ПРИКАЗ А. В. КОЛЧАКА ОБ АРЕСТЕ ЧЛЕНОВ УЧРЕДИТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ

30 ноября 1918 г.


Бывшие члены Самарского Комитета членов Учредительного собрания, уполномоченные ведомств бывшего Самарского правительства, не сложившие своих полномочий до сего времени, несмотря на указ об этом бывшего Всероссийского правительства, и примкнувшие к ним некоторые антигосударственные элементы в Уфимском районе, ближайшем тылу сражающихся с большевиками войск, пытаются поднять восстание против государственной власти, ведут разрушительную агитацию среди войск, задерживают телеграммы Верховного командования, прерывают сообщения Западного фронта и Сибири с оренбургскими уральскими казаками, присвоили громадные суммы денег, направленные атаману Дутову для организации борьбы казаков с большевиками, пытаются распространить свою преступную работу по всей территории, освобожденной от большевиков.

П р и к а з ы в а ю :

П 1.


Всем русским военным начальникам самым решительным образом пресекать преступную работу вышеуказанных лиц, не стесняясь применять оружие.

П.2.


Всем русским военным начальникам, начиная с командиров полков (включительно) и выше, всем начальникам гарнизонов арестовать таких лиц для предания их военно - полевому суду, донося об этом по команде и непосредственно начальнику штаба Верховного Главнокомандующего.


Все начальники и офицеры, помогающие преступной работе вышеуказанных лиц, будут преданы мной военно-полевому суду.


Такой же участи подвергнуть начальников, проявляющих слабость и бездействие власти.

Верховный Правитель и Верховный Главнокомандующий

адмирал Колчак.

В.И. Шишкин

РАССТРЕЛ АДМИРАЛА КОЛЧАКА

Вопрос о расстреле бывшего Верховного правителя России адмирала А.В.Колчака неоднократно освещался в отечественной и зарубежной мемуарной и исследовательской литературе. До недавнего времени казалось, что все обстоятельства и причины этого трагического события, происшедшего 7 февраля 1920 г. в Иркутске, досконально выяснены. Некоторое расхождение в литературе существовало только в вопросе о том, кто отдал приказ о расстреле Колчака. Одни мемуаристы и историки утверждали, что такой приказ — по собственной инициативе и в силу объективно сложившихся военно-политических обстоятельств — отдал Иркутский военно-революционный комитет1, другие приводили сведения о наличии директивы, исходившей от председателя Сибревкома и члена Реввоенсовета 5-й армии И.Н.Смирнова2.

Ситуация нео###анно осложнилась, когда из публикации “Бумаг Троцкого”, подготовленной и осуществленной Д.М.Мейджером, историкам стала известна записка В.И.Ленина заместителю председателя Ревоенсовета республики Э.М.Склянскому (см. документ №8). В этой записке содержались завуалированные указания главы советского правительства относительно того, под каким предлогом местные иркутские власти должны расстрелять Колчака и что они обязаны доложить о произведенном расстреле в Центр. Сопоставление текста постановления Иркутского военно-революционного комитета о расстреле Колчака с содержанием ленинской записки Э.М.Склянскому, а также анализ последующих шагов, предпринятых И.Н.Смирновым и иркутскими властями, наталкивают на мысль о непосредственной причастности председателя Совнаркома к гибели бывшего Верховного правителя России и даже о решающей в ней роли ленинской директивы.

Однако долгое время такую интерпретацию опубликованного документа не позволяло сделать отсутствие точной датировки записки В.И.Ленина Э.М.Склянскому. В “Бумагах Троцкого”, как ни странно, были приведены две разные даты ее написания. Одна из них — январь 1920 г. — являлась воспроизведением даты, проставленной кем-то (скорее всего, Э.М.Склянским или Л.Д.Троцким) на машинописной незаверенной копии записки В.И. Ленина, другая — после 7 февраля 1920 г. — была предложена Д.М.Мейджером. К сожалению, в архивном деле фонда Л.Д.Троцкого, в котором хранится копия данной записки В.И.Ленина, не содержится никаких сопутствующих документов, которые позволяли бы внести ясность в вопрос о времени ее написания В.И.Лениным.

В 1995 г. екатеринбургский историк И.Ф.Плотников вполне справедливо поставил под сомнение датировку ленинской записки, осуществленную Д.М.Мейджером. На основании текстологического анализа документа он пришел к правильному, на наш взгляд, выводу о том, что В.И.Ленин написал ее в конце 20-х чисел января 1920 г. На данном основаниии И.Ф.Плотников сделал вывод о том, что это был “прямой приказ об убийстве Колчака”. “В вопросе о том, где и когда было принято решение о расстреле А.В.Колчака, кто приказал и кто исполнил этот приказ, — заключает И.Ф.Плотников, — полагаем, можно поставить точку”3.

Едва ли можно безоговорочно согласиться со столь категорическим суждением, тем более что в публикации И.Ф.Плотникова содержится ряд фактических ошибок и безосновательных предположений, ставящих под сомнение его научную объективность и беспристрастность в данном вопросе. Отметим лишь некоторые из них. Прежде всего, конечно, вызывает удивление, что составителем двухтомника “Бумаг Троцкого” назван Ю.Г.Фельштинский. Эта, а также ряд других ошибок заставляют усомниться в том, что И.Ф.Плотников знаком с запиской В.И.Ленина, опубликованной в “Бумагах Троцкого”. Скорее всего он имел дело с каком-то другим литературным источником.

Еще большее удивление вызывает то, что записку В.И.Ленина Э.М.Склянскому И.Ф.Плотников именует телеграммой “В.И.Ленина председателю Революционного совета 5-й армии, председателю Сибирского ревкома И.Н.Смирнову”. Между тем совершенно очевидно, что записка Э.М.Склянскому не может автоматически считаться телеграммой И.Н.Смирнову. Телеграммы В.И.Ленина с таким или аналогичным текстом И.Н.Смирнову не существует. Ее мог по просьбе В.И.Ленина отправить И.Н.Смирнову только Э.М.Склянский. Но на вопросы — послал ли эту телеграмму Э.М.Склянский и получил ли ее И.Н.Смирнов — прямого утвердительного ответа, подтвержденного документально, пока нет, а, возможно, и никогда не будет. Причина банальна: центральное большевистское руководство стремилось скрывать свою причастность к этому событию. Можно сказать, что ситуация с расстрелом А.В.Колчака во многом напоминает обстановку, в которой полутора годами раньше было совершено убийство царской семьи, ответственность за которое центральные власти пытались возложить исключительно на местных советских деятелей.

В то же время публикуемые ниже документы с большой долей уверенности позволяют утверждать, что через Э.М.Склянского и И.Н.Смирнова ленинская директива стала известна лидерам иркутских большевиков и что именно ею, в конечном счете, они тайно руководствовались. Последнее, однако, не означает, что В.И.Ленин являлся главным и тем более единственным виновником этого безсудного расстрела. Напротив, как свидетельствуют публикуемые документы, в советской России не нашлось ни одного облеченного властью органа, ни одного большевистского деятеля, которые занимали бы в этом вопросе принципиально иную позицию. Более того, как следует из признания И.Н.Смирнова, расстрел А.В.Колчака был осуществлен в обстановке, когда советской власти в Иркутске больше уже никто и ничто не угрожало. Это было ни что иное, как акт политического возмездия, политической расправы над поверженным противником.