Вопрос импичмента Трампу уже не раз поднимался в кругах либеральных активистов, которые с самого момента инаугурации мечтали найти способ лишить его власти. Однако всерьез о такой возможности заговорили только после отставки Коми. Многим она напомнила события на пике Watergate-скандала, когда президент Ричард Никсон уволил специального прокурора, расследующего его роль в прослушивании штаб-квартиры Демократов. Белый Дом, понимая исторические параллели, тут же начал указывать на различия обеих ситуаций. Представители администрации напомнили о замечаниях Коми про то, что президент не был объектом расследования «российского следа» на президентских выборах. Интерес агентов ФБР вызывают лишь контакты нескольких сотрудников кампании Трампа с представителями России, в частности, бывшего советника по нацбезопасности Майкла Флинна и другого советника Картера Пэйджа. «Президенту ничего не угрожало, его никто ни в чем не обвинял, и он не пытался замести следы, увольняя Коми», — примерно такой была официальная позиция Белого Дома.

Казалось, что сам Коми косвенным образом подтверждает заверения Трампа и его представителей. После своего увольнения он вел себя неожиданно тихо и даже отказался давать показания в Конгрессе, где было запланировано его присутствие. Однако молчание Коми продлилось недолго. Вечером 17 мая сразу несколько изданий, включая NYT и Financial Times, опубликовали статьи с выдержками из одной записи Коми, датированной серединой февраля. В этой записи Коми описывает недавний разговор с Трампом, посвященный расследованию вокруг Майкла Флинна. Трамп, по словам Коми, попросил его «дать этой истории уйти» и назвал Флинна «хорошим парнем». Коми ответил на просьбу президента лишь тем, что он согласен с оценкой Трампа: Флинн действительно хороший парень.

С точки зрения законодательства это можно расценивать как попытку воспрепятствования правосудию, что считается преступлением. Однако не все так просто. Во-первых, фактов, подтверждающих наличие этого разговора, пока что нет. Даже сами журналисты не видели записи Коми — по их выражению, один из близких к бывшему директору ФБР помощников прочитал по телефону отрывки из его бумаг. Встревоженные Республиканцы в Конгрессе уже пообещали обратиться с повесткой к Коми и вызвать его дать показания под присягой. Кроме того, члены юридического комитета Сената пожелали ознакомиться со всеми записями Коми, связанными с расследованием «российского следа», включая ту, что утекла в прессу.

В самой истории также имеются очевидные нестыковки. Согласно федеральному законодательству, Коми должен сообщить руководителям Департамента юстиции обо всех попытках воспрепятствовать правосудию. Невыполнение этого требования может повлечь за собой возбуждение уголовного расследования в отношении самого Коми. На текущий момент нет никаких свидетельств того, что бывший директор ФБР рассказал о состоявшемся разговоре с президентом генпрокурору или любому другому вышестоящему лицу. Можно предположить, что он сам на тот момент не считал ремарку Трампа препятствованием правосудию. В этом случае и состава преступления, вероятно, нет.

Стоить иметь в виду и то, что расследование о «российском следе» спокойно идет своим чередом, несмотря на все разговоры и скандалы. Это подтверждает и руководство ФБР: сам Коми, давая показания в Конгрессе 3 мая, заявлял о том, что на него никто не оказывает давления в контексте проводимых расследований. Той же позиции придерживался и временно исполняющий обязанности директора ФБР Эндрю Маккейб, выступая в Конгрессе 6 мая. Если Коми под давлением сенаторов все-таки снова явится на Капитолийский холм, ему придется отвечать на много неприятных вопросов. Лгал ли он под присягой ранее, говоря об отсутствии давления в связи с расследованием «российского следа»? Или до своего увольнения он считал, что давления нет, а теперь думает иначе? И почему он не уведомил о разговоре с Трампом руководство Департамента юстиции, как того требует закон? А может быть, журналисты переврали текст его записи и он имел в виду совсем другое?

Однако некоторые сразу ухватились за возможность обвинить президента в воспрепятствовании правосудию как за еще одно основание для импичмента. По Конституции президент имеет иммунитет в отношении любых нарушений закона. Однако она позволяет Конгрессу лишить президента его власти в случае совершения измены или серьезного преступления. В данном случае юридический комитет Палаты представителей подготавливает специальные статьи для импичмента, в которых перечисляет проступки президента и объясняет, каким образом они оправдывают импичмент. Затем эти статьи читаются всем конгрессменам в течение одного или нескольких заседаний нижней палаты, потом проводится голосование. Если больше половины конгрессменов считают необходимым лишить президента его власти, то ему объявляется формальный импичмент.

Однако это лишь часть процесса. Самый сложный этап наступает потом. Объявив президенту импичмент, Конгресс не может физически выдворить его за пределы Белого Дома. Для этого необходимо, чтобы суд Сената приговорил президента к лишению поста. Сенат должен 2/3 голосов законодателей поддержать импичмент — только в этом случае президент лишается власти. Главой государства автоматически становится его вице-президент, если ему также не вынесен импичмент. В противном случае кресло в Овальном кабинете занимает спикер Палаты представителей как третье лицо в политической иерархии.

Как можно понять, именно вторая часть процесса вызывает наибольшие трудности при импичменте. Добиться простого большинства голосов в нижней палате бывает несложно — нередко ее контролирует партия, стоящая в оппозиции к президенту, и ее члены готовы с радостью лишить его поста. Однако собрать 2/3 голосов в Сенате очень сложно, если это вообще возможно. Одна партия почти никогда не контролирует такое количество мест, а убедить своих оппонентов выступить против собственного президента — почти невыполнимая задача. Именно поэтому два вынесенных импичмента президентам — Эндрю Джонсону в 1868 г. и Биллу Клинтону в 1998 г. — так и не вступили в силу. Сторонникам отставки просто не хватило голосов в Сенате.

В то же время несколько конгрессменов-демократов начали открыто призывать к импичменту: однако их выступления не означают, что за ними последует что-то более серьезное. Пока у демократов нет достаточного количества сторонников среди республиканцев в этом вопросе, любые разговоры о нем скорее носят характер политического театра. А для того, чтобы руководство GOP поддержало сторонников импичмента, должно произойти нечто действительно серьезное. Простая ремарка Трампа трехмесячной давности вряд ли годится.

Скандал с Коми оживил долгое время остававшуюся пассивной группировку т.н. «невер-трамперов» — противников Трампа в среде условно консервативного комментариата. Один из представителей этого круга, колумнист NYT Роуз Доутат, предложил свое решение оппонентам действующего президента: давайте вместо импичмента используем против Трампа 25-ю поправку к Конституции. Она дает право вице-президенту, получившему согласие большинства членов кабинета министров, отправить письмо Конгрессу с уведомлением о том, что президент больше не в состоянии управлять страной. По замыслу ее авторов, 25-я поправка должна применяться в случаях, если президент серьезно болен или находится в невменяемом состоянии. По мнению автора статьи, Трамп своими действиями дает понять, что он не может управлять Америкой, поэтому Майку Пенсу необходимость проявить гражданскую сознательность и лишить того власти.

Правда, в этом плане сразу можно найти много слабых сторон. Начнем с того, что сам президент может не согласиться с мнением своего кабинета и отправить свое письмо Конгрессу с заверением, что с ним все нормально. В этом случае Конгресс должен решить, с чьей точкой зрения ему согласиться. Как минимум 2/3 законодателей в обеих палатах должны будут признать действующего президента невменяемым. Иными словами, здесь еще более высокий барьер, чем в процессе импичмента — там 2/3 голосов необходимы только в Сенате.

Да и реакцию на подобный шаг можно заранее легко предугадать. Фактически это будет означать переворот, и со стороны кого? Представителей республиканской элиты, недовольной действиями президента-аутсайдера. Сложно представить себе, что может сильнее поднять репутацию Трампа, чем попытка лишить его власти со стороны «вашингтонского болота», которое он пытался осушить.

В этой ситуации у Трампа имеется одно большое преимущество. Несмотря на истерию в медиа, со стороны либеральных колумнистов и конгрессменов от Демпартии, рейтинги Трампа остаются стабильными. Уровень одобрения его политики колеблется в районе 45%, почти не меняясь на протяжении последних недель. Большинство американцев не видят в его действиях оснований для импичмента? Можно предположить, что так. Кейс с Трампом больше напоминает историю вокруг попытки импичмента Билла Клинтона, чем историю Ричарда Никсона. Рейтинги Никсона в момент его ухода с поста обвалились до уровня ниже 10%, сделав его отставку почти неизбежной. С другой стороны, уровень одобрения Клинтона неизменно рос во время разговоров об импичменте и достиг рекордного показателя в 73% накануне голосования по этому вопросу.