшего председателя Совета министров В.Н. Коковцева, тем, что "его образование недостаточно, и великие задачи, решение которых составляет его миссию, слишком часто выходят из пределов досягаемости его понимания. Он не знает ни людей, ни жизни".
Государственным делам царь предпочитал охоту, которой увлекался до самозабвения, или прогулки. На охоту он уезжал иногда каждый день. Богданович отмечала 20 декабря 1901 г.: "Сегодня тоже поехал в 10 часов утра, а вернулся к вечеру. Поэтому очередные доклады министров отложены". Чуть позже, 24 декабря, она записала: "Министра Сипягина (министр внутренних дел.) царь взял на охоту в день его доклада, так что доклада не было. Самое печальное, что царю... неведомо, что под Россией теперь образовался вулкан, извержение может произойти с минуты на минуту"
По определению советского историка академика М.Н. Покровского, в вопросах внешней политики Николай II отличался "драчливостью". Уже в ноябре 1896 г. он чуть не втянул Россию в войну за "турецкое наследство". Посол России в Константинополе А.И. Нелидов представил царю записку о том, что внутреннее положение Оттоманской империи крайне неустойчивое и можно ожидать ее распада. Поэтому, советовал посол, желательно заранее принять меры, которые позволили бы России приблизиться к достижению ее заветной цели - овладению Константинополем. 23 ноября Николай II провел специальное совещание для обсуждения записки Нелидова и для выработки позиции России в этом вопросе. На совещании присутствовали все военные руководители - военный министр генерал П.С. Ванновский, начальник Главного штаба генерал Н.Н. Обручев, управляющий морским министерством вице-адмирал П.П. Тыртов, управляющий делами министерства иностранных дел К.П. Шишкин, министр финансов С.Ю. Витте и А.И. Нелидов. Совещание приняло предложение, утвержденное царем, спровоцировать в Турции такие инциденты, которые дали бы России право и возможность высадить войска и завладеть верхним Босфором. На совещании было решено начать готовить в Севастополе и Одессе войска для возможной высадки десантов. Против этого решения выступил только Витте. Позже выяснилось, что Черноморский флот не мог обеспечить столь крупную десантную операцию. Кроме того, претворение в жизнь этого решения вызвало бы резкую реакцию со стороны ведущих европейских держав, что могло быть чревато войной. Французское правительство, узнав о планах Николая II, пришло в крайнее возмущение и пригрозило сообщить об этих планах Англии. Царю пришлось отказаться от своих намерений.
Главным критерием при рассмотрении кандидатуры на какой-либо высокий пост в государстве, включая и министров, были не их деловые качества, а отношение к Распутину. "Враги нашего Друга - наши враги", - писала Александра Федоровна мужу 16 июня 1915 г.
Вот некоторые примеры указаний Распутина, как это следует из писем Александры Федоровны: "Я должна передать тебе поручение нашего Друга, вызванное его ночным видением. Он просит тебя приказать начать наступление возле Риги" (№ 391 от 15 ноября 1915 г.); "Он находит, что... не следует так упорно наступать" (№ 562 от 25 июля 1916 г.); "наш Друг надеется, что мы не станем подниматься на Карпаты" (№ 567 от 8 августа 1916 г.); "наш Друг хотел бы, чтобы мы взяли румынские войска под свое начало" (№ 581 от 6 сентября 1916 г.); "Друг совершенно вне себя от того, что Брусилов не послушал твоего приказа о приостановке наступления" (№ 599 от 24 сентября 1916 г.).
После своего вступления на престол ,высочайший манифест обнародован 21 октября,первым публичным выступлением императора в Петербурге стала его речь, произнесённая 17 января 1895 года в Николаевской зале Зимнего дворца пред депутациями дворянства, земств и городов, прибывших «для выражения их величествам верноподданнических чувств и принесения поздравления с бракосочетанием»; произнесённый текст речи (речь была заранее написана, но император произносил её лишь временами заглядывая в бумагу) гласил: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления. Пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начало самодержавия так же твёрдо и неуклонно, как охранял его мой незабвенный, покойный родитель».
ЭТО БЫЛА ЕГО первая и самая главная ошибка -- отказ от проведения каких-либо демократических реформ в государстве.
В государстве,уже начавшем гнить и разлагаться,из-за тупиковой природы абсолютистской модели правления.
В связи с речью царя обер-прокурор К. П. Победоносцев 2 февраля того же года писал великому князю Сергею Александровичу: «После речи государя продолжается волнение с болтовнёй всякого рода. Я не слышу её, но мне рассказывают, что повсюду в молодёжи и интеллигенции идут толки с каким-то раздражением против молодого государя. Вчера заезжала ко мне Мария Ал. Мещерская (ур. Панина), приехавшая сюда на короткое время из деревни. Она в негодовании от всех речей, которые слышит по этому поводу в гостиных. Зато на простых людей и на деревни слово государя произвело благотворное впечатление. Многие депутаты, едучи сюда, ожидали бог знает чего, и, услышав, вздохнули свободно. Но как печально, что в верхних кругах происходит нелепое раздражение. <…> Я уверен, к несчастью, что большинство членов государственного Совета относится критически к поступку государя и, увы, некоторые министры тоже! Бог знает, что́ было в головах у людей до этого дня, и какие выросли ожидания… Правда, что давали к тому повод… Многие прямые русские люди были положительно сбиты с толку наградами, объявленными 1 января. Вышло так, что новый государь с первого шага отличил тех самых, кого покойный считал опасными <…> Всё это внушает опасение за будущее». В начале 1910-х представитель левого крыла кадетов В. П. Обнинский писал о речи царя в своём антимонархическом сочинении: Уверяли, что в тексте стояло слово «несбыточными» [Вместо «бессмысленными»]. Но как бы там ни было, оно послужило началом не только всеобщего охлаждения к Николаю, но и заложило фундамент будущего освободительного движения, сплотив земских деятелей и внушив им более решительный образ действий. <…> Выступление 17 января 95 года можно считать первым шагом Николая по наклонной плоскости, по которой он продолжает катиться и доселе, всё ниже спускаясь в мнении и своих подданных, и всего цивилизованного мира. Историк С. С. Ольденбург писал о речи 17 января: «Русское образованное общество, в своём большинстве, приняло эту речь как вызов себе <…> Речь 17 января рассеяла надежды интеллигенции на возможность конституционных преобразований сверху. В этом отношении она послужила исходной точкой для нового роста революционной агитации, на которую снова стали находить средства»
