План Путина - победа Лукашенко, или ИСТОРИЯ СОВРЕМЕННОЙ БЕЛОРУССИИ
16:00 24.01.2008
28 февраля президент уезжает в Москву – это было крайне необходимо, чтобы заручится поддержкой белорусского курса у российской законодательной власти, в то время – оппозиционной режиму Ельцина, и, кроме того, решить многие интеграционные вопросы для оживления внутриэкономической ситуации в Беларуси. Каковые цели, во всяком случае, декларировались открыто. На самом деле, в предстоящей решительной схватке за будущее республики президенту нужно было запастись безусловной поддержкой российской Госдумы и, вдобавок к этому, еще и иметь на руках неубиваемый козырь – благоволение российской же исполнительной власти. Первый пункт плана Лукашенко удался безусловно – Дума встретила и проводила его речь овацией. Не беда, что фракция «Яблока» потребовала не допускать Александра Лукашенко к думской трибуне – белорусский президент убедился, что в левой в своем большинстве Думе он имеет надежную поддержку своих планов. А что касается исполнительной власти… Рейтинг президента Ельцина на тот момент (до выборов – всего ничего, пять месяцев) едва превышал статистическую погрешность, колеблясь где-то в районе смехотворных трех-четырех процентов. Ельцинскому окружению требовались козыри для внутриполитических игр – очень хорошо, президент Беларуси подкинет в осиротевшую колоду своего российского коллеги пару увесистых доводов. Ельцин разрушил СССР – теперь, с помощью Лукашенко, он сможет слегка подправить свой имидж, выступив объединителем славянских земель. Подыграть ему в этом деле – прямой долг и служебная обязанность его белорусского товарища. По многим причинам. Из которых немаловажная – жуткие долги за газ, которые на тот момент Беларуси просто нечем было отдавать.
16:02 24.01.2008
Администрации обоих президентов принялись лихорадочно готовить документы предстоящего через пару недель «эпохального» события. Конечно, в сухом остатке ничего значительного в этих документах не было – но ничего значительного ни Ельцину, ни Лукашенко от подписания этих документов и не требовалось. Это были сугубо и исключительно внутриполитические шаги обоих президентов; Ельцину с их помощью нужно было склонить к себе доверие электората, Лукашенко с их помощью получал безусловную поддержку нации (95% белорусов на последнем советском референдуме, напомню, проголосовали за сохранение СССР) в деле интеграции с Россией (и ее же – в будущем противостоянии с либеральными прозападными вождями парламента). Правда, Госдума решила сыграть в деле интеграции свою игру, в противовес изыскам команды Ельцина – но сделала это исключительно топорно. Денонсировав беловежские соглашения, российские парламентарии поставили под сомнение сам факт белорусской государственности – что для Лукашенко было, безусловно, исключительно медвежьей услугой. Но все же в интеграции с Россией большинство белорусов видело выход из экономического коллапса, в котором находилась республика – хотя были и такие моменты этой интеграции, о которых власти старались не упоминать. Например, 1 марта в деревню Скоки Брестского района прибыл гроб с телом рядового Дмитрия Шутова, павшего в Чечне. Но гробов из Чечни в Беларусь все же приходило крайне мало, и властям удавалось эти редкие случаи до сведения общественности не доводить. 2 марта произошли два, на первый взгляд, рядовых политических события – на должность Генерального прокурора был назначен В. Капитан, а депутат Калякин впервые с трибуны Верховного Совета обронил заграничное словечко «импичмент». На самом деле, произошло событие, крайне важное для будущего республики.
16:19 24.01.2008
Война между парламентом и президентом была объявлена. С этого момента стороны начали темповую игру. Которую Лукашенко безусловно выигрывал – он принимал решения самостоятельно, лидеры же парламентской оппозиции каждый раз вынуждены были вырабатывать «общее мнение». Но в этой ситуации была одна большая опасность – президент мог выбрать неправильное решение, которое уже никто не мог оспорить. К счастью, практические все решения Лукашенко в этот период были интуитивно верными, ошибки если и были – то легко исправимыми и незначительными. 22 марта белорусский президент встретился в Вискулях со своим польским коллегой – надо было прощупать настроения с той стороны Буга. Александра Квасьневского за эту встречу вся польская пресса единогласно подвергла остракизму – но теперь Лукашенко знал, что с той стороны ничего, кроме моральной поддержки, его оппонентам ждать не стоит. Это был хороший знак. Надо было решать вопрос с подписанием документов по Сообществу России и Беларуси – это был важный шаг, и президент, несмотря на предгрозовую обстановку в Минске, решил выехать в Москву. На следующий же день, 25 марта, оппозиция вывела на улицы тысячи демонстрантов. В принципе, у вождей «непримиримых» в этот день был шанс захватить город – в отсутствие первого лица милицейские начальники проявили слабость, граничащую с изменой. Официальным поводом к митингу на площади Независимости стала 78-я годовщина объявления БНР – «кайзеровской» Беларуси. С 11 часов утра до полудня около пяти тысяч демонстрантов слушали заезженные речи депутатов Карпенко и Богданкевича, а также бывших парламенских златоустов – Антончика и Гилевича. В череду выступающих каким-то образом затесался и депутат польского сейма К. Круль, хотя это выглядело откровенным и наглым вмешательством соседней державы во внутренние дела Беларуси. Ведущий цицерон оппозиции, «спадар Пазьняк», на этом митинге был в своем репертуаре. «С того времени, как будет подписан договор с Россией, Лукашенко перестанет быть президентом… Он будет подлежать суду по нашим законам!» По каким «нашим» законам – сей златоуст не уточнял. Впрочем, это было не важно – Позняк доживал в республике последние дни, а посему мог нести любую ахинею – он знал, что отвечать за нее ему уже не придется. Затем, после зажигательных речей своих фюреров, разогретая подобными выступлениями толпа ломанулась к телецентру и даже на короткое время его захватила. К счастью, у телевизионных начальников хватило ума не давать в эфир выступления яростных ниспровергателей диктатуры, и все закончилось сравнительно мирно.
16:20 24.01.2008
Тем временем в Москве события шли своим чередом. 29 марта был подписан договор об углублении интеграции между Россией, Казахстаном, Киргизией и Беларусью. Каковой договор Верховный Совет одобрил Второго же апреля было де-юре образовано Сообщество Суверенных Республик, председателем Высшего совета которого стал Александр Лукашенко. В этот же день в Минске состоялся тридцатитысячный митинг в поддержку образования оного Сообщества – что показало вождям парламента силу пропрезидентских и пророссийских симпатий белорусского электората. Посему депутаты Верховного Совета сочли за благо уже десятого апреля заслать в Москву парламентскую делегацию – им не терпелось перехватить столь положительно воспринимаемый массами modus operandi, вышибить из рук Лукашенко знамя белорусско-российской интеграции. Но было уже поздно – рейтинг Лукашенко (по данным независимой лаборатории «Новак») зашкалил за 62%, а единственный лидер оппозиции, который мог по своему уровню противостоять президенту (с рейтингом в 6%) – был Зенон Позняк, ярый русофоб и откровенный маргинал. Иным прочим лебедькам, богданкевичам и шушкевичам народ откровенно не доверял. Ах, так? И Белорусский народный фронт (и примазавшиеся к нему парламентские оппозиционеры) выводят 26 апреля на улицы многотысячную толпу во главе с боевиками УНА-УНСО. На площадях и проспектах Минска переворачиваются милицейские машины, дело доходит до рукопашной демонстрантов со стражами порядка. Позняк кликушествует с трибуны: «Чечня сражается не только за свою независимость, но и за независимость Беларуси!» И объявляет минуту молчания – потому что в этот день из России приходит, наконец, хорошая новость с чеченского фронта: в результате авиаудара убит мятежный президент самодельной республики Дудаев. На фоне бесконечных разговоров о российских военнопленных, о «мирном урегулировании» и прочих благоглупостях, это событие, безусловно, легло на чашу весов белорусского президента – белорусы увидели, что Россия еще не совсем впала в ступор, с ней еще можно вести дело.
16:42 24.01.2008
Лукашенко теснит парламентских краснобаев по всем правилам военной науки. 4 мая на заседании Верховного Совета утверждены все предложенные им кандидатуры на замещение высоких государственных постов – главой КГБ стал Мацкевич, министерства обороны – Мальцев, министерства внутренних дел – Аголец, председателем Нацбанка официально стала Винникова, вице-премьерами назначены Долголев и Синицын. 7 мая за события 26 апреля министерством юстиции вынесено предупреждение Белорусскому народному фронту. Но в целом в республике было неспокойно. 27 апреля вспыхнула забастовка рабочих завода «Монолит» в Витебске – невыплаты зарплаты. 16 мая – митинг и забастовка на минском часовом заводе – по той же причине. И за два дня до этого, 14 мая, призывами наступать на правительство на митинге на заводе автоматических линий отметилась делегация польской «Солидарности» - что уж совсем ни в какие ворота не лезло. 16 мая фракция «Гражданское действие» белорусского парламента предложила Верховному Совету самораспуститься – каковое предложение парламент отвергает с негодованием. Игра еще не сыграна! И 5 июня впервые (еще довольно глухо) в оппозицию президенту становится им же поставленный на эту должность спикер Верховного Совета Семен Шарецкий. Что характерно – лишь недавно вернувшийся из поездки в Соединенные Штаты. Глава парламента, правда, особо едких замечаний в адрес Лукашенко не сделал – лишь посетовал на горячность (вызванную молодостью) белорусского президента, да предложил последнему прибыть на ковер в Овальный зал – отчитаться перед парламентариями за свои действия. Но, на самом деле, не имело никакого значения, что говорил Шарецкий – имело значение лишь то, что отныне спикер парламента играет во враждебной президенту команде. Ситуация в экономике тем временем никак не хотела решительно выправляться – как на то ее призывали либеральные экономисты. Хотя 30 мая было подписано соглашение с компанией «Форд» о строительстве ее сборочного завода под Минском, в целом положение белорусской экономики было скверным. Из-за «стабильного» курса ру####резко вырос импорт – например, за 1995 год польский экспорт в Беларусь вырос на 76%. Падение ВВП за сентябрь 1995 - май 1996 составило 5%.
16:46 24.01.2008
Впрочем, некоторые отрасли экономики начали постепенный, хотя и внешне малозаметный, рост. За первое полугодие 1996 года лесная, деревообрабатывающая и целлюлозно-бумажная промышленность произвели продукции на 6.7% больше, чем за такой же период прошлого года. На 6.6% выросло производство в кондитерской отрасли. Но этого было крайне мало – для серьезного же роста промышленного производства (а равно и благосостояния населения) необходимо было кардинально менять экономический курс. Каковую смену невозможно было сделать, не сломав сложившуюся систему политическую. С июня 1996 года схватка между президентом и парламентом стала неизбежной.
16:48 24.01.2008
Перелом
В июне 1996 года в России проходят выборы президента. Первый (шестнадцатого числа) тур не выявил явного фаворита – за Ельцина проголосовало 35.02% избирателей, за Зюганова – 31.05%, за генерала Лебедя – 14.7%. А если учесть, что электорат Лебедя был идеологически ближе коммунистам – исход второго тура предугадать было довольно сложно. Посему уже 18 июня генерал Лебедь становится председателем Совета безопасности и помощником президента по национальной безопасности – взятка получена; с этого момента победа Ельцина во втором туре – лишь дело техники. Голосование 30 июня подтвердило это предположение – Ельцин получил 53% голосов, Зюганов – 40%. Это был естественный исход – для большинства населения России творящийся в ней бардак, при всех его недостатках, был все же лучше, чем возможный коммунистический барак. Кроме всего прочего, исход российских выборов открыто и нелицеприятно дал знать и белорусским властям – коммунистическая идеология умерла естественной смертью, и навязывать ее населению в качестве базовых идейных принципов – прямой путь к политическому банкротству. Президент Лукашенко вовремя осознал уроки российских выборов – с июня девяносто шестого в его речах изрядно поубавилось коммунистической риторики, доселе исправно служившей в качестве противовеса либерально-демократическим завываниям парламентских говорунов. Белорусскому государству, как воздух, нужна была СВОЯ собственная идеология – идеология развития, совмещающая твердую государственную власть с основными принципами народовластия, относительную закрытость экономики с рыночными принципами ее существования. Такой идеологии не было – ее еще предстояло создать.
16:50 24.01.2008
Идейное перерождение Семена Шарецкого (случившееся немедленно после возвращения из поездки в США) серьезно повлияло на решение президента установить с первого июля для чиновников и депутатов (благо, с осени девяносто пятого хозяйственными делами парламента заведовало Управление делами президента) серьезные ограничения в зарубежных поездках. Разумеется, это трактовалось как экономия средств. Еще бы! За неполные полгода своего существования Верховный Совет отряжал в зарубежные вояжи 96 депутатов, из коих 18 был за границей по два раза, шестеро – по три, пятеро – по четыре, и по одному депутату было за границей шесть и восемь раз. Раз и навсегда пресечь эти вояжи за казенный счет! Меньше будут ездить – меньше контактировать с зарубежными «покровителями» Беларуси, «радетелями» за ее будущее. Логика решения президента была железной. В последние дни июня девяносто шестого в Беларуси начались боевые действия еще на одном внутреннем фронте – впрочем, для большинства граждан эта война была абсолютно неизвестна. 20 июня у универсама «Рига» в автомобиле был взорван уголовный авторитет Шалай (гражданин Валерий Шелаев, 1961 года рождения). Милиция, сделав скучное лицо, объявила, что, дескать, данный взрыв – не что иное, как результат преступных разборок между криминальными группировками. Мол, конфликтуют «братки» за зоны влияния, стреляют и режут друг друга почем зря – наше же дело сии трагедии расследовать и виновных находить. Все было не так. Взрыв 20 июня – это был сигнал всему криминальному сообществу Беларуси. Сигнал о том, что отныне хозяин в стране будет один – и лишь этот один-единственный хозяин и уполномочен собирать налоги, сборы и подати, контролировать бизнес и регулировать правоотношения между гражданами, предприятиями и трудовыми коллективами. Все же остальные претенденты на получение «своей доли» в национальном достоянии имеют время на то, чтобы отойти от прежней криминальной деятельности – в иных-прочих случаях власть оставляет за собой право радикально решать проблемы. Вооруженной рукой. Без суда и следствия. По законам военного времени. И взрыв автомобиля у универсама «Рига» - был именно из разряда подобных внесудебных расправ с уголовной мразью, возомнившей, что она что-то значит в этой стране, что может безнаказанно устанавливать свои воровские законы, что имеет право жить за счет народа. Отныне организованной преступности в Беларуси была объявлена беспощадная война не на жизнь, а на смерть. И, поскольку судебная система страны не позволяла решительно и быстро пресечь уголовный беспредел – эта война началась тайно. От этого сделавшись максимально эффективно… Июль девяносто шестого – Олимпийские игры в Атланте. «Теперь ты понял, Фродо, кто истинный властелин колец?» - мог бы сказать по поводу этих игр президент США. Ибо такого беспрецедентного давления на судей со стороны администрации страны-хозяйки Игр мир еще не помнил! Американцы тщились доказать всему человечеству (а главным образом – себе), что они самые лучшие, самые правильные, и просто - самые-самые - на планете. Со стороны же все это выглядело довольно омерзительно. В Беларуси июль прошел нервно.
16:53 24.01.2008
Вопреки прежнему решению, не ушел на каникулы парламент, продолжая искать возможности уязвить президента. 10 июля решением Нацбанка ликвидировались банки-банкроты – «Дукат», «Магнат-банк», «Содружество», «Белорусский кредитный» и банк «Интекс» - оздоровление национальной финансовой системы шло планомерно и своим чередом, вне зависимости от политических бурь. 12 июля президент Лукашенко отбыл с официальным визитом во Францию. Вернувшись, выступил на митинге в Бобруйске – ключевой фразой его речи было: «Я по-прежнему претендую на роль народного президента». В ответ на это через две недели Позняк и Наумчик, наиболее одиозные деятели БНФ, попросили политического убежища в США (де-факто уже более двух месяцев находясь за границей). Но они свою игру уже сыграли – посему сей финт особого резонанса внутри Беларуси не вызвал. Так, позлословил народ немного по этому поводу, позавидовал беглецам, посочувствовал их близким. Все это были пустяки. Самое важное, что произошло в июле – это то, что президент принял, наконец, решение о проведении референдума по изменению системы государственной власти. И уже никакие «круглые столы политических сил» были не в силах остановить движения государственной машины в сторону ликвидации слишком самостоятельного и чересчур независимого белорусского парламента… Парламент решил защищаться. Ничего удивительного – озвученные в середине августа вопросы референдума недвусмысленно давали понять депутатам, что с введением новой редакции Конституции их роль в государстве от вершителей судеб страны (коими они себя полагали) низводилась до обязанностей мелких клерков президентского аппарата (с чем большинство из них согласиться никак не пожелали). 2 сентября у Дворца железнодорожников прошел пятитысячный митинг оппозиции – на котором Карпенко, Богданкевич, Статкевич, Ходыко и Борщевский в один голос требовали импичмента президента. «Лучше бы, конечно, публичного расстрела» – но открыто озвучить свои потаенные желания парламентские златоусты как-то не решились. Хотя подобные настроения в агрессивной толпе, собравшейся послушать своих любимцев, зрели. Менее радикальные депутаты решили сыграть на поле президента – вице-спикер парламента Новиков предложил на референдум вынести вопросы, инициированные парламентом.
17:27 24.01.2008
5 сентября Верховный Совет принял еще одно беспрецедентное решение – он отрешил от аккредитации в парламенте государственное телевидение. «За неверное освещение деятельности парламента» - подобная формулировка была не просто идиотской. Деятели парламента в свое время не озаботились поиском путей позитивного освещения в средствах массовой информации своей деятельности – и теперь пожинали плоды своей же недальновидности (если не сказать – бестолковости). Они сколько угодно могли публиковать в оппозиционных газетах шаманские заклинания об импичменте – телевидение же давало картинку. На которой виднейшие вожди парламента выглядели недалекими разрушителями страны, действующими исключительно в своих собственных интересах. И никакие отлучения от аккредитации в Овальном зале журналистов государственных СМИ уже не могли исправить ситуацию – парламент в глазах нации получал все более и более негативную окраску. Тем более – проект новой Конституции, которые депутаты планировали обсудить келейно, в своем кругу – был бессовестно и нагло администрацией президента опубликован в печати, и любой гражданин мог с ним запросто ознакомиться! Ничего не оставалось делать - на вечернем заседании Верховного Совета 6 сентября референдум по четырем президентским и трем парламентским вопросам был назначен на 24 ноября – вместо седьмого, как просил об этом президент. Просто отменить референдум парламент был не в состоянии – так хоть отсрочить. Зачем – это был второй вопрос. Может быть, лидеры оппозиции надеялись на то, что им удастся переломить ход информационной войны, может быть, полагали, что народ одумается и воспримет «демократические» ценности. А может, просто хоть таким образом хотели насолить президенту – неизвестно. Но ключевое решение все же было принято – отныне референдум становился неизбежностью. Вопросы референдума были следующими: Президент интересовался у нации – есть ли необходимость в перенесении дня независимости с 27 на 3 июля, разрешает ли она свободную, без ограничений, куплю-продажу земли, готова ли отменить смертную казнь, и позволит ли президенту править в республике самовластно? Парламент хотел узнать у народа - готов ли он поддержать введение в Беларуси парламентской республики, хочет ли избирать местную власть, и желает ли, чтобы финансирование государственных расходов проходило гласно и исключительно из государственного бюджета – то есть надо ли лишить президента возможности расходовать деньги без согласования с парламентом?
17:52 24.01.2008
Если абстрагироваться от лишней демагогии, вопросы референдума означали – готова ли нация ввергнуть республику в нескончаемые «демократические» преобразования с окончательным сломом всего механизма власти и созданием еще неведомого аппарата «истинного народовластия» (с неизбежной приватизацией этим самым «аппаратом» государственной собственности)? Или белорусы решат, что в эпоху всеобщего разрушения имеет смысл вверить судьбу страны единовластному вождю с полномочиями самодержавного монарха? А для того, чтобы референдум прошел «по-настоящему справедливо и демократично», председателем Центризбиркома Верховный Совет назначил Виктора Гончара, бывшего сподвижника Лукашенко, ныне же – его ярого и бескомпромиссного врага. Ход, надо сказать, был весьма остроумным. Чтобы президент, не приведи Господи, своим указом не назначил дату референдума на 7 ноября, 19 сентября вожди парламента Новиков, Карпенко и Калякин объявили на своей пресс-конференции: «Если Лукашенко проигнорирует постановление Верховного Совета «О референдуме» и своим указом назначит датой его проведения 7 ноября – Верховный Совет начнет процедуру импичмента». Это был уже почти ультиматум. На этой же пресс-конференции Захаренко, Буравкин, Бухвостов, Карпенко и Таразевич объявили себя оргкомитетом по созыву Всебелорусского национального конгресса в защиту Конституции – как альтернативы собираемому президентом Всебелорусскому народному собранию. В эти же дни в оппозиционной прессе вышла статья спикера Верховного Совета Семена Шарецкого – о том, что в Беларуси изрядно запахло фашизмом, и единственный, кто защитит республику от этой напасти – это ведомый несгибаемым Семой белорусский парламент. Что интересно – опубликовав пламенную антифашистскую филлипику, оный спикер уже на следующий день, 17 сентября, подал в президиум Верховного Совета просьбу об отставке. Тяжка, как видно, показалась ему доля борца с фашизмом, не по силам. Свинтить в сторону решил уважаемый спикер. Соскочить, одним словом. На что Верховный Совет дружно дал ему отлуп. Но, в целом, метания деятелей парламента никак не прибавляли ему авторитета среди населения. В свою очередь, Лукашенко планомерно вел свою игру.
17:55 24.01.2008
16 сентября он встретился с бывшими коммунистическими руководителями республики – это был отличный пиар-ход. Молодой президент советовался с политическими аксакалами (среди которых – А. Аксенов, А.Андреев, В.Григорьев, Н.Дементей, А.Камай, В.Кебич, А.Малофеев и Е.Соколов – практически все, кроме Георгия Таразевича, бывшие властители Белоруссии), и получил (во всяком случае, по словам верной ему прессы) от них одобрение своей деятельности. 20 сентября Лукашенко выступил на форуме белорусской молодежи – и опять попадание в «десятку»! Правда, не везде Лукашенко удавалось получить поддержку – например, позиция Конституционного суда в конфликте президента и парламента весьма и весьма не нравилась Александру Григорьевичу (решением этой инстанции рекомендовалось и президенту, и Верховному Совету отозвать свои вопросы на референдуме) – но с деятелями в мантиях, возомнившими себя «первыми после Бога», можно будет разобраться позже. Сейчас же главным было – добиться одобрения своих действий народом. Формально это можно было сделать при помощи лояльных депутатов Верховного Совета – но ситуация в парламенте была очень и очень мутной. 10 октября сто десять депутатов законодательного собрания вроде бы присягнули на верность президенту в своем Обращении – но на следующий день, после скандального отъезда президента из парламента, за президентскую дату референдума высказалось лишь 84 депутата. Так что на верность народных избранников полагаться не приходилось. Оставалось получить мандат доверия нации на Всебелорусском народном собрании – форуме настолько же нелегитимном, настолько же и представительном. Но на юридические формальность можно было плевать! Значительно важнее в глазах народа было для президента получить одобрение своих действий – а легитимность (или, наоборот, нелегитимность) данного мероприятия особого значения не имела.
17:58 24.01.2008
19 октября началось Всебелорусское народное собрание – 5.000 делегатов которого единодушно поддержали своего президента. Лукашенко выдвинул основные приоритеты дальнейшего развития страны – «экспорт, жилье и продовольствие» - и, что важнее, утвердился в желании иметь двухпалатный парламент, в котором вольница избираемых народом депутатов компенсировалась бы консерватизмом назначаемых им сенаторов. Древний принцип римского господства над почти всем античным миром – «Разделяй и властвуй» - должен был сработать и в новорожденной белорусской республике. Теперь нужно было еще разок получить подтверждение поддержки своего курса со стороны российской власти – просто так, на всякий случай. То, что в Минск 10 октября приезжал Аман Тулеев и с пеной у рта ратовал за «батьку» - этого было мало. Могли возникнуть проблемы с поддержкой курса президента со стороны Геннадия Андреевича - ибо 9 ноября, с подачи верных Лукашенко коммунистических функционеров, состоялся XXXII (в другой нумерации – Первый) съезд Коммунистической партии Беларуси (деятельность которой, между прочим, была законодательно в свое время запрещена – но какое это сейчас имело значение?). На этом съезде КПБ была воссоздана (в противовес калякинской партии коммунистов белорусской); возглавили оных раскольников Ефрем Соколов и Виктор Чикин. Этим несложным ходом президенту удалось внести раскол в стан своих оппонентов – ибо ПКБ Калякина и Новикова имела неслабое влияние на пенсионеров и прочих политически активных граждан, и теперь можно было оттянуть часть их на сторону «пропрезидентских» коммунистов. Но теперь уже под вопросом была поддержка со стороны деятелей КПРФ – которая, между прочим, в то время была партией большинства в Госдуме. Посему президенту обязательно надо было ехать в Россию.
18:03 24.01.2008
Тринадцатого ноября состоялось выступление президента Беларуси Александра Лукашенко в Государственной Думе Российской Федерации. Фракция «Яблока» демонстративно покинула зал заседаний – но это, в принципе, не имело никакого значения. Речь Лукашенко была яркой, эмоциональной, пророссийской и острой – такую речь от него ждали не только российские депутаты. Подобную программную речь от него ждал белорусский народ. Белорусский вождь выступил с гораздо более «российских» позиций, чем самые националистически настроенные думцы – и это не было эмоциональным всплеском, как попыталась представить речь Лукашенко «демократическая» пресса. Эта речь была горьким упреком российским властям за отступление от российских же интересов во внешней и внутренней политики; и это была декларация о безусловной пророссийской направленности будущей белорусской политики – отлично понятая теми, кому она предназначалась. После 13 ноября президент Лукашенко получил полный карт-бланш на изменения во внутриполитическом устройстве своего государства от великого восточного соседа. Вывод из внешнеполитических экзерсисов Александра Григорьевича можно было сделать абсолютно четкий - Запад окажет оппозиционным депутатам исключительно моральную поддержку, Россия же реально поддержит Лукашенко в любой сфере, в которой только нужно будет белорусскому президенту, и так, как это нужно будет ему. В этот день, 13 ноября 1996 года, Лукашенко фактически выиграл битву с деятелями парламента – остальное было лишь делом техники. 24 ноября референдум состоялся. И он стал триумфом политики президента. В целом Александра Григорьевича поддержало 70.5% избирателей – правда, не все его вопросы получили столь однозначное «да». Если перенос даты празднования Дня независимости получил поддержку 88.2% граждан, то назначение властей – лишь 70.1%. Наивысший процент проголосовавших «за» вопрос парламента (и, соответственно, «против» президента) – о финансировании деятельности государства только из бюджета – составил 32.1%. В общем, хотя о нарушениях в ходе референдума было сказано изрядно, волеизъявление народа состоялось, и победил в нем президент – на этом факте сходились все, и сторонники Лукашенко, и большинство его противников.
09:25 25.01.2008
Это была победа. Отныне Александр Лукашенко становился полновластным хозяином вверенной ему республики, отныне его правление избавлялось от ненужных институтов и вредных идей (впрочем, насчет идей – рановато…). На сто десять мест в Палате Представителей Национального Собрания (новой нижней палате нового парламента) оказалось сто девяносто девять абсолютно законно избранных депутатов. Это была мрачная шутка президента – и это была также возможность отсеять овец от козлищ, зерна от плевел, чистых от нечистых – выбирайте любое определение по вкусу. Депутаты дрогнули. А затем наперегонки побежали в здание Белорусского Союза молодежи, где президентская администрация гостеприимно распахнула двери для первых добежавших до них ста десяти депутатов нового парламента. И 26 ноября сто одиннадцать (один лишний, ну да ладно) этих беглых законотворцев («Верховный Совет» на выезде) объявили, что референдум состоялся. Но в Овальном зале осталось шестьдесят непримиримых златоустов, упрямо считающих себя единственной законно избранной законодательной властью. Вопрос с ними надо было решать быстро и аккуратно – для чего из России прибыла группа поддержки для уговоров мятежников. Уговорили. Или запугали. Или то и другое – в общем, на следующий день (вернее, уже на следующую ночь) «не склонивших головы перед произволом» депутатов людям президента удалось из Овального зала изъять.
