> Какое интересное явление - "демократия": > бездоказательно обвинить кого-нибудь в совершении преступления - и, оперируя термином "нет сомнений", добиваться от обвинённого "признания в совершении преступления"... может - общественную формацию, при которой ВОЗМОЖНО ТАКОЕ - стоит называть "тоталитарной демократией"? quoted1
Сусер.. я так и не понял, что ты сказать то хотел? Ну зачем скрывать мысль под слоем словесного мусора? Так ты сомневаешься в том что поляки из Осташковского лагеря были уничтожены, или в том, что они были уничтожены сотрудниками НКВД?
>Так ты сомневаешься в том что поляки из Осташковского лагеря были уничтожены, или в том, что они были уничтожены сотрудниками НКВД?
Сомневаюсь: 1) что в захоронениях - были одни только поляки; 2) что тела убитых - имеют отношение к Осташковскому лагерю; 3) что убитые - были уничтожены сотрудниками НКВД. Так - понятно? Теперь - о моих обвинениях: 1) Почему все ФАКТЫ - трактуются исключительно как доказательство вины НКВД (типа: "патроны были немецкие - так это ж НКВДшники на случай грядущего расследования следы заметали", "шпагатика такого в СССР в то время не могло быть - а всё равно НКВД виновато" и т.п.)? 2) Почему в обвинениях - используются аргументы типа "всем известно" и "не вызывает ни у кого сомнений" (что - "в психологов" поиграть очень хочется?)? 3) Почему СЕЙЧАС не произведено ПОЛНОЦЕННОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ места захоронения (что мешает-то демократам - неужели "нервы читателей берегут"?)? В конце - моё предложение: поскольку подобное "засилье демократии" надо как-то обозвать (для уюобства будущих историков) - предлагаю пользоваться для обозначения нынешней общественной формации названием "тоталитарная демократия"!
> Сомневаюсь: > 1) что в захоронениях - были одни только поляки; quoted1
Ну так для НКВД, "работа с поляками" была как бы вне плановой, а потому плановую деятельность среди местного населения никто не отменял..
>2) что тела убитых - имеют отношение к Осташковскому лагерю;
Но тогда кто из поляков захоронен в районе Медное, и куда делся контингент содержавшийся в Осташкове?
>3) что убитые - были уничтожены сотрудниками НКВД.
Но тогда кто мог мог убить этих людей? И когда?
>Так - понятно?
Да, вопросы свормулированы достаточно чётко, но понять тебя всё равно, не могу.. souser писал(а) в ответ на сообщение:
> Теперь - о моих обвинениях: > 1) Почему все ФАКТЫ - трактуются исключительно как доказательство вины НКВД (типа: "патроны были немецкие - так это ж НКВДшники на случай грядущего расследования следы заметали", "шпагатика такого в СССР в то время не могло быть - а всё равно НКВД виновато" и т.п.)? quoted1
Кем трактуются? Как можно однозначно трактовать эти факты, если о происхождении патронов и шпагата нет ни слова в докладе комиссии Бурденко?
> 2) Почему в обвинениях - используются аргументы типа "всем известно" и "не вызывает ни у кого сомнений" (что - "в психологов" поиграть очень хочется?)? quoted1
КЕМ спользуются? Конкретно. Фамилии. Явки. Пароли.. Или ты не знал, что общеизвестные факты в дополнительных доказательствах - НЕ НУЖДАЮТСЯ?
>3) Почему СЕЙЧАС не произведено ПОЛНОЦЕННОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ места захоронения (что мешает-то демократам - неужели "нервы читателей берегут"?)?
> В конце - моё предложение: поскольку подобное "засилье демократии" надо как-то обозвать (для уюобства будущих историков) - предлагаю пользоваться для обозначения нынешней общественной формации названием "тоталитарная демократия"!
> Ну так для НКВД, "работа с поляками" была как бы вне плановой, а потому плановую деятельность среди местного населения никто не отменял.. quoted1
А кто там у нас "местное население"? Сколько их тел обнаружено? Были ли они захоронены ПОД поляками - или НАД ними (или - ВПЕРЕМЕШКУ)? А "местное население" - тоже лежит в захоронении с документами, удостоверяющими личность? А... впрочем - пока хватит вопрсов по первому пункту. Переходим к пункту второму.
> Но тогда кто из поляков захоронен в районе Медное, и куда делся контингент содержавшийся в Осташкове? quoted1
Оба-на! Оказывается - этот вопрос ДАЖЕ НЕ ИССЛЕДОВАЛСЯ? Ничтоже сумняшеся - захоронение "привязали" к близлежащему "месту содержания поляков НКВД"? А "места содержания поляков Гестапо" с этой точки зрения - хоть кто-нибудь учитывал? Ну-ка - нанесите их на карту... сколько там километров до места захоронения получается? Засим - перехожу к пункту третьему.
> Но тогда кто мог мог убить этих людей? И когда? quoted1
В 1941 году этих людей могли убить солдаты Вермахта. В 1939 году этих людей могли убить другие поляки (уж если поляки из АЛ и АК так увлечённо пускали друг дружке кровь в 1944 году - то наивностью было бы отрицать возможность подобных кровопусканий пятью годами ранее...). Мало версий? А почему рассматривается вообще ЛИШЬ ОДНА?
> Да, вопросы свормулированы достаточно чётко, но понять тебя всё равно, не могу.. quoted1
Не можешь понять (признавая, однако, чёткость формулировок)? Увы - ничем не могу тебе помочь ПРОТИВ ТВОЕЙ ВОЛИ: каждый верит лишь в то, во что хочет верить!
Вероятно, автором этого замысла был сам Гитлер. 13 марта 1943 г. он прилетал в Смоленск и встречался с начальником отдела пропаганды вермахта полковником Хассо фон Веделем, офицеры которого работали в Смоленске и Козьих Горах и готовили первичные пропагандистские материалы по “Катынскому делу”. Надо заметить,что через полгода Гитлер присвоил фон Веделю звание генерала(http://katyn.ru/index.php?go=Pa ges&in=view&id=19; http://militera.lib.ru/memo/german/below/04.htm... . В определенной мере удар по союзникам нацистам удался. 17 апреля Геббельс заявил: “Нам удалось катынским делом внести большой раскол во фронт противника. Эмигрантское польское правительство в Лондоне использует этот благоприятный случай нанести чувствительный удар Советам”. Оценивая современные польско-российские отношения, необходимо с горечью признать: дело Геббельса живёт и процветает. Однако вернёмся в 1943 г. Через несколько дней после сообщения “Радио Берлина” рейхсминистр Й. Геббельс призвал “пропитать катынским делом все международные политические дебаты” и обрушился на “еврейских негодяев Лондона и Москвы”: “За каких дураков считают эти нахальные еврейские болваны европейскую цивилизацию!.. Такого идеального случая соединения еврейского (!) зверства и еврейской (!) лживости мы еще не знали во всей военной истории. Поэтому дни и недели напролет мы должны снова и снова с большим размахом вести наступление, как репей не отставать от противника”.
Говоря о катынском расследовании, Геббельс особо подчеркивал: “Немецкие офицеры, которые возьмут на себя руководство, должны быть исключительно политически подготовленными и опытными людьми, которые могут действовать ловко и уверенно. Такими должны быть и журналисты. Некоторые наши люди должны быть там раньше, чтобы во время прибытия Красного Креста всё было подготовлено”, а также затем, “чтобы в случае возможного нежелательного для нас оборота дела можно соответствующим образом вмешаться” (К р а л ь. Преступление против Европы. С. 3). Странное указание, если учесть, что нацистам якобы было “точно известно”, что в катынских могилах находятся только жертвы ГПУ-НКВД. Какого “нежелательного оборота” боялся Геббельс? Помимо этого министр имперской пропаганды, а точнее дезинформации, опасался, как бы “при раскопках не натолкнулись на вещи, которые не соответствуют нашей линии”. Почему он был уверен, что такие вещи могут найтись? Не об этих ли “вещах” сообщала телеграмма начальника Главного управления пропаганды Хейнриха, посланная 3 мая 1943 г. из Варшавы в Краков Главному административному советнику Вайнрауху. Телеграмма была снабжена грифом: “Секретно. Весьма важно. Вручить немедленно”. Вот текст телеграммы: “Вчера из Катыни возвратилась часть делегации польского Красного Креста. Они привезли гильзы патронов, которыми были расстреляны жертвы Катыни. Оказалось, что это немецкие боеприпасы калибра 7,65 фирмы Геко”. В этой связи необходимо сказать о периодически цитируемых различными авторами фрагментах из дневника Геббельса, из которых, казалось бы, следует, что Геббельс “Катынское дело” называл “аферой”. Дело в том, что дневники Геббельса впервые были массово изданы в 1948 г. в Нью-Йорке и Лондоне в переводе на английский язык. Изданный тогда же в Цюрихе оригинальный немецкий вариант был мало кому доступен. На русский язык эти фрагменты дневников были переведены именно с английского, причём не вполне точно. В результате английский термин “affair” (дело) был ошибочно переведен как “афера”, a “munition” (боеприпасы) — как “амуниция”. Советскому читателю ошибочный перевод предложил в 1968 г. чешский публицист Вацлав Краль в своей книге “Преступление против Европы” (С т р ы г и н. Рецензия на главу “Катынь” из книги А. И. Шиверских). Более точный русский перевод этого фрагмента дневника Геббельса изложен в книге А. Деко “Великие загадки XX века” (Д е к о. С. 289). “К несчастью, в Катыни были найдены немецкие боеприпасы (в книге Краля — “обмундирование”). Полагаю, это то, что мы продали Советам, еще когда дружили, и это хорошо им послужило... а может, они и сами побросали пули в могилы. Но главное, что это должно остаться в тайне. Поскольку если это всплывет на поверхность и станет известно нашим врагам, все дело (в книге Краля — “афера”) о Катыни лопнет”. Однако, несмотря на эти уточнения, смысл рассуждений Геббельса не меняется — он говорит о страхе, что вся затея в Катыни может рухнуть. Значит, “знала кошка, чье мясо съела”?
Польская позиция по “Катынскому делу” во многом базируется на результатах эксгумационных работ, осуществленных в Козьих Горах (Катынь) в период с 29 марта по 7 июня 1943 г. немецкими экспертами во главе с профессором Герхардом Бутцем при участии Технической комиссии польского Красного Креста (Катынский синдром. С. 153, 154. М а ц к е в и ч. Катынь, приложение 15. Отчет профессора медицины доктора Бутца). Наиболее четко позицию в отношении немецкого катынского расследования выразил премьер-министр Англии У. Черчилль. В письме Сталину от 24 апреля 1943 г. Черчилль написал: “Мы, конечно, будем энергично противиться какому-либо “расследованию” Международным Красным Крестом или каким-либо другим органом на любой территории, находящейся под властью немцев. Подобное расследование было бы обманом, а его выводы были бы получены путем запугивания” (Катынь. Расстрел. С. 423, 457). Тем не менее польское правительство в эмиграции поддержало немецкую версию катынского преступления. После 14 апреля 1943 г. газета польских коллаборационистов в оккупированной Варшаве “Новый курьер Варшавский” начала публиковать список катынских жертв с соответствующими комментариями. Вслед за этим польское правительство в эмиграции 17 апреля, несмотря на предостережения У.Черчилля, приняло решение обратиться в Международный Комитет Красного Креста (МККК) с просьбой выслать в Катынь комиссию, которая провела бы расследование. По странному совпадению, именно в это время с аналогичной просьбой в МККК обратилась Германия, что зародило подозрение о совместном обращении поляков и немцев в МККК. Такой одновременный демарш вызвал крайне негативную реакцию руководства СССР, а также Великобритании и США. 26 апреля 1943 г. СССР разорвал дипломатические отношения с польским правительством в эмиграции. 28 апреля 1943 г. под давлением руководства Великобритании премьер-министр Сикорский отозвал польское обращение в МККК (Катынский синдром. С.157—162). Пытаясь убедить мировое сообщество в своей объективности, нацисты постарались максимально привлечь иностранные и международные организации к работам по эксгумации тел, захороненных в Катыни. Однако Международный Красный Крест (МКК) отказался участвовать в расследовании. Несмотря на отказ МКК, нацистам удалось организовать Международную комиссию из представителей 11 подконтрольных Германии стран и Швейцарии. 28 апреля 1943 г. эта комиссия прибыла в Катынь и уже 30 апреля подписала свое заключение, утверждавшее, что расстрел польских офицеров был произведен советскими властями. Заключение опубликовали в мае 1943 г. в газетах, а в сентябре 1943 г. — в “Официальных материалах о массовых убийствах в Катыни” (Amtliches Material zum Massenmord von Katyn. С. 114—118). Польская сторона в катынском вопросе идеализирует нацистов, предпочитая забыть те провокации и преступления, в результате которых Польша лишилась 6 миллионов своих граждан. Выводы немецких экспертов относительно катынского преступления принимаются поляками безоговорочно.
Не случайно Франтишек Гаек, чешский профессор, доктор судебной медицины, один из одиннадцати международных экспертов, работавших в Козьих Горах 28—30 апреля 1943 г., в своих “Катынских доказательствах” утверждал, что “Каждому из нас было ясно, что если бы мы не подписали протокол, который составили проф. Бутц из Вроцлава и проф. Орсос из Будапешта, то наш самолет ни в коем случае не вернулся бы”</B>(http://katyn.ru/index.php?go= Pages&in=view&id=739&page=1) . Тот же проф. Орсос в 1947 г. в доверительной беседе с югославским разведчиком Владимиром Миловановичем, которого он считал ярым антикоммунистом, сообщил, что на основании того, что немцы показывали, а в основном — что скрывали, в Катыни, он пришел к выводу, что польских офицеров расстреляли нацисты (“Вечерне новости”. Белград, март 1989 г. А б а р и н о в. Катынский лабиринт. Глава “Лжеэксперты”). По решению Польского Красного Креста (ПКК) 29 апреля в Катынь прибыли 12 польских экспертов, составившие Техническую комиссию ПКК. Польская комиссия была демонстративно названа “технической”, дабы подчеркнуть её неофициальный характер. Руководил комиссией доктор судебной медицины Марианн Водзинский. Она работала в Катыни (Козьих Горах) до 9 июня 1943 г. (Катынь. Расстрел. С. 428, 480, 487). Вот как ситуацию с участием поляков в немецкой эксгумации описывает участник этих событий представитель Главного управления Польского Красного Креста в Варшаве в 1943 г. Грациан Яворский в своей справке-отчете, в 70-х годах тайком переправленной на Запад: “Эксгумация производилась под надзором немецкой жандармерии, а также какой-то польской жандармской части. (В ее состав входили молодые люди, главным образом из Львова, в немецких мундирах, но без немецких гербов на головных уборах.)... Эксгумационные работы проводил доктор Водзинский, явно выраженный наркоман... С немецкой стороны мы испытывали постоянное давление, чтобы мы четко сказали, что преступление — дело рук НКВД.
Известный французский писатель и тележурналист, авторитетный историк и политик (бывший заместитель министра иностранных дел Франции) Ален Деко в своей книге “Великие загадки XX века” в главе “Катынь: Гитлер или Сталин?” рассказал о судьбе француженки Катерины Девилье, перед войной попавшей в Польшу, потом в СССР и ставшей лейтенантом Красной Армии. Она написала статью “Что я знаю про Катынь”, одну из первых статей на катынскую тему во французской прессе. В отношении советских руководителей К. Девилье не питала иллюзий. Она писала: “Советы лгали не меньше немцев”. После освобождения Смоленска Девилье, разыскивая своего пропавшего дядю, в составе делегации от польской армии З. Берлинга одна из первых посетила ещё сохранившийся немецкий музей “советских зверств” в Катыни. В Катыни в списках расстрелянных весной 1940 г. К. Девилье увидела фамилию не только дяди Христиана, но и своего друга Збигнева Богуславского, который, как она точно знала, в апреле 1941 г. находился в заключении в Брест-Литовской крепости и по этой причине никак не мог быть расстрелян в Катыни весной 1940 г. Позднее выяснилось, что в Козельском лагере в 1940 г. содержался ещё один Збигнев Богуславский, полный тезка друга К. Девилье, но в музейной ячейке с вещественными доказательствами Катерина обнаружила фотографию именно своего знакомого и копию его письма матери от 6 марта 1940 г. с подписью Збигнева, которую она узнала. Далее А. Деко пишет, что Катерина, “Вернувшись в Польшу, встретила фронтового товарища (3. Богуславского), который был поражен странным обстоятельством — письмом, которое он якобы написал своей матери. В тот момент, когда письмо было написано, он находился где-то в хабаровских рудниках и вряд ли мог писать вообще что-либо. Но подпись под письмом, вне всяких сомнений, была его собственная. “Вот только письмо... Но я никогда не писал его!” И в этот момент она поняла, что Катынь — дело, целиком сфабрикованное немцами” (Д е к о. Великие загадки... С. 272, 273). Ален Деко в своей книге немного приоткрывает тайну, окутывающую процесс фабрикации нацистами “доказательств” в Катыни. Он пишет: “В 1945 г. молодой норвежец Карл Йоханссен заявил полиции в Осло, что Катынь — “самое удачное дело немецкой пропаганды во время войны”. В лагере Заксенхаузен Йоханссен трудился вместе с другими заключенными над поддельными польскими документами, старыми фотографиями...” (Д е к о. Великие загадки... С. 274, 275).
> А кто там у нас "местное население"? Сколько их тел обнаружено? Были ли они захоронены ПОД поляками - или НАД ними (или - ВПЕРЕМЕШКУ)? А "местное население" - тоже лежит в захоронении с документами, удостоверяющими личность? А... впрочем - пока хватит вопрсов по первому пункту. Переходим к пункту второму. quoted1
Главной военной прокуратурой, стало известно число казненных поляков - более шести тысяч человек, - мы решили, что та, первая цифра была неточной. Но совсем недавно, несколько месяцев назад, к уже известному числу поляков добавилось число казненных соотечественников - около 4 тысяч. И, таким образом, первоначальная цифра, казавшаяся многим всего лишь слухом, оказалась совершенно точной.
> Оба-на! Оказывается - этот вопрос ДАЖЕ НЕ ИССЛЕДОВАЛСЯ? > Ничтоже сумняшеся - захоронение "привязали" к близлежащему "месту содержания поляков НКВД"? quoted1
Захоронение привязано к ближайшему месту казни, а вовсе не к месту содержания пленных.
А "места содержания поляков Гестапо" с этой точки зрения - хоть кто-нибудь учитывал? Ну-ка - нанесите их на карту... сколько там километров до места захоронения получается?
> В 1941 году этих людей могли убить солдаты Вермахта. quoted1
Солдаты Вермахта к подобным видам деятельности имеют ничуть не большее отношение, чем служащие Люфтваффе или Кригсмарине. Или ты полагаешь, немцы убивали польских военнослужащих в соответствии с Договором о дружбе с СССР, за то, что польское правительство объявило ему войну в ноябре 1939года?
>В 1939 году этих людей могли убить другие поляки (уж если поляки из АЛ и АК так увлечённо пускали друг дружке кровь в 1944 году - то наивностью было бы отрицать возможность подобных кровопусканий пятью годами ранее...).
> Мало версий? А почему рассматривается вообще ЛИШЬ ОДНА?
Версий может быть сколь угодно много. И договориться можно до того, что поляков уничтожили инопланетные существа, переодевшись в форму ( поставить по собственному выбору..), но какое отношение все эти версии будут иметь к реальности?souser писал(а) в ответ на сообщение:
> Не можешь понять (признавая, однако, чёткость формулировок)? quoted1
Я не могу понять цели твоих попыток оправдания палачей. Тебе то зачем это нужно? souser писал(а) в ответ на сообщение:
> Увы - ничем не могу тебе помочь ПРОТИВ ТВОЕЙ ВОЛИ: каждый верит лишь в то, во что хочет верить! quoted1
Немецкий эксгумационный список 1943 г. скрывает и другие тайны. Фактом, убедительно свидетельствующим об умышленных манипуляциях немецких оккупационных властей с документами катынских жертв во время проведения раскопок в Козьих Горах, является наличие в официальном эксгумационном списке значительного числа “двойников”. Если верить немцам, то польский капитан Чеслав Левкович (Czeslaw Lewkowicz) был эксгумирован в Козьих Горах дважды — первый раз 30 апреля 1943 г. под № 761 и второй раз — 12 мая 1943 г. под № 1759. “Первый” труп капитана Ч. Левковича опознали по справке о прививке № 1708, фотографии, золотому крестику на цепочке с надписью “Kroutusiowi — Nulka” и свидетельству о производственной травме, найденному на теле. “Второй” труп капитана Левковича опознали по расчетно-сберегательной книжке, удостоверению артиллериста и письму от Янины Дембовской из Гостына. “Первый” труп Мариана Перека (Marian Perek) эксгумировали и опознали 10 мая 1943 г. под № 1646 (почтовая открытка, два письма и блокнот), “второй” труп — 24 мая 1943 г. под № 3047 (офицерское удостоверение и записи из Козельска на русском языке). Яна Гославского (Jan Goslawski) опознали первый раз 10 апреля 1943 г. под № 107 (удостоверение личности, справка о прививке № 3501, письмо военного министерства) и второй раз 6 июня 1943 г. — под № 4126 (два письма). На сегодняшний день таких “двойников” в эксгумационном списке уже выявлено не менее двадцати двух! Все эти 22 польских офицера действительно содержались в Козельском лагере для военнопленных и весной 1940 г. были отправлены из Козельска в Смоленск с формулировкой “в распоряжение начальника УНКВД по Смоленской области”. Ни в одном случае опознания “двойников” комплекты документов на одну и ту же фамилию, найденные на двух разных трупах, не совпадали. Объяснить такое большое число “двойников” случайностями (например, что часть документов в момент эксгумации выпала из кармана одного трупа и случайно попала в карман соседнего, что эксперты при упаковке документов перепутали конверты и пр.) невозможно, поскольку трупы “двойников” извлекались из разных могил, в разные дни, иногда с интервалом в несколько недель! Удивительным фактом является то, что некоторые польские офицеры, числившиеся в немецком эксгумационном списке, на самом деле оказались живы после окончания войны. Факт существования в Польше “живых мертвецов” из Катыни подтверждает публикация В. Шуткевича “По следам статьи “Молчит Катынский лес”, в которой приводится письмо подполковника в отставке, бывшего офицера Войска Польского Б. П. Тартаковского. Борис Павлович пишет, что, когда их часть стояла в польском городе Урсус, в дом, рядом с которым квартировал Тартаковский, “вернулся майор Войска Польского, фамилия которого значилась в списках офицеров, расстрелянных в Катыни” (“Комсомольская правда”. 19 апреля 1990 г.). Такие случаи не единичны. Достаточно напомнить судьбу выдающегося польского юриста, профессора, подпоручика Ремигиуша Бежанека, числившегося в списках катынских жертв под № 1105, но прожившего в Польше после войны долгую и счастливую жизнь. Немцы в Катыни “опознали” трупы и других вернувшихся после окончания войны в Польшу людей. Например, на одном из трупов в Катыни были найдены документы известного по своим послевоенным публикациям в польской печати Францишека Бернацкого. В катынских списках числился и Марьян Яняк, умерший в Познани в 1983 г. (это отец председателя Национального Совета Швейцарии в 2005—2006 гг. Клода Жаньяка), и др. Однако большая часть поляков, оставшихся в живых после Катыни, предпочитала не привлекать внимание к своей судьбе. Российский журналист, 26 лет проработавший в Польше, в частной беседе заявил авторам, что в 1960—70 годы его несколько раз знакомили с живыми поляками из катынского эксгумационного списка, но те категорически отказались от дальнейших контактов с советскими корреспондентами, как будто от этого зависела их жизнь. К вышесказанному следует добавить, что из первых 300 номеров первоначального эксгумационного списка, обнародованного в апреле 1943 г., позднее по неизвестным причинам исчезли 84 фамилии опознанных польских офицеров. Возможно, часть из них оказалась живыми, а другие не “вписывались” в немецкую версию “Катынского дела”.
> Ну кому тут нужны ваши вонючие портянки? Если нет собственных мыслей, то какого хрена забивать тему мусором? quoted1
А ты их нюхаешь что ли? Теперь понятно,что делают те у кого в голове мякина Они не читают сообщения,они их нюхают. Может от этого у тебя все посты такие порожняковые?
> нюхаешь что ли? Теперь понятно,что делают те у кого в голове мякина Они не читают сообщения,они их нюхают. Может от этого у тебя все посты такие порожняковые? quoted1
Это всё, что ты имеешь сказать по теме? И стоило высовываться..