Правила форума | ЧаВо | Группы

Культура и наука

Войти | Регистрация
К первому сообщению← Предыдущая страница

Письма Маркса и Энгельса, ч.8 (продолжение 2)

  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
15:38 01.06.2015
ЭНГЕЛЬС - ГЕРМАНУ ЮНГУ В ЛОНДОН [Гаага, начало сентября 1872 г.]

Дорогой Юнг!

За весь финансовый год я нахожу платежи за наем помещения: 31 октября 1871 г. - Трулаву ........................................ ..............7 ф. ст. 7 ш. и два платежа Мартину ........................................ .........................5 ф. ст. ------- 12 ф. ст. 7 ш.

Но не нахожу платежей Трулаву при выезде из старого помещения. Между тем ему ведь было уплачено, - не забыли ли Вы это записать? Пожалуйста, напишите в Гаагу по указанному на обратной стороне адресу, не пропущен ли этот платеж в книгах. Я знаю, что в прошлом году во время конференции мы были должны за шесть месяцев, а сейчас за нами ничего не числится.

С братским приветом.

Ваш Ф. Энгельс Бруно Либерс, 148, Jacob Catsstraat, Hague, Голландия.

Отметьте на внутреннем конверте, что это для меня.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН [Лондон], 21 сентября 1872 г.

Дорогой Зорге!

Надеюсь, что ты уже благополучно прибыл в Нью-Йорк, а Куно преодолел ужасы, предназначенные палубному пассажиру.

Из материалов конгресса ты взял с собой: 1) новые статьи 2 и 6 Регламента; раздел II о Генеральном Совете; 2) доклад комиссии об Альянсе; 3) декларацию меньшинства; 4) резолюцию о перенесении Генерального Совета и о выборах 12 его членов с правом кооптации 3 человек, а также список выбранных.

Таким образом, у тебя еще не хватает: 1) резолюции о выражении сочувствия мученикам пролетариата, 2) резолюции о членских взносах,

3) резолюции об аннулировании полномочий, 4) возможно, текста статьи Устава о политике. Прилагаю все эти 4.

Остальные бумаги, оставленные тобой здесь: 1) предложения, по которым не принималось никаких решений, 2) непринятые предложения, 3) одно-два предложения по порядку дня, которые были приняты и осуществлены в ходе конгресса. Все это вносится в протокол и не представляет для вас интереса.

Мне пришло в голову, что у тебя, быть может, нет также 5) предложения Лафарга о международных профессиональных союзах, поэтому перевожу его с испанского и прилагаю.

Как только мы получим обещанный тобой отчет относительно обсуждения мандатов (как тебе известно, по глупости председателя протокол обсуждения не велся, так как не были назначены секретари), резолюции будут отредактированы и опубликованы официально.

Как только Люкен, который взял с собой в Брюссель бумаги комиссии и теперь приводит в порядок показания свидетелей, пришлет нам эти документы - что он обещал сделать не позже конца этого месяца, - материалы, уличающие Бакунина и Альянс, будут подготовлены и напечатаны. Мы получили еще несколько весьма интересных вещей, которые не могли быть представлены комиссии, так как прибыли слишком поздно.

Затем подготовка протоколов конгресса для опубликования.

Для переписки с Германией, Италией и т. д. прилагаю все известные мне адреса.

Хейлз поднял здесь, в Федеральном совете, большой скандал, добился выражения порицания Марксу за то, что тот говорил, что английские рабочие вожди подкуплены, но одна здешняя английская и одна ирландская секции уже заявили протест, признав правоту Маркса. Эти субъекты - Хейлз, Моттерсхед, Эккариус и пр. - разъярены тем, что у них отобрали Генеральный Совет.

Гильом сказал в Брюсселе Вильмару (об этом последний сам сюда написал), что испанцы вновь организуют Альянс, так как он теперь необходим более, чем когда-либо.

Уэст все еще здесь, - нет денег на обратную дорогу.

Большой привет Куно, скажи ему, чтобы он поддерживал со мной переписку, куда бы он ни поехал.

Сердечный привет.

Твой Ф. Энгельс

По словам голландцев, главная причина, из-за которой они голосовали с меньшинством, заключается в том, что они стремятся к воссоединению с Бельгией и поэтому должны угождать бельгийцам!

Гепнер арестован. Есть угроза, что полиция заставит его отсидеть месяц, ибо, как тебе известно, в Лейпциге начальник полиции собственной властью запретил Интернационал!

Резолюция, принятая на первом открытом заседании: «Конгресс Международного Товарищества Рабочих, собравшийся в Гааге, выражает от имени всемирного пролетариата свое восхищение героическими борцами за дело освобождения труда, павшими жертвами своей преданности, и посылает братский, сочувственный привет всем, кого в настоящий момент преследует буржуазная реакция во Франции, Германии, Дании и во всем мире». (Предложено А. Швицгебелем и 7 другими). --- О членских взносах: «Предлагаем оставить взносы в том размере, как они установлены в Общем Уставе». (Предложено Э. Дюпоном и 3 другими, принято в субботу* утром). --- Об аннулировании старых полномочий: «Предлагаю аннулировать все полномочия, данные Генеральным Советом, советами, комитетами и секциями в тех странах, где Интернационал запрещен, и предоставить Генеральному Совету исключительное право назначать уполномоченных в этих странах». (Предложено О. Серрайе и 7 другими французскими делегатами, принято в субботу).

Предложение Лафарга, единогласно принятое в субботу утром, имеется у меня только на испанском языке, поэтому текст будет не вполне официальным: «От имени Португальской и Новой мадридской федераций предлагаю: Поручить специально новому Генеральному Совету организовать международные профессиональные союзы (тред-юнионы).

С этой целью Генеральный Совет в течение одного месяца после конгресса должен составить обращение, напечатать его и разослать всем рабочим обществам, примкнувшим или не примкнувшим к Интернационалу, адреса которых ему известны.

В этом обращении Совет должен призвать рабочие общества образовать международный союз соответствующей профессии.

Каждому рабочему обществу будет также предложено определить условия, на каких оно желает войти в международный союз своей профессии.

Генеральному Совету поручается собрать все условия, выдвинутые обществами, которые разделяют эту идею, и составить общий проект, который будет предложено временно принять всем рабочим обществам, желающим войти в международные профессиональные союзы. Ближайший конгресс окончательно утвердит этот проект». (Поддержано 10 другими, принято единогласно без обсуждения) .

Германия - все направлять в редакцию «Volksstaat», Гепнеру, в настоящее время Рудольфу Зейферту - адреса Комитета и пр. указаны в «Volksstaat».

Италия - Туринская секция (общество «Освобождения пролетария»): 1) снаружи - г-ну Жан Жаку Госсу, привратнику евангелической церкви. Via Principe Tommaso, № 1, Turin; внутри: г-ну Чезаре Берту - секретарю; 2) г-ну Луиджи Перрини, Viale del Re, 26, Turin.

Остерегайтесь там мерзавца Карло Терцаги.

Миланская секция (Рабочий кружок): секретарю Мауро Гандольфи, Via Solferino, 11, Milano (он - член Альянса, и секция ненадежна; Куно может рассказать подробнее).

Римская секция: 1) снаружи: директору типографии Рекьедеи, г-ну Леонардо Чентенари, Via Monserrato, 25, Roma. Внутри: г-ну Освальдо Ньокки-Виани. - Все посылки снаружи адресовать: Университетская библиотека, Via Straderari, 38- 40; внутри - О, Н.-Виани. Было сообщено лишь за две недели до конгресса.

Феррарская секция: посылать все Энрико Биньями, газета «Plebe», Via Cavour, 19, Lodi, Ломбардия. Эта секция и Туринская - самые лучшие; о Римской секции мне ничего не известно.

Секция Джирдженти, Сицилия: адвокату Антонино Риджо (бакунист), о нем я уже энное количество времени ничего не слышал.

Испания: Испанский федеральный совет: г-ну Дон-Хулиану Валеро, Calle de Sorolla, 35, Valencia. Внутри: Франсиско Томасу.

Новая мадридская федерация: Хосе Меса-и-Леомпарт, San Pedro, 16, 3° (третий этаж), Madrid (по-французски).

Португалия: Хосе С. Нобре-Франса, Travessa do Abarracamento de Peniche, №4, 2° (второй этаж), Lisboa, Португалия (по-французски).

Огюст Серрайе, Gaisford Street, 35, Kentish Town, N. W. London.

Брюссель: Сезар Де Пап, Hopital Saint-Jean, Bruxelles.

Женева: А. Перре или И. Ф. Беккеру, Тампль Юник, Женева.

Голландия: X. Герхардту, Runsfcraafc, 472, Amsterdam.

Статья 7-а Общего Устава принята в субботу утром 28 голосами против 13 (включая воздержавшихся), таким образом большинством свыше 2/3 - «В своей борьбе против объединенной власти имущих классов рабочий класс может действовать как класс, только организовавшись в особую политическую партию, противостоящую всем старым партиям, созданным имущими классами.

Эта организация рабочего класса в политическую партию необходима для того, чтобы обеспечить победу социальной революции и достижение ее конечной цели - уничтожение классов.

Объединение сил рабочего класса, уже достигнутое им благодаря экономической борьбе, должно также служить рычагом в его борьбе против политической власти его эксплуататоров. Так как магнаты земли и капитала всегда пользуются своими политическими привилегиями для защиты и увековечения своих экономических монополий и для порабощения труда, завоевание политической власти стало великой обязанностью пролетариата».

Впервые опубликовано с сокращениями в книге: «Briefe und Auszuge aus Briefen von Joh. Phil. Becker, Jos. Dietzgen, Friedrich Engels, Karl Marx u. A. an F. A. Sorge und Andere».
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ГЕРМАНУ ЮНГУ В ЛОНДОНЕ [Лондон], 1 октября 1872 г.

122, Regent`s Park Road Дорогой Юнг! Не можете ли Вы прислать мне адреса секретарей: 1) литейщиков, 2) судовых плотников, 3) судовых конопатчиков (если у них есть союз).

Адреса мне нужны немедленно для того, чтобы связаться с ними по поводу стачек, происходящих в Португалии. - Я обратился к Британскому федеральному совету, но не уверен в том, что он предпримет какие-либо шаги, и потому вынужден действовать сам.

Искренне Ваш Ф. Энгельс

Привет от меня и миссис Энгельс миссис Юнг и Вам.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 5 октября 1872 г.

122, Regent`s Park Road, N. W.

Дорогой Зорге!

On vous taille de la besogne ( Достается же вам). Прилагаю французский перевод (так как на этом языке можно передать наиболее дословно) двух статей из «Federacion» (газета Алерини). Бельгийцы все же не так страшны. Судя по полученным с тех пор письмам, они уже испугались своей собственной смелости и не знают, как выпутаться; к тому же дезорганизация Интернационала в Бельгии с каждым днем усиливается, что ввиду необходимости создания новой организации может быть только полезно.

Зато вам нельзя игнорировать постановлений юрцев, принятых на съезде их федерации и открыто провозглашающих бунт. Генеральный Совет обязан проводить в жизнь решения конгресса (см. женевскую резолюцию). Мы тотчас же выписали из Женевы последний номер «Bulletin jurassien» и пошлем его тебе, как только он прибудет. Кроме того, вы можете, если хотите, написать прямо Юрскому федеральному комитету (адрес: Адемару Швицгебелю, граверу, Sonvillier, Jura Bernois, Швейцария) и потребовать сведений.

Очень хорошо, что эти господа открыто объявляют войну и сами дают нам достаточное основание для того, чтобы выставить их вон. Невозможно, чтобы после этого открытого объявления большинство федераций потребовало бы передать дело на рассмотрение конгресса; за такое предложение будут голосовать самое большее 4 (они сами, испанцы, бельгийцы, голландцы), все остальные будут против.

Мы здесь считаем, что как только у вас в руках будут документальные доказательства, было бы весьма уместно принять быстрые, энергичные меры против этих отъявленных склочников, и этого будет, вероятно, достаточно, чтобы ликвидировать угрозу Зондербунда.

Вчера я послал тебе «Emancipacion» №№ 65, 66 и 67.

Сведения, которые Гильом сообщил в Брюсселе Вильмару, что испанцы снова намерены организовать Альянс, так как теперь, после Гаагского конгресса, он, мол, нужнее, чем когда-либо, Вильмар сам написал Лафаргу, я читал это письмо.

Я хотел приложить еще отчет Генеральному Совету об Испании, Португалии и Италии, но не успею закончить его к сегодняшней почте. Зато прилагаю свой отчет секции № 6538, который прошу тебя передать Бертрану.

Здесь Хейлз открыл против Маркса и меня колоссальную клеветническую кампанию, которая, однако, уже оборачивается против него самого, хотя мы для этого и пальцем не шевельнули. Поводом послужило заявление Маркса о продажности английских рабочих лидеров. Несколько лондонских секций и весь Манчестер заявили весьма энергичный протест, и Хейлз утратил стоявшее за ним большинство в Федеральном совете, так что, вероятно, он в скором времени совсем вылетит оттуда.

Проклятый Люкен все еще не прислал нам взятых с собой бумаг об Альянсе, поэтому мы не могли еще ни к чему приступить. Полученные дополнительно из Швейцарии документы, которые охватывают весь нечаевский процесс, а также русские издания Бакунина очень интересны и вызовут страшный скандал, Я еще не встречал такой подлой банды негодяев.

Моя жена выяснила после твоего отъезда, что Эмма взяла с тебя плату за белье; она просит меня передать, что это было сделано без ее ведома, иначе она бы этого никогда не допустила, Не забудь относительно протокола обсуждения мандатов, без которого мы вообще не можем включить эту часть в протокол, здесь ни у кого ничего об этом нет.

Ждем с каждой почтой известий от тебя и признаков жизни нового Генерального Совета.

Сердечный привет Куно, надеюсь, что он скоро напишет.

Бедняге Гепнеру действительно придется отсидеть месяц, так как в Лейпциге Интернационал запрещен!

Твой Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ГЕРМАНУ ЮНГУ В ЛОНДОНЕ [Лондон], 14 октября 1872 г.

Дорогой Юнг!

По поводу забастовки лучше всего пишите прямо: 1) Лейпциг. Редакция «Volksstaat», 4, Hoherstrasse.

2) Вена. Редакция «Volkswille», 32, Alserstrasse.

3) Берлин. Фр. Мильке*, наборщику, 65, IV двор, Schutzenstrasse.

Привет. К. М.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ ЛЕССНЕРУ В ЛОНДОНЕ Лондон, среда, [16 октября 1872 г.]

Дорогой Лесснер!

Не передашь ли ты завтра вечером прилагаемое письмо секретарю Федерального совета.

Если Хейлз потребует, чтобы писали прямо в Лиссабон без моего посредничества, то лучше всего скажи ему следующее: дело необходимо устроить скорее, и потому самое лучшее ответить мне без всяких проволочек; если же Хейлз теперь опять начнет поднимать формальные и личные вопросы, то это только доказывает, что он стремится не к настоящей работе, а к тому, чтобы в жертву его личным интригам приносилось не только время Федерального совета, но и интересы португальских рабочих. Если они потребуют, чтобы я сообщил лиссабонский адрес, то лучше пока ничего не говори, там посмотрим.

Твой Ф. Э.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ТЕОДОРУ КУНО В НЬЮ-ЙОРК Лондон, 29 октября 1872 г.

122, Regent`s Park Road, N. W.

Дорогой Куно!

Твое письмо от 8-го и протокол получил, - большое спасибо за то и за другое.

«Bulletin jurassien», который вы, вероятно, уже получили, и брюссельская «Internationale», отправляемая сегодня, докажут вам, что надо действовать серьезно и что абсолютно необходимо, чтобы по крайней мере Зорге отбросил всякие сомнения и согласился на избрание и таким образом было бы обеспечено не только единство действий, но и, прежде всего, само действие. Если не принять энергичных мер и не объявить немедленно с соответствующей мотивировкой о временном исключении юрцев за решения их съезда, попирающие ногами Устав и решения Гаагского конгресса, а также не заявить об исключении тех членов антиавторитарного конгресса, которые вообще входят в Интернационал, то эти господа совсем зазнаются. Еще есть время, - бельгийцы испугались своей собственной храбрости, которую сперва проявили, и стали кол#####ся в Испании оппозиция против членов Альянса усиливается с каждым днем, там уже требуют созыва чрезвычайного испанского съезда для обсуждения поведения Федерального совета и делегатов в Гааге, но все это может опять остыть, если отнестись снисходительно к наглому выступлению юрцев; что эти люди идут на все - вы поймете из опубликованного в «Internationale» письма Хейлза. Хейлз - корреспондент юрцев; он раздает здесь бесплатно каждому желающему их «Bulletin» с гнусными статьями и рассылает его всем секциям.

Надо кончать. Почта отправляется. Маркс и я завалены работой в связи с конгрессом, публикациями и перепиской, как никогда. Зорге, вероятно, уже получил «Emancipacion» - ты сможешь ее ему перевести. Со следующим пароходом прибудет еще несколько номеров.

Это наряду с «Volksstaat» наша лучшая газета.

История с Уэстом очень нас развлекла.

Все мы шлем сердечный привет Зорге и тебе.

Твой Ф. Энгельс

Лафарг с женой третьего дня приехали сюда.
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
23:49 01.06.2015
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 2 ноября 1872 г.

122, Regent`s Park Road Дорогой Зорге!

Посылаю свой отчет об Испании.

Только что получил поручение официально сообщить Генеральному Совету об образовании следующих двух секций: 1) Ассоциации рабочих и земледельцев Нижней Ломбардии (секция Лоди), секретарь Энрико Биньями, Via Cavour, 19.

2) Общества свободных абруццских трудящихся (секция Акуилы, провинции под тем же названием. Корреспонденцию временно направлять через Лоди).

Извещение пришло от Биньями, который сообщает также, что обе секции приняли уставы, соответствующие Общему Уставу. Я затребую экземпляры и пошлю их вам.

Биньями - единственный человек, который стал в Италии на нашу сторону, хотя пока еще не очень энергично. В своей газете «P..» он напечатал не только мое сообщение о Гаагском конгрессе, но и гораздо более резкое мое частное письмо к нему. Так как я должен буду посылать ему корреспонденции, то мы сохраняем газету в своих руках. Далее - он заново напечатал Общий Устав с гаагскими изменениями, а также мой доклад о конгрессе.

Биньями со всех сторон окружен автономистами и должен поэтому проявлять еще некоторую осторожность.

О Турине я больше ничего не слышал. Куно должен, по крайней мере, помочь нам подыскать в Милане связи, чтобы оттуда хотя бы поступали сообщения. С Феррарой связь осуществляется через Лоди; секция организована Биньями.

Маркс просит сказать тебе, что протоколы в данный момент здесь абсолютно необходимы. При той лжи, которая распространяется здесь Хейлзом, Моттерсхедом и Эккариусом, а на континенте юрцами и т. п., мы можем в любой день столкнуться с необходимостью отвечать выдержками из этих протоколов. С другой стороны, если вы без них не можете сейчас обойтись, то будет сделана и доставлена вам выписка, содержащая организационные постановления вместе с мотивировкой.

Для верности я еще раз даю тебе адреса для Испании, Италии и Португалии. Учреждение должности одного генерального секретаря-корреспондента, привлекающего себе помощников лишь для языков, я считаю весьма разумным при условии, если ты займешь это место.

Сердечный привет всем вам.

Твой Ф. Энгельс

Хосе Меса-и-Леомпарт, Calle de San Pedro, № 16 (3-й этаж), Madrid.

Испанский федеральный совет: в конверте (внутри адресовать Франсиско Томасу) на имя Дон-Хулиана Валеро, Calle de Sorolla 35, Valencia, Лиссабон, г-ну Дон-Х.-С. Нобре-Франса.

Travessa do Abarracamento de Peniche № 4, 2° (2-й этаж), Lisboa.

Турин: внутренний конверт: Чезаре Берту, секретарю местной секции; - наружный: г-ну Ж. Ж. Госсу, привратнику евангелической церкви, Via Principe Tommaso № 1, Turin.

Турин, другой адрес: Луиджи Перрини, Viale del Re, 21 (без внутреннего конверта, это старый член Интернационала).

Отчет об Италии следует; отчет о Португалии, присланный оттуда конгрессу, переводит Лафарг.

Сейчас я редактирую французский перевод «Манифеста»; привезенная тобой рукопись большей частью очень хороша, даже по сравнению с неплохим текстом в «W..».
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 16 ноября 1872 г.

Дорогой Зорге!

Твое письмо от 25-го разошлось с моим от 2 ноября. С тех пор тебе, вероятно, уже написал Маркс.

Французский текст обращения я дал Серрайе, а английский - сначала Мак-Доннелу для ирландцев, потом переписал его сам для «International Herald» и затем уже отослал Федеральному совету. Я очень опасался, как бы Федеральный совет его не утаил или же не напечатал дословно с всевозможными английскими грамматическими ошибками и явными германизмами для того, чтобы поиздеваться над этим. Я, разумеется, все это исправил, ибо в таком виде как английский, так и французский текст обращения печатать было невозможно.

Мы здесь всегда давали подобные вещи на исправление какому-нибудь образованному человеку, для которого этот язык является родным; тебе придется делать то же самое, так как часто бывает неудобно вносить в официальные документы даже грамматические изменения; это всегда связано с неприятностями. Хейлза, юрцев и прочих каждая подобная погрешность и без того приводит в восторг.

Бельгийцы до сих пор еще ничего не напечатали.

В Австралию вы должны послать обращение сами, за это время Харкорт, наверно, побывал у тебя; у меня нет ни одного адреса в Австралии.

Джонс и Ле Муссю предупреждены. Серрайе я увижу завтра и скажу ему, чтобы он составил для вас отчет, в котором из-за Дерёра не должно быть никаких фамилий и адресов, последние он может выслать тебе частным образом. Относительно Дерёра ниже.

Марки обошлись около 1 ф. ст. - Ле Муссю сделал рисунок бесплатно. - Печатание Устава на английском языке стоило около 12 фунтов стерлингов.

Я уже сообщил тебе о создании двух новых итальянских секций. Прилагаю официальное письмо.

Посылаю тебе сегодня: 1 экземпляр «Emancipacion» и манифест Новой мадридской федерации.

1 » «Egalite».

1 » «International Herald» с отчетом Федерального совета.

7 резолюций Гаагского конгресса.

Далее должен сообщить следующее: 1) Бланкисты. Выпустили брошюру «Интернационал и революция», несколько экземпляров которой вышлю со следующим пароходом. Заявляют о своем выходе из Интернационала, который якобы нанес себе смертельный удар, сослав Генеральный Совет в Нью-Йорк.

Намерены учредить собственное общество и уже сильно интригуют во Франции. Поэтому абсолютно необходимо, чтобы Дерёр 1) не получал в руки никаких адресов во Франции, 2) но заявил о своей позиции. Последнее, разумеется, следует ускорить лишь в том случае, если вы найдете это нужным. Серрайе ответит на эту стряпню в «L..» и «E..». Ранвье сообщил. Лафаргу, что первоначальный вариант был полон личных нападок, и потому он заявил, что никогда его не подпишет. Второй вариант, опубликованный, он вообще не видел, его подпись поставлена без его ведома. Он с ними в ссоре; они позволили себе привлечь его к суду за то, что он без разрешения продолжает состоять членом эмигрантского клуба - Кружка по изучению социальных вопросов, а он не хотел подвергаться школьному экзамену со стороны суда,
назначенного «чистыми» (так называют себя бланкисты). Как видишь, они совершенно попрежнему играют в революционную коммуну. Тебя позабавит эта брошюрка, в которой Вайян вполне серьезно объявляет все наши экономические и политические положения открытиями бланкистов. Помимо Парижа, где их агентом является долговязый Вальтер, они уже затеяли склоку в различных городах Франции. Хотя они и не опасны, все же им нельзя предоставлять возможность разводить еще большую склоку, поэтому у Дерёра не должно быть никаких адресов и за ним надо смотреть зорко.

2) Испания. Здесь дела идут отлично. Федеральный совет напечатал и тайком разослал длинную историю548, в которой содержится: а) лживый доклад 4 испанцев о конгрессе, б) решения антиавто ритаристов в Сент-Имье, в) предложение Барселонской федерации о созыве на 25 декабря в Испании съезда, который должен принять решение либо о признании резолюций Гааги, либо - Сент-Имье, г) предложение всем местным федерациям высказаться об этом до 10 ноября.

На это Новая мадридская федерация ответила манифестом, посылаемым тебе сегодня. Она протестует против того, чтобы вопрос о гаагских решениях ставился на каком бы то ни было собрании в Интернационале иначе, как в порядке простого принятия к сведению и руководству. (Мы уже послали в Мадрид все необходимое для опровержения лжи 4 испанцев.)

Но для того чтобы испанцы поняли, кто именно руководит ими, Юрский комитет уже разослал постановления конгресса в Сент-Имье непосредственно всем испанским местным федерациям с предложением высказаться по поводу них; Испанский федеральный совет они совершенно игнорировали.

Между тем в Испании заварилась каша. Федерация Грасии (фабричное предместье Барселоны), насчитывающая 500 человек, Толедо (200 человек), Бадалоны и Дении (близ Барселоны) высказались за нас и против созыва испанского съезда. В Валенсии за нами идет значительная часть местной федерации, а также часть Кадисской, которая уже отделилась от тамошней старой федерации. Сбыт «E..», которая дышала на ладан и существование которой мы поддерживали присылкой денег отсюда, снова быстро увеличивается (только в Кадисе, Валенсии и Грасии - 150 экземпляров). В Грасии 4 ноября состоялось большое общее собрание; барселонцы во главе с Алерини внесли свое предложение, но, как пишет (находящийся там) Mopa «Алерини, несмотря на все свои крики и размахивание руками и тростью, не мог убедить этих атеистов, что общество иезуитов действовало правильно. Поэтому было постановлено одобрить все гаагские решения и осудить поведение испанских делегатов».

Дела идут хорошо; в самом худшем случае мы сохраним в Испании весьма внушительное меньшинство, которое отделится от остальных; оно представляет большую ценность, чем весь существовавший до сих пор неопределенный хлам. Весьма возможно также, что мы расстроим всю эту историю и выставим Альянс за дверь. Всем этим мы обязаны энергии одного лишь Меса, которому пришлось бороться в полном одиночестве. Мора слаб и некоторое время колебался. Прочтите в «E..» № 71 статью «Приемы Альянса» о том, как Испанский федеральный совет пытался привлечь Мора путем запугивания.

3) Лондонский федеральный совет. - Хейлзу и Моттерсхеду, из-за отсутствия энергии у лучшей части англичан, удалось полностью овладеть Федеральным советом. Большое количество делегатов от мнимых секций обеспечило Хейлзу в настоящее время большинство; он является одновременно и секретарем и казначеем и делает, что ему захочется, как показывает сегодняшнее сообщение в «I..l Herald». Единственное, что мы можем сделать - это сплачивать лучшие элементы до тех пор, пока эти мерзавцы не вцепятся друг другу в волосы, что произойдет достаточно скоро. Give them горе enough and they will hang themselves. ( Предоставьте им возможность самим сломать себе голову)

Ты будешь теперь регулярно получать «I.l Herald» для того, чтобы вы могли убедиться, как распоясался этот Хейлз, распоряжающийся на правах Генерального Совета. При первом подходящем случае - нарушении Устава или чего-либо в этом роде, а Хейлз, как друг и корреспондент юрцев, вызовет это довольно скоро - наши отделятся и образуют собственную федерацию, объединившись, если будет возможно, с ирландцами. К сожалению, Мак-Доннел уезжает в Америку, однако в лице Де Моргана мы имеем отличного преемника; который к тому же в качестве лектора разъезжает по всей Англии. Он вполне в курсе дела.

Чтобы обеспечить здесь вашим обращениям и т. п. более широкое распространение, было бы хорошо, если бы Генеральный Совет поручил мне это для Англии официально. Федеральный совет душит здесь все, что может, а Райли из «I..l Herald», хотя и честный парень и из чувства отвращения вышел из Федерального совета, но слаб и в отношении сбыта своей газеты до известной степени зависит от Федерального совета. Поэтому, если я смогу предъявить ему такое постановление, то он сможет на него опереться и будет делать все.

Пришлете ли вы мне полномочия для Италии - решайте сами. В связи с происходящей там борьбой, в которой наши представляют* совсем незначительное меньшинство, весьма желательно срочное вмешательство. Хотя я и поддерживаю частную переписку, а также пишу в «Plebe», но, не имея полномочий, не могу оказывать влияние на секции, которые, подобно Туринской, пришли, по-видимому, в полный упадок и не дают о себе ничего знать, как это, впрочем, слишком часто бывает в Италии.

Маркс поехал на несколько дней в Оксфорд к Лонге и его жене, с тем чтобы поработать вместе с Лонге над частью французского перевода «Капитала». Он, вероятно, вернется не раньше понедельника.

Во всяком случае, вы должны, по-моему, прислать Серрайе полномочия для Франции.

Такого рода переписку невозможно вести из Америки; только вы должны будете обязать его посылать вам ежемесячные отчеты. Лучшего человека вы не найдете; Дюпон слишком ленив, если не подгонять его ежедневно, а мы здесь часто не видим его по две недели.

Относительно горцев мы считаем, что лучше всего просто заявить, что в силу решений их съезда в Сент-Имье, которые противоречат тем-то и тем-то пунктам Устава и Организационного регламента, они сами исключили себя из Интернационала, и просто уведомить об этом остальные федерации. Впрочем, дела их плохи. В Биле, где у них (см. «Расколы») уже не осталось ни одного человека, образовалась новая секция, которая, однако, примкнула к Женеве, а их образцовая секция в Мутье (см. «Расколы») отвергла постановления Сент-Имье.

Как видишь, гаагские решения уже повсюду дают свои плоды.

Что касается Германии, то было бы хорошо, на случай борьбы с швейцерианцами, чтобы Маркс располагал полномочиями.

Все это вещи, которые вам нужно обдумать.

Я по горло завален работой. Меса начал перевод «Манифеста», и пришлось прислать ему исправленный французский перевод из «S..», причем мне очень пригодилась привезенная тобой рукопись, так как она гораздо лучше, хотя все еще слишком зависит от английского перевода в «Woodhull». Пользуясь этим случаем, я вообще привожу в порядок французский перевод. Наряду с этим - статьи для «Volksstaat», «Emancipacion» и «Plebe»; как только Лафарг, который теперь здесь, будет иметь жилище, мы примемся за историю Альянса. У Люкена в Брюсселе есть еще много документов; теперь он пишет, что пришлет их в конце следующей недели, так как желает снять с них копии!

Что поделывает повеса Куно?

Твой Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ЖЕННИ ЛОНГЕ В ОКСФОРД [Лондон], 19 ноября 1872 г.

122, Regent`s Park Road Дорогая Женни!

Мавр говорит, что ты и Лонге приезжаете сюда в четверг. Лафарг сказал мне, что переедет в свою новую резиденцию, «может быть», в четверг. Поэтому, во избежание тесноты, Лиззи и я снова предоставляем в ваше распоряжение одну или две комнаты в нашем доме и надеемся, что вы воспользуетесь ими. - Превосходная квартира: спальня наверху и гостиная, выходящая на улицу, чего вам еще желать?

Только что зашел Лафарг. Я сказал ему, о чем пишу. Он говорит, что думает переехать к четвергу, но в общем, по-видимому, согласен со мной. Я попрошу его сообщить обо всем Мавру, и, поскольку считаю это дело почти решенным, комнаты будут приготовлены.

Большой привет мужу.

Твой старый Генерал
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - НИКОЛАЮ ФРАНЦЕВИЧУ ДАНИЕЛЬСОНУ В ПЕТЕРБУРГ [Лондон], 25 ноября 1872 г.

Дорогой друг!

Пересланное мне письмо пришло вовремя и сделало свое дело.

Если я не написал Вам ранее и если даже теперь посылаю лишь эти несколько строк, то только потому, что хотел бы получить от Вас другой, если возможно, строго коммерческий адрес, по которому я мог бы писать Вам.

Выдача Нечаева и интриги его учителя Бакунина заставляют меня сильно беспокоиться за Вас и за некоторых других друзей. Ведь эти люди способны на всякую подлость.

Я не могу в достаточной мере выразить мою благодарность за то внимание к моим произведениям и моей работе, которые проявляете Вы и другие мои русские друзья.

Искренне Ваш А. Уильямс

Пожалуйста, ответьте на эти строки возможно скорее.
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
15:07 02.06.2015
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 7 декабря 1872 г.

Дорогой Зорге!

Посылаю тебе сегодня «Emancipacion» .№ 76, «International Herald» № 36 и брошюру бланкистов, которую здесь нельзя нигде достать и которую я смог получить только сегодня утром окольным путем. Серрайе послал ответ в брюссельскую «Liberte» и женевскую «Egalite», но эти ослы из «Egalite» заявили, что ответ носит чересчур личный характер, и не печатают его!

3 декабря я послал тебе «Emancipacion» №№ 74-75, «Plebe» № 117 и «International Herald » №№ 33-35.

Мак-Доннел в среду отплыл в Нью-Йорк, я послал с ним несколько строк для тебя. Если тамошние фении560 питают еще к нему некоторое недоверие, то ты сделаешь доброе дело, рассеяв это, он нам здесь помогал очень хорошо и совершенно бескорыстно.

1) Голландия. Ван дер Хоут прибыл позавчера сюда; голландские буржуа не желают больше давать ему работу, поэтому он хочет поискать ее здесь. Он рассказывает, что юрцы пригласили Голландскую федерацию на новый конгресс Зондербунда ( (Особым союзом), по аналогии с сепаратным объединением реакционных католических кантонов в Швейцарии в 40-х годах XIX в., Энгельс иронически называет анархистов и их союзников, отколовшихся от Интернационала после Гаагского конгресса). После этого был созван голландский съезд, на котором было постановлено: 1) поддерживать Генеральный Совет, 2) послать делегата на конгресс Зондербунда только лишь для получения информации, а не для участия в голосовании, 3) не признавать никакого иного конгресса, кроме законного, созываемого в сентябре 1873 г., и заявлять о своих могущих возникнуть жалобах и пр. только последнему. Таким образом, это равносильно отделению голландцев от Зондербунда.

2) Испания. Из «Emancipacion» ты, верно, уже знаешь, что там все идет хорошо. Помимо того, что тебе известно, против Федерального совета высказались также Лерида, Новая кадисская федерация, значительная часть валенсианцев и Понт-де-Вилумар. После того как Испанский федеральный совет, созвав на 25 декабря съезд в Кордове с повесткой дня: выбор между решениями Гааги и Сент-Имье, прямо нарушил как Общий Устав, так и местный испанский, - Новая мадридская федерация объявила его полномочия недействительными и призывает к выборам нового временного Федерального совета. Этот решительный шаг скоро внесет ясность в положение. Однако часть наших сторонников в Испании - особенно каталонские фабричные рабочие - считает, что нужно добиться решения на кордовском съезде, и они, следовательно, пока не примкнут. Альянсисты так торопятся для того, чтобы получить в Кордове большинство, что им, по всей вероятности, удастся; тогда каталонцы открыто перейдут к нам.

3) Франция. Несмотря на интриги юрцев и бланкистов, дела на юге хороши; на этих днях соберется съезд, который одобрит гаагские решения и выпустит, вероятно, обращение к Генеральному Совету. Но французы требуют, чтобы здесь у нас был кто-нибудь, кто был бы облечен полномочиями и мог бы также выдавать временные полномочия для Франции. Предстоит собрать много денег, что сможет сделать лишь уполномоченный на месте. Ларок, наш лучший сторонник в Бордо, чтобы собирать там деньги, требует сейчас таковых от Серрайе и меня, и я, в силу переданных мне полномочий по сбору денег, считаю себя вправе предоставить их ему, пока это не будет утверждено или отменено Генеральным Советом. Так как крайне важно, чтобы на упомянутом съезде присутствовал кто-либо облеченный хоть какими-нибудь полномочиями от Генерального Совета, то я беру на себя смелость снабдить его таковыми; если же вы этого не одобряете, то прошу немедленно известить меня об этом, чтобы я мог тотчас же взять их обратно. - Юрцы имеют некоторую поддержку лишь в Лионе, да и то благодаря неповоротливости женевцев, в других местах у них только отдельные лица. Ты, вероятно, уже знаешь, что «Bulletin jurassien» вступилась за полицейского Буске и объявила его честным человеком.

4) Англия. Оппозиция против Хейлза усиливается. Марри, Милнер, Дюпон вошли в Федеральный совет, за ними последуют и другие. Райли заявил, что больше не хочет предоставлять «International Herald» Федеральному совету в качестве официального органа, и, как увидишь, соответствующая часть заголовка исчезла. Но, конечно, пройдет еще некоторое время, прежде чем все это надувательство потерпит полный крах. В ближайшем номере «International Herald» появятся гаагские резолюции, а также наши сообщения о положении дела в Интернационале.

У нас все еще нет всех протоколов. Некоторые из них еще у Хейлза. Было бы поэтому хорошо, чтобы вы уполномочили Маркса взять к себе все бумаги, принадлежащие Интернационалу и прежнему Генеральному Совету, и в частности протоколы.

Абсолютно необходимо дать Серрайе полномочия по Франции, если вы не хотите, чтобы все опять развалилось; Серрайе усердно продолжает переписку, и мы изыскиваем на это средства, но он до тех пор, пока не будет иметь полномочий, остается частным лицом; а люди во Франции, при всей своей автономии, хотят, чтобы ими руководил представитель Генерального Совета. Кроме Серрайе у нас никого другого здесь нет; Дюпон слишком ненадежен для такой обширной переписки и очень занят своим патентом.

Привет от Маркса с семьей и от моей жены. Здесь находятся сейчас Лафарг и Лонге; таким образом, папа Маркс в кругу всей своей семьи.

Твой Ф. Э.

Привет Куно, почему этот повеса не пишет?
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ОГЮСТУ СЕРРАЙЕ В ЛОНДОНЕ [Черновик] [Лондон], 9 декабря 1872 г.

122, Regent`s Park Road
Полномочия Э. Лароку

Я, нижеподписавшийся, уполномоченный Генеральным Советом Товарищества получать и передавать ему денежные суммы, вручаемые мне для него, в силу полномочий от 27 октября 1872 г. уполномочиваю гражданина Э. Ларока из Бордо собирать в Южной Франции и пересылать мне все денежные суммы, причитающиеся Генеральному Совету как прежнего, так и нынешнего состава в виде членских взносов, за марки, печатные издания и т. п.

Эти полномочия подлежат утверждению Генерального Совета, который поставлен в известность о выдаче их.

Подписал Ф. Э.

От Генерального Совета подписал О. Серрайе
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - НИКОЛАЮ ФРАНЦЕВИЧУ ДАНИЕЛЬСОНУ В ПЕТЕРБУРГ [Лондон], 12 декабря 1872 г.

Дорогой друг!

Из прилагаемого Вы ознакомитесь с результатами Гаагского конгресса. На заседании комиссии по расследованию деятельности Альянса я прочел письмо к Любавину под большим секретом и не назвав имени адресата. Однако тайна не была сохранена, вопервых, потому, что в состав комиссии входил бельгийский адвокат Спленгар, который был в действительности просто агентом альянсистов, а во-вторых, потому, что Жуковский, Гильом и К° - в качестве предупредительной меры - заранее рассказывали направо и налево обо всем этом деле, конечно, на свой лад и в апологетическом освещении. В результате комиссия в своем докладе (Доклад комиссии по расследованию деятельности общества «тайный Альянс») конгрессу была вынуждена сообщить относящиеся к Бакунину факты, содержавшиеся в письме к Любавину (я, понятно, не назвал его имени, но друзья Бакунина знали об этом еще в Женеве). Спрашивается теперь: имеет ли право комиссия, выделенная конгрессом для опубликования протоколов (в ее состав вхожу и я), использовать это письмо, предав его гласности, или же нет? Это зависит от Любавина. Однако должен заметить, что со времени конгресса факты эти без всякого нашего содействия давно уже обошли европейскую прессу. Оборот, который приняло это дело, был для меня тем неприятнее, что я рассчитывал на строжайшее сохранение тайны и торжественно требовал этого.

Вследствие исключения Бакунина и Гильома Альянс, в руках которого находились секции Товарищества в Италии и Испании, открыл против нас повсюду кампанию клеветы и т. д. и, объединившись со всякими сомнительными элементами, стремится вызвать раскол на два лагеря. Однако, в конечном счете, его поражение неминуемо и он только поможет нам очистить Товарищество от нечистоплотных и тупоумных элементов, которые кое-где затесались в его ряды.

Покушение друзей Бакунина в Цюрихе на бедного Утина - несомненный факт, и состояние его здоровья в настоящее время внушает очень серьезные опасения. Об этом мерзком поступке уже писалось в нескольких газетах Товарищества (между прочим - в мадридской «Emancipacion»), и о нем будет подробно сказано в нашем публичном отчете о Гаагском конгрессе. Та же шайка негодяев сделала еще две подобные попытки по отношению к своим противникам в Испании. Вскоре она будет пригвождена к позорному столбу перед всем миром.

Судьба нашего милого «общего друга» (Лопатина) глубоко волнует всю мою семью. У меня есть план помочь ему - дипломатическим путем - из Константинополя. Может быть, это и удастся.

Присланная Вами рукопись все еще находится у меня, так как Утин не в состоянии заняться ее печатанием, а Элпидин принадлежит к той же шайке негодяев. Рукопись очень интересна.

С нетерпением ожидаю обещанной критики (рукописной), а также всех печатных материалов, имеющихся у Вас по этому вопросу. Один из моих друзей как раз хочет написать о приеме, оказанном моей книге в России.

Печатание французского перевода приостановилось из-за одной досадной случайности, но через пару дней оно возобновится.

Готовится также итальянский перевод.

В заключение еще одна просьба. Мой зять, доктор медицины Лафарг (эмигрант), охотно посылал бы, если это возможно, в какой-либо русский журнал и т. п. сообщения или по естественным наукам, или же об общественно-политических событиях в Испании и Португалии (а также во Франции). Но его материальное положение не позволяет ему делать это даром, и, кроме того, он может посылать свои статьи лишь на французском языке.

Мне очень хотелось бы увидеть книгу киевского профессора Зибера об учении Рикардо и других о стоимости и капитале, в которой говорится также и о моей книге.

Дружески преданный Вам А. Уильямс

Во втором томе «Капитала», в отделе о земельной собственности, я намерен заняться очень подробно ее русской формой.

Еще одно. Мне хотелось бы напечатать что-нибудь о жизни, личности и т. д. Чернышевского, чтобы вызвать к нему симпатию на Западе. Но для этого мне нужны фактические данные.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 14 декабря 1872 г.

Дорогой Зорге!

Подтверждаю получение твоего письма от 7-го сего месяца и посылаю сегодня один номер «Emancipacion» со статьей о Бакунине, в которой есть кое-что новое и для вас, и «International Herald» с резолюциями конгресса. Осел Райли не поместил результатов голосования.

В Лоди конфискован № 118 «Plebe», в котором было напечатано ваше обращение; Биньями, ее редактор, арестован. Кажется, там повторится лейпцигский процесс о государственной измене. Мы, разумеется, тотчас же всемерно используем эту историю, она немедленно появится в «Volksstaat» и «Emancipacion» как доказательство того, кого же правительства считают опасным - Генеральный Совет и его сторонников или же альянсистов? - В Италии ничего лучшего для нас не могло приключиться.

Вам следовало бы помещать в «Oestliche Post» и в американской печати краткие сообщения о заседаниях Генерального Совета и посылать эти номера в «Volksstaat», «Egalite» и «International Herald», а также один-два экземпляра сюда, чтобы мы могли использовать их для Испании и Италии и для французских секций; датчане и голландцы тоже напечатали бы их.

Предоставление полномочий Серрайе становится с каждым днем все необходимее. Как юрцы, так и бланкисты интригуют повсюду во Франции и не без успеха, а Серрайе из ряда мест ответов больше уже не получает; ведь писать он может только как частное лицо. Если вы из-за Дерёра, который после выхода бланкистов579 стал для нас более чем подозрителен, или из-за каких-либо иных соображений будете еще откладывать это дело, то большая часть Франции будет для нас потеряна и на следующем конгрессе острие повернется в обратную сторону.

Спешу.

Твой Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН [Лондон], 21 декабря 1872 г.

Дорогой Зорге!

Наспех всего лишь несколько слов.

Мнимое большинство Британского федерального совета (состоящее по большей части из фиктивных секций, по нескольку человек в каждой, созданных прохвостом Хейлзом для того, чтобы можно было послать делегацию) откололось от меньшинства (которое одно только и представляет крупные английские секции в Лондоне, а также Манчестере, Бёркенхеде и т. д.). Эти субъекты сфабриковали тайно циркуляр к федерации (от 10-го текущего месяца - он будет вам послан), в котором предлагают секциям созвать в Лондоне съезд, чтобы действовать сообща с юрцами, с которыми Хейлз поддерживает постоянную связь со времени Гааги.

Наши сторонники, которые теперь конституировались в единственно законный Федеральный совет, немедленно разослали отпечатанные почтовые открытки всем секциям, предлагая им не принимать никаких решений, пока не будет получено контробращение, для обсуждения которого (выработка основных положений) они вчера собирались у меня. Вы получите его немедленно. Оно будет напечатано в начале будущей недели. Они примут также и официальное решение о признании Гаагского конгресса и Генерального Совета.

В то же время Энгельс, по просьбе одной из манчестерских секций, составил ответ на циркуляр этих негодяев (среди них и тщеславный дурак Юнг, который никак не может примириться с удалением Генерального Совета из Лондона и уже давно стал орудием Хейлза); на сегодняшнем заседании секции они получат этот ответ и немедленно же отдадут его печатать.

По-моему, вам следует пока, насколько это возможно, занимать позицию наблюдателя и предоставить борьбу секциям на местах. Было бы, конечно, очень хорошо время от времени посылать такие циркуляры, как циркуляр, адресованный Испании, который я видел в «Emancipacion».

Кстати. По моему совету владелец «International Herald» Райли (член Федерального совета) сделал эту газету независимой. Мы, вероятно, заключим договор о том, что мы будем издавать собственное еженедельное приложение о делах Интернационала. Посылаю тебе сегодня один номер, в котором Энгельс и я открываем полемику с Хейлзом и компанией.

Что касается Польши, то ваше письмо туда послать нельзя. Прежний Генеральный Совет мог добиться доступа в Польшу только при том условии (неизбежном при теперешнем положении страны), что будет иметь дело лишь с Врублевским, который будет сообщать то, что сочтет нужным или удобным.

В данном случае у вас нет выбора. Вы должны дать Врублевскому такие же неограниченные полномочия, какие предоставили ему мы, или отказаться от Польши.

В связи с французским переводом, из-за которого мне приходится работать больше, чем если бы я переводил сам, без всякого переводчика, я так завален работой, что мне до сих пор не удавалось написать тебе, как давно уже хотелось.

Куно обещал сообщить подробности о заседании комиссии по расследованию в Гааге.

Скажи ему, что, если он не сделает этого сейчас же, мы не сможем больше ждать и что в этом деле замешана его личная честь.

Сердечный привет от всей моей семьи.

Твой Карл Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - АДОЛЬФУ ГЕПНЕРУ В ЛЕЙПЦИГ Лондон, 30 декабря 1872 г.

Дорогой Гепнер! ... и прямо опровергает Зибеля, причем способ этого опровержения предполагает, что вопрос самостоятельно и вполне правильно продуман. И Маркс и я были очень обрадованы этой статьей, несмотря на то что местами встречаются мелкие неточности. Что представляет собой Шрамм в других отношениях, я, конечно, не могу знать, но, во всяком случае, он достаточно разбирается в экономических вопросах.

4) Зато из двух статей о новом подъеме движения за реформу первая хороша, вторая же прямо противоречит фактам. Множество мелких жалких съездов, которые там приняты всерьез только потому, что их принимает всерьез продавшаяся буржуазии «Bee-Hive», не имеют никакого другого смысла, кроме подготовки к предстоящим в ближайшее время парламентским выборам. Все перечисленные в статье общества борьбы за реформу лишены всякого значения и даже состоят по большей части из одних и тех же лиц. Да из каких? За немногими исключениями, как раз из тех рабочих лидеров, которых Маркс заклеймил в Гааге как продажных. Нельзя судить о здешнем движении оттуда на основании «Bee-Hive» и «Reynold`s». Хотя несколько тред-юнионистов и принимают участие в подобных съездах, тред-юнионам еще далеко до превращения в политические организации, чего они вообще - по крайней мере, большая часть их и наиболее крупные - даже и не могут сделать, не переделав полностью свои уставы. В действительности с движением здесь обстоит хуже, чем когда-либо, как этого и следовало ожидать из-за процветания промышленности.

Когда мы посылаем в Испанию, Италию или еще куда-либо статьи или брошюры, то нам постоянно без требования с нашей стороны присылают известное количество экземпляров и предоставляют в наше распоряжение дополнительное количество, и это, в сущности, в порядке вещей. Единственное издательство, составляющее исключение, это «Volksstaat». Мою «Крестьянскую войну» мне пришлось купить самому. «Volksstaat» ежедневно анонсирует «I выпуск» моего «Жилищного вопроса», а между тем для ответа Мюльбергеру у меня здесь нет ни одного полного экземпляра, потому что номер «Volksstaat» с окончанием затерял Франкель, а в присланном мне экземпляре отдельного оттиска не хватает последней страницы! Если бы Маркс не нашел в конце концов свой экземпляр этого номера, я бы вовсе не мог ответить. Я готов объяснить многое небрежностью, например то, что мне прислали счет на экземпляры «Манифеста», но это уж слишком, и если такое поистине наглое отношение к нам не прекратится немедленно, то пусть «Volksstaat» не удивляется, если мы с Марксом в один прекрасный день забастуем. Мы не можем допустить, чтобы каждый раз при выходе в свет наших вещей, предоставляемых нами даром, приходилось выклянчивать бесплатные экземпляры или покупать в книжном магазине наши собственные работы. Из других стран мы сразу же получаем даже все брошюры и т. д., потому что там известно, что мы сделаем больше для их распространения и широкого ознакомления с ними...**
Ссылка Нарушение Цитировать  
  Giotto
Giotto


Сообщений: 4663
15:10 02.06.2015
http://royallib.com/book/chesterfild_filipp/pis...

Честерфильд
"Письма к сыну"
советую
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
23:13 02.06.2015
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 4 января 1873 г.

Дорогой Зорге!

1) Получил твои письма от 3 и 6 декабря. Не понимаю, почему до тебя не доходят газеты и пр. Я писал тебе 7 и 14 декабря по поводу арестов в Лоди и послал: 14 декабря «Emancipacion » и «International Herald», 22 декабря «Enaancipacion» и «International Herald», 23-го - «Emancipacion» и «Egalite» (Клюзере против бланкистов - хорошо, только плохо, что под статьей стоит его фамилия) и 24-го - 3 экземпляра обращения Манчестерской иностранной секции**. Сегодня последуют «Emancipacion» и один экземпляр того же обращения, а также обращение меньшинства Британского федерального совета.

2) Итак, большинство Британского федерального совета под руководством Хейлза, Моттерсхеда, Роча и... Юнга вызвало раскол. Оно выпустило циркуляр, выступило против Гаагского конгресса и т. д. У нас пока лишь один экземпляр, как только достанем второй, вы его получите. Затем, не Британский федеральный совет, а это фиктивное собрание большинства созвало английский съезд на 5 января. Но здесь, среди английских рабочих, не так-то просто совершить государственный переворот. Меньшинство продолжало оставаться в прежнем помещении, 7, Red Lion Court, конституировалось как Британский федеральный совет и уведомило все секции, чтобы они подождали принимать решение, пока не выслушают и его. Сразу же после этого, уже 23 декабря, было разослано составленное мной обращение Манчестерской иностранной секции, а 31 декабря - обращение меньшинства Федерального совета. За это время здесь против большинства уже высказалась секция Уэст- Энда, за ней, еще до получения обращения меньшинства, последовал Ноттингем, а секция Мидлсбро немедленно лишила Юнга мандата и попросила, чтобы меньшинство рекомендовало им нового делегата; также поступил и Манчестерский окружной совет. Все высказались за гаагские решения, и, по частным сведениям Райли, мы можем рассчитывать, за исключением Ливерпуля, на все провинциальные секции. Тем самым с coup d`etat как будто покончено. Меня особенно радует, что г-ну Юнгу быстро воздали должное. Это следствие того, что он, идя на поводу у Хейлза, позволил превратить себя в орудие своего смертельного врага Гильома. Теперь он - совершенно конченный человек.

2) Бельгия. Бельгийский съезд просто насмехается над Генеральным Советом. Он заявил, что не желает иметь с вами ничего общего и что гаагские решения недействительны.

Постараюсь сообщить тебе во вторник более подробные сведения, у меня здесь нет газеты.

3) Испанский съезд вынесет такие же решения, так как наши никого туда не послали. К сожалению, многие из наших, как пишет мне Меса, приняли участие в восстании, и находятся либо в тюрьме, либо с отрядами в горах, что как раз сейчас очень досадно.

4) Таким образом, у вас теперь: 1) юрцы, 2) бельгийцы, 3) старая Испанская федерация и 4) поднявшие бунт здешние секции, которые оказались теперь в меньшинстве. Мы здесь теперь единодушно считаем, что в этом случае неприменимо временное исключение. Генеральному Совету просто следует констатировать, что такие-то и такие-то федерации и секции, объявляющие недействительными существующие законы Товарищества, сами ставят себя этим вне Интернационала и перестали быть его членами. Тогда не может быть речи и о съезде, который все-таки был бы возможен в случае такого временного исключения.

Само собой разумеется, что предпринять такие шаги вы сможете, лишь имея в руках официальные документы. Мы их вам доставим.

5) В Португалии все в полном порядке; Лафарг вчера получил письмо, из которого видно, что мне напишут более подробно.

6) Из Дании все еще ни строчки. Я подозреваю, что швейцерианцы через своих шлезвигских сторонников завели там склоку. Но Альянсу там рассчитывать не на что.

7) Франция. Ты, вероятно, уже получил отчет Серрайе. На Юге большие аресты, 37 человек, из них 27 уже выпущены, несколько же наших еще сидят. Впрочем, в Тулузе как раз во время арестов состоялась конференция наших.

8) Италия. Семьи 3 арестованных и 6 скрывшихся от ареста в Лоди испытывают величайшую нужду, и Биньями бомбардирует меня письмами о помощи, так как эта секция, естественно, объявлена прочими итальянскими секциями (Альянса) вне закона. Мы послали немного денег и обратились кое к кому в Испании и Германии. Но там много не достанешь, у них самих достаточно расходов подобного рода. В Америке же надо что-то сделать. Крайне важно, чтобы Лоди была оказана поддержка извне, это наша сильнейшая позиция в Италии, а теперь, когда Турин ничего не дает о себе знать, - единственно надежная. Как только эти люди увидят, что Интернационал есть нечто большее, чем фраза, то это будет сильным ударом по Альянсу, который тратит все деньги на издания и пр. и никогда не оказывает помощи.

Лоди гораздо важнее, и там с меньшими деньгами можно сделать больше, чем для стачки женевских ювелиров, от которой Утин снова, как обычно, ставит в зависимость существование там Интернационала. Женевцы в этом отношении похожи на бельгийцев, они никогда ничего не делают и всегда всего требуют. То, что вы там, а мы здесь, сможем сделать для ювелиров, будет каплей в море и по существу ничего им не даст - времена великой женевской стачки прошли и не вернутся; пока не будут упорядочены внутренние дела Интернационала, у нас не будет средств для проведения какой бы то ни было стачки. Зато с вдвое или еще того меньшими усилиями можно добиться огромного успеха в Италии. Представь себе ярость альянсистов, если внезапно в «Plebe» будет напечатано: Soscrizione per le famiglie etc. etc. Recevuto dal Consiglio Generale del Int. Nuovo Jork. - Lire ( Подписка в пользу семей и т. д. и т. д. Получено от Генерального Совета Интернационала, Нью-Йорк. )

столько-то и столько-то, - и Генеральный Совет внезапно обнаружит перед -итальянцами свое существование в такой форме! Поэтому сделайте все, что возможно. Этих людей засадили из-за вашего Обращения, и поэтому вы их должники. Ведь можно же раздобыть там 30-50 долларов, но много ли, мало ли, пришлите хоть что-нибудь и поскорее, хорошо бы при этом пообещать, что, возможно, пришлете еще. Если мы утратим Лоди и «Plebe», то у нас не останется больше никакой точки опоры в Италии - можете в этом не сомневаться.

9) Большинство газет и т. п. Интернационала и Альянса мы получаем здесь в лучшем случае по 1 экземпляру, да и то с трудом. Тем не менее постараемся высылать их вам регулярно.

10) Ваши обращения весьма кстати; но, переписываясь с такими людьми, как юрцы и бельгийцы, по-французски, а с Хейлзом - по-английски, вы рискуете тем, что они напечатают ваши документы со всеми лингвистическими ошибками и германизмами, а это, конечно, было бы неприятно. У вас ведь есть, наверное, люди, для которых французский и английский языки являются родными и которые в состоянии просматривать эти документы. Наши французы подняли бы здесь страшный скандал, если бы мы поставили их фамилии под французским текстом Маркса или моим. Никто из нас не владеет иностранным языком так, чтобы писать на нем для печати без просмотра каким-либо местным уроженцем. Кстати, по словам Меса, вы в обращении к испанскому съезду до известной степени признали за ним право выступать в роли судьи гаагских решений и тем самым сдали свои позиции, - но так как я не знаком с документом (он появится только в следующем номере «Emancipacion»), то не знаю, так ли это.

11) Серрайе также не знает Аргена, которому вы послали мандат; если его рекомендовал Вальтер, тогда дело плохо. Вальтер - агент бланкистов, интригует в Тулузе, Бордо и т. д. Впрочем, бланкисты жалко провалились со своим манифестом. Один за другим они стараются здесь выпутаться, кроме того, Ранвье дезавуировал все это дело.

12) В Португалии существует право коалиции, но не ассоциаций. Поэтому Интернационал не может там существовать официально, но так как все налажено, то уполномоченный пока не нужен, он вызвал бы только ревность и ссоры. - Датчан тоже лучше оставить в покое, пока мы не выясним, что именно там неладно.

13) Куно досталось поделом. Практическая жизнь в Америке научит его, как следует себя вести.

Сердечный привет от Маркса и меня.

Твой Ф. Э.

Судя по сообщению о последнем заседании на Спринг-стрит в «World», полученном от тебя на этой неделе, не подлежит никакому сомнению, что там имеются провокаторы.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - НИКОЛАЮ ФРАНЦЕВИЧУ ДАНИЕЛЬСОНУ В ПЕТЕРБУРГ Лондон, 18 января 1873 г.

Дорогой друг!

Вместе с Вашим письмом я получил Зибера, Головачева и пять томов Скребицкого.

Право, мне совестно, что Вы входите для меня в такие большие расходы. Сердечно Вам благодарен!

Оперы тоже были получены своевременно и доставили моей дочери большое удовольствие. Но она думала, что они были посланы ей одной знакомой русской дамой, и теперь просит меня передать незнакомому ей отправителю свою искреннюю благодарность.

Редакция «Знания» еще раньше обращалась ко мне с просьбой о сотрудничестве, но у меня нет времени для такого рода работ. Что касается Лафарга, то он пошлет через Вас пробную статью.

Что касается Чернышевского, то целиком зависит от Вас - буду ли я говорить только об его научных заслугах или могу затронуть и другую сторону его деятельности. Во втором томе моего сочинения он будет фигурировать, конечно, только как экономист. Значительная часть его сочинений мне известна.

Относительно общего друга (Лопатина) Вы можете быть уверены, что если я предприму какие-либо шаги - пока я все еще ожидаю некоторых сведений по этому вопросу из Константинополя, -то они будут такого характера, что не скомпрометируют его или еще кого бы то ни было.

Что касается Любавина, то я предпочту скорее изъять всю эту часть из готовящихся к печати материалов расследования, чем подвергнуть его малейшей опасности. С другой стороны, смелость, быть может, - наилучшая политика. Судя по одной вещице, выпущенной Бакуниным в Швейцарии не от собственного лица, а от имени нескольких его славянских друзей, они намереваются представить свой собственный отчет о всей этой истории, как только обстоятельства позволят им сделать это. Развязность их сообщников в Гааге была умышленной и, как я предполагаю, являлась своего рода запугиванием.

С другой стороны, я не могу судить о том, к каким последствиям может повести опубликование этих материалов, а потому желал бы, чтобы наш друг сообщил мне через Вас свое окончательное решение, после того как он еще раз спокойно продумает этот вопрос.

Второй выпуск французского перевода выйдет только через несколько дней. Задержки вызываются всякого рода случайностями, которые при существующем в настоящее время в Париже осадном положении затрудняют всякое дело. Исправление самого перевода требует от меня неимоверной работы. Мне стоило бы, вероятно, меньше труда, если бы я с самого начала сделал весь перевод сам. И притом в результате такого рода улучшений, сделанных в виде заплат, работа всегда выглядит плохо.

В последних номерах парижского «Economiste» за прошлый год опубликована рецензия Блока на мою книгу; она служит новым доказательством полной деградации теоретических представителей буржуазии.

С наилучшими пожеланиями к Новому году дружески преданный Вам А. Уильямс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ЭЙГЕНУ ОСВАЛЬДУ В ЛОНДОНЕ [Лондон], 29 января 1873 г.

122, Regent`s Park Road Дорогой Освальд!

Моя жена и я горячо благодарим Вас за дружеское приглашение, но пока что, к сожалению, не можем сказать, удастся ли им воспользоваться. Жену мою с самого рождества мучают всякие болезни, она страдает от последствий плеврита и поэтому весьма сомнительно, чтобы впервые за две недели она смогла бы выйти вечером. Я, с другой стороны, обещал Обществу немецких рабочих, если позволят обстоятельства, появиться в субботу вечером на заседании и выступить с докладом, причем до пятницы я вряд ли узнаю, будет ли это в ближайшую или в следующую субботу.

Вчера днем, когда пришли Ваши дети, я как раз заканчивал вместе с Марксом одну работу, которую непременно нужно было отправить с первой же почтой, поэтому не мог оторваться ни на минуту. Моя жена высказала предположение, что Пумпс вместо моих слов: «Попроси их передать наши поздравления г-ну и г-же О. и скажи, что мы очень признательны, но пока я не могу сказать, сумеем ли мы прийти», - передала «saucy message» (дерзкий ответ).

Если это так, то теперь Вы знаете, как обстоит дело.

Горячий привет г-же Освальд и Вашей сестре.

Искренне Ваш Ф. Энгельс
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
15:13 03.06.2015
МАРКС - ИОГАННУ ФИЛИППУ БЕККЕРУ В ЖЕНЕВУ [Лондон], 11 февраля 1873 г.

Дорогой Беккер!

Второй выпуск французского перевода только что вышел в свет. Ты получишь его, если он не пропадет, еще до прибытия этих строк.

Посланные тебе, также как и другим, выпуски немецкого издания, очевидно, украдены.

Через несколько недель первый том появится целиком, я пошлю его тебе через книгоиздателя, а ты уведоми меня, пожалуйста, о получении.

Для Костецкого я решительно ничего не могу сделать.

1) Я сам в весьма стесненном положении, влез в значительные долги из-за господ французских эмигрантов, которые за это, как и следовало ожидать, меня же ругают. 2) Г-н Костецкий никоим образом не был выслан из-за меня. Напротив, он не мог оставаться в Лондоне, заявил мне, что отправляется в Галицию, и просил помощи у Интернационала; я сказал ему, что касса Интернационала пуста, но добавил, что для него, вероятно, можно будет что-либо сделать, если он доберется до Женевы. 3) Все это случилось задолго до Гаагского конгресса. Костецкий простился со мной, но еще долгое время после этого я встречал его на улицах Лондона, а затем больше ничего не слышал о нем. С тех пор все изменилось. С Галицией, куда за это время переселилось отсюда много поляков, также как и с другими частями Польши, у нас теперь живые и регулярные связи. Следовательно, в новом эмиссаре нужды нет. К тому же Врублевский критически настроен по отношению к Костецкому, которого наши поляки вообще мало ценят.

На днях напишу тебе кое-что о внутренних делах Интернационала.

Твой К. М.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ФРИДРИХУ БОЛЬТЕ В НЬЮ-ЙОРК Лондон, 12 февраля 1873 г.

Дорогой друг!

До сих пор вышло 8 выпусков немецкого издания «Капитала». Поскольку через две-три недели выйдет и окончание, я пошлю Вам и остальным нью-йоркским друзьям все выпуски сразу (начиная с 5-го). Что касается английского издания, то оно, благодаря французскому изданию, вполне реально. Но я думаю о нем с некоторым беспокойством. Исправление французского перевода требует от меня больше работы, чем если бы я сделал весь перевод сам. Поэтому, если я не найду вполне компетентного английского переводчика, то мне придется взять это на себя, а французское издание уже помешало мне - и будет еще мешать до тех пор, пока не будет закончено - завершить работу над вторым томом.

Энгельс и я, насколько позволит время, будем сотрудничать как в немецкой газете, так и в органе Федерального совета.

Раскольники в Англии - Моттерсхед, Гюбер, Роч, Алонсо, Юнг, Эккариус и К° - совсем недавно повторили на так называемом съезде Британской федерации фарс лондонского Всемирного федералистского совета. Эти господа действовали лишь сами по себе; двое из них - Юнг и Пейп - были уже лишены мандатов своими секциями в Мидлсбро и Ноттингеме, следовательно даже номинально никого не представляли. Все сфабрикованные этими лицами секции, о которых ничего не известно, вместе взятые, не насчитывают, без сомнения, и 50 душ. Съезд, если не считать небольшой заметки, которую Эккариус в качестве наймита «Times» протащил в эту газету, прошел незамеченным, но он будет использован раскольниками на континенте. Речь Юнга на съезде своей нелепостью и подлостью превосходит все.

Это смесь лжи, искажений и тупоумия, достойная старой бабы-сплетницы. Тщеславный малый страдает, по-видимому, размягчением мозга. Ничего не поделаешь, к этому надо привыкать; в движении люди изнашиваются, и как только они чувствуют, что стоят вне его, они опускаются до низостей и стараются внушить себе, будто кто-то другой виноват в том, что они стали мерзавцами.

По-моему, нью-йоркский Генеральный Совет совершил крупную ошибку, когда временно исключил Юрскую федерацию. Эти люди уже вышла из Интернационала, заявив, что для них его конгресс и Устав вообще не существуют; они создали центр заговора для организации контр-интернационала; вслед за их конгрессом в Сент-Имье у них состоялись подобные же съезды в Кордове, Брюсселе, Лондоне и, наконец, предстоит съезд альянсистов Италии.

Каждый человек и каждая группа имеют право выйти из Интернационала, и если это происходит, то Генеральному Совету следует просто констатировать официальным образом этот выход, но отнюдь не заявлять о временном исключении. Временное исключение предусматривается в тех случаях, когда группы (секции или федерации) только оспаривают полномочия Генерального Совета или же нарушают тот или иной пункт Устава или статьи Регламента. Но в Уставе нет ни одной статьи о группах, которые отвергают всю организацию в целом, и это по той простой причине, что из Устава само собой вытекает, что такие группы не принадлежат больше к Интернационалу.

Это никоим образом не формальный вопрос.

Раскольники на своих различных съездах постановили созвать всеобщий раскольнический конгресс для создания своей новой, независимой от Интернационала организации. Этот конгресс должен состояться весной или летом.

Но эти господа хотят на случай неудачи оставить для себя лазейку. Это видно из объемистого циркуляра испанских альянсистов. Если их конгресс провалится, они оставляют за собой право явиться на конгресс в Женеву, - намерение, которое итальянский альянсист Гамбуцци имел наивность сообщить мне еще во время своего пребывания в Лондоне.

Каков же будет результат, если нью-йоркский Генеральный Совет не изменит свои действия?

Он временно исключит вслед за Юрой раскольнические федерации Испании, Италии, Бельгии и Англии. Результат: весь этот сброд снова появится в Женеве и парализует там всякую серьезную работу, как это было в Гааге, и вновь скомпрометирует общий конгресс к выгоде и радости буржуазии. Важным результатом Гаагского конгресса было то, что гнилым элементам был дан толчок к самоисключению, то есть к выходу. Генеральный Совет своими действиями грозит свести на нет этот результат.

Открыто находясь вне Интернационала, эти люди не опасны, а лишь полезны, но, будучи враждебными элементами внутри него, они разрушат движение во всех странах, где обрели почву.

В Нью-Йорке едва ли можно себе представить, какую работу задают нам в Европе эти люди и их эмиссары.

Чтобы укрепить Интернационал в странах, где главным образом ведется борьба, необходимы прежде всего энергичные действия со стороны Генерального Совета.

Раз уже была допущена ошибка по отношению к Юре, то быть может, лучше всего было бы пока совершенно игнорировать остальных (кроме тех случаев, когда наши собственные федерации потребуют обратного) и дождаться созыва общего раскольнического конгресса, а затем объявить всем избиравшим его организациям, что они вышли из Интернационала, сами себя исключили из него, и отныне их следует рассматривать как чуждые и даже враждебные ему общества. Эккариус весьма наивно заявил на лондонском фиктивном съезде, что следует заниматься политикой вместе с буржуазией. В душе он давно уже жаждет продаться.

Известие о большом несчастье, постигшем Зорге (смерть дочери), нас всех глубоко опечалило. Шлю ему самый сердечный привет.

Братский привет.

Карл Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ВИЛЬГЕЛЬМУ ЛИБКНЕХТУ В ГУБЕРТУСБУРГ Лондон, 12 февраля 1873 г.

Дорогой Либкнехт!

Прежде чем дать определенный ответ на многочисленные вопросы твоего письма, я должен точно знать, что означают слова: ««Volksstaat» не может пока впутываться в полемику внутри Интернационала», Если «Volksstaat» объявит себя нейтральной по отношению к войне Интернационала против раскольников, если она откажется разъяснить немецким рабочим эти события, если, одним словом, бунт лассальянцев окончится тем, что вы за спиной Интернационала пожмете друг другу руки, ты пожертвуешь Интернационалом, а Йорк - Гассельманом, то это изменит в корне наше отношение к «Volksstaat». Итак, прошу немедленно все разъяснить мне.

По поводу моей книги переговоры все еще тянутся с Вигандом, от которого я должен сперва освободиться, а до этого я не могу принять никакого решения. Что же вообще касается вопроса о предоставлении вам бесплатно почти всех наших прежних произведений как раз в тот момент, когда мы имеем возможность получить за них деньги, то прошу тебя не забывать, что мы тоже нуждаемся в деньгах: во-первых, на жизнь, а во-вторых, для покрытия растущих со дня на день расходов на агитацию, пропагандистскую литературу и т. д. Сочинения Маркса и мои будут, конечно, собраны и напечатаны, но сейчас у нас самих нет времени заняться этим. Еще в меньшей степени я в состоянии дать тебе квинтэссенцию из Оуэна. Во-первых, у меня нет времени, а во-вторых - материала; собранные мной сочинения Оуэна исчезли в 1848-1849 гг., а достать их теперь нельзя. - «Нищета философии» будет во всяком случае переиздана - и именно в Париже; что же касается немецкого перевода, то Маркс ведет с Мейснером переговоры относительно издания полного собрания ранних работ и поэтому вряд ли сможет изъять из него просто так одно из наиболее крупных произведений. Впрочем, пройдет еще немало времени, пока вы от «Утопии»** доберетесь до нас; позаботьтесь лучше сперва о промежуточных звеньях.

Затем, я не могу умолчать о том, что манера обращения «партии» с нами отнюдь не поощряет нас к передаче в ее распоряжение еще новых работ. Мне не прислали ни одного экземпляра моей «Крестьянской войны»; нужные мне экземпляры я вынужден был купить. Относительно издания статей о жилищной нужде вместе или порознь, меня даже не спросили.

Когда я потребовал бесплатные экземпляры «Манифеста», для нас и для здешнего рабочего общества, - принимая во внимание, что оно трижды печатало его на собственные средства, - то прислано было всего 100 экземпляров и вместе со счетом. Я писал об этом Гепнеру и требую раз навсегда, чтобы этим безобразным действиям был положен конец.

Издание (английское) «Утопии» я постараюсь разыскать, но так как старые общедоступные издания давным-давно разошлись, то это будет, пожалуй, нелегко.

Я должен кончать и очень жалею, что из-за закрытия почты не смогу написать еще несколько строк твоей жене. Будь добр, извинись перед ней от моего имени. Живет ли еще твоя семья на Braustrasse, 11? У нас нет другого адреса, кроме этого и адреса «Volksstaat».

Сердечный привет от твоего Ф. Э.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - НАТАЛИИ ЛИБКНЕХТ В ЛЕЙПЦИГ Лондон, 11 марта 1873 г.

122, Regent`s Park Road, N. W.

Уважаемая г-жа Либкнехт!

Не будете ли Вы так добры передать прилагаемое письмо Либкнехту при Вашем ближайшем посещении крепости?

До сих пор я посылал ему большую часть своих писем на адрес редакции «Volksstaat», так как не знал, живете ли Вы еще на Braustrasse, 11. Ваше вынужденное положение соломенной вдовы, вероятно, очень угнетает Вас; Вам действительно приходится немало переживать! Но Вы, по крайней мере, имеете возможность регулярно посещать Либкнехта; поэтому я хотел бы Вас попросить, если это не слишком смело с моей стороны, сообщить мне, как он чувствует себя физически, каково обращение, вынужден ли он в отношении еды и питья обходиться тем, что дают в тюрьме, или может получать дополнительные продукты извне, и вообще все, что касается положения его и Бебеля? Сам он пишет об этом очень мало, а последнее время в сущности совсем ничего. Но Вы понимаете, что все это нас здесь очень интересует. И не только из-за самих заключенных, - здесь есть и некоторая доля эгоизма: ведь и с нами когда-либо может случиться нечто подобное, и хотелось бы, разумеется, знать, что в таких случаях тебя ожидает.

Как там с книгами? Может ли он иметь все, в чем нуждается, по крайней мере в области науки и литературы, или цензура очень строга? Конечно, я знаю, что можно хорошо наладить голубиную почту, или, как говорят в Америке, the underground railway*.

Надеюсь, что Вы и дети здоровы и сохраняете мужество. «It is a long lane that has no turning » (долог путь, на котором нет поворота), - говорит английская поговорка, но поворот не заставит себя, вероятно, долго ждать.

И будьте уверены, что, как бы ни сложились обстоятельства, здесь, в Лондоне, у Вас есть друзья, которые в судьбе Либкнехта и Вашей принимают самое горячее участие.

Если кто-нибудь из детей может еще вспомнить меня, в чем я, однако, очень сомневаюсь, так как не жил тогда в Лондоне, то передайте им от меня сердечный привет.

С самым искренним участием преданный Вам Фридрих Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 20 марта 1873 г.

122, Regent`s Park Road Дорогой Зорге!

Прежде всего позволь мне выразить тебе наше сердечное участие в связи с постигшим тебя тяжелым семейным несчастьем. Всем нам приходилось переносить подобные утраты, и мы знаем, как глубоко они потрясают всю жизнь. Чтобы преодолеть их, требуется длительное время и суровая борьба, но мы знаем, что у тебя достаточно энергии, чтобы справиться с этим.

Твое последнее или, скорее, предпоследнее письмо у Маркса; он хотел написать тебе несколько строк, но, сомневаюсь, сделал ли это, спросить же его сегодня не могу, так как он поехал с Тусси на несколько дней в Брайтон. Что касается протоколов прежнего Генерального Совета, то они для вас бесполезны, так как вам уже ранее были сообщены все решения, представляющие общий интерес, остальные же утратили всякое значение. Зато нам здесь в борьбе с раскольниками они абсолютно необходимы для того, чтобы иметь возможность отвечать на ложь и клевету. Я думаю, что тут интересы Интернационала все-таки важнее выполнения какой-то формальности. - То, что другие секретари не присылали отчетов, разумеется, непорядок. Отчет Серрайе был в пропавшем письме. Врублевский не может прислать отчета, так как в Польше все делается в абсолютной тайне, и мы раньше тоже никогда не требовали от него подробностей. Как обстоят дела в Германии и Австрии - вы знаете столько же, сколько и мы, так как ведете переписку непосредственно с ними, и о положении секций мы также не знаем подробностей. От вышедших секретарей - Юнга для Швейцарии и Курне для Дании - нельзя требовать отчетов. Кто же еще должен писать вам отчеты? Из Дании мы не получаем ни слова, боюсь, что интриги лассальянцев нашли там подходящую почву.

Во Франции, по-видимому, все схвачены. Хеддегем оказался предателем, как это видно из процесса в Кане, где прокурор прямо назвал его доносчиком. В Тулузе Дантрег (Сварм) со своим обычным педантизмом завел множество ненужных списков, из которых полиция узнала все необходимое; сейчас идет его процесс, отчетов о котором мы ожидаем со дня на день. Ларок благополучно бежал через Лондон в Сан-Себастьян, откуда снова пытается установить связь с Бордо. Его адрес (необходимо хранить в тайне): Сеньор Латрак, 21, Calle de la Aduana, S. Sebastian, Испания, без внутреннего конверта.

Куно не повезло с его резолюцией 29-й секции. Он послал ее альянсистскому Испанскому федеральному совету, заявив при этом, что Капестро - это Куно! К чему же тогда комедия с фамилиями? Барселонская федерация напечатала эту штуку и сделала из нее - не без кажущихся оснований - вывод, что Куно теперь тоже покаялся и согласился с тем, что прежний Генеральный Совет был неправ. Вот к чему приводит посредничество.

Ad vocem Лоди. Когда пришло твое письмо от 12 февраля, все уже были снова на свободе, и Биньями снова подписывался как редактор. Поскольку деньги уже были не нужны, я решил не посылать 20 долларов, тем более что Генеральный Совет сам нуждается в деньгах.

Прошу немедленно сообщить, - следует ли все-таки послать деньги или же вы хотите распорядиться ими иначе.

Что касается денежных взносов Генеральному Совету, то я не получил еще ни гроша. Из Организационного регламента, раздел III, статья 4, ты увидишь, что срок уплаты взносов истекает лишь 1 марта, на практике же почти всегда взносы уплачивались лишь незадолго до конгресса или на нем. До этого момента мы жили по большей части за счет индивидуальных взносов и делая долги. Что касается первых, то я постараюсь кое-что раздобыть, но на этом трудно будет продержаться, если мы не хотим заранее истратить все ресурсы, предназначенные для следующего конгресса, и поставить проведение конгресса в зависимость от случайности.

Пришли немедленно 80-100 экземпляров проекта устава профессиональных союзов на английском языке. 40 посланных экземпляров, как и большинство писем, до сих пор не прибыли - их разыскивают, - но этого количества здесь совершенно недостаточно; в одном Манчестере может разойтись 30-40, так как тред-юнионы здесь по большей части местные, а не централизованные. Для Британского федерального совета ты можешь пока все посылать либо мне, либо секретарю С. Викери - 3, Oak Villas, Friern Park, Finchley N., London или же Ф. Лесснеру - 12, Fitzroy Street, Fitzroy Square, W., London. Теперешнее помещение Федеральный совет занимает только временно. Мне могут также понадобиться французские экземпляры для Италии, Голландии и Бельгии, я посылаю по одному или по 2-3 экземпляра стачечным комитетам, туда, где вспыхивает забастовка.

Адресов для Голландии и Бельгии я сейчас достать не могу; Либерс уже не в Гааге, а в Германии, ван дер Хоут, который, впрочем, лодырь, работает близ Эссена углекопом.

Резолюция от 26 января очень хороша. Теперь, чтобы покончить с этим делом, необходимо только, чтобы вы после окончания предстоящих в марте юрского, итальянского и прочих съездов приняли решение о применении резолюции от 26 января соответственно к раскольникам Испании, Бельгии, Англии и в особенности - Юры. Об Италии речь могла бы идти лишь в отношении признанных секций: Неаполя, Милана, Феррары, Турина, Лоди, Акуилы - но это их едва ли коснется - остальные никогда к Интернационалу не принадлежали.

Обращение к испанцам также окажет очень хорошее действие. С одной стороны, оно теоретически вполне правильно, с другой, в нем нет ничего такого, что могло бы дать альянсистам повод в противовес ему хвалиться своим анархизмом, а в-третьих, - оно кратко. Вообще все ваши обращения нашли широкий отклик среди рабочих.

Резолюцию от 26 января я послал Британскому федеральному совету, сегодня вечером она будет оглашена.

Требования Генерального Совета (от 15 декабря) относительно приема секций в такой форме наверняка никогда не будут выполнены. Генеральный Совет должен принимать всякую секцию, удовлетворяющую требованиям Устава и Организационного регламента; он не должен ставить никаких новых условий, поэтому № 1 отпадает частично (Генеральный Совет имеет право требовать статистические данные о численности и профессии членов, но не фамилий), а № 4 - целиком, так как в разделе III Организационного регламента установлен иной порядок уплаты взносов. Лучше всего молча от этого отказаться, - мы здесь никогда не могли добиться больше того, что предписывается в №№ 2 и 3, да и то с трудом, и, если имели дело с определенно добросовестными людьми, то никогда не настаивали на строгом соблюдении формальностей. Правда, в сомнительных случаях, хорошо иметь под рукой такое решение.

У Врублевского тоже не будет возможности придерживаться инструкций. К представителю для Польши надо относиться как к лицу, пользующемуся полным доверием, иначе мы там ничего не добьемся, а посылать ежемесячно подробный отчет он никак не может. - Что касается меня, то об Италии я могу сообщить лишь, что- сообщать нечего, за исключением того, что секция в Лоди еще не восстановлена, а Туринская, вероятно, распалась.

Навязать мне марки было поистине несчастной идеей6. Уже в прошлом году получение их затянулось до марта или апреля, а теперь это произойдет еще позже. Ле Муссю, как и французы, в деловом отношении, когда это не затрагивает его интересов, чертовски медлителен, и никакое подталкивание не помогает. Раньше печатанием ведал Юнг, теперь и это перешло к Ле Муссю, который не знает английского.

Я послал тебе «International Herald» и «Emancipacion», первую по № 50 (отправляется сегодня), а вторую по № 88, надеюсь, они дошли.

Чуть не забыл поблагодарить тебя за вино, которое наконец получено здесь после длительного путешествия. Оно прибыло на германском пароходе в Бремен, а оттуда переправлено франко Лондон, куда после ряда злоключений и было доставлено. Я поделился им с Марксом, попробовав сначала несколько бутылок. Сладкое Катоба очень понравилось дамам. Красное тоже, а белое, насколько я его распробовал, представляет собой интересную промежуточную ступень между рейнвейном и сухим хересом. Несколько бутылок, еще оставшиеся у меня в погребе, хранятся для важных случаев. Вино пьется хорошо, но ему недостает индивидуального характера оригинальных европейских вин. Я тебе очень благодарен за то, что ты таким приятным способом обогатил мои познания в области вина на целое полушарие; больше всего меня удивляет то, что я впервые узнал, в результате этого, о северном местоположении огайских виноградников; мне казалось, что они находятся гораздо южнее.

Склока на Спринг-стрит из-за Вудхалл меня очень позабавила. Я широко оповещу об этом в Испании и т. д. Равным образом и то, что Эккариус осмеливается в «World» изображать свой фиктивный съезд в виде простой дружеской встречи. «Arbeiter-Zeitung» по № 4 получил. Очень хорошо, и хотя кое-где слог немного грубоват, это не вредно, свидетельствует о пролетарском характере. Очень хороши нападки на Зингера и К°, - следует продолжать и распространить на других.

Здесь больше ничего нового. Брань Юнга - Хейлза обходит всю юрскую, бельгийскую и прочую печать раскольников, Лонге хочет ответить на это в «Liberte», не знаю, выйдет ли что-нибудь из этого при его лени.

Почта закрывается.

Сердечный привет.

Твой Ф. Энгельс
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
22:20 03.06.2015
МАРКС - НИКОЛАЮ ФРАНЦЕВИЧУ ДАНИЕЛЬСОНУ В ПЕТЕРБУРГ Лондон, 22 марта 1873 г.

Милостивый государь!

Я был бы очень Вам благодарен, если бы Вы сообщили мне кое-какие сведения о взглядах Чичерина на историческое развитие общинного землевладения в России и о его полемике на эту тему с Беляевым. Вопрос о пути, которым эта форма собственности образовалась (исторически) в России, является, конечно, второстепенным и не имеет ничего общего с вопросом о значении этого института. Однако немецкие реакционеры, вроде берлинского профессора А. Вагнера и др., используют это оружие, предоставленное в их распоряжение Чичериным. В то же время все исторические аналогии говорят против Чичерина. Как могло случиться, что в России этот институт был введен просто как фискальная мера, как сопутствующее явление крепостничества, тогда как во всех других странах этот же самый институт возник естественным путем и представлял собой необходимую фазу развития свободных народов?

Искренне преданный Вам А. Уильямс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 22 марта 1873 г.

Дорогой Зорге!

Я писал тебе 20-го сего месяца, а сегодня посылаю «Emancipacion» № 89 и «International Herald» № 51.

Я забыл прибавить по поводу не посланных в Лоди 20 долларов, что эти люди, пока они находились в беде, получили: отсюда ........................................ ..................50 фр. от Комитета Социал-демократической рабочей партии ................... 20 талеров =...75 » от Обервиндера из Вены 50 флоринов =..125 » ------- Всего: 250 фр.

Я счел, что для такого довольно благополучно закончившегося случая - 3 были освобождены уже через 14 дней, и только Биньями просидел около 6 недель - этого достаточно.

Резолюция от 26 января и Обращение к испанцам посланы в Лоди.

Обращение к испанцам, как можешь судить по «Emancipacion», очень понравилось.

Сердечный привет.

Твой Ф. Э.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ИОГАННУ ФИЛИППУ БЕККЕРУ В ЖЕНЕВУ [Лондон], 7 апреля 1873 г.

Дорогой Беккер!

То, что мне не удается написать тебе подробно, ты должен отнести за счет перегруженности работой. Пока французский перевод не будет готов и напечатан до последней страницы, у меня не будет свободного времени. Позавчера я благополучно отправил последние корректурные листы второго немецкого издания и поручил Мейснеру послать тебе бесплатно издание тома целиком, которое должно выйти примерно через неделю. Буду тебе благодарен, если уведомишь меня о получении.

Энгельс просит тебя как можно скорее передать прилагаемое письмо Гёггу. Дело идет о некоторых сведениях об Альянсе (мы заняты сейчас тем, что бьем его документами). Я прошу тебя также, если можно, прислать нам первую программу открытого Альянса в Женеве, в которой фигурирует и твое имя.

Мы думали здесь, что женевская «Egalite» больше не выходит, так как не видели ее со времени отъезда Утина из Женевы. По его желанию я уговорил нескольких своих французских друзей посылать в «Egalite» корреспонденции, но уверенность в том, что она приказала долго жить, расстроила все дело. Итак, если Перре хочет получать корреспонденции отсюда, он должен позаботиться о том, чтобы Энгельс (122, Regent`s Park Road) и я получали бы по одному экземпляру. Если нужно, мы за них заплатим.

Генеральный Совет назначит местом созыва следующего конгресса, наверное, Женеву.

Вы уже теперь должны позаботиться о многочисленном представительстве. Это тем более необходимо, что банда альянсистских проходимцев собирается явиться туда en masse (вся целиком). Их, конечно, нельзя допускать. По сравнению с Гаагским конгрессом мы должны иметь, по крайней мере, ту выгоду, что этот сброд удален из нашей среды. Но для этого нужно, чтобы мы нашли у вас крепкое местное представительство.

Сердечный привет от всей семьи.

Твой Карл Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 3 мая 1873 г.

Дорогой Зорге!

Твое письмо от 9-го и письмо Генерального Совета от 11-го получены.

1) О Серрайе. То, что говорит Дерёр, - чистейшая чепуха. История с попами сводится к следующему: Потье, делегат Коммуны во 2 округе, к которому был прикомандирован Серрайе, сдавал попам церкви в аренду («Вышеназванный делегат сдает торговое помещение, именуемое церковью и т, д. и т. д. такому-то ... для того, чтобы он занимался там ремеслом священника»,- гласила формула).

Потье получал все деньги, расходовал их на нужды Коммуны или округа, а затем вносил расходы в счета Коммуны. Серрайе никогда не имел на руках ни одного су из этих денег. Ле Муссю, который при слове «поп» лезет на стену, собирался арестовать Потье и Серрайе за то, что, по его выражению, «это была безнравственная торговля». Если бы речь шла о плоских остротах, то я не знаю, кто из них сострил неудачнее, Ле Муссю или Потье с Серрайе.

Но выдвигать серьезные обвинения на основании подобного ребячества - это более чем подетски. Впрочем, современные французы вообще дети. Что представляла собой демонстрация 22-х, я не знаю. Предполагаю, что это была попытка меньшинства выйти; склока между большинством и меньшинством Коммуны еще продолжается, и в глазах тех, кто настроен бланкистски, еще и сейчас является преступлением - и притом заслуживающим расстрела - принадлежность к меньшинству. Для нас все это старо, нам до тошноты твердили об этом на все лады, и за все эти сплетни мы не дадим и гроша.

2) «Arbeiter-Zeitung» действительно имеет такой слог, топорнее которого и быть не может.

Впрочем, это по-американски: вся немецко-американская литература пишется так. Пока ни у Маркса, ни у меня нет ни малейшего времени для корреспонденции; я по уши завален работой над материалами конгресса, которые подготовляются по-французски, а Маркс - своим французским переводом.

3) Венцы. С этим делом мы знакомы лишь по опубликованным материалам, так как ни Обервиндер, ни Шей ничего об этом сюда не писали. Однако Шей внушает нам подозрение: 1) он связан с Вайяном, и 2) имеются данные, что он, как и его друг и предшественник, сошедший с ума Неймайер, связан с Бакуниным. Напыщенные фразы последнего в известной степени проскальзывают в статьях и речах Шея, и ты помнишь, как его брат удрал из Гааги, когда решался вопрос о Бакунине. Обервиндера в открытой полемике пока ни в чем серьезном не упрекали. Его сотрудничество в буржуазных газетах происходило с ведома и одобрения партии и было прямо в ее интересах. Если бы мне завтра предоставили в распоряжение «Times» и я мог бы писать в ней все, что мне захочется, притом за плату, то я бы, не колеблясь, согласился. И Эккариуса никто за это не осуждал, пока он не повернул дела по-иному - стал эксплуатировать Интернационал ради денег и писать уже не в его интересах, а в своих собственных и в интересах «Times». Разумеется, мы не осуждаем Обервиндера за то, что в Австрии, где феодализм побежден лишь отчасти, где массы еще страшно неразвиты и где обстановка примерно такова, как в Германии до 48 года, он не требует сразу крайних мер, сопровождая это радикальными воплями, а проводит политику, которую мы рекомендовали в конце «Коммунистического Манифеста» для тогдашней Германии. Он, возможно, в том или ином случае по-мелкобуржуазному осторожен, но, во-первых, это тоже не доказано, а во-вторых, не дает основания для такой грандиозной шумихи. Притом Обервиндер не австриец, так что в любой день может быть выслан. Впрочем, как я уже сказал, мы не знакомы с подробностями и поэтому пока воздерживаемся от суждений.

4) Условия приема. - Предположим, что вы формально вправе требовать всего этого от отдельных секций, что, правда, сомнительно, но, во всяком случае, до сих пор ни один федеральный совет не выставлял таких бюрократически-педантичных требований, а если бы и выставил их, то они никогда бы не выполнялись. Какой огромной ошибкой было требование таких вещей даже во Франции, доказывает статья в № 49 «Neuer S..l-Demokrat», который я тебе сегодня посылаю. Я немедленно проинструктировал Гепнера и вчера, наведя точные справки о Дантреге и Хеддегеме, написал то, что требовалось, в «Volksstaat».

5) Прежде чем предпринять какие-либо шаги относительно Франции, мы подождем дальнейших известий. Не знаю, можете ли вы вообще предпринять что-либо. Все наши секции раскрыты полицией. Хеддегем был шпионом уже в Гааге. Дантрег не шпион, но по личным мотивам и по бесхарактерности выдал нескольких человек, которые до этого его избили.

Один из членов, чтобы раздобыть денег для партии, поручил Дантрегу заложить свои часы.

Жена Дантрега заложила часы, затем отказалась их выкупить и даже вернуть залоговую квитанцию. Поднялся скандал. Несколько человек - большей частью буржуа, - сговорившись между собой, основательно избили Дантрега и донесли затем об этом деле прокурору; под его давлением они признались, что деньги предназначались для
нужд Интернационала!!! Таково действительное начало этой истории, но так как Хеддегем уже поставил обо всем в известность полицию в Париже, то это могло показаться новым разве лишь тулузской полиции. Дантрег выдал только этих парней, больше никого. Каким образом полиция узнала об остальном, ты увидишь из «Volksstaat». Во всяком случае, организация во Франции в настоящее время разгромлена и оправится лишь постепенно, так как все связи порваны. Ларок сейчас в Сан-Себастьяне, в Испании, его адрес - г-н Латрак, Calle de la Aduana, №. 21, он живет там под этой фамилией. Ни в коем случае не посылайте новых полномочий во Францию. Лароку дали in contumaciam (заочно) 3 года.

6) Марки. - Я почти совсем не вижу Ле Муссю, воздействовал на него через Маркса, но никакого ответа. От этих французов в делах ничего не добьешься, если не потеряешь целые педели на беготню за ними, а я не могу этого делать.

7) Место конгресса. Надеюсь, что у швейцарцев вы только спросили совета, как в прошлом году мы у голландцев. В Швейцарии есть лишь одно подходящее место - это Женева.

Там рабочие массы за нами, а кроме того, у нас есть там помещение, принадлежащее Интернационалу, - Тампль Юник, откуда мы просто выкинем господ из Альянса, если они явятся.

Кроме Женевы был бы возможен только Цюрих; но там на нашей стороне разве лишь несколько немецких рабочих, да и они не все (смотри «Felleisen»); в ответ на ваш запрос коекто мог бы предложить расположенный в самом центре Ольтен - главный железнодорожный узел Швейцарии, а там мы уже наверняка сели бы в лужу. Альянсисты пускают в ход все, чтобы явиться на конгресс в большом количестве, в то время как у нас все спят. Французские делегаты не смогут приехать из-за провала. Немцы, хотя у них своя собственная склока с лассальянцами, очень разочарованы и обескуражены Гаагским конгрессом, где в противоположность собственным распрям они ожидали найти сплошное братство и гармонию; к тому же партийное руководство С..-демократической рабочей партии состоит сейчас из одних только заядлых лассальянцев (Йорк и К°), которые требуют, чтобы партия и партийный печатный орган были низведены до позиции пошлейшего лассальянства. Борьба продолжается; эти господа хотят использовать то время, пока Либкнехт и Бебель в тюрьме, для осуществления своих планов; маленький Гепнер оказывает энергичное сопротивление, но из редакции «Volksstaat» он фактически выброшен, к тому же его выслали из Лейпцига. Победа этих субъектов была бы равносильна для нас утрате партии - по крайней мере, в данный момент. Я писал об этом Либкнехту весьма определенно и все еще жду ответа. - Из Дании ни слуху ни духу. Мое давнишнее подозрение о том, что лассальянцы из «Neuer S..l-Demokrat» при помощи своих северошлезвигских сторонников вызвали там замешательство и побудили этих людей выйти из Интернационала, с каждым днем находит новое подтверждение в «Neuer S..l-Demokrat», который гораздо лучше осведомлен о событиях в Копенгагене, чем «Volksstaat». - Из Англии сможет приехать очень мало делегатов; пошлют ли делегата испанцы, весьма сомнительно, и, таким образом, следует ожидать, что конгресс будет малочисленным и что бакунистов там будет больше, чем наших. Сами женевцы ничего не делают, «Egalite», по-видимому, прекратила свое существование, так что даже оттуда не приходится ожидать многочисленных участников - хорошо лишь то, что там мы будем в своем собственном доме и среди людей, которые знают Бакунина и его банду и в случае нужды вытолкают их в шею. Итак, Женева - единственное подходящее место; чтобы обеспечить нам победу, необходимо только, причем абсолютно необходимо, чтобы Генеральный Совет, в силу резолюции от 26 января, объявил вышедшими из Интернационала: 1) Бельгийскую федерацию, которая заявила, что не желает иметь ничего общего с Генеральным Советом, и отвергла гаагские решения; 2) ту часть Испанской федерации, которая была представлена на Кордовском съезде и которая вопреки Уставу заявила, что платить взносы Генеральному Совету необязательно, и тоже отвергла гаагские решения; 3) английские секции и отдельных членов, представленных на мнимом лондонском съезде от 26 января, которые тоже отвергли гаагские решения; 4) Юрскую федерацию, предстоящий вскоре съезд которой наверняка даст достаточно оснований, чтобы расширить постановление о ее временном исключении.

В заключение можно было бы заявить, что мнимая Итальянская федерация, представленная на так называемом съезде в Болонье (вместо Мирандолы), вовсе не входила в состав Интернационала, так как не выполнила ни одного из условий, предписанных Уставом.

Если это постановление будет вынесено и если Генеральный Совет назначит в Женеве комиссию для подготовки конгресса и предварительной проверки мандатов в составе, например, Беккера, Перре и Дюваля, а также Утина, если он там, то наплыву бакунистов будет поставлена преграда. Если Генеральный Совет проинструктирует комиссию, что этих людей нельзя вовсе признавать делегатами, пока они не будут допущены большинством настоящих и признанных делегатов Интернационала, то все будет в порядке, и если они даже окажутся в большинстве, то все же будут обезврежены: им останется уйти в другое место и заседать там самостоятельно, и, таким образом, их численное превосходство не будет использовано во вред нам. А это все, чего мы можем желать.

Сердечный привет также и от Маркса.

Твой Ф. Э.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 14 июня 1873 г.

Дорогой Зорге!

Моя переписка прервалась из-за работы над «Альянсом». Кроме того, только теперь начинают регулярно поступать заказанные нами газеты, и поэтому я только теперь снова могу аккуратно посылать отчеты.

Сначала покончим с твоими письмами.

Ответ на письмо Генерального Совета в приложении.

14 мая. - Вопрос о нехватке денег так же стар, как и сам Интернационал. Платили только американцы, да и то, если бы не ты, так мы и это едва ли получали бы. - Отложить конгресс абсолютно невозможно, это значило бы уступить поле битвы другим, да в этом, как ты увидишь, вовсе нет и необходимости.

23 мая. - Женевцы, которых я должен пришпорить, нам самим не отвечают. Даже старик Беккер не отвечает Марксу. Где Утин, мы не знаем. «Bulletin jurassien» мы сами не получаем, читаем только выдержки из нее в «Liberte» и «Internationale».

27 мая. - Заявление о Франции - очень хорошее! - на английском языке отправлено Британскому федеральному совету, а на французском сегодня посылаем в «Plebe», Испанскому федеральному совету и в Португалию. Между прочим: португальцы жалуются, что совершенно ничего от вас не получают, а ведь они для нас очень, очень важны! - Серрайе абсолютно не о чем писать, так как у него нет ни одного адреса во Франции, все схвачены.

Но относительно процессов он должен будет составить небольшое сообщение для вашего отчета конгрессу - процессы были повсюду, где раньше существовали секции, в Безье, Лизьё и т. д. Корреспонденции для «Arbeiter-Zeitung»? Кто же их будет писать? Маркс и я настолько переутомлены, что врач ограничил рабочий день Маркса четырьмя часами из-за приливов крови к голове, поэтому все приходится делать мне вместе с Лафаргом. Франкель работает до 9 часов вечера в своей мастерской. Другие писать не умеют. - Гамбуржцы пропитаны цеховщиной, я об этом напишу Либкнехту. - Для Голландии достаточно немецкого текста заявления. «Arbeiter-Zeitung» должна шире использовать «Volksstaat».

А теперь кое-какие новости - и на этот раз не печальные: 1) Британский съезд, состоявшийся 1 и 2 июня в Манчестере, прошел успешно. 26 делегатов. - Отчет о нем из торийской газеты посылаю одновременно бандеролью, равно как и один экземпляр брюссельской «Internationale». Федеральный совет остается в Лондоне, хотя здешние хотели перенести его в Ноттингем. «Eastern Post», являвшаяся до сих пор органом Юнга и Хейлза, в статье, в целом насмешливой, все же признает съезд подлинным представителем английских организаций Интернационала, и после этого я больше не нахожу там сообщений о фиктивных собраниях на дому у Хейлза; лавочка, по-видимому, закрылась. До сих пор они чередовали эти сообщения с сообщениями о всех своих 2 секциях: Стратфорд и Лаймхауз, Лаймхауз и Стратфорд, но, видно, больше это уже не получается. Моттерсхед был в понедельник на троицу в Гайд-парке на митинге тред-юнионов, как всегда, совершенно пьяный. - «International Herald» я не получаю уже 2 недели, по-видимому, тоже приказала долго жить. Не беда, поскольку
можно использовать другие органы английской прессы. Здешняя новая французская секция (Дюпон и Серрайе) имеет возможность издавать здесь французскую газету, но на уверения французов нельзя особенно полагаться.

2) Юрцы совершили решительное отступление. Из «Internationale» ты увидишь, что они решили предложить своим коллегам по Альянсу послать делегатов не на конгресс, «который пытается созвать мнимый Генеральный Совет», а на отдельный конгресс, место созыва которого в Швейцарии должны определить их федерации. Это значит: в Женеве нам нельзя показываться, а то быть нам битыми. Поэтому они будут заседать в какой-нибудь юрской дыре, так как после Ольтенского съезда (см. ниже) больше нигде в Швейцарии они показаться не могут. - Существуют и другие причины: 1) старая нелюбовь Бакунина вступать в личную дискуссию, 2) исключение его и Гильома, что с самого начала придало бы кардинальному вопросу чисто личную форму; к этому надо добавить еще данные о мошенничестве Бакунина, что сразу бы его уничтожило, и 3) сознание, что у них дело в действительности обстоит не лучше, чем у нас, что и у них внутренние раздоры тоже утомили и раздражили людей. На этом великом юрском съезде были представлены только девять секций! В Италии же, несмотря на весь шум, они не смогли организовать ни одной газеты, а в испанском современном движении они равны нулю. При этом они тотчас же должны были отречься от своего абстенционизма и послали в кортесы 8 или, по их утверждению, 10 человек.

3) В Риме закрыт комитет «Интернационала», именовавшийся «Общество молчания» - тайное общество, клятва об абсолютном повиновении, сакраментальная заключительная формула писем, выдвинутая Бакуниным год тому назад: «Привет и социальная ликвидация, анархия и коллективизм» - словом, тайный Альянс со всеми его штучками. Как раз вовремя.

4) Серрайе полемизировал с бланкистами в «Liberte» по поводу французских процессов; они выступили очень нагло, но получили по заслугам; особенно сильный удар нанесло им сообщение о том, что после аннулирования в Гааге полномочий представителей Совета и предоставления права выдавать новые только Генеральному Совету, Курне и Ранвье от своего имени выдали Хеддегему новые полномочия еще в Гааге!

5) Швейцарский рабочий съезд в Ольтене - 70 делегатов, 5 юрцев внесли предложение о децентрализации, оно провалено всеми голосами против этих пяти, юрцы немедленно удалились. Но тебе это, наверное, давно известно из «Tagwacht».

Надеюсь, что твоя рука и твой голос за это время пришли в порядок и что перспективы в отношении конгресса улучшаются также и у вас. Если конгресс и не будет очень блестящим, он все же необходим, и при некоторых усилиях сделает свое дело. Не забудьте, что по Уставу вы должны разослать приглашения и опубликовать программу за два месяца, то есть 1 июля.

«Альянс» почти готов - по-французски; адская работа на этом каверзном языке, зато попадет в точку, и даже вы будете поражены.

Закрывают почту. Сердечный привет.

Твой Ф. Э.
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
15:16 05.06.2015
ЭНГЕЛЬС - АВГУСТУ БЕБЕЛЮ В ГУБЕРТУСБУРГ Лондон, 20 июня 1873 г.

Дорогой Бебель!

Я сперва отвечаю на Ваше письмо, потому что письмо Либкнехта еще находится у Маркса, а он не может его сразу разыскать.

Вовсе не Гепнер, а письмо Йорка Гепнеру, написанное от имени Комитета, заставило нас здесь опасаться, что партийное руководство - к несчастью, насквозь лассальянское - воспользуется Вашим заключением для того, чтобы превратить «Volksstaat» в своего рода «честный» «Neuer S..l-Demokrat». Это намерение совершенно ясно из действий Йорка, а так как Комитет присвоил себе право назначения и смещения редакторов, то опасность была, несомненно, достаточно велика. Предстоявшая высылка Гепнера предоставляла для реализации этих планов еще более широкие возможности. При таких обстоятельствах мы должны были совершенно точно знать, каковы же дела; отсюда - эта переписка.

Вам не следует забывать, что Гепнер, а в еще большей степени Зейферт, Блос и др. занимают по отношению к Йорку далеко не такое же положение, как Вы и Либкнехт, основатели партии, и если Вы можете просто игнорировать подобные предложения, то вряд ли можно этого требовать от них. Партийное руководство все же обладает известным формальным правом контроля над партийным органом; право это по отношению к Вам не осуществлялось, но на сей раз, несомненно, попытались им воспользоваться, и притом во вред партии.

Мы сочли поэтому своим долгом сделать все, что от нас зависит, и постараться воспрепятствовать этому.

Гепнер мог допустить тактические промахи в частностях, главным образом после получения письма Комитета, но по существу мы должны решительно признать его правоту. Упрекнуть его в слабости я тоже не могу, так как если Комитет дает ему ясно понять, что он должен выйти из редакции, и прибавляет, что иначе ему придется работать под началом Блоса, то я не вижу, какое он мог бы еще оказать сопротивление. Не мог же он забаррикадироваться в редакции от Комитета. После такого категорического письма со стороны стоящего над ним руководства я нахожу даже простительными замечания Гепнера в «Volksstaat», которые Вы приводите и которые еще раньше произвели на меня неприятное впечатление.

Во всяком случае, с тех пор, как арестован Гепнер и его нет в Лейпциге, «Volksstaat» стала значительно хуже, и Комитет поступил бы гораздо правильнее, если бы вместо того, чтобы ссориться с Гепнером, оказал ему всемерную поддержку. Комитет без околичностей требовал, чтобы «Volksstaat» редактировалась по-иному, чтобы научные статьи не печатались и заменялись передовицами a la «Neuer S..l-Demokrat», и угрожал прямыми принудительными мерами. Я совершенно не знаю Блоса, но если этот же Комитет одновременно назначает его, то можно предположить, что Комитет разыскал человека, который ему по душе.

Что же касается отношения партии к лассальянству, то Вы, разумеется, могли бы лучше, чем мы, судить о том, какая тактика должна применяться в отдельных случаях. Но надо принять во внимание и следующее. Когда, подобно Вам, приходится до известной степени конкурировать со Всеобщим германским рабочим союзом, то легко начинаешь уделять слишком много внимания сопернику и привыкаешь по каждому поводу думать прежде всего о нем. Но ведь Всеобщий германский рабочий союз и Социал-демократическая рабочая партия, вместе взятые, все еще составляют лишь ничтожное меньшинство германского рабочего класса. По нашему же мнению, подтвержденному многолетним опытом, правильная тактика в пропаганде состоит не в том, чтобы то тут, то там сманивать у противника отдельных лиц и отдельные группы членов организации, а в том, чтобы воздействовать на широкие, еще не вовлеченные в организацию массы. Один свежий человек, которого мы сами вырвали из первобытного состояния, ценнее десятка лассальянских перебежчиков, всегда приносящих с собой в партию элементы своих неправильных воззрений. Если бы можно было заполучить только массы без их местных вожаков, то это бы еще куда ни шло. Но, однако, всегда приходится брать в придачу уйму подобных вожаков, которые связаны своими прежними публичными высказываниями, если не своими прежними взглядами, и должны во что бы то ни стало показать, что они не отреклись от своих принципов, что, наоборот, Социалдемократическая рабочая партия проповедует истинное лассальянство. Это и было бедой в Эйзенахе - в то время, быть может, неизбежной, - но партии эти элементы, безусловно, повредили, и я не знаю, не была ли бы партия в настоящее время по крайней мере не менее сильной и без их присоединения. Во всяком случае, я считал бы несчастьем, если бы эти элементы получили подкрепление.

Нельзя позволить сбивать себя с толку криками об «объединении». Как раз те, кто больше всего носится с этим лозунгом, и являются главными зачинщиками раздоров; таковы нынешние бакунисты Швейцарской Юры, инициаторы всех расколов, которые ни о чем так громко не кричат, как об объединении. Эти фанатики объединения либо ограниченные люди, желающие смешать все в неопределенное месиво, которому нужно только отстояться, чтобы противоречия возобновились в еще более острой форме, так как все эти элементы тогда окажутся в одном котле (в Германии у вас есть превосходный пример в лице господ, проповедующих примирение рабочих и мелких буржуа); либо это люди, желающие бессознательно (как, например, Мюльбергер) или сознательно фальсифицировать движение. Вот почему заядлые сектанты и величайшие склочники и мошенники в известные моменты громче всех кричат об объединении. Ни от кого мы в течение нашей жизни не видали больших неприятностей и подвохов, чем от крикливых проповедников объединения.

Конечно, всякое партийное руководство стремится к успехам, и это очень хорошо. Но бывают обстоятельства, когда надо иметь мужество пожертвовать немедленным успехом ради более важных вещей. Особенно такая партия, как наша, конечный успех которой абсолютно обеспечен и которая за наше время и на наших глазах так гигантски выросла, вовсе не нуждается всегда и безусловно в немедленном успехе. Возьмите, к примеру, Интернационал. После Коммуны он имел огромный успех. Как громом оглушенные, буржуа объявили его всемогущим. Подавляющее большинство членов Интернационала думало, что так будет продолжаться вечно. Мы же знали отлично, что пузырь должен лопнуть. К Интернационалу присосалась всякая шваль. Находившиеся в нем сектанты обнаглели, злоупотребляли Интернационалом, надеясь, что им будут дозволены величайшие глупости и низости. Мы этого не потерпели. Прекрасно зная, что пузырь когда-нибудь должен лопнуть, мы старались не оттягивать катастрофы, а вывести из нее Интернационал чистым и нефальсифицированным. В Гааге пузырь лопнул, и Вы знаете, что большинство делегатов конгресса разъехалось по домам в похмельном разочаровании. А ведь почти все эти разочарованные, надеявшиеся найти в Интернационале идеал всеобщего братства и примирения, разводили у себя дома еще более жестокую склоку, чем та, которая разразилась в Гааге! Теперь сектантствующие склочники проповедуют примирение и кричат о нас, что мы люди неуживчивые, диктаторы! А если бы мы в Гааге выступали примиренчески, если бы мы помешали расколу произойти, - каковы бы были последствия? Сектанты, а именно бакунисты, получили бы в свое распоряжение лишний год времени, чтобы совершать от имени Интернационала еще гораздо большие глупости и мерзости; рабочие самых развитых стран отвернулись бы с отвращением; пузырь не лопнул бы, он бы медленно съежился, поврежденный булавочными уколами, и ближайший конгресс, на котором кризис все же должен был бы разразиться, превратился бы в скандал между самыми низкими людишками, так как принцип уже был бы принесен в жертву в Гааге!

Вот тогда бы Интернационал действительно погиб, погиб от «единства»! - Вместо этого мы отделались с честью для нас от гнилых элементов - присутствовавшие на последнем, решающем заседании члены Коммуны говорят, что ни одно заседание Коммуны не производило на них такого необычайного впечатления, как этот суд над предателями европейского пролетариата, - мы предоставили им в течение десяти месяцев изо всех сил лгать, клеветать, интриговать, а что из этого вышло? Эти мнимые представители огромного большинства Интернационала сами теперь заявляют, что они не отваживаются явиться на ближайший конгресс (подробности в статье, которая посылается одновременно с этим для «Volksstaat»). И если бы нам пришлось действовать еще раз, мы в общем и целом поступили бы не иначе; тактические ошибки, разумеется, всегда возможны.

Во всяком случае, я уверен, что лучшие элементы из числа лассальянцев со временем сами свалятся к вам в руки, и было бы поэтому неразумно срывать плод, пока он еще не созрел, как этого хотят сторонники объединения.

Впрочем, еще старик Гегель сказал: партия доказывает свою жизнеспособность тем, что идет на. раскол и способна выдержать этот раскол. Движение пролетариата неизбежно проходит через различные ступени развития; на каждой ступени застревает часть людей, которая дальше не идет. Только этим и объясняется, почему «солидарность пролетариата» в действительности повсюду осуществляется в виде различных партийных группировок, которые борются между собой не на жизнь, а на смерть, подобно христианским сектам в Римской империи в период тягчайших преследований.

Вы не должны забывать также и того, что если, например, «Neuer S..l-Demokrat» имеет больше подписчиков, чем «Volksstaat», то это объясняется тем, что каждой секте непременно присущ фанатизм, и благодаря этому фанатизму - в особенности же там, где секта нова (как, например, Всеобщий германский рабочий союз в Шлезвиг-Гольштейне) - она добивается гораздо более крупных немедленных успехов, чем партия, которая без всяких сектантских причуд просто представляет действительное движение. Но зато фанатизм недолговечен.

Кончаю, отправляется почта. Второпях еще об одном: Маркс не может взяться за Лассаля, пока не будет закончен французский перевод (приблизительно в конце июля), к тому же он настоятельно нуждается в отдыхе, потому что очень переутомлен.

Вы стоически переносите свое заключение и притом занимаетесь - это превосходно. Мы все заранее радуемся, что увидим Вас здесь в будущем году.

Сердечный привет Либкнехту.

Искренне Ваш Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ---
ЭНГЕЛЬС - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР Лондон, 1 июля 1873 г.

Дорогой Кугельман!

Все сведения о болезни Маркса исходят от болвана Барри, который поместил об этом сообщение в газетах и которому будет устроена надлежащая головомойка, как только он покажется.

Дело в следующем. Маркс уже в течение нескольких лет временами, но в прогрессирующей степени, страдает бессонницей, которую он объяснял всевозможными нелепыми причинами, например своим застарелым ларингитом; однако бессонница не прекращалась и после того, как кашель был вылечен. Адская работа, которую доставляет ему французский перевод «Капитала», - он должен, можно сказать, делать перевод заново, - настойчивые требования издателя, а также и всякие другие неприятности, связанные с этим, ухудшили дело, но он не хотел прекращать чрезмерной работы, пока наконец не начал ощущать сильнейшего давления в области темени, а бессонница дошла до того, что даже очень сильные дозы хлорала перестали оказывать действие. Мне эта история знакома по опыту с Лупусом*, который также сначала доработался до болезни; врач отнесся к нему небрежно, а потом ошибочно лечил его от менингита; я тут же сказал Марксу, что у него такое же состояние, какое было у Лупуса, и что он должен прекратить работу. Сначала он пытался отделаться шуточками, но вскоре заметил, что, чем больше он принуждал себя работать, тем менее становился работоспособным; я уговорил его поэтому поехать в Манчестер и посоветоваться с Гумпертом. В это время Гумперт был в Селле у своего двоюродного брата, капитана Вакса, так что до его приезда Маркс имел возможность почти 12 дней отдохнуть в Манчестере. Я изложил Гумперту свою точку зрения, а также добавил, что Маркс обычно очень быстро поправляется. Гумперт вполне согласился со мной и дал Марксу строгий наказ: работать не более 2 часов утром и 2 часов вечером, обязательный завтрак и обязательная прогулка после завтрака, легкие вина с содовой водой, много двигаться, принимать слабительное - рецепт, который мне не приходилось встречать, - при упорной бессоннице очень большие дозы хлорала и т. д. Маркс вернулся из Манчестера в значительно лучшем состоянии, и хотя он не всегда одинаково хорошо себя чувствует, чего нельзя и ожидать, тем не менее даже в тяжелые для него дни ему теперь гораздо лучше, чем раньше. Я собираюсь вскоре на некоторое время вырвать его из трудовой рутины, что, впрочем, и Гумперт предписал ему в качестве радикального лечебного средства; если только у него будет две-три недели покоя и свежий воздух, то он опять сможет справляться с небольшой работой. Во всяком случае, по ночам он спит 4-5 часов без помощи хлорала и 1- 11/2 часа после обеда, а это больше, чем он спал обычно в течение почти целого года, - в Гааге, например, он почти совершенно не спал. Кроме того, на этот раз он знает, что дело серьезное, и почти педантически строго выполняет предписания; а так как всякое ухудшение обнаруживается немедленно, то я всегда могу своевременно читать ему наставления о необходимости покоя и отдыха.

В остальном мы здесь живем сносно. Женни должна скоро разрешиться от бремени (но отнюдь не давай ей понять, что я тебе об этом писал). - Лафарг и я уже закончили предпринятую по решению конгресса работу о Бакунине и Альянсе, как только комиссия ее одобрит, она будет напечатана и вызовет ужасный скандал. - Лафарг и Дюпон организовали мастерскую духовых инструментов, чтобы использовать взятый Дюпоном патент; Серрайе - их продавец; Жоаннар находится в Ливерпуле, Вишар предполагает заняться торговлей, Моттерсхед по-прежнему пьет. Хейлз и Юнг блестяще провалились со своей попыткой устроить здесь раскол, Эккариус совершенно исчез после того, как парламент не был распущен. Прочие новости я послал в «Volksstaat», где ты их и прочтешь в ближайшем номере.

С сердечным приветом.

Твой Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЖЮСТУ ВЕРНУЙЕ В ПАРИЖ [Лондон], 10 июля 1873 г.

Уважаемый гражданин!

После долгого перерыва я только что послал г-ну Лаюру рукопись (отдел VI) и корректуры.

Вы знаете, что самое опасное в болезнях - это рецидивы, но сейчас я уже в состоянии снова серьезно взяться за работу над рукописью г-на Руа. У меня накопилось довольно много листов этой рукописи.

Однако перерыв, вызванный моей болезнью, не может служить причиной замедления в печатании выпуска IV и приостановки печатания выпуска V.

Когда я уже был сильно болен, я дал распоряжение печатать 27 лист, но так как печатать его можно только вместе с продолжением выпуска VI, то я хочу получить новую корректуру.

Ваш К.Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 26 июля 1873 г.

Дорогой Зорге!

Вчера я телеграфировал (заплатил 1 фунт 16 шиллингов): «Энгельс - Зорге, почтовый ящик 101, Hoboken, New York. Серрайе да».

Поэтому немедленно вышли инструкции и материал Серрайе, чтобы он имел время войти в курс дел и не явился туда, не ознакомившись с документами. То же и относительно денег.

Ни Маркс, ни я не могли бы взять на себя этого дела без того, чтобы снова не поднялся старый крик: вот и видно, что всегда за этим стоит Маркс, который только прикрывается нью-йоркцами! Мне стоило большого труда убедить Серрайе: он нашел наконец место, которое его прилично кормит, и ему пришлось сначала обеспечить себя с этой стороны, что отняло три дня.

Биньями, который снова на свободе, я послал извещение о созыве конгресса. Серрайе это извещение также передано, по, как я уже сообщал, у него во Франции больше нет корреспондентов.

Сегодняшней почтой отправляю тебе 2 пакета, в каждом по 16 экземпляров резолюций конгресса. Ты давно мог бы их получить по первому требованию. Но так как у вас не было французских секций, то я считал, что для нужд Генерального Совета хватит посланного. - В Буэнос-Айрес отправлено 8 или 10630.

Денег я еще не получал.

«International Herald» с английским переводом резолюций конгресса достать больше нельзя. Кроме того, Райли изменил и перешел в республиканский лагерь, и отчеты Федерального совета теперь снова печатаются в «Eastern Post», к великой досаде Юнга и Хейлза, органом которых эта газета была до Манчестерского съезда; но съезд их убил. Поэтому я не заказал «International Herald» для Мейера.

Заявление о французских мандатах послано в Италию, Португалию и Испанию.

Маркс и я будем рады получить оттуда мандаты. Нам, наверное, в силу целого ряда соображений, придется поехать, хотя мы, конечно, охотнее остались бы здесь.

Маркс дошлет выпуски «Капитала», если он этого еще не сделал. Вышло четыре выпуска французского перевода, издатель опасается - и не без оснований, - как бы при нынешнем поповском правительстве «Капитал» не конфисковали, поэтому издание и выходит так медленно.

Условия приема тред-юнионов были различны. Одни платили по 1 пенсу за каждого члена, другие - общую сумму, иногда непосредственно вступал только центральный совет, делавший общий взнос. Согласно соответствующей статье Устава, присоединение санкционировалось простым постановлением и им выдавалось удостоверение о приеме. За 1 шиллинг они могли получить художественно оформленное печатное свидетельство, которое можно повесить на стену.

«Демократическую карманную книжку» и «Тайны Европы» можно было бы, пожалуй, достать, если бы были указаны более подробные данные о месте и времени издания; в книжных каталогах этого нет, а просмотреть 20 полугодовых томов каталога Хинрихса, чтобы в конце концов ничего не найти (а это с книгами подобного рода вполне возможно), едва ли стоит.

Женевские деньги все еще у меня в кармане из-за невозможных инструкций, которыми вы меня связали. Спрашивается, как найти адреса для отсылки денег вдовам и сиротам коммунаров? Эту часть денег я определенно должен сохранить для вас, так как мы решительно не можем выполнить этого поручения. Я предложил бы перевести их на имя Серрайе, поручив ему употребить их по возможности для указанной цели, либо вообще на эмигрантовкоммунаров; или же перечислить деньги Интернационалу, которому они, конечно, пригодятся, - эмигранты, которые здесь еще не устроились, не многого стоят. Я пошлю 10 фунтов в Женеву. Остальное будет в вашем распоряжении.

Обервиндер. Мы вполне разделяем твое мнение, поскольку можем судить по опубликованным документам. Обервиндер всегда был приспособленцем, который придавал слишком много значения отсталым условиям Австрии, чтобы, таким образом, иметь предлог для посредничества. С другой стороны, Андреас Шей в лучшем случае путаник, который при помощи лозунга: «идти как можно дальше» хочет выдвинуться сам, и честолюбия у него, во всяком случае, больше, чем способностей. Мы давно подозревали его в связях с бакунистами, а теперь он употребляет в своей программе («Volksstaat» № 59) фразу, прямо заимствованную у Бакунина: что все остальные партии по отношению к пролетариату составляют сплошную реакционную массу. Мы воздержимся от своего суждения, пока не будем знать больше. Весьма подозрительно также и то, что Генрих Шей, который был в Гааге, уже более 4 недель находится здесь, но показался у Маркса лишь после того, как встретился с его женой на улице. Мы до сих пор избегали разговаривать с ним об этом случае; он, впрочем, ведет себя вполне порядочно, бранит Бакунина и бланкистов, но все-таки это странно.

Пиль охарактеризовал мне Вюрца как тщеславного пролазу, который считал себя незаменимым; его нескромное выпячивание своей персоны очень им повредило. Короче говоря, датчане, под влиянием фленсбургских и других северошлезвигских лассальянцев, более тяготеют ко Всеобщему германскому рабочему союзу и попались ему на удочку. Отсюда их молчание. Черт бы побрал социалистов всех этих крестьянских стран, их всегда можно подкупить фразами.

Посмотри, например, на наших бакунистов в Испании. Там они в Алькое по приказу Бакунина отменили государство (так называемые зверства, разумеется, - выдумки реакционеров) и создали комитет общественного спасения (в его составе Саверино Альбаррасин, член бакунистского Федерального совета в Валенсии и теперешней Комиссии для корреспонденции, избранной в Кордове). Что же происходит? По предложению нескольких депутатов, выступивших посредниками, заключают мир: с одной стороны, амнистия, с другой - отказ от сопротивления, и войска вступают туда при ликовании буржуазии! В Барселоне бакунисты недостаточно сильны и отважны, чтобы сделать подобную попытку, но, где бы они ни были, они всюду увеличивают «анархию», общую путаницу и... расчищают путь для карлистов.

Доклад об Альянсе печатается - вчера читал первые листы корректуры, - должен быть готов через неделю, в чем я, однако, сильно сомневаюсь. Получится приблизительно 160 страниц, расходы по печатанию - около 40 фунтов - авансирую я. Тираж 1000 экземпляров, цена 2 франка = 1 шиллингу 9 пенсам английским. Первые же готовые экземпляры пошлю вам. Но так как эту штуку надо непременно распродать, чтобы покрыть издержки, то сразу же сообщи мне, сколько у вас там будет заказано экземпляров; тогда мы вышлем еще несколько лишних. Подыщи также солидного книготорговца для распространения книжки.

Цену вследствие дополнительных расходов надо будет установить в размере 60-75 центов - это ваше дело, - мы, во всяком случае, должны получить по 1 шиллингу 9 пенсов за экземпляр, исключая экземпляры, проданные книготорговцем, получающим соответствующую скидку; иначе мы не сведем концы с концами. Эта штука разорвется среди автономистов, как бомба, и если ей суждено кого-нибудь убить, то - Бакунина. Составляли ее Лафарг и я, только заключение написано Марксом и мной. Мы разошлем ее во все органы печати. Ты сам удивишься гнусностям, которые там разоблачены; даже члены комиссии были изумлены.

Здешний Федеральный совет продолжает по-прежнему влачить сонное существование. За исключением печатных отчетов я мало знаю и слышу о нем. Во всяком случае, Юнгу, Хейлзу, Моттерсхеду и К° пришел конец, поскольку это касается их мнимого интернационала.

Достань мне через Вюрца несколько адресов в Копенгагене, притом немедленно, чтобы я мог послать туда несколько экземпляров доклада об Альянсе. От Пиля больше ни звука, так что не знаю, годится ли еще его адрес.

В остальном дела здесь идут сносно. Моя жена в Рамсгете, г-жа Маркс тоже хотела поехать туда сегодня. У Женни Лонге, вероятно, через неделю-другую произойдет прибавление семейства (не пиши об этом ничего ни г-же Маркс, ни Марксу, пока не получишь официального извещения, - они очень щепетильны в семейных делах). Лафарг и Ле Муссю затеяли граверное дело на основе патента. Дюпон также старается использовать свой патент на мастерскую духовых инструментов, но постоянно наталкивается на препятствия, причина которых главным образом в нем самом, так как в практических делах он смыслит столько же, сколько мой пес. Все это между нами, ты себе представить не можешь, насколько здешние люди чувствительны к сообщениям, затрагивающим личные дела,- и притом тем чувствительнее, чем больше сами они любят посплетничать.

В заключение: все-таки было бы лучше всего, если бы кто-нибудь из вас приехал; разве мы здесь можем представить Генеральный Совет так, как это сделал бы один из его членов?

Твой Ф. Энгельс
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
20:50 05.06.2015
МАРКС - НИКОЛАЮ ФРАНЦЕВИЧУ ДАНИЕЛЬСОНУ В ПЕТЕРБУРГ Лондон, 12 августа 1873 г.

Н. Даниельсону, эсквайру Милостивый государь!

В последние месяцы я тяжело болел и одно время, вследствие переутомления, находился даже в опасном состоянии. Моя голова пострадала так серьезно, что можно было опасаться удара паралича, и даже теперь я все еще не способен работать более нескольких часов в сутки. Вот единственная причина, почему я раньше не подтвердил получения той ценной коллекции книг, которую Вы были так любезны прислать мне, и не поблагодарил Вас за нее.

Вы уже, конечно, получили - по крайней мере, так я понял Ваше последнее письмо, - три экземпляра «Капитала», изданного в одном томе. Сегодня посылаю Вам последний выпуск того издания, которое выходило отдельными выпусками.

В настоящее время мы печатаем разоблачения об Альянсе (Вы знаете, что в Англии эту секту называют титотелерами), и я хотел бы знать самый дешевый способ отправки Вам довольно значительного числа экземпляров. Письмо, имеющее отношение к главарю этой ханжеской компании, мы все еще держим в резерве.

Очень благодарен за Ваше последнее длинное письмо; я использую его надлежащим образом. Оно имеет для меня большую коммерческую ценность.

Искренне преданный Вам А. Уильямс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ДЖОНУ ДЕ МОРГАНУ В ЛОНДОНЕ [Черновик] [Лондон, около 18 сентября 1873 г.]

Дорогой гражданин!

В понедельник я обнаружил Ваше письмо, которое мисс Каррол оставила у меня дома.

В тот день и во вторник я был настолько занят делами французских эмигрантов и Интернационала, что не мог ни заняться даже наиболее неотложными из своих собственных дел, ни найти времени, чтобы ответить на многочисленные письма, которые нашел здесь по возвращении в город. Иначе я тотчас написал бы Вам, что не смогу председательствовать в следующее воскресенье на ее докладе.

Во вторник, в тот момент, когда я как раз собрался уходить по делу, которое нельзя было отложить и которое должно было быть выполнено до часу дня, мисс Каррол зашла вторично.

Было половина первого, а мне надо было пройти свыше мили, чтобы попасть на место. Если бы даже дюжина старейших моих друзей прибыла с другого конца света, я и то не мог бы поговорить с ними в тот момент, так как у меня в запасе не было и пяти минут. Я поступил бы с ними точно так же, как поступил и с мисс Каррол.

После того как я в самой вежливой форме объяснил ей создавшееся для меня положение, она решительно поставила мне вопрос: да или нет, буду ли я председательствовать. Я ответил, что, к несчастью, не смогу, так как в этот вечер занят, и снова выразил сожаление по поводу того, что вынужден так быстро ее покинуть; тогда она меня сразу прервала, не дав мне даже времени спросить, когда и где я смогу снова с ней встретиться, и, заявив, что она уже привыкла к такому обращению со стороны лондонских членов Интернационала, вышла из дома.

Мне было неудобно перед ней, поэтому я приписал ее поведение чрезмерной взволнованности, которая часто вызывается неудачей. К сожалению, письмо, которое она мне потом написала и которому хотела придать оскорбительный характер, не оставляет сомнений в том, что скрыто за всем этим добродетельным негодованием.

Что же касается того, чтобы председательствовать в воскресенье, я вынужден был отказаться от этой чести: 1) потому что, как указано выше, у меня были данные ранее обязательства; 2) потому что, вопреки Вашим предположениям, я не припоминаю, чтобы слышал когда-либо раньше фамилию мисс Каррол, равно как и не мог получить дополнительных сведений о ней от тех немногих лиц, к которым обращался. Нельзя же требовать от меня, чтобы я председательствовал на мероприятиях, проводимых людьми, о которых ничего или почти ничего не знаю.

Далее в рукописи зачеркнуто: «Предположим даже, что она представляет собой, как Вы считали, когда рекомендовали ее мне, - искреннюю революционерку, все же Вам должно быть известно, что революционеры бывают весьма разного рода, и никто из нас не может публично солидаризироваться с любым из них. Поскольку я совершенно не знаю взглядов мисс Каррол, то весьма возможно, что по окончании ее речи мне пришлось бы встать и заявить о своем несогласии с тем, что она говорила а это принесло бы больше вреда, чем пользы».

3) Я никогда еще не председательствовал на публичных митингах англичан и не намерен этого делать. Если я однажды председательствовал на Вашем докладе, то это было на собрании немецкого частного общества, членом которого я состоял.

Во всяком случае, этот маленький инцидент может принести некоторую пользу, если убедит Вас в том, что не следует выдвигать кого-либо в председатели и использовать его имя, не заручившись предварительно его согласием.

С братским приветом
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЭЙГЕНУ ОСВАЛЬДУ В ЛОНДОНЕ [Лондон], 20 сентября 1873 г.

Дорогой Освальд!

Я написал Врублевскому, который родился в Литве и знает русский язык так же хорошо, как и польский.

Если он не согласится, то у меня есть другой русский (не поляк) in petto. (на примете)

МАРКС - ЭЙГЕНУ ОСВАЛЬДУ В ЛОНДОНЕ [Лондон, 24 сентября 1873 г.]

Дорогой Освальд!

В будущем обращайтесь, пожалуйста, не ко мне, а непосредственно к лицам, которых Вы хотите рекомендовать. Я пишу Врублевскому, опираясь на Ваше письмо, которое от Вас же и получил, а Вы тем временем рекомендуете Розвадовского, который мне тоже знаком, но которому предпочитаю других, так как у него уже есть занятие.

Впрочем, never mind (не беда) - не будем из-за этого ссориться. Вы должны только понять, что неприятно попадать в подобное ложное положение. Я тотчас же сообщил Врублевскому, что дело не вышло, и не думаю, чтобы оно его очень заинтересовало.

Ваш К. М.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН [Лондон], 27 сентября 1873 г.

Дорогой Зорге!

Моя жена несколько раз писала тебе о состоянии моего здоровья; мне грозила серьезная опасность апоплексии, и еще до сих пор я очень страдаю от головных болей, так что должен сильно ограничивать свое рабочее время. Это единственная причина моего долгого молчания. Насколько припоминаю, я писал в Нью-Йорк только один раз - Больте, когда из твоего письма мне показалось, что мое вмешательство могло бы быть полезно для примирения и внесения ясности.

Фиаско Женевского конгресса было неизбежно. С того момента, как здесь стало известно, что из Америки делегаты не приедут, дело уже обстояло плохо. В Европе вас старались изобразить простыми статистами. Поэтому, если бы вы не явились, а явились мы, это было бы воспринято как подтверждение слухов, трусливо распускаемых нашими противниками.

Кроме того, это сочли бы доказательством того, что ваша американская федерация существует лишь на бумаге.

Затем: Британская федерация не собрала денег даже на одного-единственного делегата; португальцы, испанцы и итальянцы сообщили нам, что при данных обстоятельствах не могут послать непосредственно от себя делегатов; известия из Германии, Австрии и Венгрии были также плохи; об участии французов не могло быть и речи.

Итак, не подлежало сомнению, что при таких условиях значительное большинство конгресса будет состоять из швейцарцев, и притом местных - женевцев. Из самой Женевы мы не получали никаких известий; Утина там больше не было, старик Беккер хранил упорное молчание, а г-н Перре написал один или два раза - чтобы ввести нас в заблуждение.

Наконец, в последний момент женевский Романский комитет присылает Британскому федеральному совету письмо, в котором женевцы, прежде всего, отказываются принять английские мандаты, пишут в примиренческом духе и прилагают листовку (подписанную Перре, Дювалем и др.), которая направлена прямо против Гаагского конгресса и прежнего Генерального Совета в Лондоне. В некотором отношении эти молодчики идут в ней даже дальше юрцев: они требуют, например, исключения так называемых работников умственного труда. (При этом прелестнее всего то, что эта жалкая стряпня написана презренным военным авантюристом Клюзере (в Женеве он именует себя основателем «Интернационала» в Америке.) Сей господин хотел перевести Генеральный Совет в Женеву для того, чтобы осуществлять оттуда тайную диктатуру.)

Это послание вместе с приложением пришло как раз вовремя, чтобы удержать Серрайе от поездки в Женеву и (как это сделал и Британский федеральный совет) заявить протест против проделок тамошних молодцов, а также заранее предупредить их, что их конгресс будет рассматриваться как чисто местное женевское дело. Было очень хорошо, что туда не явился никто, чье присутствие поставило бы под сомнение такой характер конгресса.

Хотя женевцам и не удалось завладеть Генеральным Советом, но зато, как ты уже, вероятно, знаешь, они свели на нет все, что было сделано со времени первого Женевского конгресса, и провели даже многое такое, что противоречит принятым там резолюциям.

Принимая во внимание положение дел в Европе, я считаю безусловно полезным временно отодвинуть на задний план формальную организацию Интернационала и только, если это возможно, не выпускать из рук центрального пункта в Нью-Йорке, чтобы идиоты вроде Перре или авантюристы вроде Клюзере не захватили руководства и не скомпрометировали все дело. События и неизбежное развитие и усложнение обстановки сами позаботятся о восстановлении Интернационала в улучшенной форме. Пока же достаточно будет не упускать полностью из рук связей с наиболее дельными элементами во всех странах, а к тому же не обращать ни малейшего внимания на местные женевские решения, просто игнорировать их. Единственное хорошее решение, которое было там принято, - отложить конгресс на 2 года - облегчает подобный образ действия. Кроме того, это опрокидывает расчеты континентальных правительств использовать призрак Интернационала при предстоящем крестовом походе реакции, так как буржуа всюду считают этот призрак благополучно похороненным.

Кстати. Совершенно необходимо, чтобы нам была возвращена приходо-расходная книга, касающаяся распоряжения деньгами эмигрантов Коммуны. Нам она абсолютно необходима, чтобы мы могли оправдаться от клеветнических обвинений. Эта книга не имеет никакого отношения к общей деятельности Генерального Совета, и, по-моему, ее никогда не следовало бы выпускать из наших рук.

Надеюсь, что американская паника не примет слишком больших размеров и не отразится слишком сильно на Англии, а следовательно, и на Европе. Такие частичные кризисы всегда предшествуют периодическому всеобщему кризису. Если они слишком остры, то они только ослабляют общий кризис и смягчают его остроту.

Сердечный привет от моей жены.

Твой Карл Маркс

Мне хотелось бы получить вырезки из газет янки о кризисе.

Какой адрес нашего общего друга, душеприказчика Вейдемейера?

На следующей неделе Энгельс пошлет вам 25 экземпляров «Альянса» (, К. Маркс и Ф. Энгельс. «Альянс социалистической демократии и Международное Товарищество Рабочих»)которые вам еще причитаются.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 25 ноября 1873 г.

Дорогой Зорге!

Я несколько дней тому назад вернулся из Германии, куда меня призвала болезнь и смерть моей матери, и нашел твое письмо от 22 октября. Ты по неосведомленности несправедлив ко мне, упрекая в том, что тебя так долго держали в неизвестности относительно здешних событий и принятых решений. Вот факты. После долгих колебаний, получая двусмысленные сообщения из одних мест и не имея вовсе известий из других, Маркс и я пришли к убеждению, что конгресс, по существу, будет местно-швейцарским, и так как на него непосредственно из Америки не приедет никто, то лучше всего нам тоже не присутствовать. (Надо добавить, что ни для Маркса, ни для меня не поступило никакого мандата, кроме альтернативного из Америки.) Как только это было окончательно решено, я отправился в Рамсгет93, где уже находилась моя семья, на морские купания, которые мне были весьма нужны вследствие постоянной бессонницы и нервного расстройства. Маркс написал мне туда о внезапно обнаруженной измене женевцев, что сделало необходимым решение не посылать на конгресс также и Серрайе. Я понял неизбежность этого уже из письма Маркса и выразил свое согласие при условии, что Серрайе немедленно вам напишет. Через несколько дней я приехал на одни сутки в Лондон, чтобы уплатить типографу, печатавшему «Альянс», и организовать рассылку; просмотрел соответствующие документы и убедился, что было бы величайшей глупостью, если бы Серрайе явился туда в качестве вашего представителя; его и наше отсутствие, так же как и отсутствие всех немцев, за исключением одного, превращало конгресс в чисто местное собрание, которое, по сравнению с альянсистским, выглядело еще довольно прилично, но не оказало никакого морального воздействия на Интернационал. К тому же общее международное положение было таково, что всякий конгресс был обречен на неудачу, ведь уже теперь оба конгресса - как альянсистов92, так и Интернационала97 - совершенно забыты. Итак, я поторопил Маркса, чтобы он немедленно известил вас, а сам снова уехал и до получения твоего письма считал, что это было сделано. Маркс в свою очередь полагал, что Серрайе, отправляя обратно деньги, первоначально уже известил вас и что поэтому он может подождать, пока не будет в состоянии сообщить вам также о результатах конгресса и т. д.

Но, как мы узнали лишь на прошлой неделе, Серрайе вместо этого сдал деньги на хранение Лафаргу, у которого я на этих днях их заберу и закуплю необходимое. У меня очень много работы по просмотру присланного мне скверного немецкого перевода брошюры об Альянсе, - она выйдет у Бракке в Брауншвейге. При исправлении этого перевода мне очень пригодится имеющаяся у меня часть твоего перевода. Естественно, дело спешное, я должен усиленно работать, так как рукопись надо вернуть еще на этой неделе.

Маркс вчера поехал со своей младшей дочерью в Харрогет, в Йоркшире, где они оба будут некоторое время отдыхать. Ему это необходимо; острые симптомы, наблюдавшиеся этой весной, исчезли, но наступило хроническое подавленное состояние мозга, которое делает его неработоспособным и лишает всякого желания писать; это состояние, если оно затянется надолго, может привести к плохим последствиям. На этих днях он посетит в Манчестере нашего друга Гумперта, единственного врача, к которому он питает полное доверие и который лечил его также и весной. Этому состоянию следует также приписать то, что тебе так долго пришлось ждать известий.

Бакунин в качестве ответа на брошюру прислал в редакцию «Journal de Geneve» и юрцам заявление о своей политической смерти: Я удаляюсь. Отныне я не стану никого беспокоить и прошу только о том, чтобы меня, в свою очередь, оставили в покое. В этом он сильно ошибается. - Впрочем, нет ни малейшей попытки хоть на что-либо ответить.

Утин здесь уже около месяца; он рассказал нам еще более удивительные вещи про Бакунина. Этот молодец добросовестно применял свой катехизис на практике; уже ряд лет он и его Альянс живут лишь вымогательством, полагаясь на то, что по этому поводу ничего нельзя предавать гласности, не компрометируя некоторых лиц, с которыми приходится считаться. Ты и понятия не имеешь, что это за банда мошенников. Впрочем, в их псевдоинтернационале очень тихо - брошюра рассеяла обман, и господам Гильому и К° приходится выжидать, пока все это не порастет травой.

В Испании они сами себя погубили - смотри мою статью в «Volksstaat».

Так же тихо и в настоящем Интернационале. От Меса, которому я писал в сентябре, все еще нет ответа. В Португалии наших преследуют, и они должны соблюдать осторожность. В Италии образовалась секция в Меленьяно, о чем настоящим довожу до сведения Генерального Совета, адрес ниже.

«Plebe» выходит, но очень нерегулярно и усиленно выступает в роли посредника. Вот и все, что я имею сообщить. Здешняя федерация, покончив окончательно с Юнгом, Хейлзом и К°, совершенно зачахла. Людей почти не соберешь.

Сердечный привет.

Твой Ф. Энгельс

Адрес для связи с Меленьяно: Луиджи Цонкада, Melegnano Provincia de Milano, Италия.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР [Лондон], 19 января 1874 г.

Дорогой Венцель!

Энгельс сообщил мне о твоем письме к нему. В связи с этим и пишу тебе. После моего возвращения у меня на правой щеке появился карбункул, который оперировали; позднее у него было много маленьких наследников, и я надеюсь, что в настоящий момент страдаю от последнего из них.

Впрочем, раз и навсегда - не обращай внимания на газетные сплетни и тем более не отвечай на них. Сам я позволяю английским газетам время от времени сообщать о моей смерти, не подавая и признака жизни. Для меня было бы очень неприятно, если бы создавалось впечатление, будто я через своих друзей (ты в этом отношении великий грешник) доставляю публике отчеты о состоянии моего здоровья. Я публику в грош не ставлю, и если мое случайное нездоровье преувеличивается, то это, по крайней мере, хорошо тем, что избавляет меня от всевозможных приставаний ко мне незнакомых лиц со всех концов света (с теоретическими и другими вопросами).

Очень благодарен за любезные строчки от Графини и Френцхен.

За посылаемую мне «Frankfurter Zeitung» благодарю, я нахожу там много интересного.

Относительная победа ультрамонтанов и социал-демократов на выборах - достойное возмездие г-ну Бисмарку и его буржуазным прихвостням. В другой раз напишу больше.

Твой К. М.

Кстати. По совету моего друга д-ра Гумперта (из Манчестера) при первом же признаке зуда, предвещающего появление карбункула, я втираю теперь на угрожающем месте ртутную мазь и нахожу, что это средство действует совершенно исключительно.

Что же сталось с твоим другом д-ром Фрёйндом из Бреславля, который, по твоему мнению, подавал такие большие надежды? По-видимому, в конце концов, это лишь пустоцвет.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ВИЛЬГЕЛЬМУ ЛИБКНЕХТУ В ГУБЕРТУСБУРГ Лондон, 27 января 1874 г.

Дорогой Либкнехт!

Очень рад, что ты даешь мне повод написать тебе, а то наша переписка совсем заглохла бы из-за множества разнообразных вещей, которыми я должен был заниматься в последнее время. Итак, ad rem. (к делу)

Незадолго - приблизительно за неделю - до Женевского конгресса мы получили из Женевы маленькую, в 16 страниц, брошюрку, за подписями Перре, Дюваля и еще примерно шести - восьми человек, большею частью, подобно этим обоим, руководителей женевских организаций Интернационала и главных крикунов против юрцев99. В брошюре заявляется, что Гаагский конгресс неправ, что Генеральный Совет нужно ослабить, отнять у него право временного исключения, перенести его вновь куда-нибудь в Европу, за исключением Лондона - на ближайшие два года - (дурни, как будто мы здесь по нем тоскуем!) и пр. и пр. Затем пришло письмо от Перре, этот главный зачинщик и заправила всей склоки с бакунистами, тем не менее, заявляет, что необходимо пойти на эти уступки, и тогда «эти юрские секции» - одна из них образцовая секция в Мутье - примкнут к ним. - Как Перре, так и все остальные женевцы оставляли нас до самого последнего времени в полном неведении об этом новом повороте; на все наши запросы о положении дел в Женеве они не отвечали, и, таким образом, мы сохраняли уверенность, которую они же и породили, что в Женеве можем рассчитывать на безусловную поддержку, - ведь лондонский Генеральный Совет лишь благодаря этим самым людям втянулся в драку с бакунистами и именно из-за них все глубже и глубже впутывался в это дело. Вдобавок еще за две недели до этого Перре обманул нас, сообщив, будто состав Романского комитета теперь иной и будто сам он оттуда вышел! Ну, и поскольку все полученные нами известия заставляли нас предполагать, что конгресс станет чисто местным, женевским, а в лучшем случае - швейцарским с незначительным участием других стран, то мы в конце концов решили совсем на него не являться. Дальнейший ход событий показал нашу правоту, и Беккер мог сказать женевцам, внезапно превратившимся в «антиавторитаристов», что они могут постановлять все, что им заблагорассудится, никому до этого дела нет, и следующий конгресс все опять переменит.

Тем временем, однако, мы раскусили эту клику. За всей этой историей стоял не кто иной, как авантюрист Клюзере, который и состряпал сей замечательный опус. Этот субъект вообразил, что наступил момент, когда он может стать во главе Интернационала и перенести Генеральный Совет в Женеву; последнее пришлось по вкусу и мелким женевским местным знаменитостям, которые надеялись, что удастся превратить Интернационал в местный швейцарский клуб сплетен, где они будут играть первую скрипку; При этом г-н Перре все время переписывался с находящимся здесь Юнгом, и тот в усвоенном со времени Гааги стиле наболтал о большой поддержке, которая была бы им оказана отсюда, если бы они Интернационал свели исключительно к учреждению, оказывающему помощь в случае стачек, и т. д.

Женевские интриганы послушались, и таким образом возникла «Union des Travailleurs», газета, за которой стояли только Клюзере, Перре и К° со своим проектом «Всеобщей лиги». Это была новая, несколько видоизмененная попытка поставить Интернационал на службу женевцам.

Но проект этот оказался мертворожденным. Корреспонденции для газеты из Германии, Бельгии, Франции - все фабриковались в Женеве, только лондонские принадлежали Юнгу и были настолько лживы, насколько Юнг научился лгать за последние 15 месяцев. Явившись в женевские секции, эти люди со всеми своими жалкими планами провалились везде без исключения. Бельгийцы не хотят о них ничего знать, а теперь и Шеффилдский конгресс, как и должен был предвидеть всякий, кто знаком с английскими тред-юнионами, тоже выпроводил их. Таким образом, этот глубокомысленный проектец благополучно погребен, и г-н Перре может теперь действительно уйти со сцены.

Итак, ты видишь, как те же ничтожные ослы, которые умышленно сорвали Женевский конгресс, вслед за этим перекрасились в новый цвет и попытались снова смошенничать, но это, к счастью, не удалось.

Брошюра об Альянсе достигла, впрочем, своей цели, Всей печати раскольников, которая была создана искусственно и поддерживалась только престижем Интернационала, пришел конец. Брюссельская «Internationale», вероятно также и «Mirabeau», не говоря уже о «Liberte », закрылись, как и многочисленные испанские и итальянские газетки. Выходят ли еще «Federacion» и «Bulletin j..n», я не могу точно сказать, но думаю, что нет. На место этой сектантской печати теперь постепенно придет лучшая, что, правда, потребует известного времени, но это не беда. Негодные элементы должны сперва выветриться до конца, прежде чем смогут появиться лучшие.

Здесь все оплачиваемые буржуазией, в особенности же Джоном Морли, рабочие вожди всеми силами стараются быть избранными в парламент буржуазией в качестве кандидатов рабочего класса. Но это вряд ли им удастся, хотя мне очень хотелось бы, чтобы вся банда попала туда, - по тем же причинам, по которым меня радует избрание Газенклевера и Гассельмана и огорчает лишь отсутствие моего Тёльке. Рейхстаг уничтожил Швейцера, уничтожит и их. Тут надувательству наступает конец, тут приходится раскрывать карты.

Выборы в Германии ставят немецкий пролетариат во главе европейского рабочего движения. Впервые рабочие всей массой выбирают своих собственных людей, выступают как самостоятельная партия, и притом по всей Германии. Вряд ли можно сомневаться в том, что последует ограничение избирательного права, хотя бы и не раньше чем через 1-2 года. Насколько прав феодальный социалист Р. Мейер, утверждающий, что Всеобщий германский рабочий союз, вопреки своим вождям, все более и более действует в духе Интернационала, доказал второй тур выборов во Франкфурте, где эти ослы все-таки вынуждены были проголосовать за Зоннемана, причем поступили совершенно корректно: сперва - за нашего кандидата, а при перебаллотировке, когда он не прошел, - за противника правительства, кто бы он ни был. Для лидеров это было совсем не легко. Но историческое развитие имеет свои законы, против которых бессилен даже могущественный Газенклевер.

О Марксе вы уже получили известия. Ему лучше, но прежде всего необходимо избегать чрезмерной работы. Сегодня мы с ним вместе отправились в Хэмпстед-Хис, и ему следует проделывать это каждый день; отсюда тебе ясно, что нет и речи о том, чтобы торчать дома и т. п.

Полагаю, что рейхстаг спокойно предоставит вам отсидеть свой срок; было бы поэтому хорошо, если бы Якоби был избран.

Я хотел написать для «Volksstaat» кое-что о Германии, но в связи с этим погрузился в такие экономические и статистические исследования, что получится, пожалуй, книжонка, если не целая книга.

Сердечный привет Бебелю.

Твой Ф. Э.
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
15:30 06.06.2015
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 14 февраля 1874 г.

Дорогой Зорге!

Сообщаю наспех список того, что я отправил тебе по почте: около 2 недель тому назад - 1 пакет с 12 экземплярами «Альянса», позавчера - 2 пакета по 50-100 экземпляров Устава на английском языке.

Я достал здесь теперь около 300 экземпляров Устава на немецком языке, а Британский федеральный совет обещал мне еще 400-500 штук на английском. Как только получу их, пошлю все это тебе вместе с несколькими экземплярами «Альянса» через компанию посылок. Отправлять по почте стало слишком дорого, английские Уставы обошлись в 4 шиллинга! Чтобы уменьшить для тебя пошлину, я буду именовать тебя в адресе генеральным секретарем Международного Товарищества Рабочих.

Что нью-йоркское движение ускользнуло из ваших рук, стало ясно, как только публичные митинги и другие демонстрации стали заменять настоящую работу и организацию.

Господа немцы теперь, наверное, поняли, что значит связаться с мошенниками-янки.

Твой Ф. Энгельс

Скоро напишу подробнее!
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ВИЛЬГЕЛЬМУ БЛОСУ В ЛЕЙПЦИГ Лондон, 21 февраля 1874 г.

Дорогой друг Блос!

Посланное получил, благодарю. Прилагаю статью об английских выборах. Первая статья из серии о военном законе последует через несколько дней; вторая - как только получу речь Мольтке.

Образ действий Якоби безответственен. Если он не хотел принимать [депутатские полномочия], то должен был заранее попросить Центральный комитет партии выставить его только как «имя» в совершенно безнадежных округах. У рабочих нет ни денег, ни времени, чтобы заниматься такими пустыми демонстрациями. Для того чтобы провести Бракке, понадобятся сверхъестественные усилия, а победа вдвойне важна именно потому, что это сельский округ. Якоби скомпрометировал себя этим раз навсегда; этот человек перемудрил. И притом такие невероятно плоские, вульгарно-демократические мотивы! Обрушиваться на насилие как на нечто неприемлемое само по себе, в то время как все мы знаем, что, в конечном счете, без насилия нельзя ничего добиться! Если бы нечто подобное написал Лёб Зоннеман или Карл Майер из швабского «Beobachter», это бы еще куда ни шло, - но кандидат нашей партии! Во всяком случае, хорошо, что он сам свел себя к одному только «имени».

А вообще это очень мило и логично: с одной стороны, он отвергает насилие, с другой стороны - парламентскую легальную деятельность; что же тогда остается, кроме чисто бакунистского воздержания?

С дружеским приветом.

Ваш Ф. Э.

Письмо Либкнехта вчера получил.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 27 февраля 1874 г.

Дорогой Зорге!

Я послал тебе сегодня перечисленные издания посылкой, адресованной Ф. А. Зорге, генеральному секретарю Международного Товарищества Рабочих, 25, Hudson, St. Hoboken, N.

J., via New-York, через континентальное агентство посылок У. Уэтли и К° - нью-йоркские ее агенты - У. X. Бакнам и К°, 57, Broadway - с объявленной ценностью в 10 фунтов.

От обленившегося Британского федерального совета я не мог добиться даже официального определения цены Устава на английском языке; получил лишь открытку от Барри: «Думаю, что 11/2 пенса будет достаточно».

«Альянс» я считаю по 2 шиллинга, но оплачиваю пересылку тех, что посланы по почте.

Через час мне придется уехать на несколько дней, поэтому будь здоров и держись храбро.

Ваша полиция, по-видимому, хочет заткнуть за пояс версальцев.

Твой Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ДЖОРДЖУ МУРУ В ЛОНДОНЕ [Черновик]

Лондон, 26 марта 1874 г.

1, Maitland Park Road, N. W.

Милостивый государь!

Разумеется, я охотно предоставляю Вам время для решения вопроса, как лучше урегулировать Ваш личный расчет со мной.

Но в моем письме был и другой пункт, на который Вы не обратили внимания. Для сокращения расходов, всегда связанных с юридической перепиской, я просил Вас прислать мне 2 ф. ст. 15 шилл., которые г-н Лестер Колльер должен фирме и которые, согласно решению, должны быть уплачены мне, так же как и весь остаток неуплаченных долгов.

Однако сегодня мне стали известны некоторые обстоятельства, которые рисуют положение со сбором неуплаченных долгов в весьма некрасивом свете.

Как я уже сообщил Вам в своем последнем письме, гг. Мерримен, Пауэл и К° написали различным фирмам (за исключением г-на Л. Колльера), требуя уплаты денег, которые те должны. Сегодня в своей конторе они показали мне три ответных письма, полученные ими к сегодняшнему дню.

Первое письмо от г-на Дикса (датировано 25 марта). Он сообщает, что «уплатил свой долг 31 января 1874 г.», и в имеющейся у него расписке значится: «Получено для Мура и Ле Муссю. Л. Рошер».

Второе письмо от «Gardeners` Chronicle» (датировано 25 марта), и, согласно ему, «они уплатили все 26 февраля».

Последнее письмо (датировано 25 марта) от г-на Тёрнера (Дувр). Он сообщает, что у него «имеется расписка от гг. Ле Муссю и Мура».

Я предполагаю, что другие письма, которые еще придут, будут в том же роде.

Как бы то ни было, эти три уже установленных случая дают повод не только для подачи иска в суд графства, но, боюсь, и для обвинения в присвоении денег. - Таково, по крайней мере, мнение гг. Мерримена, Пауэла и К° ввиду того, 1) что эти деньги были получены не только после роспуска товарищества, но и в то время, когда шла тяжба, и после предупреждения, посланного 22 января гг. Меррименом, Пауэлом и К° г-ну Шену; 2) что факт получения денег был скрыт не только от меня, но и от арбитра г-на Харрисона, когда он в присутствии трех компаньонов рассматривал каждый отдельный пункт в первоначально составленном Вами списке неуплаченных долгов, - этот факт г-н Харрисон должен будет подтвердить, когда будет вызван в качестве свидетеля; 3) что, после того как решение было сообщено заинтересованным сторонам, от меня скрыли факт присвоения денег.

Я вынужден теперь просить Вас написать мне немедленно, в какой мере Вы действовали совместно с г-ном Ле Муссю в каждом отдельном случае. В тот момент, когда мои поверенные получат от меня окончательные инструкции, - а Вы понимаете, что я вовсе не намерен возиться с этим делом дольше, чем это абсолютно необходимо, - уже будет не в моей власти приостановить то неприятное судебное дело, которое может быть вызвано этими «весьма некрасивыми фактами».

Искренне Ваш Карл Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ДЖОРДЖУ МУРУ В ЛОНДОНЕ [Черновик] [Лондон], 28 марта 1874 г.

Г-ну Дж. Муру В Вашем вчерашнем письме содержатся утверждения, которые основываются отчасти на неверном изложении фактов, а отчасти на их ошибочном толковании.

Во-первых, - неверное изложение Вами фактов.

В первом сообщении моих адвокатов, переданном г-ну Харрисону во время его арбитража, я заявил не только о том, что получил деньги, собранные от «The Engineer» и «The Farmer» (а ни от каких «других», которые фигурируют в Вашем письме), но и что я истратил их (и даже несколько больше), уплатив гг. Лонге и Гризе. В первый день нашего разбирательства я передал соответствующие расписки г-ну Харрисону в подтверждение моего заявления.

Когда г-н Шен в своем возражении заявил, что меня никто не назначал ликвидатором предприятия, я ответил, что, будучи единственным кредитором предприятия, имел полное право действовать в качестве своего собственного ликвидатора. Это мое заявление, которое я передал г-ну Харрисону на второй день нашего разбирательства и которое он теперь вернул моим адвокатам, содержится также в моем письменном ответе на возражения Шена. В своем решении г-н Харрисон буквально подтвердил мои претензии, назначив меня моим собственным ликвидатором. Больше того: когда Ле Муссю заявил затем под присягой г-ну Харрисону, что машины уже перешли в мое владение, - что буквально было не вполне точно, но правильно в том смысле, что Вы в то время хранили эти машины для меня, - то я никоим образом не опровергал его заявления.

Поэтому никакого сокрытия фактов с моей стороны не было. Во-вторых, - неправильное истолкование Вами фактов.

Чтобы показать лживость утверждений Ле Муссю, на которых он, давая свои показания под присягой г-ну Харрисону, имел наглость настаивать, я доказал, что деньги были собраны не им, что они были собраны от моего имени и, наоборот, накладные были составлены Вами и переданы Вами же Лонге, чтобы он собирал деньги от имени фирмы, и что мое имя совсем не упоминалось в «Mercurer». Эта сделка... Когда началось судебное разбирательство, я не предпринял вообще никаких шагов, чтобы получить неуплаченные долги. Теперь Вы сами можете судить о том, похож ли мой образ действий на Ваш.

Перехожу к другому пункту. В своем письме Вы пишете: «Я получил деньги из Дувра и от «Gardeners` Chronicle» и пошлю Вам счет Колльера».

Вы не упоминаете о Диксе, но я надеюсь, что в Вашем следующем письме от понедельника мне будут сообщены все подробности.

В заключение позвольте мне заметить, что относительно законного характера предпринятых шагов я сообщил Вам не свое собственное мнение, которое отнюдь не является еще окончательным, а мнение, предварительно высказанное моими адвокатами - г-ном Меррименом и г-ном Пауэлом - во время свидания, которое я имел с ними в присутствии еще одного джентльмена в прошлый четверг.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЖЕННИ МАРКС В ЛОНДОН Рамсгет, воскресенье [19 апреля 1874 г.] 16, Abbot`s Hill

Дорогая Женни!

16, Abbot`s Hill - напротив мадам Уильямс - это и есть тот «Cliff» ( «утес», «отвесная скала»; так назывались жилища американских индейцев, сооружавшиеся в углублениях скал и каньонов), где я живу. Но не стоит беспокоиться! О цене еще не договорились. Хозяйка запросила сперва 1 ф. ст., а затем сбавила цену до 12 шиллингов. Впрочем, это порядочные «люди»; муж - каретник, видимо, занимается также искусством. На входных вратах в известное место он не намалевал, а выписал как стража весьма совершенную, но несколько загадочную фигуру. Кроме того, в центре садика перед домом стоит на кирпичном пьедестале глиняный Наполеон Первый в миниатюре, в черно-желто-красном одеянии и т. п., весьма мужественный мужчина и неплохо сделанный. У хозяйки кроме прочих детей есть и полуторамесячный младенец, который зачастую дает о себе знать неприятным образом.

Воздух здесь превосходный, но я до сих пор, несмотря на все прогулки, еще не избавился от бессонницы.

Городок не совсем пуст, но все же главную роль в нем играют местные жители.

Надеюсь, что Женничке лучше и что зубки не очень беспокоят великолепного маленького мужчину (Шарля). Мама и ее сынишка сильно меня беспокоят.

Кстати, передай Туссиньке, которую так позабавила «Александровна» Теннисона, что ничто не ново под луной, - истина, впрочем, ей хорошо известная, - а именно что в июне 1782 г. северный граф (под таким инкогнито путешествовал будущий царь, безумный Павел) был со своей молодой супругой в Париже. Он присутствовал на заседании французской Академии, где г-н де Ла Арп зачитал послание в стихах в честь его императорского высочества; каждая строфа заканчивалась: «Петрович» (сын Петра). По этому поводу Гримм замечает : «неоднократно повторяемое обращение, странное для нашего уха, еще более нелепо для русского. Это слово, если ему не предшествует какой-либо выделяющий его эпитет, звучит столь же фамильярно по-русски, как, скажем, Туанетта или Пьеро по-французски».

Если Тусси пошлет эту заметку в «Quiddities and Oddities Journal», она окажет этим Теннисону весьма большую услугу.

Поблагодари от меня Энгельса за его письмо. Такого аккуратного корреспондента не легко найти в наш развращенный век.

До свидания, привет всем.

Твой Карл
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЖЕННИ ЛОНГЕ В ЛОНДОН [Рамсгет, между 20 и 24 апреля 1874 г.]

Дорогая Женничка!

Посылаю сегодня корректуру, которую прошу вернуть мне, как только Лонге ее просмотрит. Затем я внесу здесь окончательную правку в тот экземпляр, который нужно послать в Париж.

Сегодня первый день, когда я в состоянии хоть что-то сделать. До сих пор, несмотря на купание, прогулки, чудесный воздух, соблюдение диеты и т. п., состояние мое было хуже, чем в Лондоне, - доказательство того, что дело приняло скверный оборот и что мне давно пора было удрать. Именно по этой причине я пока откладываю свое возвращение, так как мне совершенно необходимо вернуться работоспособным. Письмо Энгельса, извещающее о том, что он приезжает сегодня, объяснило мне одну из причин, почему, я предполагаю, ты не едешь. Как твое здоровье? Я уверен, что неделя-другая на взморье окончательно поставили бы тебя на ноги. Сейчас здесь даже приятнее и полезнее, чем в разгар курортного сезона.

Надеюсь, что мой дорогой Путти еще узнает меня.

Скажи Туссиньке, что «sacred music» (духовные песнопения) - sacree musique (священная музыка), как она это перевела, - были известны легкомысленным парижанам и под другим названием: во времена Дидро они называли так музыку, пришедшую из Италии, где она исполнялась с давних пор вместе с «Божественной комедией», «concerts spirituels» (духовными песнопениями).

Pour la bonne bouche (на закуску) вот острота шевалье де Буффлера из Гримма: «Принцы нуждаются больше в том, чтобы их развлекали, чем почитали. Только у бога хватает чувства юмора не тяготиться всеми воздаваемыми ему почестями».

До свидания, милое мое дитя.

Твой Олд Ник(шутливое прозвище Маркса)
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - МОРИСУ ЛАШАТРУ В БРЮССЕЛЬ [Лондон], 12 мая 1874 г.

Дорогой гражданин!

Только сегодня я отправил в Париж присланные мне корректуры. У меня был рецидив болезни; мой врач послал меня на морские купания в Рамсгет, запретив мне всякую работу. Словно сам черт вмешался в дело. Теперь я чувствую себя лучше и надеюсь наконец покончить с этим. Всего будет (включая начатый выпуск) еще около трех выпусков.

Я Вам очень благодарен за Ваши исправления и т. д. Фразу, которую Вы мне указали, я изменил.

Как Вы, вероятно, помните, я писал Вам в Сан-Себастьян, что Бисмарк поддерживает Тьера, но что Арним, прусский посол, при поддержке короля устраивает заговоры с роялистами. Бисмарк наконец одолел Арнима и добился его отзыва из Парижа.

Ваш Карл Маркс

Рукопись Руа давно уже закончена, но так как ее от начала до конца пришлось переделывать, то типограф в Париже еще не получил моего оригинала, для которого она служит лишь черновым наброском.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР Лондон, 18 мая 1874 г.

Дорогой Кугельман!

Я получил все: твои письма (включая несколько дружеских строк твоей милой жены и Френцхен), «Мейера» (полицейский социалист, интриган, литературный пачкун), вырезки из «Frankfurter» и т. д., наконец, письмо г-жи Тенге.

Я очень благодарен тебе, твоей семье и г-же Тенге за дружеское участие к моему здоровью. Но ты несправедлив ко мне, если приписываешь мою неаккуратность в переписке другим причинам, кроме неустойчивого состояния здоровья, что беспрестанно вынуждает меня то прерывать свои работы, то снова браться за них и наверстывать упущенное время за счет всех других обязанностей (включая и переписку); в конце концов из-за этого становишься раздражительным и бездеятельным.

После возвращения из Харрогета на меня сначала напали карбункулы, потом опять вернулись головные боли, бессонница и пр., так что я должен был с середины апреля до 5 мая пробыть в Рамсгете (на взморье). С тех пор мне гораздо лучше, но я далеко еще не совсем поправился. Мой врач (д-р Гумперт в Манчестере) настаивает на моей поездке в Карлсбад и хочет, чтобы я отправился туда как можно скорее, но должен же я наконец закончить французский перевод, который совсем остановился, а кроме того, мне было бы гораздо приятнее встретиться там с тобой.

За то время, что я не был способен писать, я собрал значительный новый материал для второго тома. Но я не могу заняться его окончательной обработкой до завершения французского издания и полного восстановления моего здоровья.

Таким образом, я еще не решил окончательно, как распорядиться летом.

Развитие немецкого рабочего движения (а также и австрийского) вполне удовлетворительно. Во Франции очень чувствуется отсутствие теоретической основы и практического здравого смысла. В Англии в настоящее время прогрессирует только движение сельских рабочих; промышленные рабочие должны прежде всего избавиться от своих теперешних вожаков. Когда я на Гаагском конгрессе разоблачил этих господ, я знал, что навлеку на себя этим непопулярность, клевету и пр., но такого рода последствия всегда были для меня безразличны. Кое-где начинают убеждаться, что этим разоблачением я лишь исполнял свой долг.

В Соединенных Штатах нашей партии приходится бороться с большими, частью экономическими, частью политическими препятствиями, но она проложит себе путь. Крупнейшим препятствием там являются профессиональные политики, которые стремятся тотчас же извратить каждое новое движение и превратить его в новый «грюндерский гешефт».

Несмотря на все дипломатические ходы, новая война - немного раньше, или немного позже - неизбежна, и до ее окончания вряд ли дело дойдет где-нибудь до сильного народного движения, или же, самое большее, оно останется местным и незначительным.

Присутствие здесь русского императора (Александра Второго) причиняет много хлопот лондонской полиции, и здешнее правительство будет довольно поскорее освободиться от него. По своей предусмотрительности оно выписало от французского правительства 40 полицейских агентов (шпионов) с известным полицейским комиссаром Блошем во главе (Али-Баба и 40 разбойников), чтобы следить за здешними поляками и русскими (во время пребывания царя). Так называемая петиция здешних поляков об амнистии является делом рук русского посольства; здешние поляки выпустили против него обращенное к англичанам воззвание, которое составлено и подписано Врублевским; оно широко распространялось на воскресных митингах в Гайд-парке. Английская пресса (за совсем незначительным исключением) виляет хвостом: царь ведь - «наш гость»; но, несмотря на все это, действительное настроение по отношению к России более враждебное, чем когда-либо со времени Крымской войны, и вступление русской принцессы (Марии Александровны) в королевскую семью скорее усилило, чем уменьшило это подозрительное отношение. Такие факты, как произвольная отмена постановлений Парижского мирного договора относительно Черного моря, завоевания и мошеннические проделки в Центральной Азии и пр., наскучили Джону Булю, и Дизраэли не имеет шансов долго удержаться у кормила правления, если будет продолжать вести внешнюю политику медоточивого Гладстона.

Мой дружеский привет твоей семье и г-же Тенге.

Твой К. М.
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
20:32 06.06.2015
ЭНГЕЛЬС - ГОТФРИДУ ЭРМЕНУ В МАНЧЕСТЕР Лондон, 1 июня 1874 г.

Милостивый государь!

Мое двухнедельное отсутствие в Лондоне, а затем повреждение руки, хотя и легкое, но лишившее меня на некоторое время возможности писать, обусловили известную задержку моего ответа на Ваше письмо от 16 апреля.

Когда в 1869 г. мы обсуждали условия, на которых я окончательно вышел из дела, я, без сомнения, дал Вам основание надеяться, что даже после истечения обусловленного пятилетнего срока мог бы согласиться сохранить мое имя в названии фирмы. Но это постоянно ставилось в зависимость от определенных условий.

Если бы эти условия были выполнены, я бы охотно согласился, по Вашей просьбе, разрешить Вам продолжать использовать для фирмы мое имя.

Но, разумеется, ни одно слово, когда-либо сказанное мной, не могло побудить Вас считать себя вправе продолжать использовать мое имя после 30 числа текущего месяца как нечто само собой разумеющееся, без моего специального разрешения.

Главными из этих условий были следующие: 1) Что не произойдет никаких столкновений между фирмой в Манчестере и фирмой моих братьев в Бармене. С удовлетворением отмечаю, что ничего подобного не случилось; и в дальнейшем, судя по тому, что я слышал от моих братьев прошлой осенью, такие столкновения вряд ли возможны, поскольку обе фирмы едва ли станут конкурентами.

2) Что подтвердится правильность точки зрения г-на Астона относительно того, что я не несу никаких обязательств.

Теперь я консультировался по этому вопросу со многими юристами, и все они без исключения пришли к единому мнению, что я несу ответственность за все долги фирмы до тех пор, пока разрешаю фирме пользоваться моим именем.

Если Вы будете столь любезны, что пришлете мне соображения г-на Астона по данному вопросу, изложенные им собственноручно, то я полагаю, что сумею быстро разрешить это недоразумение.

Вопрос этот настолько общеизвестен, что он совершенно ясно изложен во всех руководствах о праве участия. Я цитирую одно из них, принадлежащее известнейшему адвокату: «Если один из партнеров, выходящих из дела, соглашается быть публично связанным с фирмой, например, разрешая, чтобы его имя значилось на вывесках магазинов, или использовалось в объявлениях или счетах фирмы, то он продолжает нести обязательства».

Так что если вообще возможно позитивное английское право (чего я, правда, не рискнул бы утверждать), то оно должно стоять на этой точке зрения.

Но даже если предположить, что г-н Астон в данном вопросе прав, а все остальные юристы ошибаются, то их противоположное мнение лишь сделает вопрос столь сложным, что если почти невероятный случай, о котором идет речь, произойдет и мои деньги не перейдут к кредиторам, то они наверняка попадут к юристам канцлерского суда656.

Однако я выражаю полную готовность дать свое согласие на то, чтобы старая фирма продолжала существовать до 30 июня 1875 г., если Вы дадите мне формальное обязательство, что после 30 сентября 1875 г. мое имя не будет больше фигурировать как имя компаньона на любых товарах, отправляемых фирмой.

Вы видите мою полную готовность сделать все, чтобы облегчить изменение названия фирмы, давая Вам возможность использовать мое имя там, где оно наиболее ценно для Вас, - на этикетках и упаковке - на три месяца дольше, чем Вы просили.

Надеясь на то, что это письмо застанет Вас в добром здравии и хорошем настроении, остаюсь преданный Вам Фр. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР [Лондон], 24 июня 1874 г.

Дорогой Кугельман!

Я наконец решил поехать со своей младшей дочерью Элеонорой (мы зовем ее Тусси) в середине августа в Карлсбад. Поэтому прошу тебя позаботиться о помещении и написать мне, сколько приблизительно все это будет стоить в неделю. Дальнейшее будет зависеть от обстоятельств.

Сердечный привет Графине и Френцхен.

Твой К. М.

Австрийское правительство может оказаться настолько глупым, что станет чинить мне препятствия; желательно поэтому никому не сообщать о предполагаемой поездке.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ЖЕННИ ЛОНГЕ В ЛОНДОН Рамсгет, 2 августа 1874 г.

11, Abbot`s Hill Дорогая Женни!

Я был очень огорчен, что опять не смог увидеть тебя перед своим возвращением, и теперь пишу, чтобы напомнить о твоем обещании ненадолго приехать сюда. Мы пробудем здесь две недели, до вторника, и готовы принять тебя в любой день. После всех твоих душевных переживаний и физических страданий последних недель тебе совершенно необходимо переменить место и обстановку, и я убежден, что ты нуждаешься в отдыхе на взморье так же, как Мавр и Тусси нуждаются в Карлсбаде. Считай же меня в данном случае своим доктором и позволь мне предписать тебе небольшую дозу морского воздуха. Чем скорее ты приедешь, тем лучше будет для тебя. Г-жа Энгельс совсем рассердилась за то, что я не привез тебя сразу же. Она и Пумпс шлют тебе свои приветы.

Передай, пожалуйста, от меня привет Лонге и верь, что я всегда предан тебе и люблю тебя Ф. Энгельс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН [Лондон], 4 августа 1874 г.

Дорогой Зорге!

Мое долгое молчание совершенно непростительно, но все же есть и смягчающие обстоятельства. Проклятая болезнь печени зашла так далеко, что я положительно был не в состоянии продолжать редактирование французского перевода (что, в сущности, сводится к почти полной его переработке) и с большой неохотой подчиняюсь предписанию врача - отправиться в Карлсбад. Меня уверяют, что по возвращении я снова буду в полной мере работоспособным, а неработоспособность - это, по существу, смертный приговор для всякого человека, кто не хочет быть скотом. Поездка очень дорога, да и пребывание там обойдется не дешево; при этом неизвестно, не прогонит ли меня тупое австрийское правительство? Пруссаки вряд ли были бы настолько глупы, но они любят подстрекать австрийцев к подобным компрометирующим шагам, и я действительно думаю, что ложные газетные сообщения относительно того, будто Рошфор собирается в Карлсбад и т. п., исходят от г-на Штибера и в конечном счете направлены против меня. У меня нет ни лишнего времени, ни лишних денег, и поэтому я решил натурализоваться в Англии. Однако весьма возможно, что английский министр внутренних дел, который в вопросах натурализации распоряжается, как султан, расстроит все мои планы. Дело решится, вероятно, на этой неделе. Во всяком случае, я поеду в Карлсбад уже из-за моей младшей дочери, которая была серьезно и опасно больна и только теперь в состоянии поехать; ее врач предписал ей тоже Карлсбад.

С неделю назад нас постигло большое несчастье: умер одиннадцатимесячный ребенок Женни (г-жи Лонге) - прелестный мальчуган. Он пал жертвой жестокой холерины.

Бейфусу я дал расписку за переданные мне деньги (гораздо лучше было бы оставить их в Нью-Йорке, так как мне бывают нужны время от времени американские вещи, - я имею в виду печатные издания). Передай также мою сердечнейшую благодарность секции № 1 за коробку дорогих сигар.

Те несколько французов (я имею в виду тех, кто в Гааге был еще с нами) оказались впоследствии большей частью негодяями, особенно г-н Ле Муссю, который надул меня и других на значительные суммы, а затем распространял гнусную клевету, пытался обелить себя как непризнанную благородную душу.

В Англии Интернационал в настоящее время почти умер, лондонский Федеральный совет существует как таковой только номинально, хотя отдельные члены его сами по себе активны. Крупным событием является здесь возрождение движения сельскохозяйственных рабочих. Не беда, что их первые попытки потерпели неудачу, - наоборот. Что касается городских рабочих, то приходится пожалеть, что вся банда вождей не попала в парламент. Это был бы вернейший путь к освобождению от этой сволочи.

Во Франции в различных больших городах организуются и завязывают между собой связи рабочие синдикаты. Они ограничиваются чисто профессиональными задачами, да и не могут поступать иначе. В противном случае их закрыли бы без всяких церемоний. Но рабочие получают таким образом своего рода организацию, исходный пункт для того времени, когда снова станет возможным свободное движение.

Испания, Италия и Бельгия своим практическим бессилием показывают истинное содержание своего сверхсоциализма.

В Австрии люди работают в самых тяжелых условиях; они вынуждены соблюдать величайшую осторожность; тем не менее они добились большого успеха, - а именно побудили славянских рабочих в Праге и других местах действовать совместно с немецкими рабочими. В последние годы пребывания Генерального Совета в Лондоне я тщетно пытался добиться такого взаимопонимания.

В Германии на нас работает Бисмарк.

Общеевропейская обстановка такова, что она все больше и больше ведет к общеевропейской войне. Мы должны пройти через это, прежде чем можно будет думать о каких-либо решительных открытых действиях европейского рабочего класса.

Моя жена и дети шлют тебе сердечный привет.

Твой Карл Маркс

Переиздание брошюры Б. Беккера о лассальянском движении*, несмотря на всевозможные присущие ей недостатки, очень полезно для того, чтобы покончить с этой сектой.

Ты, вероятно, заметил, что в «Volksstaat» время от времени помещаются филистерские фантазии недоучек. Хлам этот исходит от школьных учителей, докторов и студентов. Энгельс уже намылил голову Либкнехту, что, по-видимому, время от времени для него необходимо.

При оценке французских, особенно парижских, условий не следует забывать, что наряду с официальными военными и политическими властями тайком работает банда носящих эполеты бонапартистских мерзавцев, из которых великий республиканец Тьер сформировал военные суды для истребления коммунаров. Суды эти образуют своего рода тайный террористический трибунал, их шпионы - повсюду, что ставит парижские рабочие кварталы под особую угрозу.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР [Лондон], 10 августа 1874 г.

Дорогой Кугельман!

Я не могу выехать отсюда раньше 15 августа (в субботу)119 и потрачу на проезд до места назначения, вероятно, дня 4, потому что Тусси нельзя слишком утомлять.

Привет. Твой К. М.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - ЖЕННИ ЛОНГЕ В РАМСГЕТ [Лондон], 14 августа 1874 г.

Милое мое дитя!

Думаю, что вы наконец получили письмо, которое я отправил Энгельсу в этот вторник.

Если же нет, то нужно заявить на почту, так как мимо подобных непорядков нельзя проходить спокойно.

Лонге вовсе не следовало тревожить тебя из-за моего карбункула. Вчера утром наконец вышла так называемая пробка, тем самым закончилось нагноение, и я тотчас наложил заживляющий пластырь, который сразу же начал оказывать свое действие. Теперь ты видишь, моя дорогая доченька, что с этой стороны все в порядке.

Что же касается вопроса о натурализации, то мой стряпчий до вчерашнего вечера еще не имел никаких новостей из министерства внутренних дел. Сегодня иду к нему еще раз.

При всех условиях завтра вечером выезжаю. В самом худшем случае мне грозит возвращение из Карлсбада в Гамбург, что, правда, было бы досадно из-за связанных с этим расходов. Очень забавно, что, после того как об «Интернационале» да и обо мне столь долго вообще ничего не говорилось, мое имя снова как раз теперь фигурирует в процессах, происходящих в Петербурге и Вене, а смехотворные мятежи в Италии ставятся в прямую связь не только с «Интернационалом», но и со мной (смотри сообщение корреспондента из Рима в сегодняшней «Daily News»). Намек римского корреспондента на то, что мятежники из Интернационала действуют на руку папе, весьма попахивает бисмарковской стряпней.

Во вчерашнем номере «Evening Standard» опубликована небольшая передовица, начинающаяся так: «Интернационал был ранен, но не убит». Это говорится по поводу ареста в Марселе 80 человек, что якобы имеет скрытую связь с этим итальянским фарсом, хотя логика вещей здесь совершенно очевидна: Базен ускользнул; следовательно, - в качестве компенсации Мак-Магону - в Марселе арестовано 80 коммунаров. «Standard», по полицейскому бесстыдству стоящая на уровне «Daily News», замечает далее, что эти революционеры становятся весьма консервативными, как только им удается раздобыть хотя бы самую незначительную собственность, что они сплошь бедняки и т. д. В том же номере напечатана телеграмма из Марселя, из которой следует, что один из арестованных является миллионером. Ну и молодчики эти британские джентльмены из «самой свободной в мире прессы»! Удивительно также, что различные французские (парижские) газеты, которые я видел, - и среди них весьма консервативные - не ставят итальянский фарс ни в какую связь с «Интернационалом».

Теперь о другом. Вчера вечером у меня были Франкель и Утин. Последний сообщил, что г-жа Томановская вышла замуж. (Он не знал точно, когда было подготовлено предстоящее разрешение ее от бремени - но это строго между нами, - до или после замужества. Кроме того, он также ровно ничего не знает о счастливом супруге.) Франкель очень страдает от этого неожиданного удара.

Господин генерал Сесилиа надоедал мне позавчера в течение 3-4 часов. Между прочим, он сообщил мне (в то время как нам это уже было известно), что они, он и сторонники К. (Мартена), организовали школу для детей французских эмигрантов. Там, сказал он, должны быть также уроки гигиены и - политической экономии, и не окажу ли я любезность составить по английскому образцу для преподавания последней начальный курс! С большим негодованием он рассказал мне также, что «Figaro» в одном из своих последних номеров выдвинула нелепое утверждение, будто Республика погубила Францию созданными ею самой 4 генералами, имена которых: Кремьё, Гле-Бизуен, Сесилиа и - Лиссагаре! Последнему я в тот же вечер шепнул на ухо этот лестный отзыв.

Я болтаю обо всех этих вещах, потому что едва осмеливаюсь говорить о том единственном, что тебя интересует. Наш дом вымер с тех пор, как маленький ангел* больше не оживляет его. Мне недостает его на каждом шагу. У меня сердце обливается кровью, когда я думаю о нем, и разве можно забыть такого славного, очаровательного человечка! Все же я надеюсь, дитя мое, что ради своего отца ты держишься стойко.

До свидания, моя дорогая любимая смугляночка.

Твой верный Олд Ник
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ФРИДРИХУ АДОЛЬФУ ЗОРГЕ В ХОБОКЕН Лондон, 12[-17] сентября 1874 г.

Дорогой Зорге!

Прилагаю счет, который ты просил. Что касается Устава на немецком языке, то просмотри, пожалуйста, книги и выясни, оплатил ли прежний Генеральный Совет расходы по печатанию или нет. Я полагаю, что нет, «Volksstaat» поставила их в мой личный счет, и, насколько помню, денег мне так и не вернули. Если же в книге фигурирует соответствующая статья расхода, произведенного лондонским Генеральным Советом, то, разумеется, экземпляры эти переходят по наследству к новому Генеральному Совету и тогда ему причитается получить с меня 6 фунтов 3 шиллинга 6 пенсов. Теперешний Генеральный Совет, если у тебя нет никаких претензий, которые, разумеется, должны быть удовлетворены в первую очередь, может распоряжаться этими деньгами, если ты с этим согласен. Я авансировал на печатание «Альянса» 32 фунта и, наверное, потеряю половину этой суммы, поэтому к концу года можно будет представить порядочный контрсчет. Собственно говоря, бессмысленно давать деньги этим ничтожествам, которые способны только окончательно изгадить все дело.

С твоим уходом старый Интернационал полностью завершил свое существование. И это хорошо. Он принадлежал к периоду Второй империи, когда царивший во всей Европе гнет предписывал только что вновь пробуждающемуся рабочему движению единство и воздержание от всякой внутренней полемики. Это был момент, когда общие международные интересы пролетариата были выдвинуты на первый план. Германия, Испания, Италия, Дания только что вступили в движение или еще только вступали в него. В 1864 г. теоретический характер самого движения во всей Европе, то есть в массах, в действительности был еще очень неясен, немецкий коммунизм еще не существовал как рабочая партия, прудонизм был слишком слаб, чтобы выезжать на своем излюбленном коньке, а новая белиберда Бакунина не существовала еще и в его собственной голове; даже лидеры английских тред-юнионов считали возможным вступить в движение на основе программы, изложенной в вводной части Устава. Первый крупный успех должен был разрушить это наивное сотрудничество всех фракций. Таким успехом была Коммуна, которая была, несомненно, духовным детищем Интернационала, хотя Интернационал и пальцем не шевельнул для того, чтобы вызвать ее к жизни; таким образом, на Интернационал до известной степени вполне справедливо возлагалась ответственность за Коммуну. Когда же Интернационал благодаря Коммуне стал в Европе моральной силой, - тотчас началась склока. Каждое течение хотело использовать этот успех для себя. Начался распад, который был неизбежен. Зависть к растущей силе единственных людей, которые были действительно готовы продолжать работу на основе старой широкой программы, - немецких коммунистов - толкнула бельгийских прудонистов в объятия бакунистских авантюристов. Гаагский конгресс был фактически концом, и притом для обеих партий. Единственной страной, где именем Интернационала еще можно было что-то сделать, была Америка, почему здоровый инстинкт и подсказал перенести туда верховное руководство. Но теперь и там престиж его исчерпан, и всякое дальнейшее усилие вдохнуть в него новую жизнь было бы глупостью и бесплодной тратой сил. В течение десяти лет Интернационал господствовал над одной стороной европейской истории - именно той стороной, в которой заложено будущее, и он может с гордостью оглянуться на свою работу. Но в старой форме он себя пережил. Для того чтобы был создан новый Интернационал наподобие старого, союз всех пролетарских партий всех стран, для этого было бы необходимо всеобщее подавление рабочего движения, подобно тому как это имело место в 1849-1864 годах. Но для этого пролетарский мир стал теперь слишком велик, слишком обширен. Я думаю, что следующий Интернационал - после того как произведения Маркса в течение ряда лет будут оказывать свое влияние - будет чисто коммунистическим и провозгласит именно наши принципы.

Чикагский Шталь был здесь. Как и большинство американских немцев, он человек с большой практической сметкой. Понравился он мне и в других отношениях, но трудно сказать, не наделает ли он глупостей в Германии. В нем тоже есть известная примиренческая мечтательность.

Сейчас в Брюсселе заседает конгресс бельгийцев и бакунистов. Отчеты смотри в лондонской «Times» начиная от 10 сентября и далее. Целых 14 делегатов - 1 немец (лассальянец), 1 француз, 1 испанец (Гомец, неизвестный), 1 Швицгебель, остальные - бельгийцы.

Всеобщие разногласия по всем существенным вопросам маскируются тем, что нет никакого обсуждения, занимаются только выслушиванием сообщений.

Правда, я просматривал лишь один отчет. Итальянцы заявили о своем фактическом выходе, открытый Интернационал для них только вреден, они хотят в будущем только конспирировать. К этому склоняются и испанцы. В общем же они лгут друг перед другом о том, какое колоссальное движение они вызвали. И еще думают, что найдется кто-либо, кто даст себя провести.

Г-н Бастелика тоже стал бонапартистским агентом. В Страсбурге он обратился к Авриалю, бывшему члену Коммуны, с предложениями подобного рода - его, разумеется, выставили за дверь. Так кончают все эти анархисты один за другим.

Меса написал мне из Мадрида, что вынужден уехать в Париж, правительство слишком сильно преследует его. Таким образом, связь с Испанией снова восстановлена660.

В Германии все идет отлично, несмотря на все преследования, а отчасти именно благодаря им. Лассальянцы настолько дискредитированы своими депутатами в рейхстаге, что правительство вынуждено было начать против них преследования с целью снова создать видимость, будто оно относится к этому движению серьезно. Впрочем, лассальянцам со времени выборов пришлось по необходимости плестись в хвосте наших. Истинное счастье, что Гассельман и Газенклевер избраны в рейхстаг. Они себя там на глазах дискредитируют; им приходится либо идти вместе с нашими, либо же делать глупости на свой собственный страх и риск. И то, и другое губит их, Г-н Юнг счел возможным написать Либкнехту, чтобы установить с ним связь! Либкнехт послал письмо мне, а я показал его кое-кому, кто сообщит об этом г-ну Юнгу.

Маркс в настоящее время в Карлсбаде и пьет там воды, чтобы снова привести в порядок свою печень. Ему очень не повезло. Едва он в июле немного поправился на острове Уайт, как ему пришлось вернуться обратно ввиду внезапной серьезной болезни младшей дочери.

Не успел он приехать, как умер малыш Женни, которому было около года***. Это снова на него подействовало очень плохо. Я думаю, что если сперва привести в порядок его печень, то легче будет вылечить и переутомленную нервную систему. Врачи в один голос предсказывали, что Карлсбад подействует очень благотворно. Австрийское правительство до сих пор его совершенно не трогало. В конце этой недели он, вероятно, уедет.

Возникшие в Нью-Йорке раздоры, сделавшие невозможным твое дальнейшее пребывание в Генеральном Совете, являются настолько же доказательством, насколько и результатом того, что дело пережило себя. Когда условия уже не позволяют какому-нибудь обществу действовать активно, когда речь идет прежде всего о том, чтобы просто сохранять связи объединения, чтобы при случае снова можно было ими воспользоваться, тогда всегда находятся люди, которые не могут примириться с таким положением, которые непременно хотят играть роль busy body (беспокойный человек) и требуют, чтобы «что-нибудь делалось», хотя бы это что-нибудь и могло быть лишь явной глупостью.

А если этим господам удастся получить большинство, то они заставляют уйти всякого, кто не желает нести ответственность за их глупости. Какое счастье, что мы не послали вам книги протоколов!

Французская эмиграция совсем развалилась, все перессорились друг с другом, да еще по чисто личным мотивам, большей частью из-за денежных вопросов, и мы от них почти совсем отделались. Все эти люди хотят жить без настоящей работы, голова у них набита мнимыми изобретениями, которые будто бы принесут миллионы, если только осуществить их, для чего требуется всего лишь несколько фунтов. А того, кто окажется достаточно наивным, чтобы пойти на это, не только обманным образом лишат денег, но еще и ославят как буржуа.

Особенно подло вел себя Ле Муссю, который показал себя мошенником. Праздная жизнь во время войны, Коммуны и в эмиграции страшно деморализовала этих людей, а заставить обленившегося француза вновь взяться за ум может лишь горькая нужда. Напротив, большая часть французских рабочих, не имевшая определенного политического лица, временно отошла от политики и нашла здесь работу.

Сердечный привет.

17 сентября 1874 г.

Твой Ф. Энгельс [Приложение:]

Генеральному Совету Международного Товарищества Рабочих Расчет с Ф. Энгельсом

Счет I 1873 г., ноябрь, получено через Серрайе ........................................ ....16 ф. ст.

Сентябрь. Телеграмма в Нью-Йорк ........................................ ...............1 ф. 16ш.

Сентябрь. 25 экземпляров «Альянса»* по почте по 2 шилл. ........................................ .................2 ф. 10ш.

1874 г.

Февраль. 12 экземпляров «Альянса» по почте по 2 шилл. ............................................................ ...............1 ф. 4 ш.

12 » » »....................................... .....1 ф. 4 ш. » 100 экземпляров Устава** на английском языке по почте по 11/2 пенса ........................................ ....................... 12 ш. 6 п.

400 экземпляров Устава на английском языке по почте по 11/2 пенса ........................................ .....2 ф. 10ш.

300 экземпляров на немецком языке по почте по 1 пенсу ......1 ф. 5 ш. ------- 11 ф. 1ш. 6 п.

Причитается Генеральному Совету ........................................ ..............4 ф. 18 ш. 6 п.

Счет II 1874 г.

Август. Авансировано Ф. Энгельсом на печатание «Альянса» ........................................ ........................................32 ф.

Поступило до сих пор за посланные вышеуказанные 49 экземпляров в Америку (причем не ставлю в счет почтовых расходов) ........................................ .............................4 ф. 18ш. ------- Причитается мне ...............
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
15:11 07.06.2015
МАРКС - МАКСУ ОППЕНХЕЙМУ В ПРАГУ Карлсбад, 20 сентября 1874 г.

Дорогой друг!

Моя дочь и я очень радовались тому, что нам предстоит провести несколько дней в Праге вместе с Вами, и вчера все уже было готово для того, чтобы завтра (в понедельник) направиться в старый гуситский город. Но сегодня, одновременно с Вашим дружеским посланием, мы получили письмо из Гамбурга, в связи с чем я вынужден избрать прямой путь через Лейпциг, чтобы окончательно разрешить несколько деловых вопросов.

Но отложить не значит отменить. Я почти уверен, что в будущем году опять поеду в Карлсбад, и тогда заранее включу в свой маршрут посещение Праги. Ваша сестра*** писала Вам, вероятно, что, независимо от разностороннего интереса, который представляет Прага сама по себе, я очень хотел бы устроить так, чтобы мое личное общение с Вами не ограничилось непродолжительным интермеццо на здешнем курорте.

Прощайте и будьте уверены в моем дружеском к Вам расположении. Моя спутница тоже шлет Вам сердечный привет.

Ваш Карл Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ЛАУРЕ ЛАФАРГ В ЛОНДОНЕ [Лондон], 15 октября 1874 г.

122, Regent`s Park Road, N. W.

Дорогая Лаура!

Я послал тебе только одну из трех статей, потому что, во-первых, думал, что ты получила две предыдущие от своей мамы, а во-вторых, я передал несколько имевшихся у меня лишних экземпляров статьи № 1 полякам для пропаганды, лишних же экземпляров статьи № 2 у меня вообще не было. Посылаю тебе сейчас свой экземпляр статьи № 1 и буду благодарен, если ты вернешь его мне, когда сможешь; что касается № 2, то я послал его приятелю и, как водится, не получил обратно, поэтому я должен получить, прежде чем смогу отправить ее тебе.

Надеюсь, что через несколько недель смогу послать тебе новое издание «Крестьянской войны», в предисловие к которому добавлено несколько слов*, но в остальном все осталось без изменений; как обычно, меня известили за слишком короткий срок.

Горячий привет Лафаргу.

Остаюсь искренне твой Ф. Энгельс

Г-жа Энгельс шлет горячий привет Вам обоим.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
МАРКС - МАКСУ ОППЕНХЕЙМУ В ПРАГУ Лондон, 17 октября 1874 г.

1, Maitland Park Road, N. W.

Дорогой господин Оппенхейм!

Несколько дней тому назад я послал Вам 1 экземпляр «Капитала» и 1 экземпляр «18 брюмера Луи Бонапарта» для Вас лично и по одному экземпляру каждой из этих книг для д-ра Ганса младшего. Будьте добры переслать ему его экземпляры; он живет на Rosengasse, № 17, первый этаж, Прага.

Когда я уезжал из Карлсбада, то намеревался отправиться прямо в Гамбург с целью привести там в порядок свои дела с издателем, а затем возможно скорее вернуться обратно в Лондон, чтобы снова приняться за свои работы. Но вскоре я увидел, что дополнительное лечение после карлсбадской дисциплины совсем не пустяки, и еще почти 2 недели проболтался в Дрездене, Лейпциге, Берлине и Гамбурге. Если бы я это предвидел, - и я, и моя дочь одинаково раскаивались в своем заблуждении - то поехал бы прежде всего к Вам в Прагу. Но человек предполагает, а железная дорога располагает.

Надеюсь, что Ваше здоровье улучшилось и что Ваши дела скоро заставят Вас приехать сюда.

Моя дочь шлет Вам сердечный привет.

Искренне преданный Вам К. Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭНГЕЛЬС - ГЕРМАНУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ ЛОПАТИНУ В ПАРИЖ [Отрывок из письма] [Лондон, около 20 октября 1874 г.] «... Однако это совершенно не входило в мои намерения. Напротив, я смягчил настолько, насколько это было возможно, потому что после того, как я внимательно прочитал памфлет «Русской социально-революционной молодежи» (Лавров), я действительно больше не мог иметь претензий к нашему другу за его необычайно резкие и действительно не имеющие оправдания выражения, которые он употребил в отношении нас. Что касается меня, мы квиты, и я готов пожать ему руку в любой момент, если он отнесется ко всему этому так же легко, как я».
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЖЕННИ МАРКС - ФРИДРИХУ ЭНГЕЛЬСУ В МАНЧЕСТЕР [Лондон, 10 августа 1870 г.]

Дорогой г-н Энгельс!

Мавр и Женни вчера утром уехали в Рамсгет, чтобы посмотреть, нельзя ли там раскинуть наши шатры. Я очень боюсь, что арендная плата будет чрезвычайно высока. Я уже много раз была у агента по найму квартир, г-на Смита, чтобы побудить его ускорить дело. Он утверждает, что предпринял все необходимые шаги и написал владельцу дома в Манчестер.

От этого аристократа, которому, по-видимому, не к спеху, нельзя добиться ответа. Смит, однако, полагает, что ничего страшного нет и что времени вполне хватит, чтобы все устроить для Вас в лучшем виде. Он обещал мне написать еще раз, но так как я до сих пор не имею никаких известий, то завтра опять пойду туда и буду говорить с ним решительно.

Лафарг только что прислал несколько французских газет, одну из которых, «Le Soir», прилагаю. Может быть, кое-что в ней пригодится для Ваших военных статей. Вы не поверите, какой шум последние производят здесь! Но они и написаны с такой удивительной ясностью и наглядностью, что я не могу не назвать Вас младшим Мольтке.

Об отвратительной ругани на страницах «Figaro» и т. д. Вы не можете составить никакого представления. Они хотели бы съесть вандалов без остатка за то, что те имели бесстыдство сконцентрировать свои силы и осмелились вступить на священную землю отечества. Они все заслуживают прусских колотушек; ибо все французы, даже маленькая горсточка лучших из них, таят в отдаленнейшем уголке своей души чувство шовинизма. Это чувство и выколачивается теперь из них. И здесь, в доме, где тоже были немного шовинистически настроены, все возмущены этими господами с их цивилиза-а-ацией и их идеями, которые они любезно хотели распространить в Германии, не являющейся священной землей.

Из почтового штемпеля на газетах, которые прислала Лаура, я узнала, к своему ужасу, что они живут еще в Леваллуа-Перре, следовательно близко от укреплений. Мы уже давно советовали им покинуть Париж и переехать с маленьким Шнапсиком* в Бордо. Но они и слушать не хотят. Надо надеяться, что им не придется ничего испытать. Я кончаю, чтобы отнести еще эти строки на почту и сейчас же броситься за «Pall Mall», просмотреть, нет ли в ней «Заметок о войне» за подписью Z. Позавчера газета напечатала Вашу статью в качестве передовой, чтобы нажить на ней еще больший политический капитал.

«Общество мира»30 передало вчера Интернационалу 20 ф. ст. для распространения воззвания в Германии и во Франции. Не знаю, понравится ли Мавру перевод, сделанный Вильгельмом. Перевод на французский язык, сделанный почтенными бельгийцами, никуда не годится; нелепее его лишь полученный только что перевод, принадлежащий почтенным швейцарцам.

Передайте сердечный привет от меня Вашей милой жене.

С давнишним дружеским чувством.

Ваша Женни Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭЛЕОНОРА МАРКС - ФРИДРИХУ ЭНГЕЛЬСУ В МАНЧЕСТЕР [Рамсгет], 12 августа 1870 г.

36, Hardres Street Дорогой Энгельс!

По адресу Вы увидите, что мы снова в Рамсгете; Вам, наверно, известно, что во вторник
Мавр и Женни отправились подыскивать квартиру. - Мы с мамой выехали из Лондона вчера и после очень приятной поездки прибыли сюда здравыми и невредимыми. Я называю поездку приятной, но мама, должно быть, думает иначе. Море было очень бурно, волны перекатывались через пароход и обливали всех. - Все пассажиры, кроме одной дамы, меня и нескольких господ, страдали морской болезнью. Эта дама и я взобрались наверх - к самому капитанскому мостику - и устроились там. Это было очень забавно. Сегодня утром я вышла из дома, когда еще не было шести, и пробродила до девяти. Сейчас собираюсь отправиться на пляж и как следует выкупаться. - Папа получил вчера письмо от Кугельмана. - Он пишет насчет той книги, в которой должен быть помещен портрет Росса. Он очень благодарен за написанное Вами, но говорит, что не получил портрета. - Однако Женни послала его вскоре после отправки Вашего предисловия, поэтому, я думаю, что он до них не дошел.

Не пошлете ли Вы им свой экземпляр, знаете, тот, что был напечатан в «Irishman». - Мы были бы Вам очень обязаны. - Кончаю писать, так как спешу снова пойти погулять. С лучшими пожеланиями всем.

Искренне Ваша Тусси
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЖЕННИ МАРКС - ФРИДРИХУ ЭНГЕЛЬСУ В МАНЧЕСТЕР Рамсгет, [около 18 августа 1870 г.] 36, Hardres Street Дорогой г-н Энгельс!

Посылаю Вам при сем письмо Лафарга, которое Вас, наверное, заинтересует. Это первая весточка от них после долгого перерыва, и мы знаем наконец, что они не намерены оставаться в Париже во время осады. По крайней мере одно утешение. Как ужасны все известия из Парижа. Если бы вели-и-кая нация вовремя совершила революцию, она не имела бы теперь режима Евгении и Паликао (жёны Наполеона Третьего). Разве не позорно, что она спокойно дает держать в тюрьме Рошфора, единственного способного политика среди молодой Франции. Воистину, она заслуживает прусских розог еще в большей степени, чем это можно было предполагать.

Мне так досадна эта история с домом, и я действительно не знаю, как Вам расшевелить маркиза. Может быть, Ваше письмо г-ну Смиту больше поможет, чем мои личные переговоры. Он неизменно утверждает, что в проволочке виновен не он, а низший агент. Это - очень путаная история.

Вчера вечером здесь был сильный дождь, так что Мавр не мог вечером выйти. Сегодня с утра солнце снова сияет во всей красе. Я убеждена, что при этом чудесном морском воздухе Мавр совершенно поправился бы, если бы не несчастье с ревматизмом, который мешает ему двигаться и лишает сна. Этой ночью, однако, ему было значительно лучше, и недавно, после обеда, он опять прилег для короткого послеобеденного сна (что мы называем «bye byen»).

Девочки все время около моря, или в море, или на море, у них красные щеки и еще более красные носы, вообще же чувствуют себя очень хорошо, и настроение у них прекрасное. Обе только очень сокрушаются по поводу краха их любимых наций. Женни целиком - «француженка», а Тусси - «ирландка». И как сумасбродно повел себя Пиготт. «Э. М.» - не Тусси. Но она сегодня пошлет этому ослу выдержку из «Liberte», в которой говорится, что французы определенно не хотят ни ирландской помощи, ни ирландского энтузиазма, так как они предпочитают иметь дело с «почтенными англичанами». Вот все, что они получили от бонапартистской Франции. Вот благодарность за их факельные шествия и демонстрации.

Сердечнейший привет от всех и особенно от меня Вашей милой жене.

Ваша Женни Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЖЕННИ МАРКС - ФРИДРИХУ ЭНГЕЛЬСУ В МАНЧЕСТЕР [Лондон, около 13 сентября 1870 г.]

Дорогой г-н Энгельс!

Благодарю Вас от всей души за милое, обстоятельное и интересное письмо.

Я еще раз возвращаюсь к вопросу о нашем доме и сожалею о том, что Вам снова пришлось писать по этому поводу. Дело с обоями обстоит так: Смит и другой агент выражают готовность оклеить комнату, если бы Вы этого пожелали, но они оба думают, что красным обоям теперь, после того как они вычищены, починены и приведены в надлежащий вид, следовало бы отдать предпочтение перед более дешевыми и что эти красные обои в три раза дороже, чем обои в комнате, выходящей окнами на улицу, и являются самыми подходящими обоями для столовой. После этого я отправилась туда еще раз вместе с Ленхен, так как не полагалась на свой собственный вкус, и Ленхен решительно присоединилась к мнению «Смитов» и утверждает и теперь, что предпочитает красные обои всяким другим. Я была в нерешительности, и так как толком не знала, что мне делать, то ждала Вашего письма. Может быть, было бы лучше всего, если бы Вы сами посмотрели все на месте и затем решили бы. Если Вы хотите новые обои, то это может быть сделано в один день. Напишите, пожалуйста, что бы Вы хотели. Во всех других отношениях дом показался нам сверху донизу в наилучшем состоянии, и мы обе не могли найти ничего, что нуждалось бы в исправлении. В два разбитых окна были недавно вставлены новые стекла, точно так же был вставлен новый robinet (кран) (я не знаю соответствующего немецкого названия) у сточного камня в прачечной.

Все остальное показалось мне в полном порядке, и я уверена, что оставшиеся еще пробелы будут тотчас исправлены агентом. Он, кажется, готов идти во всем навстречу.

Вы должны будете, во всяком случае, несколько ночей оставаться у нас и днем заниматься устройством своей квартиры. Мы уж найдем место для вас обоих. Мы живем ведь в настоящем дворце и, как мне кажется, в чересчур большом и дорогом доме.

Серрайе написал из Парижа очень интересное письмо, которое подтверждает слово в слово все, что мы давно знали о любезных фразерах.

Серрайе говорит, что человек, который осмеливается говорить правду, может быть почти растерзан и что лучшие и наилучшие живут воспоминаниями 1792 года. Он в полном восторге от Рошфора, с которым встречался два раза, и поступил добровольцем в отряд обороны дорогого Гюстава. Было бы, может быть, лучше не говорить пока Дюпону о том, что Серрайе помогает защищать священную землю. В конце концов ведь и ему может стать невмоготу и он устремится туда. А к чему? Дюпону с его раздражительностью пришлось бы там очень плохо. От Лафарга мы не имеем никаких известий. Я так рада, что он в безопасности.

Женни чувствует себя лучше, но глубоко страдает за великую нацию, в которую обе девочки просто влюблены. Со временем это изменится. Все мы переживали такие увлечения.

Сердечный привет Вашей милой жене от Вашей Женни Маркс
Ссылка Нарушение Цитировать  
  w{4+6(1--1)=разумный т...
w1111


Сообщений: 28746
21:33 07.06.2015
ЖЕННИ МАРКС - ПЕТЕРУ ИМАНДТУ В ДАНДИ [Лондон, около 13 июня 1871 г.] 1, Maitland Park Road Дорогой господин Имандт!

Только что получила Вашу записку и спешу немедленно сообщить, что с Мавром все в порядке.

Все это полицейская ложь, которую теперь распространяет Штибер совместно с французскими мерзавцами. Вы получите сегодня экземпляры воззвания Интернационала. Может быть, Вам удастся что-нибудь из него напечатать в газетах. Девочки уже 6 недель живут у Лауры.

Сначала они были в Бордо, но там стало слишком жарко для Лафарга. Они улизнули оттуда и находятся сейчас у самой испанской границы, надо надеяться - в безопасности.

Ваш брат также написал вчера пару строк об аресте Мавра. Пожалуйста, сообщите ему все, что Вам известно. У меня сегодня полно дел.

Вы не представляете себе, дорогой г-н Имандт, что мы пережили за эти недели, какую боль и гнев. Понадобилось больше 20 лет, чтобы вырастить таких мужественных, дельных, героических людей, и вот теперь почти все они там. В отношении некоторых еще есть надежда, но лучшие убиты: Варлен, Жаклар, Риго, Тридон и т. д. и т. д. Низкие крикуны вроде Феликса Пиа, по всей вероятности, уцелеют. Другие еще скрываются, по боюсь, что ищейки их выследят.

Сердечный привет Вам от Вашей Женни Маркс Но настоящие герои - это прежде всего рабочие и работницы, которые в течение педели сражались без руководителей в Вилетте, Бельвиле и Сент-Антуане!!
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЖЕННИ МАРКС (ДОЧЬ) - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР [Лондон], 3 октября 1871 г.

Дорогой доктор!

Большое спасибо за портреты, которые Вы любезно прислали нам. Это превосходные снимки. Совершенно согласна с Вами насчет иллюстрированной газеты; но так как, к сожалению, мы с Вами имели только два голоса, а против нас голосов было много, то, уверяю Вас, мне пришлось выдержать не одну упорную битву и в конце концов удалось только добиться компромисса: оба снимка посланы художнику, который намеревается опубликовать портрет, и он должен сделать между ними выбор или использовать и тот и другой.

Рада сообщить Вам, что удалось уговорить Мавра бросить на пять дней работу и поехать к морю. Сегодня он должен вернуться, так как предстоит заседание Интернационала: мама, которая поехала с Мавром, пишет, что эти несколько дней отдыха принесли ему большую пользу. А он так нуждался в отдыхе! Мне кажется чудом, как он смог вынести все труды и тревоги последних месяцев.

Работы было ужасно много, и сейчас ее не меньше. Возьмите, например, сегодняшний день. Рано утром пришло письмо от одной из итальянских секций Интернационала. В нем говорится, что Товарищество делает в Италии замечательные успехи (Вы, полагаю, видели письмо Гарибальди об Интернационале), и содержится просьба о совете и помощи. Потом прибыли письма из разных частей Франции и, наконец, сумасбродное послание от некоего шведа, который, по-видимому, сошел с ума. «Он призывает» великого учителя «зажечь факелы на горах Швеции» и т. д. Не успел почтальон уйти, как раздается звонок. Приехал ктото из Франции - из России - или из Гонконга! Число эмигрантов растет здесь с каждым днем. Бедняги находятся в такой нужде, что сердце разрывается: они не научились искусству Баденге, Орлеанов, Гамбетты и К° запасать на черный день и приехали сюда раздетые, без гроша в кармане. Зима здесь будет ужасная.

Ваши опасения насчет ввоза из Франции шпионов весьма и весьма обоснованны. К счастью, Совет принял свои меры. Для доказательства успешности этих мер достаточно сказать, что с 17 по 23 сентября Интернационал проводил конференцию и ни одна газета о ней не знала. 24-го конференция завершилась банкетом. Мавра заставили председательствовать на этом празднестве (совершенно против его воли, как Вы можете себе представить), и он имел честь быть соседом героического польского генерала Врублевского, сидевшего справа от него. С другой стороны Мавра сидел брат Домбровского. Присутствовало много членов Коммуны. Из Швейцарии прибыли делегатами Утин и Перре, из Бельгии - Де Пап и пятеро других, из Испании - Лоренцо, очень серьезный, преданный человек. Либкнехт и Бебель не могли приехать за недостатком денег. Конференция проделала очень большую работу. В числе других вопросов всплыла, разумеется, вечная швейцарская склока.

Для обсуждения разногласий была выбрана специальная комиссия. Решения, к которым она пришла, положат, надо надеяться, конец закулисным махинациям клики Бакунина - Гильома - Робена. Вот некоторые решения по швейцарскому делу: «Принимая во внимание: что «Альянс социалистической демократии» объявил о своем роспуске; что на своем заседании 18 сентября конференция постановила, что все существующие организации Международного Товарищества отныне должны именоваться и конституироваться исключительно как отделения, секции, федерации и т. д. Международного Товарищества Рабочих с прибавлением названий соответствующих местностей; что вследствие этого существующим секциям и обществам запрещается впредь именоваться сектантскими названиями, как, например, позитивисты, мютюэлисты, коллективисты, коммунисты и т. п.; что впредь ни одному уже принятому отделению или обществу не будет позволено продолжать образование сепаратистских организаций под названием «секций пропаганды», Альянса и т. п., претендующих на выполнение особых задач, отличных от общих целей, преследуемых массой воинствующего пролетариата, объединенного в Товарищество; что Генеральному Совету Международного Товарищества впредь надлежит в этом духе толковать постановление Базельского конгресса: «Генеральный Совет имеет право принимать новые секции и группы или отказывать им в приеме, оставляя за ними право обжаловать это решение на очередном конгрессе»» и т. д. и т. д.

Меня зовет Тусси, - значит, надо кончать письмо. Хотела написать также дорогой Милочке*, но вижу, что сегодня не смогу. Поэтому передайте ей, пожалуйста, мои извинения и скажите, что в сообщении (в немецкой газете) относительно нашего ареста нет ни слова правды. В Люшоне мы вовсе не объявляли своих имен; напротив, все письма посылались нам на фамилии Уильямс или Лафарг. Мы жили в полном уединении, не встречались ни с кем, кроме врача, в котором - увы!- нуждались во время всего нашего пребывания там.

Пребывание же наше было поистине печальным, ибо младший ребенок Лауры все время болел и после ужасных страданий умер в конце июля, 26 числа.

Через несколько дней после смерти ребенка, как раз когда Лафарги уже могли немного выходить, г-н де Кератри начал против нас свою беспощадную войну. Лаура, приехавшая к мужу в Босост (в Испании), много выстрадала: ее старший ребенок заболел так сильно, что она думала, он умрет - он болел дизентерией, которая очень распространена в этой части Испании, - и не могла уехать, так как испанская и французская полиция следили за ней, чтобы ее арестовать. Ребенку теперь немного лучше. Тем временем Поль тайно бежал в центр Испании. Нас с Тусси задержали по возвращении из Бососта, арестовали, продержали несколько дней дома под строгой охраной, а потом перевели в жандармские казармы. Письмо, найденное у меня, было написано мной О`Доновану Росса. Оно было ответом на постыдное осуждение им в газете «Irishman» движения коммунаров. Я выражала удивление по поводу того, что именно он поверил постыдной клевете на коммунаров, сочиненной гнусными полицейскими органами «Figaro», «Paris-Journal» и др. Я взывала к его сочувствию (он теперь в Нью-Йорке сила) и сочувствию его соотечественников героическим борцам за лучшее общество, ибо, писала я, ирландцы меньше, чем кто-либо, заинтересованы в продолжении нынешнего положения вещей и т. д.

Самый горячий привет Милочке и Френцхен.

Остаюсь, милый доктор, искренне Вашей Женни Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЖЕННИ МАРКС (ДОЧЬ) - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР Лондон. 21-22 декабря 1871 г.

Дорогие друзья!

Прежде всего позвольте мне, дорогой доктор, поблагодарить Вас за Ваше милое письмо и попросить у Вас извинения за то, что я не ответила на него раньше, Если бы Вы знали, как много у меня было дел в последнее время, Вы простили бы меня. Последние три недели я бегаю из одного лондонского предместья в другое (что в этом огромном городе - немалое дело), а потом нередко до часу ночи пишу письма. Цель этих поездок и писем - добывать средства для помощи эмигрантам. До сих пор наши старания - увы! - успеха не имеют.

Подлая клевета бессовестных газетных писак так настроила англичан против коммунаров, что все смотрят на них с нескрываемым ужасом. Наниматели не хотят иметь с ними дела.

Людей, которым удалось получить работу под вымышленными именами, увольняют, как только обнаруживается, кто они такие. Бедные г-н и г-жа Серрайе, например, получили работу в качестве преподавателей французского языка. Однако несколько дней тому назад им сообщили, что услуги бывшего члена Коммуны и его жены более не требуются. Да я могу говорить о таких вещах и по личному опыту. Монро, например, порвали со мной всякую связь, так как сделали ужасное открытие, что я - дочь главаря поджигателей, защищавшего противозаконное движение коммунаров.

Раз эмигранты не могут найти работы, то можете вообразить, до какой нужды они доведены. Страдания их неописуемы: они буквально умирают с голода на улицах этого громадного города, который довел принцип «каждый за себя» до высшего совершенства. Нет ничего удивительного в том, что на тех англичан, которые считают случаи голодной смерти неотъемлемой частью своего великолепного государственного устройства и рассматривают свободу умирать с голоду как привилегию, которой следует гордиться, не производит большого впечатления несказанная нищета иностранцев, которым они вообще не симпатизируют. Уже более пяти месяцев Интернационал содержит, точнее говоря, поддерживает между жизнью и смертью большинство эмигрантов. Но теперь средства его исчерпаны. В этом отчаянном положении мы напечатали прилагаемый негласный циркуляр. Его составила я, и Вы увидите, как тщательно там избегаются все слова и выражения, которые могли бы возмутить филистеров.

Можете представить себе, дорогие друзья, как все эти трудности и тревоги беспокоят бедного Мавра. Ему приходится не только сражаться со всеми правительствами господствующих классов, но в придачу еще вести рукопашные схватки с «толстыми, белокурыми и сорокалетними» квартирными хозяйками, которые нападают на него за то, что тот или другой коммунар не заплатил за квартиру. Как только он погружается в отвлеченные размышления, врывается г-жа Смит или г-жа Браун. Если бы только об этом знала газета «Figaro», какой фельетон преподнесла бы она своим читателям!

Из-за всяческих помех Мавр с величайшим трудом нашел время подготовить первую главу своей книги для второго издания. Теперь он надеется, что так или иначе сможет послать ее издателю до конца следующей недели. Он значительно упростил некоторые ее части. Но я рада сообщить, что, несмотря на такое великое множество забот, здоровье папы довольно хорошее, лучше, чем бывает обычно в это время года. Несколько недель тому назад у него появился нарыв под мышкой, но не серьезный и скоро был излечен. Кашель у него тоже почти прошел - он кашляет только по утрам (раньше, Вы помните, он иногда кашлял целыми ночами).

Преемники покойного Альянса не дали Генеральному Совету ни минуты покоя. В течение нескольких месяцев им удалось завести свои интриги во всех странах. Они развили такую бешеную энергию, что одно время будущее Интернационала выглядело очень неутешительно. Испания, Италия, Бельгия, казалось, встали на сторону бакунистских абстенционистов и против резолюции о необходимости участия Интернационала в политической борьбе.

Здесь, в Англии, клика абстенционистов завела интриги с Брэдло, Оджером и их приверженцами. Они даже не постеснялись использовать шпионов и провокаторов Тьера и Баденге. Их органы, «Qui Vive!» в Лондоне и «Revolution Sociale» в Женеве, старались перещеголять друг друга в клевете на «этих авторитаристов», «этих диктаторов», «этих бисмарковцев» из Генерального Совета. Г-н Брэдло прибег к самым явным искажениям, чтобы оклеветать «великого главу этого Совета», В течение многих недель он занимался тайными инсинуациями на частных сборищах, а под конец открыто провозгласил на публичном собрании, что Карл Маркс был и остается бонапартистом. Утверждения его основаны на том месте в «Гражданской войне», где сказано, что империя «была единственно возможной формой правления», - здесь Брэдло останавливается, опуская заключительные слова: «в то время, когда буржуазия уже потеряла способность управлять нацией, а рабочий класс еще не приобрел этой способности». Впрочем, успех этих интриганов был только кажущимся, - в действительности они нигде успеха не имели. Все их хитроумные заговоры и маневры ни к чему не привели.

В Женеве, этом рассаднике интриг, съезд, представлявший тридцать секций Интернационала, высказался за Генеральный Совет и принял резолюцию следующего содержания: раскольнические клики отныне не могут рассматриваться как составные части Интернационала, поскольку их действия ясно показали, что цель их - дезорганизация Товарищества; эти секции, представляющие собой лишь обломок старой клики Альянса под другим названием, продолжая сеять раздоры, наносят ущерб интересам федерации. Резолюция эта была единогласно принята собранием, на котором присутствовало 500 человек, С бакунистами, приехавшими на съезд из самого Невшателя, обошлись бы очень плохо, если бы не люди, которых они величают «бисмарковцами», «авторитаристами», - Утин, Перре и другие. Они спасли их и просили собрание предоставить им слово. (Конечно, Утин отлично знал, что лучшее средство совершенно уничтожить их- это позволить им произнести свои речи.)

В Бельгии, по словам Де Папа, новости столь же хороши, В воскресенье в Брюсселе должен состояться съезд.

Испанский федеральный совет тоже признал все резолюции конференции и разоблачил вероломство раскольнической клики.

В Америке эта публика, представленная секцией № 12331, бессильна. Все, на что она способна, - это срывать собрания других секций.

Французская секция в Лондоне перестала существовать; гробовщиком ее явился Вермерш («Pere Duchene»).

Боюсь, что я уже отняла у Вас слишком много времени, однако должна прибавить несколько слов в ответ на Ваше письмо, дорогой доктор. Папа считает, что в случае войны между Россией и Пруссией Австрия будет козлом отпущения и что волки помирятся на том, что угостят друг друга куском ягненка.

Я огорчилась, узнав, что Вы не получили иллюстрированной газеты: во-первых, потому, что ее трудно достать, а во-вторых, потому, что Вы, наверное, все время думали, что я забыла послать Вам эту газету. Поверьте мне, дорогие «Милочка» и «Венцель», вы были первыми, кому она была послана. Я послала ее вам даже раньше, чем Лаура получила экземпляр. Портрет появился также в одной итальянской газете, в «London Illustrated News» и будет вскоре опубликован в испанской «Illustracion». Как видите, он совершает кругосветное путешествие. Спасибо за немецкую «Illustration». Портрет мне не очень нравится. Пытаясь приукрасить черты лица и т. д., художник пожертвовал всем характерным. Один наш друг говорит, что, если бы ему случилось увидеть этот портрет в витрине, он сказал бы: «Вот красивый мужчина, похожий на г-на Маркса». Я пошлю Вам другой экземпляр парижской «Illustration», как только смогу его получить из Парижа, - здесь, в Лондоне, эту газету достать нельзя.

Что касается книги Бержере, то я ее не посылала. Ее не стоит читать. За одним исключением, все появившиеся до сих пор книги о Коммуне - просто вздор. Единственное исключение из общего правила - работа Лиссагаре**, которую Вы получите вместе с этим письмом.

Возвращаясь к досадному вопросу о заблудившемся письме, которое, прежде чем попасть к Вам, проехало до самой России, я должна заметить, что Вы ошибаетесь, предполагая, будто я в самом деле досадовала, когда шутила насчет немецкой «культуры». Да разве посмею я, французский варвар, критиковать цивилизованную германскую нацию, эту вели-и-и-кую нацию! Но так как Вы, по-видимому, решили поднять воображаемую перчатку (воображаемую, уверяю Вас, - ведь обе мои перчатки у меня в кармане), я должна попросить Вас не пользоваться против меня нечестным оружием. Если Вы посмотрите на приложенный адрес, то увидите, что я никогда не писала «Hanover» с ударением над «о». На конверте я написала «Hannover», а когда я пишу по-английски, то ставлю одно «n», - по-английски так и следует писать. Но пожмем друг другу руки (как хотела бы я, чтобы мы могли это сделать в действительности!), потому что не годится ссориться под Новый год. К Новому году шлю вам всем наилучшие пожелания здоровья и счастья и, самое главное, надеюсь, что в этом году мы увидимся с вами. Поскольку наша семья не может рискнуть поехать на континент и, следовательно, нельзя рассчитывать на наш визит к вам в Германию, вы должны во что бы то ни стало приехать сюда к нам, ибо позвольте предупредить вас: если вы не соберетесь приехать в Лондон ближайшей весной или летом, то можете нас здесь уже не застать, так как английское правительство принимает тайные меры, чтобы внести законопроект о высылке коммунаров и членов Интернационала. Перспектива поселиться в стране «Янки Дудль Денди» не очень привлекает нас. Впрочем, довлеет дневи злоба его!

Еще раз шлю пожелания счастья от всех домашних и прошу передать крепкий поцелуй милой Френцхен, которая будет совсем взрослой молодой леди к тому времени, когда я опять увижу ее (надеюсь, этим летом).

Остаюсь, дорогие друзья, вашей всегда преданной Женни Маркс 22 декабря... Мы только что получили ваши письма. Не знаю, как благодарить вас за всю вашу доброту. Вы слишком нас балуете... Ящик еще не прибыл, и, распаковывая его, мы будем буквально следовать вашим наставлениям. Относительно Вашего любезного приглашения, дорогая Милочка, примите мою живейшую благодарность за него. Однако боюсь, что мне нельзя будет уехать из дому нынешней зимой. В настоящий момент я могу принести здесь кое-какую пользу, а кроме того, я уже в этом году находилась вне дома четыре месяца, и они показались мне вечностью. Мне кажется, что я только что вернулась из этого долгого изгнания. Обещайте же приехать повидаться с нами в будущем году, дорогая Милочка!

Между прочим, я позабыла высказать вам свое мнение об О`Доноване Росса: к сожалению, я верю, что в сообщениях о нем много правды. Он не ответил на письмо, которое я ему послала, но больше на коммунаров не нападал, а это все, чего я добивалась.

Лондонские ирландцы вступают в ряды Интернационала. В разных частях Ист-Энда образуются ирландские секции. Однако вы, наверное, уже думаете, что этому длиннющему посланию конца не будет, - да, пожалуй, и не было бы, если бы мое перо положительно не отказывалось писать. Итак, привет всем.

Остаюсь вашим искренним другом Женни Маркс Ящик только что прибыл. Я поистине не знаю, какими подарками больше восхищаться.

Медальон я приберегу к первому же торжественному случаю, а для портрета Шекспира сейчас же раздобуду рамку. Это - один из лучших его портретов, какие я когда-либо видела. Мавр очень доволен своими книжными полками. Тусси и мамы нет дома!
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭЛЕОНОРА МАРКС - ВИЛЬГЕЛЬМУ ЛИБКНЕХТУ В ЛЕЙПЦИГ [Лондон], 29 декабря 1871 г.

1, Maitland Park Road Мой дорогой старый Лайбрери! (прозвище Либкнехта, данное ему дочерьми Маркса («Library» - по-английски «библиотека»))

Вы, наверно, удивитесь, получив от меня письмо, но папа так занят, что велел своему секретарю ответить за него. Поэтому, прежде чем говорить о чем-либо еще, я должна выполнить его поручение. Мавр говорит, что был так занят, что не мог раньше ответить на Ваши вопросы; что касается Бидермана, то Вам достаточно сравнить Ваш перевод резолюции IX «О политическом действии рабочего класса», опубликованный в «Volksstaat», с тем, о котором говорит он, чтобы увидеть, что его перевод не что иное, как полицейское издание резолюций. К тому же никакой второй конференции не было.

Теперь, когда с делами покончено, поговорим и о нас самих.

Вы, несомненно, думаете, что после стольких лет я Вас забыла. Могу Вас уверить, что это совсем не так. Я превосходно помню и Вас, и Алису, - во всяком случае, я помню Алису такой, какой она была, сейчас, конечно, она должна была сильно измениться. Вас я узнала бы всюду, но уверена, что Вы никогда не узнали бы меня. Те, кто видел меня всего два-три года назад, с трудом узнают сейчас. Мне так хотелось бы повидать Алису, а также Вас. Мы очень надеялись увидеть Вас на конференции, и я была чрезвычайно разочарована, когда Вы не приехали.

Вы, наверно, слышали о наших с Женни приключениях во Франции, о том, что нас арестовали и г-н префект Кератри и г-н прокурор при кассационном суде Дельпек подвергли нас допросу. Возвращаясь из Бососта, деревушки в Испании, куда мы сопровождали Лауру с ее мальчиком(они должны были пробыть там несколько дней с Лафаргом, уехавшим туда, чтобы избежать ареста), мы с Женни были арестованы на французской границе и в сопровождении 24 жандармов отведены через Пиренеи из Фоса в Люшон, где мы тогда жили. По прибытии туда нас препроводили к дому г-на де Кератри и заставили ожидать под дверью три четверти часа в открытом экипаже в обществе двух жандармов, сидевших напротив. Затем нас отвезли домой. Был воскресный вечер, и на улицах было полно народу. Дома мы застали полицию, которая утром обыскала дом сверху донизу и очень плохо обошлась с нашей бедной хозяйкой и нашей служанкой, которые оставались одни в доме.

Кератри уже допросил их, и нам сообщили, что он скоро прибудет, чтобы сделать с нами то же самое. Наконец он появился,- он не хотел уходить из парка, пока там играл оркестр.

Наша комната уже была битком набита жандармами, шпиками и агентами всех сортов, когда прибыл префект Кератри вместе с прокурором при кассационном суде Дельпеком, мировым судьей, следователем, прокурором при суде первой инстанции и т. д. Меня в сопровождении комиссара Тулузы и жандарма отослали в другую комнату, после чего начался допрос Женни, хотя было уже около 10 часов. Они допрашивали ее более двух часов, но так ничего от нее и не добились. Затем наступила моя очередь. Кератри лгал мне самым постыдным образом. Сославшись на заявление Женни и заявив, что она сказала то-то и то-то, он выудил у меня один или два ответа. Боясь вступить с ней в противоречие, я сказала: «Да, это так». Не правда ли, это была гнусная уловка! Однако при всем этом он узнал очень мало. На другой день, когда они явились снова, мы отказались присягнуть. Два дня спустя приехал Кератри и сказал, что вечером отдаст распоряжение о нашем освобождении (нас продолжала сторожить полиция). Вместо этого нас повезли в жандармский участок, где мы и провели ночь. На следующий день нас, однако, выпустили, хотя фактически за каждым нашим шагом продолжали следить, и, кроме того, нам не вернули наших английских паспортов. В конце концов мы получили все и наконец-то прибыли в Лондон. Лауре пришлось пережить то же самое в Бососте, хотя с ней обращались не так скверно, как с нами, поскольку она находилась в Испании.

По-видимому, после первого вечера Кератри делал все возможное, чтобы освободить нас, но Тьер хотел заключить нас в тюрьму, Чрезвычайно забавными были нелепые поступки Кератри и полиции: например, они искали в матрацах бомбы и воображали, что лампа, на которой мы подогревали молоко для бедного покойного малютки, полна «горючего»! И все это из-за того, что Лафарг является зятем Мавра, ведь Лафарг вообще ничего не сделал.

Здесь множество членов Коммуны, и эти бедные эмигранты ужасно мучаются - ни у кого из них нет ни гроша, и Вы понимаете, как им трудно получить работу. Хотелось бы мне, чтобы они захватили часть тех миллионов, в присвоении которых их обвиняют.

А сейчас - прощайте, мой дорогой старый друг. Поцелуйте от меня всех своих, особенно Алису, и примите наши наилучшие пожелания к Новому году. Я должна извиниться за свой ужасный почерк, но у меня такое плохое перо и почти нет чернил.

Еще раз - счастливого Нового года.

Остаюсь любящая Вас Тусси
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЖЕННИ МАРКС (ДОЧЬ) - ЛЮДВИГУ КУГЕЛЬМАНУ В ГАННОВЕР [Лондон], 22 января 1872 г.

Дорогой доктор!

Боюсь, что Ваш план относительно эмигрантов неосуществим. Воспользовавшись малейшим предлогом, их передали бы в руки версальских палачей. Ведь даже здесь, в Англии, правительство тайно готовится внести законопроект об их выдаче. Если дело до этого не дошло, то лишь потому, что, как только было обнаружено это намерение правительства, оно сразу же стало известно английскому народу, который теперь, будучи предупрежден, не даст застигнуть себя врасплох и не станет смотреть сложа руки на то, как таким поступком позорят его страну. Не знаю, писала ли я Вам, что папа первым получил сведения об этих планах правительства - через своего знакомого, связанного с министерством внутренних дел - и что он немедленно сообщил о них Генеральному Совету, после чего-известие это было опубликовано в «Eastern Post»662.

И все-таки, даже столкнувшись со столь осязательными доказательствами абсолютной необходимости политической и дипломатической деятельности Генерального Совета, жалкая клика интриганов, именующих себя членами Интернационала, продолжает неутомимо подкапываться под Совет. По бельгийскому съезду Вы видите, что они уже пожали первые плоды своих интриг. Они приняли резолюцию, цель которой - превратить Генеральный Совет в справочное бюро, Де Пап, который писал Совету за некоторое время до бельгийского съезда и с содержанием письма которого я Вас познакомила, совершенно ошибался в оценке положения дел!

В Лондоне всю эту грязную работу проделывает Брэдло вместе со своим приспешником Ле Любе. Они не останавливаются перед самыми подлыми средствами для достижения своих целей. Последняя уловка м-ра Брэдло заключалась в распространении слуха, будто Карл Маркс - полицейский агент. Но, вместо того чтобы входить в подробности этого дела, лучше я пошлю Вам номера «Eastern Post», в которых содержится связанная с этим переписка.

Папа уже отослал Мейснеру больше половины своей книги. В первую главу он внес большие изменения, и, что важнее всего, он сам этими изменениями доволен (что бывает не так часто). Работа, проделанная им за последние несколько недель, огромна, и просто чудо, как она не подорвала его здоровья (оно по-прежнему хорошее).

Между нами, дорогой друг, должна сказать, что Мейснер, на мой взгляд, ведет себя по отношению к папе очень дурно: вместо того чтобы сообщить ему о предстоящем выпуске второго издания по крайней мере за четыре месяца, предоставив ему таким образом соответствующий срок, Мейснер заставляет его проделать всю эту работу в последний момент.

К сожалению, папа сейчас вынужден также готовить первую главу для французского переводчика, который должен приняться за работу немедленно, так как Лафарг встретил первоклассного французского издателя, который очень хочет издать «Капитал». Переводчик - не Келлер, которому другая работа помешала закончить перевод. Шарль Лонге, один из бывших членов Коммуны, нашел другого переводчика - кажется, его фамилия Леруа, - который с большим искусством перевел несколько работ Фейербаха. Говорят, что ему в значительной степени удалось передать на французском языке, с его строго определенными формами, движение немецкой мысли, а это задача нелегкая. Книга должна выходить в виде выпусков, - кажется, тридцати.

Не забыть бы сказать Вам, что Лафарга опять потревожила полиция. Он был вынужден покинуть Сан-Себастьян и теперь живет в Мадриде. Итак, Лаура осталась одна с ребенком в чужой стране. Мы не можем представить себе, под каким предлогом Лафарга опять выслали, поскольку Интернационал, секции которого он организовывал, сейчас в Испании не преследуется.

Я хочу отправить это письмо сегодня и поэтому должна теперь попрощаться с Вами. Надеясь скоро получить давно обещанное письмо от Милочки и посылая горячий привет ей и Совушке, остаюсь, дорогой доктор, преданной Вам Женни Маркс Не только в Германии постоянно теряются книги, газеты и письма. Не знаю, происходит ли это благодаря так называемым почтовым ящикам на улицах. Когда я в следующий раз пошлю Вам что-нибудь, то отправлять буду с почты.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ЭЛЕОНОРА МАРКС - НИКОЛАЮ ФРАНЦЕВИЧУ ДАНИЕЛЬСОНУ В ПЕТЕРБУРГ Лондон, 23 января 1872 г.

Милостивый государь!

Папа в настоящее время до такой степени занят, что просит Вас извинить его за то, что он не пишет Вам сам, а я это делаю за него. У него настолько мало времени, что я убеждена, Вы на этот раз ничего не будете иметь против того, что он пишет не сам. Он просит передать Вам, что, несмотря на все дела, с которыми ему надо справиться, он бы уже написал Вам, если бы не откладывал с одного дня на другой в надежде, что сможет переписываться с Вами непосредственно. - Второе издание папиной книги должно скоро появиться в Германии, оно потребовало от него много работы, так как было сделано много изменений. Должно скоро появиться также и французское издание. Вы можете понять, какую работу пришлось проделать, чтобы все это подготовить. - Он пишет большую часть ночи и весь день не покидает своей комнаты, - Я очень опасаюсь, что это сильно отразится на его здоровье. - Единственная надежда на то, что он скоро покончит с этими трудоемкими изданиями. Что касается Роберти, то папа просит сообщить Вам, что он видел его статью в «Revue Positive», но книги никогда не получал. Поэтому он не может написать что-либо для опровержения этой книги, а статья не дает достаточного материала для возражения. - По мнению папы, Вы ни под каким видом не должны задерживать русского издания, а по возможности скорее продолжать его. Я очень надеюсь, что, как только появится французское издание «Капитала», за ним тотчас же последует и английское. Англичане подражают всему, что делают французы, - только то, что идет из Парижа, встречает здесь успех. Например, биография и портрет папы, появившиеся в «Illustration», были воспроизведены в бесчисленных газетах не только здесь, но также в Испании, Италии, Германии, Америке и т. д. Несомненно, Вы также видели их в России.

Мы начинаем очень сильно тревожиться о нашем «общем друге». Тот интерес, который мы все к нему испытываем, заставляет нас весьма опасаться за него. Увы, зачем он покинул тогда Англию. Вот уже несколько месяцев, как мы о нем имели сведения, и последние сообщения были не утешительны. - Надеюсь, милостивый государь, что Вы извините папу; он просит Вас принять его лучшие пожелания.

Преданная Вам Элеонора Маркс
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
ВИЛЬГЕЛЬМ ЛИБКНЕХТ - ЛУИДЖИ СТЕФАНОНИ ВО ФЛОРЕНЦИЮ Лейпциг, 29 февраля 1872 г.

Милостивый государь!

Только что я узнал, что Ваш журнал не только несколько раз выступил с нападками на Международное Товарищество Рабочих, по, кроме того, в первом и четвертом номерах за текущий год перевел и использовал полицейские измышления берлинской «Neuer S..-Demokrat», направленные против лондонского Генерального Совета и, в особенности, против Маркса.

Так как опубликование в номере третьем «Libero Pensiero» моего письма к Вам было, видимо, преднамеренно рассчитано на то, чтобы представить, будто я одобряю подобный образ действий, то настоящим письмом я официально заявляю Вашим читателям, что не желаю иметь ничего общего с людьми, которые служат европейской полиции в деле травли Интернационала и которые - сознательно или нет, не имеет значения - делают дело Бисмарка и Бонапарта.

Кроме того, могу сообщить Вам, что съезд в Хемнице, о котором я упоминал в моем письме, опубликованном Вами, заявил о своем единодушии с лондонским Генеральным Советом. В заключение сообщаю Вам, что копию данного письма пошлю моему учителю и другу Карлу Марксу, предоставив ему возможность использовать его так, как он сочтет нужным.
---------------------------------------- ---------------------------------------- ---------------------------------------- ----
Ссылка Нарушение Цитировать  
К первому сообщению← Предыдущая страница

Вернуться к списку тем


Ваше имя:
Тема:
B I U S cite spoiler
Сообщение: (0/500)
Еще смайлики
        
Список форумов
Главная страница
Новые темы
Обсуждается сейчас

ПолитКлуб

Дуэли new
ПолитЧат 0
    Страны и регионы

    Внутренняя политика

    Внешняя политика

    Украина

    Сирия

    Крым

    Беларусь

    США
    Европейский союз

    В мире

    Тематические форумы

    Экономика

    Вооружённые силы
    Страницы истории
    Культура и наука
    Религия
    Медицина
    Семейные финансы
    Образование
    Туризм и Отдых
    Авто
    Музыка
    Кино
    Спорт
    Кулинария
    Игровая
    Поздравления
    Блоги
    Все обо всем
    Вне политики
    Повторение пройденного
    Групповые форумы
    Конвент
    Восход
    Слава Украине
    Народный Альянс
    PolitForums.ru
    Антимайдан
    Против мировой диктатуры
    Будущее
    Свобода
    Кворум
    Английские форумы
    English forum
    Рус/Англ форум
    Сейчас на форуме
    Другие форумы
    Письма Маркса и Энгельса, ч.8 (продолжение 2). ЭНГЕЛЬС - ГЕРМАНУ ЮНГУ В ЛОНДОН Дорогой Юнг!За весь финансовый ...
    The letters of Marx and Engels, ch.8 (continued 2). Engels-Germany Jung in LONDON Dear Jung! For the full ...
    © PolitForums.net 2024 | Пишите нам:
    Мобильная версия