>> по твоему нынешние бетонные полосы Рос аэродромов тоже для обороны , а все думают для безопасностиПросто тогда самолеты прекрасно и с грунтовок летали, что всю войну и делали, а бетонные полосы строили. когда собирались аэродромы в любое время использовать и длительное время. >
вот именно так при чём здесь готовность обороны или нападения ? - разве авиация не должна летать всегда ?
21:12 28.12.2010
Сообщение проходит проверку модератором.
Для gall22
Спасибо за моральную поддержку. Общаться с Курбатовым - это нужно отменное чувство юмора иметь. И неиспорченные нервы.
21:34 28.12.2010
abracs писал(а) в ответ на :
> Отец Онуфрий писал(а) в ответ на сообщение:
>> УРы строили разумеется для обороны, и развернутое строительство \" линии Молотова\"
> Из почти 6 тысяч оборонительных сооружений за 2 года построили 800. Не успели? штамповать танки и самолёты получилось, а нарыть банальных окопов с блиндажами никак не могли:) Ты поинтересуйся какую линию обороны немцы в ходе войны отгрохали под Ленинградом. Они хотели построить и построили.
Вообще-то я не думаю что окопы с блиндажами сумеют хоть-сколько задержать наступающие войска. Ну разве что минут на 10. Да и вообще назвать окоп оборонительным сооружением - это слишком громко сказано. Конечно и в землянке бывают быть живут, и в палатке. Но жильем почему-то считается именно дом. Ну как объяснить ограниченность ресурсов п5пред войной. Можно конечно заняться дотами, но за счет чего?
21:41 28.12.2010
Сообщение проходит проверку модератором.
Для Телемайн! И вновь я с вами солидарен! От себя добавлю: для того что бы с Курбатовым соглашаться нужно иметь соответствующий его уровню интеллект. Уверен,что Вы поймете какой уровень я имею ввиду.
21:42 28.12.2010
посторонний писал(а) в ответ на :
> Вообще-то я не думаю что окопы с блиндажами сумеют хоть-сколько задержать наступающие войска. Ну разве что минут на 10.
Войска спящие в палаточных городках без всякого сомнения остановят любого врага:) Интересно, а кто сказал, что 1 солдат в обороне равен 3 в наступлении? И для кого? А по статистике у солдата, который окопался вероятность погибнуть от пули снижается в 3 раза, а от бомб и снарядов в 7. Странно, что на фотографиях 22 июня наши солдаты лежат за мешками с песком и стреляют:) Танки они не сдержат, но ведь и не везде танки шли. Или ты тоже сторонник стратегии Телемайна - как увидишь врага, беги ему навстречу в контратаку? Мне очень странными кажутся рассуждения о бесполезности окопов. Почему то именно их солдаты обеих сторон и рыли почти 4 года. За исключением первого месяца войны...
22:12 28.12.2010
abracs писал(а) в ответ на :
> посторонний писал(а) в ответ на сообщение: > Интересно, а кто сказал, что 1 солдат в обороне равен 3 в наступлении? И для кого? > А по статистике у солдата, который окопался вероятность погибнуть от пули снижается в 3 раза, а от бомб и снарядов в 7.
ну еще до подавления авиабомб считалось что для успешного наступления нужно иметь как минимум 3х кратный перевес в силах.
> Странно, что на фотографиях 22 июня наши солдаты лежат за мешками с песком и стреляют:) Танки они не сдержат, но ведь и не везде танки шли.
\"танки - вперед\" . Именно танки были основной ударной силой. Именно они прорывали оборону. Почему 1МВ быстро превратилась в позиционную? Пулеметы и артиллерия сделали наступление ну очень тяжелым. Почитайте в чем заключалась основная мысль блицкрига. Кстати зря ее хаяли при советах - для своего времени идея отличная.
> Или ты тоже сторонник стратегии Телемайна - как увидишь врага, беги ему навстречу в контратаку?
это конечно глупость. Но вас в детстве хотя бы драться приходилось? Схватку обычно выигрывает более активный противник.
> Мне очень странными кажутся рассуждения о бесполезности окопов. Почему то именно их солдаты обеих сторон и рыли почти 4 года. За исключением первого месяца войны...
а оружия в этих окопах вы принципиально не замечаете?
22:20 28.12.2010
посторонний писал(а) в ответ на :
> \"танки - вперед\" . Именно танки были основной ударной силой. Именно они прорывали оборону.
Я не помню чтобы где-то писали что танки 22 июня шли ровной линией от моря до моря. Только на направлениях основных ударов были серьёзные группировки. А например через речки или болота шла только пехота, и то не спеша. посторонний писал(а) в ответ на :
> это конечно глупость. Но вас в детстве хотя бы драться приходилось? Схватку обычно выигрывает более активный противник.
В драке есть свои тонкости. В любом случае, тот, кто наносит удар, снижает оборону. Если очень широко размахнуться в надежде нанести сокрушающий удар, сам получишь коротким тычком в солнышко и будешь долго, скрючившись, ловить воздух. Но я как раз и говорю, что война это не драка стенка на стенку. посторонний писал(а) в ответ на :
> а оружия в этих окопах вы принципиально не замечаете?
Почему? Я в этих окопах замечаю не только оружие, но и солдат, его держащих:)
23:07 28.12.2010
abracs писал(а) в ответ на :
> посторонний писал(а) в ответ на сообщение:
>> \"танки - вперед\" . Именно танки были основной ударной силой. Именно они прорывали оборону.
> Я не помню чтобы где-то писали что танки 22 июня шли ровной линией от моря до моря. Только на направлениях основных ударов были серьёзные группировки. А например через речки или болота шла только пехота, и то не спеша.
так в этом и дело. За счет моторизованности немецкие ударные части имели большую мобильность. Легко концентрировались силы раз в 5 превосходящие русские, прорывалась оборона, части окружались и отрезались от снабжения, и дело сделано. Потом уже и пехота может не спеша додавить.
> посторонний писал(а) в ответ на сообщение:
>> а оружия в этих окопах вы принципиально не замечаете?
> Почему? Я в этих окопах замечаю не только оружие, но и солдат, его держащих:)
я не зря спросил - за счет чего ставить доты? У кого\\чего отнимем цемент? Для земляных работ кого мобилизовать? Колхозников? И пох урожаи? Рабочих? Выпуск какой продукции предлагаете сократить? Учтите еще одно - если новые танки можно замаскировать, то ударное строительство спрятать не удасться. Строительство обычными темпами - еще допускаю, но ударные стройки - терзают смутные сомнения. И немцы ОБЯЗАТЕЛЬНО заинтересуются - а что за клад ищут русские. И еще довод - а вы представляете себе объем работ - полноценная полоса укреплений (не траншеи!!!) от белого моря о черного?
23:11 28.12.2010
Сообщение проходит проверку модератором.
Поймите, я не собираюсь восхвалять все подряд. Было сделано множество ошибок, за которые пришлось платить человеческими жизнями. Но выбор-то был невелик. (высеры идиота курбанова я всерьез рассматривать не собираюсь) Ну не было хорошего варианта. НЕ БЫ-ЛО. Выбор был между плохим и хреновым.
23:21 28.12.2010
посторонний писал(а) в ответ на :
> я не зря спросил - за счет чего ставить доты? У кого\\чего отнимем цемент? Для земляных работ кого мобилизовать? Колхозников? И пох урожаи? Рабочих? Выпуск какой продукции предлагаете сократить?Учтите еще одно - если новые танки можно замаскировать, то ударное строительство спрятать не удасться. Строительство обычными темпами - еще допускаю, но ударные стройки - терзают смутные сомнения. И немцы ОБЯЗАТЕЛЬНО заинтересуются - а что за клад ищут русские.И еще довод - а вы представляете себе объем работ - полноценная полоса укреплений (не траншеи!!!) от белого моря о черного?
Ппц.... Конечно, отнимать у колхозников силы а у строительства индустриальных гигантов цемент намного страшнее, чем отдать врагу территорию до Волги... Это как раз укрепления линии Сталина показушно возводили в пределах досягаемости биноклей. В реальности их строят в глубине 50-100 км от границы. Потому что у войск должно быть время на занятие обороны в УРах. Никто и никогда не копал непрерывную траншею в сотни километров. Такое под силу только китайцам. В этом просто нет смысла. подразделение занимает оборону на заданном участке и роет линии окопов исходя из своей численности и характера местности. Далее идёт разрыв, прикрываемый фланговым огнём или\\и минным полем. При непрерывных линиях окопов о визитах разведчиков в тыл врага можно забыть. Хочу заметить, что разговор идёт уже совсем не танковый...:)
01:00 29.12.2010
Сообщение проходит проверку модератором.
Telemine писал(а) в ответ на :
>Спасибо за моральную поддержку. Общаться с Курбатовым - это нужно отменное чувство юмора иметь. И неиспорченные нервы.
проснулась красна девица ?
так и будешь бегать от прямого сравнения таков в боестолкновении на дистанциях ? - вот твоя лживость как гибка , эх ты \"герой\"
ТЯ \"зажмурившийся\"ПОДЛЕЦ ГАЛЛ... ТОЛЬКО А...МОРАЛЬНО МОГ ПОДДЕРЖАТЬ !!!
01:03 29.12.2010
Сообщение проходит проверку модератором.
gall22 писал(а) в ответ на :
> Для Телемайн! И вновь я с вами солидарен! От себя добавлю: для того что бы с Курбатовым соглашаться нужно иметь соответствующий его уровню интеллект. Уверен,что Вы поймете какой уровень я имею ввиду.
ДА ДА ДОСТАТОЧНЫЙ УРОВЕНЬ , ЧТОБЫ ПОДЛО КЛЕВЕЩУЩИЕ ГАЛЛЫ \"ЗАЖМУРИВАЛИСЬ\" В ГОЛОСЛОВИИ
СТРАННО , ЧТО ВЫ НЕ ПРИЗНАЁТЕ ОБОРОНИТЕЛЬНУЮ МОЩЬ УРОВ (например МОННЕРГЕЙМА !!!)
странный спор... что доты и т.п. были бы лишними ? для обороны любые уры можно взять , вопрос в цене... и средствах
если наши некоторые УРы немци прохордили легко , то можно сомневаться и в защитниках УРов , в сравнении с финскими
15:40 08.01.2011
Как закалялась броня
До сих пор широко бытует мнение, в том числе и среди людей, считающих себя специалистами по танкам, что танки Т-34 и особенно КВ-1 и КВ-2 были не по зубам немецким танкистам и артиллеристам. Мол, снаряды отскакивали от их брони, как горох. Возникает резонный вопрос: а как же они их подбивали?
Фактически же, получив в конце 1941-го — начале 1942 гг. подкалиберные и кумулятивные снаряды, немцы могли поражать не только Т-34, но и «Клим Ворошилов» даже из обычной 37-мм противотанковой пушки. Согласно советским данным о полигонных испытаниях, такой снаряд с 400–500 метров довольно легко пробивал их лобовую броню при встрече под углом 20° к нормали. А кумулятивный 75-мм снаряд насквозь прошивал 120-мм броню с дистанции до 1000 метров. Таким образом, бороться с «непобедимыми» танками могли даже такие устаревшие машины, как Pz.38(t). [291 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 223, Л. 34.]
Немецкий солдат осматривает подбитый Т-34.
Впрочем, дело здесь не только в новых снарядах. Историки, бездумно воспевающие советские танки, забывают, что сама по себе толщина брони и ее расположение под рациональными углами наклона еще ни о чем не говорят. Главное — качественно изготовить сам броневой лист. А вот с этим-то как раз и были большие проблемы. Советская промышленность давала лишь ограниченное количество никеля, 45 % ферросилиция и ферромарганца, которые были необходимы для выплавки стали марки 8-С, из которой и изготовлялась броня необходимой прочности.
Летом 1942 г. в связи с ростом производства танков дефицит материалов стал ощущаться особенно остро. В результате бронетанковое управление РККА приняло решение о поиске более дешевого заменителя стали марки 8-С. В конце августа металлургический завод № 178 изготовил для завода № 112 пробные листы толщиной 35, 45 и 75 мм с содержанием никеля 0,8–1 % вместо принятых ранее 2,5–3 %, хотя и последние параметры были следствием уменьшения содержания никеля в 1941 г.
БТУ поручило заводу-изготовителю проверить новую сталь на сварку, обработку и прочность. Стрельбы, проводившиеся с расстояния 64 метра, показали «удовлетворительную бронестойкость».
Удовлетворительную, но не хорошую или отличную! При попадании 45мм бронебойного снаряда в броневой лист толщиной 35 мм в основном образовывались вмятины глубиной 14–20 мм и иногда пробоины с отколом. При попадании в лист толщиной 45 мм образовывались вмятины глубиной 9-11 мм и пробоины без откола. [292 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 190, Л. 17–18.] В то же время опыты показали, что выплавка указанной стали в мартеновской печи не вызывает дополнительных затруднений. Новой марке стали был присвоен индекс «ФК». Снижение расхода ферросплавов на одну ее тонну показано в таблице: [293 — Там же, Л. 19–21.]
Таким образом, достигалась значительная экономия ферросплавов при повышенном расходе феррохрома. В итоге было принято решения о запуске новой марки стали в производство.
Одновременно с этим велись работы по сокращению расхода никеля. Так, завод № 112 в июне сократил его содержание в броне до 1,26 %, а в июле — до 1,16 %. В сентябре содержание никеля уменьшилось до 1,09 % и в конце концов стало менее одного процента. По расчетам, это давало экономию только по одному заводу 110 тонн никеля в год.
Однако качество брони при этом неуклонно снижалось. На полигонных испытаниях советский бронебойный 45-мм снаряд легко пробивал как лобовой, так и бортовые броневые листы танка Т-34. Нетрудно догадаться, что баллистические свойства снарядов германских 37-мм и 50-мм пушек были куда лучше «сорокапятки».
Большое значение при закалке броневых сталей играла температура воды. Оказалось, что при закалке стали 8-С в воде с температурой ниже +60 °C и стали 46-П при температуре выше +60 °C значительно повышалась их хрупкость.
О качестве выпускаемых танков Т-34 говорит следующее письмо БТУ ГАБТУ Красной Армии, отправленное в адрес завода № 112 в ноябре 1942 г.: «Несмотря на то что утвержденное мною „Основное положение“ по технологии производства брони получено заводом уже три месяца назад, завод не внедрил новую, отвечающую этим требованиям технологию, в результате чего качество бронекорпусов продолжает оставаться на низком уровне и на них наблюдается большое количество трещин.
Завод широко применяет резку по каленому без последующего нужного отжига, следствием чего является, например, обнаружение в течение октября трещин на примерно 100 бортах…
Бригада ЦНИИ-48, проверяя причины больших непопаданий в анализ по сталям 8-С и 44-Л на вашем заводе, установила, что скачивание шлака производится очень медленно и не полностью. Шлаковый режим плавок не соблюдается: закись железа в шлаке не определяется, шлак в печи перед выпуском не сгущается, а в ковше не подстуживается. В результате непопадания в анализ доходит в отдельные месяцы до 39 %». [294 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 190, Л. 32.] Таким образом, из-за несоблюдения технологии до 40 % брони получалось низкого качества.
В то же время наблюдался большой перерасход металла, вызванный огромными припусками и большим объемом брака. Ситуация заставила руководство танковой промышленности установить жесткие лимиты расхода. Самой тяжелой частью Т-34 являлась его башня. Ее и расписали подробно: 45-мм броневой лист — 11 тонн, 40-мм лист — две тонны и т. д. Всего на каждую башню отпускалось не более 18,4 тонны стали. От заводов потребовали точно соблюдать раскрой при вырезке деталей и размер листов.
Однако эти приказы так и остались на бумаге. Примитивные кустарные технологии просто не позволяли изготовлять детали без значительного перерасхода металла. Вот, к примеру, расход бронелиста по некоторым деталям Т-34 на заводе № 112 «Красное Сормово» в начале 1943 г.:[295 — ГУ ЦАНО, Ф.15, Оп. 4, Д. 223, Л. 8]
Таким образом, при реальном общем весе указанных деталей в 1776 кг на их изготовление расходовалось почти 3793 кг броневой стали, остальное шло в отходы и шихту. В результате на весь танк уходило в среднем 28,7 тонны бронелиста. [296 — Там же. ] Тут надо заметить, что общий вес Т-34-76 составлял 26 тонн, но в него, помимо собственно брони, входили также пушка Ф-34, гусеницы, двигатель и другие детали.
В октябрьском номере секретного журнала «Экспресс-информация», выпускавшегося Центральным научно-исследовательским институтом № 48 Наркомата танковой промышленности, говорилось: «Практика работы заводов (264, УЗТМ и др.) показала, что газовая резка закаленных деталей танка Т-34 приводит к массовым трещинам, причем количество деталей с трещинами доходит в отдельные периоды до 5075 %. Трещины, как правило, располагаются по кромкам обрезанных или подрезанных окон. Протяженность 10–45 мм…». [297 — «Экспресс-информация» ЦНИИ № 48 НКТП, № 1, октябрь 1942 г. ] Отныне заводам-производителям рекомендовалось газовую вырезку по закаленным деталям прекратить и вырезать весь контур до термической обработки, а огневую вырезку самого уязвимого места — прорезей для балансиров — производить от предварительно высверленных отверстий.
21 ноября 1942 г. директор завода № 112 Э. А. Рубинчик получил очередное гневное письмо от заместителя начальника ГУ наркомата танковой промышленности Каневского: «БТУ КА снова сообщает о том, что качество поставляемых вами бронекорпусов и башен находится на низком уровне». Впрочем, на других предприятиях дела обстояли не лучше. В номере журнала «Экспресс-информация» за тот же ноябрь указано: «На всех заводах черной металлургии и танковой промышленности, производящих броневой лист марки 8-С, при полигонных испытаниях имеет место значительный брак по хрупкости поражением и низкой бронестойкости». [298 — Там же, № 10, ноябрь 1942 г.]
Ко всему прочему, важнейший поставщик Корецкий металлургический завод отправил бронелисты с грубейшим отступлением по химическому анализу, сорвав работу заводов № 112 и 183. В номере № 12 указанного журнала еще раз поднималась тема газовой вырезки: «На деталях бортов машин Т-34 применяется вырезка конфигураций по закаленному металлу. Всякая огневая резка по таким деталям чревата опасностью образования трещин в местах вырезки. На УЗТМ в результате огневой вырезки по закаленному металлу 50 % деталей получаются с надрывами и трещинами». [299 — Там же, № 12, ноябрь 1942 г.]
ЦНИИ № 48 разработало подробную инструкцию термической обработки броневых листов. Ее стоит привести, дабы читатель понял, насколько сложно было изготовить качественную броню для Т-34. Сборка листов должна была производиться пакетами не более четырех метров без прокладок в каждом. Укладка в печи производится на прокладки высотой 75 мм. После этого печь должна нагреваться до +600 °C, причем не быстрее чем на 60° в час. Затем печь надо было быстро нагреть до +1000 °C, после чего снова охладить до 600 °C, потом опять нагреть до 620–660 °C, произвести отпуск, нагреть до 680 °C, выдержать 10–12 часов и после этого охладить на воздухе. Только после этого броню можно было пускать в сборку. Любое отступление от режима вело к ухудшению свойств стали.
Немецкие солдаты осматривают подбитый и сгоревший Т-34.
Понятно, что с учетом реального состояния оборудования, квалификации рабочей силы, постоянной нехватки времени и т. п. подобное тщательное соблюдение технологии было просто нереальным.
В декабре на заводе № 183 в Нижнем Тагиле были проведены очередные испытания корпуса танка Т-34 «с целью проверки его бронестойкости и конструктивной прочности». По корпусу было произведено в общей сложности 68 выстрелов фугасными и бронебойными снарядами калибров 45 и 76 мм. По передней части и правому борту результаты оказались более или менее удовлетворительными, но подкачал левый борт: «После сварки корпуса борт имел большое количество трещин. При попаданиях длина трещин сильно увеличилась, в нескольких местах возникли новые трещины. При попадании в участок брони с пересечением трещин выбит кусок брони и нанесены значительные повреждения внутри танка. Кроме того, от ударов снарядов перестал закрываться люк водителя. Крепление кормы на болтах — сорвало болты». [300 — «Экспресс-информация» ЦНИИ № 48 НКТП, № 5, декабрь 1942 г. ] Помимо этого, низкую надежность показали и сварные швы. Так, соединительный шов детали днища с бортом треснул на длине 1630 мм.
Кстати, надо заметить, что советские 45-мм и 76-мм пушки, из которых производился данный обстрел, являлись маломощными по сравнению с теми, из которых по Т-34 обычно стреляли в реальных боевых условиях. Причиной слабости левого борта признали повышенное содержание углерода и марганца, а также нарушение на заводе технологии закалки в воде. Таким образом, на качество конкретного броневого листа влияло очень много самых различных факторов.
Низкое качество брони пытались компенсировать установкой на Т-34 дополнительных бортовых экранов. Эта деталь, получившая индекс 3429-054, должна была изготовляться из стали марки 46-П. Экраны весом по 23,2 кг каждый предполагалось устанавливать по бортам танка и на башне. Однако нехватка металла не позволила выполнить и это «партзадание». В частности, в приказе № 7 по заводу № 112 за 1943 г. говорилось: «Выполнение постановления ГКО № 2594сс, лично подписанного товарищем Сталиным, и приказа по заводу № 72с идет по-прежнему неудовлетворительно. Выпуск экранированных корпусов в январе сорван, выпуск в феврале месяце находится под угрозой срыва. Цеха № 43 и 9 в феврале не организовали работу по сборке экранированных корпусов и башен в соответствии с графиком». [301 — ГУ ЦАНО, Ф. 15, Оп. 4, Д. 223, Л. 6.]
Технология сварки на советских заводах тоже оставляла желать лучшего. И уж конечно, она безнадежно отставала от немецкой. Об этом говорит следующий факт. В ноябре 1942 г. на заводе № 112 «Красное Сормово» закончилась работа по исследованию сварных соединений трофейных германских танков Pz.II и Pz.III. Его целью было выявление конструктивных особенностей сварных соединений и технологии сварки. В заключении говорилось: «В результате проведенной работы выявлены новые принципы сварки бронеконструкций, которые не только представляют большой технический интерес с точки зрения ознакомления с практикой сварки, применяющейся в германском танкостроении, но могут быть применены и в отечественном танкостроении после практической проверки». [302 — Там же, Д. 190, Л. 77.]
В 1943 г. средний танк Т-34 уже выпускался шестью заводами: УЗТМ в Свердловске, № 112 в Горьком, № 174 в Омске, № 183 в Нижнем Тагиле и № 200 в Челябинске. Таким образом, 80 % машин поступали в Красную Армию с Урала. Мотор BMW VI постепенно вытеснялся тракторным дизелем В-2.
Военный историк К. Н. Кудряшов, выдающийся специалист по танкам, пишет по этому поводу: «К преимуществам Т-34 традиционно принято относить сбалансированность защищенности, вооружения и подвижности, отмечая при этом технологичность машины. Именно благодаря этому факту большинство авторов считают Т-34 лучшим танком войны. Разберемся по порядку. На защиту машины, кроме толщины брони, влияет конструкция корпуса. Наиболее выгодной формой обладал Т-34 — лобовой, кормовой и бортовой листы расположены под наиболее выгодными углами наклона. Однако снарядостойкость лобового листа Т-34 резко снижало наличие люка механика-водителя». [303 — Кудряшов К. Н. К вопросу о лучшем среднем танке Второй мировой войны. Опыт сравнительного историко-технического анализа.// Проблемы формирования исторического сознания: материалы IV Всероссийской научно-практической конференции. Н. Новгород, 2004, с. 119.]
Т-34 с оторванным взрывом лобовым листом корпуса. На башне открыты оба люка, из-за которых немцы дали «тридцатьчетверке» прозвище «Микки-Маус».
В отечественной историографии принято считать достоинством Т-34 дизельный двигатель. Полагается, что его низкая, что весьма спорно, пожароопасность была важным элементом защиты танка. Считается, что создать танковый дизель другим странам не удалось. Но на самом деле сделать это там и не пытались.
Немцы были вынуждены отказаться от разработки танкового дизеля из-за дефицита дизельного топлива. В боевых частях армии США использовались танки с бензиновыми двигателями, что позволило упростить систему тылового обеспечения. Перед войной в Америке были достигнуты значительные успехи в работе с гидравлическими трансмиссиями, что позволило без излишних технических проблем создавать надежные силовые установки из нескольких автомобильных двигателей. Например, на «Шермане» М4А2 стояли сразу два автомобильных дизеля GMC 6-71, и нареканий на их несогласованную работу не было.
И все же американцы серийно производили дизельные танки, однако они считались «ограниченно стандартными» и в основном поставлялись союзникам, а также использовались в Корпусе морской пехоты США. [304 — Там же. ] В СССР поступили 4063 танка М4А2, и эта машина, без сомнения, стала лучшим танком Красной Армии. В качестве подвески использовались конструкции, ранее успешно апробированные на тракторах. Это избавляло от необходимости разрабатывать подвеску специально для танков.
К тому же следует еще раз напомнить, что дизель в основном стоял на танках, выпущенных в 1943–1945 гг., и то не на всех.
Что касается «технологичности», то опять же процитируем военного историка К. Н. Кудряшова: «Еще одной легендой, связанной с Т-34, является его технологичность. Однако из рассматриваемых машин [Т-34, Pz.IV, М4А3]Т-34 был единственным, в конструкции которого применялись штампованные броневые детали. Тут говорить о технологичности трудно, для изготовления таких элементов корпуса требуются мощные прессы, но и это не спасает от высокого процента брака. Германские конструкторы собирали корпус из прямолинейных листов. При конструировании „Шермана“ все криволинейные детали делались литыми». [305 — Кудряшов К. Н. Указ соч., с. 120.]
Кстати, еще один интересный факт: негодные для сборки танков башни Т-34 отправлялись на Коломенский завод для ремонта бронепоездов!
Крайне неудачным оказалось на «тридцатьчетверке» и расположение бензобаков. У немецких и американских машин они, как правило, находились под двигателем или возле него в нижней части бронированного корпуса, то есть в самой малоуязвимой части танка. У Т-34 баки стояли выше надгусеничных полок и при попадании в борт горючее часто вспыхивало.
Так что «тридцатьчетверка» была куда пожароопаснее своих противников. Командир танка Т-34-85 В. Н. Удилов вспоминал: «Второй раз я горел в танке все в той же злополучной Курляндии во время боев с немецкой группировкой, окруженной между Тукумсом и Лиепаей. Здесь, кстати, я на себе испытал поражающее действие осколков брони собственного танка: когда вражеский снаряд попадал в лоб или башню машины, непрокатанная броня трескалась, и десятки осколков разлетались внутри корпуса, поражая экипаж. Случилось это недалеко от Риги, в местечке Джуксте.
Командование решило мощным танкомеханизированным ударом пробить оборону и ворваться в кольцо окруженных войск. Бой оказался тяжелым. Противник на расстоянии в 300–400 м поджег около 40 наших танков. От них исходил такой жар, что проскочить между полыхавшими машинами было невозможно, но приказ был „Вперед!“. Обойдя сгоревшие танки, мы вышли к какой-то мызе, но это оказался второй, хорошо укрепленный оборонительный вал немцев. И когда до хутора оставалось 50–70 м, внутри башни раздался страшный треск, вспыхнуло пламя. Как будто ударило по голове, сознание отключилось. Второй бронебойный снаряд (немцы часто били дуплетом) пробил бак с горючим, и загоревшийся газойль через пробоину стал разливаться по боеукладке со снарядами. К этому времени я уже почти очнулся от первого попадания снаряда…Первый вражеский снаряд-болванка башню не пробил, но веер осколков ударил внутрь танка прямо в наводчика, который заслонил меня. Все же один осколок угодил в меня, пробил шлем и впился в затылок».
Горящий Т-34.
Не случайно, что до середины 1943 г., по данным ремонтных и других служб, основные боевые потери Т-34, а именно 76 %, были от огня 50-мм противотанковых орудий Pak38 и аналогичных пушек танков Pz.III. Это еще раз развенчивает миф, что немецким танкистам было трудно бороться с «тридцатьчетверками».
Трансмиссия и коробка переключения передач для Т-34 проектировались и выпускались бракоделами в обстановке кустарщины. Еще 6 ноября 1940 г. по результатам испытаний первых танков маршал С. К. Тимошенко обратился в правительство с письмом, в котором, в частности, говорилось: «В первой половине 1941 г. заводы должны разработать и подготовить к серийному производству планетарную трансмиссию для Т-34 и КВ. Это позволит увеличить среднюю скорость танков и облегчить управление». Однако за оставшиеся полтора года до войны наказ Тимошенко так и не был выполнен конструкторами и промышленностью.
В итоге «тридцатьчетверки» пошли в бой с совершенно негодной коробкой передач. Нередко механики-водители вместо первой передачи втыкали четвертую, потому что она тоже переключалась назад, или вместо второй — третью. [306 — Драбкин А. Я дрался на Т-34. М., 2006, с. 4.] Никаких синхронизаторов не было. Коробка часто выходила из строя, а ее переключение требовало неимоверных усилий. Ни о какой маневренности в бою, естественно, не могло быть и речи. Сталкивавшиеся при переключении зубцы шестерен ломались, отмечались даже разрывы картера коробки.
Инженеры полигона НИИБТ в Кубинке в отчете 1942 г. по итогам совместных испытаний советской, трофейной германской и полученной по ленд-лизу бронетехники дали коробке передач Т-34 следующую оценку: «Коробки перемены передач отечественных танков, особенно Т-34 и КВ, не удовлетворяют требованиям, предъявляемым к современным боевым машинам, уступая коробкам перемены передач как танков союзников, так и танков противника, и отстали по крайней мере на несколько лет от развития техники танкостроения». [307 — Драбкин А. Я. Указ. соч., с. 4.]
5 июня 1942 г. Госкомитет обороны СССР принял постановление «О повышении качества танков Т-34», однако оно так и осталось на бумаге. В рамках его исполнения была разработана пятискоростная коробка передач с постоянным зацеплением шестерен, но никаких синхронизаторов на ней по-прежнему не было.
Еще одним элементом трансмиссии Т-34, сконструированным истинными вредителями, был главный фрикцион, связывавший коробку передач с двигателем. Основной частью главного фрикциона сухого трения был пакет из восьми ведущих и десяти ведомых дисков, прижимавшихся друг к другу пружинами. Неправильное выключение фрикциона, с трением дисков друг о друга, их нагревом и короблением сразу приводило к выходу танка из строя. В то же время на немецких «панцерах» диски главного фрикциона работали в масле. Это позволяло отводить тепло от трущихся дисков и значительно облегчало включение и выключение фрикциона.
Совершенно негодной оказалась на Т-34 и оптика. Первый год войны танкисты провоевали с обычными зеркальцами, позднее вместо зеркал установили призматические приборы наблюдения. Вместе с тем ограниченный обзор, несмотря на улучшение характеристик собственно перископов, часто вынуждал механиков-водителей Т-34 ездить с открытыми люками. Кроме того, на люке механика-водителя были совершенно безобразные триплексы. Они делались из желтого или зеленого оргстекла, дававшего совершенно искаженную, волнистую картинку. Разобрать что-либо через такой триплекс, особенно в прыгающем по неровностям танке, было невозможно. Поэтому войну вели с приоткрытыми на ладонь люками. [308 — Там же. ] Верхние башенные люки, имевшие круглую форму, в боевых условиях тоже не закрывали в целях улучшения вентиляции и боязни их заклинивания. Именно из-за этого Т-34 получил у немцев свое знаменитое прозвище «Микки-Маус».
15:40 08.01.2011
«Только саботажник мог изготовить подобное устройство»
В конце 1941 г. танки Т-34-76 и КВ-1 были переданы американцам, которые подвергли их всестороннему изучению. Надо отметить, что испытывали они их в самый разгар войны, и, составляя соответствующий отчет, специалисты еще не подозревали, что через шестьдесят с лишним лет историки будут до посинения спорить, чьи танки лучше. В этой непредвзятости и объективности и есть главная ценность. Все-таки документы и оценки времен войны гораздо ценнее послевоенных мемуаров, воспоминаний танкистов, суждений немецких генералов-неудачников и других «источников».
По одному Т-34-76 и КВ-1 были отправлены советской стороной в США для ознакомления. При этом, учитывая наши традиции, союзникам наверняка передавали не первые попавшиеся машины, сошедшие с конвейера, а, так сказать, их экспортный вариант. Американцы провели всесторонние испытания обоих образцов в условиях, максимально приближенных к боевым. В их программу входили пробег по пересеченной местности, преодоление водных преград, стрельба и др.
Советские танки показали на испытаниях крайне низкую надежность ходовой части и двигателя. «Тридцатьчетверка» после пробега всего в 343 км полностью вышла из строя и не подлежала ремонту. Причины американцы обозначили так: «Вследствие чрезвычайно плохого воздухоочистителя на дизеле в мотор набилось очень много грязи, и произошла авария, в результате которой поршни и цилиндры разрушились до такой степени, что их невозможно отремонтировать. Танк с испытаний снят и намечено прострелять его пушкой танка KB и своей „3“ — пушкой танка М-10, после чего он будет направлен в Абердин, где его разберут и оставят как экспонат».
Что касается KB-1, то он после аналогичного пробега получил множество повреждений, а двигатель начал барахлить.
Увязший в грязи Т-34, был выпущен на заводе № 112 и оснащен двигателем М-17.
Эту «тридцатьчетверку» бросили и столкнули в кювет из-за поломки двигателя.
По итогам испытаний советскими специалистами и был составлен знаменитый отчет, никогда открыто не публиковавшийся в СССР. В нем было отражено все, от формы корпуса до гусениц. По первому пункту говорилось следующее: «Корпуса наших танков нравятся всем без исключения. Особенно хорош Т-34. Все сходятся во мнении, что форма корпуса Т-34 лучшая, чем на всех известных американцам машинах. KB — хуже, чем на любом из существующих в Америке танков».
Качество брони, естественно, вызвало массу нареканий: «Химический анализ брони показал, что на обоих танках броневые плиты имеют неглубокую поверхностную закалку, тогда как основная масса броневой плиты представляет собой мягкую сталь. В связи с этим американцы считают, что, изменив технологию закалки броневых плит, можно значительно уменьшить толщину ее, оставив ту же стойкость на пробиваемость. В результате этого танки могут быть облегчены по весу на 8-10 % со всеми вытекающими отсюда последствиями (увеличение скорости, уменьшение удельного давления и т. д.)».
Таким образом, подтверждался факт, что сама по себе толщина брони еще ни о чем не говорит. Качество сварки корпуса тоже оказалось никуда не годным: «Основным недостатком является водопроницаемость как нижней части при преодолении водных преград, так и верхней части во время дождя. В сильные дожди в танк через щели натекает много воды, что ведет к выходу из строя электрооборудования и даже боеприпасов».
Пушка Ф-34, с одной стороны, показалась американцам «простой, безотказной и удобной», но, с другой, как оказалось, имела значительно меньшую начальную скорость снаряда (385 м/с) по сравнению с 75-мм пушкой М3 американского «Шермана» (560 м/с). Что касается прицела, то американцы сообщили взаимоисключающие вещи, мол, «по конструкции лучший в мире», но при этом качество оптики плохое. Что толку от прекрасного прицела, если в него ничего не видно? Да и насчет пассажа «лучший в мире», вероятно, следует иметь в виду некорректный перевод. Сомнительно, чтобы у испытателей имелись в распоряжении все танковые прицелы мира.
Впрочем, «простота и безотказность» пушки Ф-34 с «лучшим прицелом» с лихвой компенсировались неудачной конструкцией самой башни: «Основной недостаток — очень тесная. Американцы не могут понять, каким образом наши танкисты могут в ней помещаться зимой, когда носят полушубки. Очень плохой электромеханизм поворота башни. Мотор слаб, очень перегружен и страшно искрит, в результате выгорают сопротивления регулировки скоростей поворота, крошатся зубья шестеренок».
Изучение советских гусениц дало аналогичные результаты, то есть хорошая идея с плохим воплощением в действительность: «Идея стального трака очень нравится американцам. Но они считают, что пока не будут получены отзывы о сравнительных результатах применения стальных и резиновых гусениц на американских танках в Тунисе и других активных фронтах, нет оснований отказываться от своей идеи — резиновых.
Недостатком нашей гусеницы, с их точки зрения, является легкость ее конструкции. Может быть легко повреждена снарядами малых калибров и минами. Пальцы чрезвычайно плохо калены и сделаны из плохой стали, в результате очень быстро срабатываются и гусеница часто рвется. Идея забивания пальцев об упор на корпусе танка вначале очень понравилась, но во время эксплуатации, после некоторой сработки пальцев, их начало гнуть об упор, что вело к очень частым обрывам гусениц. Считают, что за счет уменьшения толщины брони следует утяжелить гусеницы».
Что касается подвески, то она в свое время была заимствована у американского же танка типа «Кристи» и давно была признана негодной. В отчете говорилось: «На нашем танке она, из-за плохой стали на пружинах, очень быстро проседает и в результате заметно уменьшается клиренс». Подвеска же у «Клима Ворошилова» американцами оценивалась гораздо выше.
Сам по себе факт использования дизельного двигателя понравился американцам: «Дизель хороший, легкий. Идея применения на танках дизелей целиком разделяется американскими специалистами и военными, но, к сожалению, все дизельные моторы, выпускаемые заводами США, забирает Военно-Морской флот, и поэтому армия лишена возможностей устанавливать дизели на своих танках».
Однако любой дизель требовал хорошего воздухоочистителя, а вот его советская промышленность изготовить была не в состоянии. Американцы сказали, что «только саботажник мог сконструировать подобное устройство». Кроме того, союзники высказали недоумение, почему в русском наставлении фильтр называли «масляным». Испытания в лаборатории показали, что воздухоочиститель не только вообще не очищал воздуха, попадающего в мотор, но, наоборот, из-за низкой пропускной способности задерживал приток необходимого количества воздуха даже при работе мотора вхолостую. В результате этого «мотор не развивает полной мощности и попадающая в цилиндры пыль ведет к очень быстрому срабатыванию их, падает компрессия, и мотор теряет еще больше мощности».
И все же американцы стали выпускать танки с дизельными двигателями. На фото «Шерман» М4А2, оснащенный дизелем фирмы «Дженерал электрик» и вооруженный 75-мм пушкой М-3.
Изготовлен фильтр с механической точки зрения был «чрезвычайно примитивно»: в местах точечной электросварки металл был прожжен, что неизбежно вело к вытеканию масла и т. д. На тяжелом танке KB-1 фильтр был изготовлен несколько лучше, но и он не обеспечивал притока в достаточном количестве нормально очищенного воздуха.
Кроме того, союзников поразило низкое качество стартеров: «маломощные и ненадежной конструкции». Но особенно американских испытателей удивила ужасная трансмиссия советских танков: «Работавший по ремонту трансмиссии танка KB был поражен тем, что она очень похожа на те трансмиссии, с которыми он работал 12–15 лет тому назад. Была запрошена фирма. Фирма прислала чертежи своей трансмиссии типа А-23. К всеобщему удивлению, чертежи нашей трансмиссии оказались копией присланных. Поразило американцев не то, что мы скопировали их конструкцию, а то, что была скопирована конструкция, от которой они отказались 15–20 лет тому назад. Американцы считают, что со стороны конструктора, поставившего ее в танк, проявлена нечеловеческая жестокость по отношению к водителям (трудно работать). На танке Т-34 трансмиссия также очень плохая. Во время ее эксплуатации на ней полностью выкрошились зубья на всех шестернях). Химический анализ зубьев шестерен показал, что термическая обработка их очень плохая и не отвечает никаким американским стандартам для подобных частей механизмов.
Бортовые фрикционы вне всякой критики — плохие. В Америке от установки фрикционов, даже на тракторах, отказались несколько лет тому назад (не говоря уже о танках)».
Американцы просто не догадывались об условиях работы советских конструкторов. От не имевших серьезного опыта и образования людей требовали любой ценой дать то, чего они создать были не в состоянии. А не сделаешь — расстрел! Поэтому брали и использовали то, что было под рукой, что удалось украсть или купить. Пускай старое, лишь бы работало. Когда же промышленность с огромным трудом и затратами осваивала конструкцию, то быстро менять ее на новую, пусть и гораздо более совершенную, не было смысла и времени. О танкистах никто не думал, свою бы шкуру сохранить. Но вернемся в Абердин.
Кроме порочности самого принципа, советские фрикционы имели чрезвычайно небрежную механическую обработку и изготовлялись из плохих сортов стали, что вело к быстрому износу, облегчало проникновение грязи в барабаны и ни в коем случае не обеспечивало их надежной работы. Танки, с американской точки зрения, оказались весьма тихоходными. И «маневренный» Т-34 и уж тем более КВ-1 преодолевали склоны хуже, чем любой из американских танков.
Сварка броневых плит была чрезвычайно грубая и небрежная.
Механическая обработка деталей оборудования и частей за редким исключением очень плохая. Особенно американцев возмутила безобразная конструкция и чрезвычайно плохая работа коробки передач у «тридцатьчетверки». Они еще не знали, что в боевых условиях рычаг КПП переключали сразу два человека — механик-водитель и радист! После долгих и бесплодных мучений они сделали свою, новую коробку передач, и заменили ею русскую. Все механизмы танков требовали чрезвычайно много регулировок.
На основании проведенных испытаний американцы внесли ряд ценных и полезных предложений по совершенствованию конструкции: изменить технологию закалки броневых плит, утяжелить гусеницы, заменить существующую трансмиссию устаревшей конструкции американской фирмы «Финал драйв» и отказаться от применения бортовых фрикционов, упростить конструкцию мелких деталей, повысить их надежность и максимально уменьшить необходимость большого количества регулировок.
Кроме того, в отчете говорилось следующее: «Сравнивая американские и русские танки — очевидно, что вождение последних значительно труднее. От русского водителя требуется виртуозность при переключении передач на ходу, особый опыт в пользовании бортовыми фрикционами, большой опыт механика и умение поддерживать танк в ходовом состоянии (регулировка и ремонт непрерывно выходящих из строя деталей), что сильно усложняет подготовку танкистов-водителей… Судя по образцам, русские при производстве танков мало уделяют внимания тщательности обработки, отделке и технологии мелких частей и деталей, что приводит к потере всех преимуществ, вытекающих из хорошо в общем-то продуманной конструкции танков».
Общий же вывод был для наших танковых патриотов просто убийственным: «Несмотря на преимущества применения дизеля, хороших контуров танков, толстой брони, хорошего и надежного вооружения, удачной конструкции гусениц и т. д., русские танки значительно уступают американским по простоте вождения, маневренности, силе огня, скорости хода, надежности механических конструкций и простоте регулировок».
Неудивительно, что немецкие легкие танки Pz.II проходили в среднем по 11 500 км, а средние Pz.IV — по 11 000. Наиболее надежными оказались использовавшиеся в Вермахте трофейные машины Pz.35(t), пробег которых достигал 12 500 км! В это же время средний пробег Т-34 до полного выхода из строя составлял не более 1000 км.
Подводя итог всему вышесказанному, можно сказать следующее. Без сомнения, средний танк Т-34 не только не являлся лучшим танком войны, но и вообще не представлял собой чего-то выдающегося в техническом отношении. Двигатель М-17 т (BMW VI), устанавливавшийся на многих машинах, был создан еще в середине 20-х годов и мало подходил для бронетанковой техники. А подвеска и трансмиссия Т-34 являлись устаревшими уже на момент создания танка.
Фактически «тридцатьчетверка» представляла собой не гармоничную конструкцию, а сборную солянку из узлов и деталей, собранных с миру по нитке: ходовая часть от американского танка типа «Кристи», мотор от немецких самолетов, пушка с малой начальной скоростью снаряда, навязанная КБ Грабина, и т. д. и т. д.
Другое дело, что сталинская промышленность была просто не в состоянии создавать и выпускать современную технику. И танк Т-34, по сути, созданный и производившийся методом импровизации, — это лучшее, что она могла дать армии. И какая бы она ни была, это все равно наша, русская «тридцатьчетверка»!
Что же касается самого двигателя BMW VI, то его судьба стала поистине уникальной, в пору отдельную книгу писать. Пройдя путь от допотопных бипланов конца 20-х годов до тяжелых бомбардировщиков, он успел «повоевать» на средних и тяжелых танках, созданных в 30-е годы для устрашения «империалистов», а закончил свою боевую карьеру уже на «тридцатьчетверке».
для обороны 
