В чем же оно,
величие России?

Некоторые, чтобы не вдаваться в тонкости и не задевать национальные чувства, вообще не уточняют, в чем оно. Россия – великая ядерная держава – и точка.

Другие подчеркивают, что Россия самая крупная страна по территории.

Сомнительный признак величия. По нему и Дания, например, должна возвысится из-за принадлежащей ей Гренландии – гигантской ледяной пустыни.

Еще один довод – огромные, а может быть и самые крупные запасы полезных ископаемых.

Они, конечно, есть. Но вот во благо ли для страны и на приращение величия? Согласно такой логике, рядом с Россией на одной скамейке великих должна, например, сидеть Демократическая Республика Конго (до недавнего времени Заир). Однако там полный упадок экономики, нескончаемая война – и вообще, не приведи Господь.


У нас хотя и не все так же беспросветно, но тоже не позавидуешь.

Экономика России уступает Южной Корее или американскому штату Иллинойс. Financial Times опубликовала рейтинг рыночной стоимости компаний планеты на 2000 г. Среди 500 крупнейших фирм нет ни одной российской.

Нефтяная фирма "Лукойл" с рекордной для России капитализацией в 9,5 млрд долларов занимает 191-е место в Европе. А если российский "Газпром", владеющий пятой частью мирового газа, оценивается рынком в 6,3 млрд долларов и вообще не входит в рейтинг 500 крупнейших мировых компаний, то это диагноз всей российской экономике.

Если наши крупнейшие нефтяные и газовые компании оцениваются мировым рынком ниже, чем некоторые американские Интернет-магазины, это означает, что России просто нет в мировой экономике.


Страны G7 производят 66 % мирового ВВП; Россия, входящая в "группу восьми государств", – 0,6 %: в сто раз меньше. Наше участие в G8 на самом-то деле в смысле нашего реального величия не должно никого вводить в заблуждение. Мы в G8 виртуально и на приставном стульчике.

71-е место, среди стран "средней степени развития", сразу после Ливана и Западного Самоа – это и есть наше реальное место в мировой экономике, а отнюдь не восьмое в G8. В "восьмерку" – скорее из опасений непредсказуемости и с надеждой на будущие позитивные свершения – был в 1991 году допущен Советский Союз, а потом по инерции (не прогонять же!) там осталась и Россия.

Можно, пожалуй, отчасти согласиться с экспертами из НИИ вооруженных сил Швеции, которые недавно выпустили исследование о наших текущих и будущих проблемах: мир не заметит исчезновения России, когда страна распадется, по их мнению, на пять частей. Российское экономическое значение для окружающего мира ничтожно, а ее присутствие на мировом рынке выражено, прежде всего, рядом металлов, газом и нефтью.

"Возможность замены российского сырья есть практически по всему списку товаров, за исключением палладия [5] [*], – констатируют шведские аналитики. – Переориентация западного рынка займет от нескольких месяцев до одного года, в этот период цены на ряд сырьевых товаров подскочат".


Исчезновение экономического присутствия России в мире Запад, скорее всего, действительно переживет довольно легко.

Что же касается возможного распада России, то здесь бы я существенно поубавил спокойствия и беспечности.

Балканы и Ближний Восток, например, вынуждают периодически вздрагивать – и не только соседние страны – вовсе даже не по экономическим причинам. На территории России, случись здесь кризис даже в виде политического вакуума, уровень сейсмичности для всего мира будет намного чувствительнее.

Есть страны, которые природа поразила в смысле природных ископаемых почти полной нищетой – никаких запасов, – а они умножают свое величие. Япония, например, почти ничего не имея из естественных ресурсов, стала второй в мире индустриальной державой.

Одно из главных сокровищ России – нефть. Несмотря на то что добыча нефти в стране в постсоветское время сократилась наполовину, Россия занимает третье место в мире, после США и Саудовской Аравии. Общая стоимость нефтяных предприятий составляет почти 60 % нашей рыночной капитализации, а доходы от нефти – 22 % всех бюджетных поступлений.

Но нефть сослужила плохую службу России. Чувство утраченной стабильности и весьма относительного, хотя бы какого-то (надо сказать, почти скотского…) благополучия, которое многие до сих пор испытывают в отношении эпохи Брежнева, обеспечивалось главным образом тогдашними высокими ценами на нефть. Они позволяли, даже параллельно с невероятнейшей гонкой вооружений, выделять минимальные средства на потребительские нужды.

Как только цены на нефть упали, у экономики словно отвалилось дно. Она просто рухнула. Нефть, как наркотик, отодвигала Советский Союз от хирургического лечения и от реформирования стагнирующей экономики. Из-за того, что государство искусственно сдерживало внутренние цены на нефтепродукты, у нас цена на электричество 1-3 цента за кВт/ч, а в Европе – 12-15 центов. Энергокомплекс России всегда представлял собой единый механизм – "естественную" монополию – и в этой роли до сих пор выступает одним из мощных тормозов против перехода к рынку. Если его разбить на отдельные предприятия, работающие на рынке, цены немедленно сравняются с мировыми.

Когда же мы будем знать, сколько потребляем и сколько это стоит на самом деле, станет ясно, что и сырье в России невыгодно добывать, потому что лежит оно там, где его трудно доставать. Себестоимость русской нефти 14 долларов, а качество (и, соответственно, цена на рынке) невысокое. В Кувейте себестоимость нефти 4 доллара, и качество повыше. Кроме того, наша нефть вязкая, ее трудно перекачивать, зимой приходится даже подогревать, и в результате значительная часть нефти уходит просто на перекачку самой же нефти.

Ю. Афанасьев "Опасная Россия"
http://www.yuri-afanasiev.ru/dangerous_rus/glav...