«Угрозы могут быть разными», — сказал глава Службы пожарной охраны и спасения Литвы Ренатас Позела, который участвует в разработке мер чрезвычайного реагирования. «Возможно, мы увидим мощную армию вдоль границ Балтии, цель которой — занять все три страны в течение трёх дней или недели».

Эстония, Латвия и Литва усилили совместное планирование по гражданской обороне после подписания трёхстороннего соглашения в мае. По словам Позелы, впервые публикуются оценки возможного количества людей, которых может затронуть эвакуация.

Около половины населения, проживающего в пределах 40 километров от границ с Россией и Беларусью, примерно 400 000 человек ,входят в зону риска, сообщил Позела.

В Эстонии готовятся планы по размещению десятой части из 1,4 миллиона жителей в временных укрытиях. Многие другие, как ожидается, переедут к родственникам, сказал консультант эстонской Службы спасения по вопросам массовой эвакуации Ивар Майс.

Около двух третей населения третьего по величине и преимущественно русскоязычного города Эстонии — Нарвы, где проживает более 52 000 человек, — могут быть эвакуированы. Государство поможет примерно половине из них. «Это коснётся только тех, у кого нет другого места, куда можно отправиться», — отметил Майс.

Латвия, по словам заместителя начальника Государственной пожарно-спасательной службы Иварса Накуртса, оценивает, что около трети из 1,9 миллиона жителей могут покинуть свои дома. «Необходимо планировать все возможные сценарии», — подчеркнул он.

Литва, в свою очередь, разработала планы приёма до 300 000 человек в школах, университетах, католических церквях и аренах. Уже определены места сбора, маршруты эвакуации, подготовлены поезда и автобусы, а в хранилищах созданы запасы предметов первой необходимости — от туалетной бумаги до складных кроватей.

Тем, кто будет уезжать на личных автомобилях, будут предложены альтернативные маршруты, чтобы освободить основные дороги для нужд армии. По словам Позелы, существует также карта городов, где можно будет искать временное убежище.

«Это очень успокаивающий сигнал для нашего общества: мы готовы и планируем», — заявил министр иностранных дел Литвы Кястутис Будрис. «Мы сделали свою домашнюю работу».

В то же время ни одна из трёх балтийских стран пока не разработала подробных планов возможного перемещения населения за границу.

Балтийские государства соединены с Польшей двумя асфальтированными трассами и несколькими лесными дорогами, проходящими через так называемый Сувалкский коридор — узкую полосу земли между Россией и Беларусью. По словам Майса, в случае кризиса преимущество на этих дорогах будет у военных транспортов. «Мы должны учитывать риск, связанный с Сувалкским коридором», — подчеркнул он.

Войну можно начать и не задействовав 5-ю статью — адмирал НАТО считает бывший председатель Военного комитета НАТО, адмирал ВМС Роб Бауэр. С адмиралом поговорила корреспондент Латвийского телевидения Паула Маркуса.

Паула Маркуса: По вашему мнению, была ли реакция НАТО на инциденты с дронами достаточной, чтобы дать России сигнал, что альянс может выдержать реальное нападение и, следовательно, удержать от него?

Роб Бауэр: Цель России — не напасть на нас. Цель России — начать дискуссию в наших странах о том, что Украине дано много оружия, и, возможно, нам следует прекратить передавать оружие Украине, потому что оно нужно нам самим. (…) Поэтому мы должны продолжать поддерживать Украину, и мы должны продолжать соответственно оценивать то, что они делают, и реагировать. (…) Но это — пролеты дронов — не то, как Россия на нас нападет.

Что заставляет вас быть настолько уверенным, что цель России — не напасть на нас?

Потому что такова до сих пор оценка правительств. Поэтому я в этом так уверен. Однако это нужно оценивать каждый раз, и после ряда более опасных и угрожающих действий мы можем прийти к другому выводу. Но до сих пор это не начало военного конфликта.

То есть вы не исключаете возможности конфликта, но какие действия тогда будут считаться нападением на альянс?

Военное нападение требует наличия угрозы уничтожения инфраструктуры ракетами или танками — это раз. Пересечение границы военной силой. Конечно, с войсками. Однако в отношении гибридных атак мы как альянс решили, что гибридные атаки также могут стать началом применения статьи 5. То есть политика такова, что можно совместно договориться о том, что масштаб нарушений, вызванных гибридными атаками, таков, что мы считаем это ситуацией для применения пятой статьи. Это возможно. (…) Но на данный момент, учитывая предыдущие действия России, я хочу сказать, что мы не считаем, что это может быть началом военного конфликта.

У меня складывается впечатление, что статья 5 может трактоваться по-разному. Как мы можем быть уверены, что она будет задействована в нужный момент, если у нас есть такие союзники, как Венгрия и Словакия?

Существует много полномочий, связанных с Верховным главнокомандующим Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе, которые не требуют поддержки других стран. То есть, если произойдет нападение на Латвию, Эстонию, Литву, Польшу или любую другую страну, и это будет оценено как военное нападение, то Верховный главнокомандующий силами союзников в Европе в рамках своих полномочий использует доступные ему силы для борьбы с этими угрозами. Мы не ждем полномочий и согласия всех союзников, он начнет войну. Даже если решение еще не принято. Поэтому люди думают, что нам нужно ждать, пока состоится заседание, и тогда… Нет, нет. Если на нас нападут, он будет вести войну имеющимися в нашем распоряжении силами. И у нас есть восемь боевых групп вдоль восточного фланга. Боевую группу в Латвии возглавляет Канада. (…)

Если русские нападут на Латвию, они фактически нападут, по-моему, на 11 стран,

потому что в этой боевой группе 11 стран. Так что за Латвию будут сражаться канадские солдаты. (…) И если напряженность возрастет, если у границ с Беларусью или Россией будет концентрация войск, то Верховный главнокомандующий силами союзников отдаст приказ увеличить численность этих боевых групп с 1000 до 5000, с батальона до бригады.

Вы сами в одном из предыдущих интервью говорили, что небольшое российское нападение, например, в Эстонии, не приведет к применению статьи 5. Так как же мы можем быть уверены…

Да, и после этого я дал еще одно интервью, потому что в связи с тем интервью поднялась буря. Кажется, это было в немецкой газете или на немецком языке. И потом во время саммита на эстонском телевидении я дал еще одно интервью, чтобы объяснить, что я имел в виду. Прежде всего,

альянс всегда отреагирует. Всегда.

И тогда возникает вопрос: если русские совершают какое-то определенное действие, считается ли это военным нападением? Является ли это началом вторжения или захвата территории? Если это так, то будет контрудар и будет пятая статья. Но могут быть и гибридные действия меньшего масштаба, например, беспилотники в Польше, злонамеренные поджоги в Польше, попытка убить генерального директора Rheinmetall в Германии, и все это сделали русские. Это не запускает автоматически действие статьи 5. Так что, считать ли это вторжением, сильно зависит от ситуации,

А что, если это не прямое вторжение?

Если они приходят в деревню, сжигают дом и уходят обратно, то это гибридная атака. Это противозаконно. Абсолютно. Но это не значит, что мы тогда автоматически находимся в состоянии войны с Россией. Состоятся консультации в соответствии со статьей 4, потому что Эстония определенно скажет союзникам в Североатлантическом совете: русские пришли и сожгли этот дом. У нас есть доказательства, и тогда мы это обсудим, и тогда мы будем действовать, а именно — отправим больше сил в этот регион и поможем эстонскому правительству лучше защищать свои границы. Поэтому НАТО всегда отреагирует, но мы должны быть осторожны, чтобы не говорить, что все, что происходит, автоматически ведет к статье 5.

Вы думаете, Россия хочет войны с НАТО?

Я знаю, что у них есть намерения в отношении нашей территории, потому что они нам об этом сказали. В декабре 2021 года они нам заявили, что хотят буферную зону. Они не говорили, что хотят оккупировать Латвию, Польшу, Румынию, Болгарию, Словакию, Венгрию и другие страны Балтии. Они не говорили, что хотят вторгнуться, но они хотели буферную зону, и это означало, что они не хотели, чтобы в этих странах находились союзные силы, и они хотели, чтобы учения альянса проходили всего две или три недели в году с участием не более одной бригады. И НАТО, конечно, ответило, сказав, что это не ваше дело, это территория НАТО. […] Поэтому мы сказали им «нет», но мы знаем, что у них есть амбиции. Мы должны быть готовы. Поэтому мы модернизируем наши военные планы.