Владислав Фельдблюм. Равнодушие, настороженность, непонимание (о реакции штатных экономистов и соци ...
slava
0 331 23:45 06.04.2012
Владислав Фельдблюм
Равнодушие, настороженность, непонимание (о реакции штатных экономистов и социологов на междисциплинарную общеэкономическую теорию)
Прежде всего должен признаться, что я и в самом деле одиозная личность на ниве гуманитарных наук. Когда не экономист и не социолог, а химик-технолог берётся за научные исследования по политической экономии, это вызывает подозрительное отношение и насмешки. Сразу приходит на ум басня Крылова о сапожнике, который вознамерился печь пироги. Это понятно - ведь и я сам никогда не пойду лечиться у непрофессионального врача. И всё же моя история - особый случай. Мне довелось в своё время быть научным руководителем большого коллектива, состоящего из специалистов различного профиля. Мы занимались разработкой технологии производства новых видов химической продукции. Сначала по характеру основной работы, а затем уже в силу увлечения гуманитарной проблематикой, пришлось самостоятельно пополнять своё образование в области экономики, математики, истории, философии, психологии и других дисциплин. Без этого я не смог бы заниматься исследованиями в области современной политической экономии. Я пришёл к выводу, что эта очень важная наука больше не может вариться в собственном соку. Она может развиваться лишь на междисциплинарной основе, путём интеграции знаний на стыке наук о природе, человеке, обществе. Я посвятил созданию междисциплинарной общеэкономической теории около тридцати лет непрерывного труда без отрыва от основной работы.
Как известно, первая попытка создания общеэкономической теории связана с именами Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Но эта задача оказалась слишком сложной, и не могла быть решена научными средствами того времени. Теперь это стало возможным. Для этого потребовался современный уровень развития естествознания и гуманитарных наук. Потребовались нестандартные подходы и сравнительные исследования в пограничных областях между далёкими друг от друга областями науки. Потребовалось применение математических методов исследования в гуманитарных науках. Потребовалось то, о чём прекрасно сказал ещё полвека назад Гардинер Минз в своей замечательной книге о корпоративной революции в Америке: "Нам нужны экономисты типа Нильса Бора, Де-Бройля, Гейзенберга и Дирака, чтобы реконструировать или революционизировать экономическую теорию так же, как эти люди революционизировали физику" (Means G.C. The Corporate Revolution in America: Economic Reality vs. Economic Theory. - New York,1964, p.72). Более того, потребовалось обобщение огромного исторического опыта, включая исторический опыт советской и постсоветской России. В нынешнем виде междисциплинарная общеэкономическая теория развивает и обобщает экономические учения Карла Маркса, Альфреда Маршалла, Василия Леонтьева и других выдающихся экономистов применительно к современным историческим условиям.
В отличие от привычных профессиональному экономисту макро- и микроэкономики, общеэкономическая теория имеет дело с фундаментальными, наиболее общими законами материального производства. Эти законы объективно предопределяют всю многовековую социально-экономическую историю. Современная общеэкономическая теория должна на строго научной основе объяснить исторические социальные перемены в мире и в нашей стране. Она обязана не только правдиво описывать события, но и быть способной на научно обоснованный прогноз, быть способной вырабатывать конструктивные политические рекомендации. Я попытался решить новую трудную задачу - сформулировать наиболее общие социально-экономические законы не только словесно, но и математически. И это удалось. Перевод концептуального аппарата традиционной политической экономии на строгий язык математики означает, по существу, рождение новой науки - математической политэкономии. Конечно, эта новая наука не предназначена для точных количественных расчётов сложнейших общественно-экономических процессов. Но важно уже и то, что выведенные новые уравнения содержат ключевые переменные, от которых зависит социально-экономическая динамика, показывают характер взаимосвязи между этими переменными. Тем самым открывается возможность более глубокого понимания и научного прогнозирования. Правильность новой теории подтверждается самым главным - долговременным совпадением её выводов и прогнозов с общественной практикой, с жизнью.
К сожалению, многие и сих пор не верят в саму возможность создания общеэкономической теории. Есть и те, кто думает, что в наше время общеэкономическая теория вообще не нужна. И те, и другие ошибаются. Такие взгляды являются тормозом на пути решения главной задачи экономической науки - надёжного прогнозирования экономических кризисов и социальных катаклизмов, разработки надёжных рекомендаций по их предотвращению. Рутинные взгляды мешают созданию по-настоящему достоверной и эффективной экономической науки, которая может быть положена в основу разработки оптимальной социально-экономической политики, рассчитанной на длительную перспективу. Результаты исследований обобщены в моих книгах "К общеэкономической теории через взаимодействие наук (1995) и "Вторжение в незыблемое: путь химика в политическую экономию" (2007), а также изложены в статьях, опубликованных в интернете. Я получил немало писем и комментариев от читателей. Отзывы разные. Одни ругают меня за "приверженность марксистским призракам". Другие, наоборот, негодуют за отступление от марксизма и "разрушение" традиционной политэкономии. Третьи вообще не понимают, о чём идёт речь, хотя берутся судить об этом. К сожалению, мало кто пытается глубоко вникнуть в суть новой теории, руководствуясь привычными представлениями. Мешает и недостаточный уровень образования, необходимый для изучения междисциплинарной теории.
Естественно, наиболее ценны для меня отзывы учёных в той области науки, которой посвящена книга. Но именно от них отзывов оказалось гораздо меньше, чем можно было ожидать, учитывая серьёзность и актуальность темы исследования. Не буду комментировать положительные отзывы, просто благодарю тех, кто одобряет и ценит мою работу. Прокомментирую лишь некоторые отрицательные. Отрицательный отзыв, если он аргументированный и конструктивный, представляет большую ценность. Он заставляет ещё раз пересмотреть свою позицию. Побуждает исправить ошибки, заставляет снова и снова задуматься, туда ли идёшь, не стал ли заложником собственной некомпетентности, гордыни, упрямства, уязвлённого самолюбия. Нет нужды говорить, сколько вреда наносят истинной науке люди, не умеющие или упорно не желающие во время прислушаться к разумным суждениям своих оппонентов. И уж тем более необходима самая внимательная и скрупулёзная критика новых подходов в той исключительно важной и сложной научной области, которой посвящены мои книги. Такого рода отзывы тоже есть в моей входящей почте. И хотя их не всегда приятно бывает читать, у меня нет ни малейшего желания давать отповедь их авторам. Каждый учёный имеет право на собственное мнение, и эти мнения надо не игнорировать, а учитывать в дальнейшей работе.
Но есть отзывы другого свойства. К сожалению, они принадлежат перу некоторых известных, высокотитулованных экономистов. При первом же чтении этих отзывов становится неловко за тех, кто их прислал. Критику в мой адрес со стороны этих людей можно свести к трём тезисам. Во-первых, кончилось время гениальных одиночек. Сегодня научные открытия совершают уже не они, а мощные научные коллективы, руководимые умелыми организаторами науки. Во-вторых, одинокий всезнайка - это миф. Сколько не учись - всё знать невозможно. Науку и технику делают группы узких специалистов в результате совместной и дружной творческой деятельности. И, в-третьих, "скромнее надо быть!" Не "воображать себя гением", быть "нормальным человеком", стать "умелым и добросовестным работником науки", научиться "уважать своих коллег по научному цеху", внимательнее "прислушиваться к мнению признанных научных авторитетов" и так далее в том же духе. И, в качестве напутствия, лукаво намекают, что на таком пути будут и признание, и успех, и польза "как науке, так и её творцам". Так-то вот! Откуда такое отношение? Видимо, к вышеперечисленным причинам у штатных экономистов и социологов примешиваются ещё и определённые опасения. Для многих признать новые взгляды автоматически означало бы расписаться в собственной многолетней научной несостоятельности. Ведь междисциплинарная общеэкономическая теория, с одной стороны, основана на научной преемственности, а с другой - ломает многие привычные представления традиционной политэкономии.
Что ответить на высокомерные поучения мэтров экономической науки? История научных открытий говорит о том, что во все времена они совершались по-разному. Их совершали и отдельные люди, и научные коллективы. Многое зависит от того, о какой отрасли науки идёт речь. В физике или химии для крупного научного прорыва часто бывают нужны хорошо оснащённые лаборатории, уникальные, сложные и трудоёмкие эксперименты. Но даже здесь гениальная догадка или решающее обобщение до сих пор принадлежат, как правило, одному человеку. Здесь возникает важный и деликатный вопрос: кто этот человек? К сожалению, в наших научных коллективах слишком часто основным "автором" открытия или крупного изобретения оказывается его начальник. Он получает академические звания, премии, награды. Подлинные первооткрыватели зачастую остаются в тени. Конечно, кое-что и им перепадает, если они "скромны" и "не высовываются". В противном случае их постигает участь той незадачливой лягушки в известной сказке, которая от обиды закричала, что это всё придумала именно она, и сорвалась в бездну с тонкого прутика, на котором её несли две почтенные утки! Такая обстановка не способствует подлинным успехам в научном творчестве. Известно, что в основе научных достижений лежат три главных фактора: высокая мотивация, компетентность и условия для работы. У нас пока со всеми этими факторами дело обстоит плохо. И уж совсем никуда не годится, когда чинопочитание становится высшим принципом поведения в научных коллективах. Такое "очиновнивание" нашей науки порождает не что иное, как имитацию научной деятельности вместо настоящей творческой работы. Ведь чиновнику от науки не слишком нужны подлинные научные открытия, и уж меньше всего нужны их неординарные авторы. От них одно беспокойство! Они только мешают привычно уютному, обеспеченному и почётному существованию научно-бюрократической элиты. В обстановке взаимной круговой поруки процветает видимость бурной деятельности. Одни посредственности тянут за собой других. Под копирку пишутся рутинные статьи, защищаются никому не нужные диссертации, плодятся компилятивные книги и даже делаются "изобретения". Но подлинному прогрессу науки здесь места нет.
В гуманитарных науках ситуация особенно сложная. Здесь больше возможностей для спекуляций. Гуманитарные науки ещё не достигли такой степени достоверности, как естествознание. Общественное производство - это сложная многофакторная система, с множеством обратных связей, к тому же постоянно изменяющаяся во времени. В этой системе действуют люди, машины, природные ресурсы, разнообразные продукты производства, окружающая среда. Здесь осуществляется совокупность параллельно-последовательных и взаимосвязанных процессов: физических, химических, механических, биологических, экономических, экологических и многих других. И приблизиться к пониманию основных законов, определяющих эту сложную систему, нельзя теми традиционными средствами, которые столь привычны нашим штатным экономистам и социологам. Пришло время серьёзных междисциплинарных исследований. Но этого упорно не хотят понять. Самоуверенность и самоуспокоенность нынешней экономической элиты не знают границ. А ведь именно она, эта элита, идеологически обосновала развал народного хозяйства в 90-е. Но история её ничему не научила. Любая действительно новая мысль отторгается, так как нарушает привычно уютное существование прозападных "оракулов" экономической науки. Всё, что не укладывается в привычное прокрустово ложе, рассматривается как явная или скрытая угроза их научному авторитету и влиянию на решения власти. К сожалению, закоренелые благополучные вельможи от прозападной экономической науки и сегодня правят бал. Такая ситуация не добавляет оптимизма в отношении перспектив тех политических решений, которые основываются на непробиваемом консерватизме этих людей. Остаётся надеяться на здравомыслие наших руководителей, на их чувство ответственности перед обществом.
