> На каком языке в Летописи Руськой написано Чернигов, а не Чорнихив, на церковно-славянском, тощо? quoted1
Бранко а на каком языке в Летописе Руськой написано Кыев ?То на каком языке ? А слово вси а не все это на каком языке ?Или слово на земли а не на земле. Бранко ну не занимайтесь фигней .Уже давно всем известно о происхождении языков .Бранко в Америке тоже английский язык ,но он не родился в Америке и во многом отличается от коренного английского языка Англии .То Бранко древние английские летописи на каком языке писались ?На американском ?А ведь американцы тоже могут так посчитать .
. В говоре древней Киевской Руси заметны три особенности: 1) она говорила на о, окала; 2) звуки ц и ч мешались, замещали друг друга; 3) в сочетании гласных и согласных соблюдалась известная фонетическая гармония: звуки согласные гортанные г, к и х сочетались с твёрдыми гласными а, о, ы, у, э и с полугласным ь, а зубные, или свистящие, з, с и ц и нёбные, или шипящие, ж, ч и ш - с мягкими гласными я, е, и, ю и с полугласным ь; сюда же можно отнести и мягкое окончание глаголов в 3-м лице обоих чисел (пишеть, имуть) . Следы этих особенностей находим в остатках древней письменности XII и XIII вв. В иностранных словах при переходе их в русский язык неударяемые звуки а и с заменялись звуком о: Торвард - Трувор, Елена - Олёна. Киевская Русь сочетала гортанное к с твёрдым ы, а зубное ц или нёбное ч - с мягким и или ь: она говорила Кыев, а не Киев, как говорим мы вопреки правилам древней русской фонетики, требовавшей, чтобы к при встрече с и перезвуковывалось в ц или ч: отсюда форма в одной южнорусской рукописи XII в. Лучино евангелие (от Луки). Эта древняя фонетика сохранилась отчасти в наречии малороссов, которые говорят: на полянци, козаче. Мы, великороссы, напротив, не сочетаем ц и шипящие ж и ш с мягкими гласными, говорим: кольцо, шыре, жизнь, и не сумеем так тонко выговорить соединённых с этими согласными мягких гласных, как выговаривает малоросс: отъця, горобъця. Далее, в древнем южном говоре заметно смешение или взаимное заместительство звуков ц и ч: в Слове о полку Игореве веци и вечи, галичкый.
Обруселая Чудь не обогатила русского лексикона: академик Грот насчитал всего около 60 финских слов, вошедших большею частью в русский язык северных губерний; лишь немногие подслушаны в средней Великороссии, например пахтать, пурга, ряса, кулепня (деревня). Но, не пестря лексики, чудская примесь портила говор, внося в него чуждые звуки и звуковые сочетания. Древнерусский говор в наибольшей чистоте сохранился в наречии новгородском; в говоре владимирском мы видим первый момент порчи русского языка под финским влиянием, а говор московский представляет дальнейший момент этой порчи.
Русская история Полный курс лекций Ключевский Василий Осипович
Вопросы формирования восточно славянских языков не так просты как хочет сказать Бранко .Это только у Бранко нынешний русский язык является древнерусским языком .Шалит Бранко .Это совсем не так .
Развитое искусство и высокая материальная культура восточных славян, какой она открывается в раскопках, утверждали исследователей в убеждении о существовании сильной самостоятельной дописьменной культуры на Руси.
Наиболее авторитетные историки и историки-географы пришли к выводу, что славяне расселялись по Восточной Европе то большими племенными союзами, то значительно меньшими группами, чем роды и племена. Дробность поселений, отсутствие прочных племенных союзов исключали возможность общего языкового единства. Развивались и нарастали местные отличия в отдельных племенных языках. Однако нет основания признавать за древнерусскими племенами, перечисленными в летописном обзоре, сколько-нибудь коренное, определенно выраженное значение особых этнографических и языковых единств. Они - продукты группировки населения по определенным местностям, частью вокруг определенных культурно-политических и, вероятно, культурно-экономических центров. Древнерусские племена, о которых говорят летописцы, по своему географическому соседству объединялись в более или менее обширные группы, сближавшиеся в языке и в обычаях.
Следуя летописцу, историческим свидетельствам иностранных (например, арабских) писателей и опираясь на факты языка, историки русской культуры и русского языка (А. А. Шахматов, Е. Ф. Карский, Е. Ф. Будде, А. Е. Пресняков и др.) создали теорию деления русских племен на три основные этнолингвистические группы, тяготевшие к разным культурным центрам и находившиеся в сфере распространения разных культур. Первоначальная летопись (так называемая \"Несторова\"), которая является главным источником исторических соображений о расселении восточнославянских племен по Восточно-Европейской равнине, не дает вполне ясной картины племенного расслоения восточных славян. У подножья Карпат сидели хорваты белые, на юго-восток от них, в бассейне Днестра, - уличи и тиверцы (быть может, смешанное население днестровского побережья), они \"приседяху\" даже и до Черного моря; на север и запад от этих племен жили в бассейне верхнего течения Западного Буга, а также правых притоков Припяти - бужане (позднее называвшиеся волынянами); по среднему течению Днепра сели поляне; их соседи к северу, занимавшие лесное пространство между правобережным днепровским предстепьем и Припятью, были древляне. На левом берегу Днепра, по Суле, Семи и Десне, располагались северяне, восточные поселения которых доходили до Донецкого бассейна. Большинство исследователей объединяет эти племена в южнорусскую группу, отличавшуюся общими языковыми особенностями - при наличии частных диалектальных различий. К севернорусской группе племен принадлежали кривичи, сидевшие на верховьях Волги, Днепра и Западной Двины и разделявшиеся на кривичей полоцких, смоленских и псковских, и словене (новгородские), сидевшие в бассейне Ильменя и Волхова. К IX в. кривичи заняли север до Финского залива, а в начале X в. уже владели верхним течением Волги до Ярославля, Ростово-Суздальскою и Муромскою областями, захватив многие пункты по нижнему течению р. Оки и северо-западный угол Рязанской области (В. А. Городцов). Гораздо более неясен вопрос о восточнорусской или среднерусской группе славянских племен и говоров.
Восточные славянские племена, отличаясь друг от друга обычаями, степенью культуры и ее характером, обнаруживали большие различия и в языке. Объединяясь в политические союзы, сталкиваясь на разных путях колонизационных передвижений, племена смешивались между собою, смешивались и их наречия, говоры. Так, северяне, достигши до устьев Дона, а затем - под напором тюркских кочевников - вверх по Дону перейдя в бассейн Оки, встречаются тут с ранее пришедшими сюда кривичами. Вятичи распространяются к северу от Оки на Волгу и, оттесняя кривичей, смешиваются с ними. Все же вопрос об особенностях племенных наречий и говоров восточного славянства до сих пор остается не вполне ясным.
В начале IX в. политическая жизнь восточного славянства выступает перед нами разбитой на два обособленных мира - южный и северный. Северный через раздвинутую им финскую массу выходит на путь непосредственных сношений со скандинавами. Южный втянут в круг византийских и хазарских отношений и первым выходит из глуши племенного быта на новые пути боевой и торговой международной жизни.
Строится ядро Русской земли силами Южной Руси. Данные языка и археологических раскопок говорят о позднем и слабом проникновении византийского культурного влияния в Северную Русь и, во всяком случае, об отсутствии его здесь в VII-X вв.
Культура и образованность в древней Руси сосредоточивались преимущественно в областях, занятых наречием северным (центры - Новгород, Псков, Ростов, Владимир) и южным (центры - Киев, Чернигов, Переяславль и др.).
Можно предполагать, что начатки восточнославянской письменности предшествовали возвышению Киева как политического и культурно-просветительного центра. Однако Киев, сделавшись самым обширным городом Европы (по свидетельству Титмара, 1019), соперником Царьграду (по словам Адама Бременского), стал центром восточнославянской культуры и колыбелью общерусского языка. В этом международном городе вырабатывался \"общий\" язык восточнославянской империи, своеобразное \"койнэ\", в котором стирались и умерялись резкие диалектальные особенности разных восточнославянских племен. В основе языка Киева лежала речь южнорусских славян, но этот городской язык, выполнявший сложные культурно-политические и образовательные функции, подверженный международным влияниям и отражавший разнообразие культурной жизни высших классов, был отличен от речи сельских жителей земли полян не только по словарю и синтаксису, но и по звуковым особенностям. В нем было много иноязычных элементов, культурных, общественно-политических, профессиональных и торговых терминов. Он включал в себя слова разных славянских диалектов. Язык Киева влиял на язык других городских центров. \"Городские слои Новгорода, Ростова, Смоленска и других городов под влиянием прибывших с юга княжеских дружинников, княжеских тиунов, торговых людей и духовенства могли сглаживать те или иные областные особенности своей речи\", усваивая общерусский язык (А. А. Шахматов). За городом должна была идти и деревня. Объединяющая роль языка Киева сказалась в истории русского языка XI-XII вв. и даже начала XIII в. Акад. А. А. Шахматов приписывал влиянию государственного единства значительную общность языковой жизни древней Руси XI-XIII вв., несмотря даже на развивающуюся с конца XI-начала XII в. тенденцию к феодальному обособлению отдельных политических организаций. Объединяющее влияние сложившегося в Киеве общерусского языка можно видеть в тех общих явлениях, преимущественно лексических и морфологических, но также и звуковых, которые охватили все говоры русские в такую эпоху, когда отдельные ветви восточных славян уже значительно обособились, расселившись на огромном пространстве Восточной Европы. К числу таких общих явлений относятся: падение глухих (ъ, ь) и переход их в о и е; утрата беспредложного употребления местного падежа имен существительных; замена формы им. над. формой вин. над. в именах м. рода (кроме названий лиц), а во мн. числе и в именах ж. рода; смешение твердого и мягкого склонения существительных; утрата двойств, числа; утрата в народных говорах форм имперфекта и аориста, утрата достигательного наклонения и т. п.
Для эпохи раннего феодализма характерны территориальная замкнутость и разобщенность экономической и политической жизни и в связи в этим - территориальная раздробленность восточнославянских наречий и говоров. Объединяющие тенденции ослабевают. Племенные говоры и наречия восточного славянства, прошедшие сквозь сложный процесс смешения с языками дославянского населения Восточной Европы, по-новому кристаллизуются в границах феодальных территорий. Не подлежит сомнению, что образовавшийся в главном культурном центре древней Руси, в Киеве, тип общего русского языка был устойчивее и определеннее в самом Киеве, чем в зависимых городах, например таких, как Новгород, Галич или Смоленск. Язык центра более крепко оберегал свои орфографические и грамматические нормы. В областных государствах диалектальные черты выступали свободнее и резче. До середины XII в. центростремительные тенденции в речи восточного славянства, поддержанные образованием \"империи Рюриковичей\" и мощным влиянием киевского политического центра, мешали резкому обособлению отдельных феодально-областных языков. Но с конца XI в. распад \"империи Рюриковичей\" и рост феодальной раздробленности ведут к углублению различий между южнорусскими и севернорусскими говорами. Процессом, в котором это языковое дробление восточного славянства на отдельные ветви сказалось чрезвычайно ярко, было так называемое падение глухих (ъ и ь), протекавшее со второй половины XII в. Исчезновение слабых глухих повело к переходу сильных в гласные полного образования; позднее всего произошло прояснение глухих в сочетаниях с плавными. В южнорусском языке \"падение глухих\" завершилось во второй половине XII в. (ср. удлинение е в слоге перед выпавшими ъ и ь в Добриловом евангелии 1164 г.), в севернорусском - в половине XIII в. (ср. сохранение ър, ьр, ъл в Милятином евангелии 1215 г.). Следствия этого процесса обнаруживаются различно для южнорусского и севернорусского наречий [ср.: 1) разную судьбу сочетаний ръ, рь, лъ, ль между согласными; 2) различную судьбу звонких согласных, за которыми исчезали глухие; 3) разную историю о, е в слоге перед выпавшим полукратким; 4) сильное развитие \"второго полногласия\" в севернорусском и другие последствия \"падения глухих\", неодинаково протекавшие на севере и юге древнерусской территории]. Образование феодально-областных государственных языков привело к новой группировке восточнославянских наречий, которая затем, в зависимости от политической судьбы разных отдельных феодальных объединений, завершилась возникновением трех национальных языков - великорусского, украинского и белорусского. Феодально-областными изменениями в составе и структуре восточнославянских языков создавалась база для последующего схождения местных наречий в национальные языки.
Колыбелью великорусской народности была область Ростово-Суздальская, из которой выросло Московское государство. В течение двух столетий - со второй четверти XIV, кончая первой четвертью XVI в. - Москва объединила все области, занятые севернорусами, и восточную половину среднерусских княжеств. Москва находилась в центре великорусской территории на стыке разных диалектальных групп. На юге и западе от Москвы в непосредственном соседстве с городом простирались южновеликорусские поселения, на севере и востоке - северновеликорусские. Этнографический состав самого московского населения был пестр и разнороден. При начале политического роста Москвы в ней разные слои общества говорили по-разному, одни - по севернорусски, другие - акали. Акад. А. А. Шахматов высказал предположение, что высшие классы Москвы в XIV-XV вв. пользовались преимущественно севернорусским наречием. \"Московская культурная жизнь преемственно была связана с севернорусскими центрами; боярство, духовенство, дьяки потянулись в Москву из Владимира, Ростова, Суздаля, Переяславля и других старших городов\". Но ни в XIV, ни в XV в. Москва не могла еще выработать своего языка, создать \"койнэ\", общегосударственный язык. Диалектальные различия русского языка все еще расценивались как равноправные, несмотря на быстрый рост влияния государственного языка Москвы. В конце XV - начале XVI в. удельные княжества одно за другим поглощаются Московским государством (в 1463 г. Ярославль, в 1474 г. Ростов, в 1485 г. Тверь, в 1517 г. Рязань). Теряют свою вольность и становятся областями Московского царства вольные севернорусские \"народоправства\" (Новгород в 1478 г., Вятка в 1485 г., Псков в 1510 г.). Таким образом, в начале XVI в. из феодального союза областей, в известной степени самостоятельных, образовалось Московское государство. В языке этого государства долго еще сказывались следы областного разъединения, которые сгладились только в XVII в. Феодально-областные диалектизмы не могли быть сразу нейтрализованы московским приказным языком. В XVI в. осуществляется грамматическая нормализация московского письменного языка, который становится единым общегосударственным языком Московского царства. В XVI в. среди областных разветвлений русского письменного языка наиболее выделялись два типа: новгородский и рязанский. Но они уже не могли выдержать конкуренции с языком московских приказов, хотя и не могли не влить некоторых своеобразий своей языковой культуры в общевеликорусский язык.
В области грамматики московский письменно-деловой язык XVI в. представляется гораздо более регламентированным, чем языки Новгорода или Рязани, в которых свободно проявляются местные особенности живой речи. В связи с этим московский письменный язык кажется консервативным. Он ближе по своему грамматическому строю к славяно-русскому языку. Есть основания думать, что в связи с великодержавными притязаниями Московского царства на роль Великорусской империи, на роль \"третьего Рима\", московский деловой язык с конца XV - начала XVI в. подвергался сознательной архаизации и регламентации по образцу литературного славяно-русского языка (ср., например, преобладание в XVI в. форм дат. над. местоимений тебiь, себiь при господстве народных тобiь, собiь в XV в.). С половины XVI в. язык Москвы подвергается (по-видимому, в связи с социальными переворотами времен Ивана IV) сильному влиянию акающих говоров и воспринимает основные черты южновеликорусского вокализма. Язык высших слоев московского общества теряет ряд особенностей, восходивших к государственному языку старых великодержавных центров Северо-Восточной Руси (Ростова, Суздаля, Владимира), например оканье, употребление им. над. в функции винительного при инфинитиве (ср. шутка сказать) и др. В московском языке XVI в. развиваются новые фонетические и морфологические явления, которые свидетельствуют об усиливающемся влиянии южновеликорусской народной стихии на складывающийся общий язык великорусской народности. Таковы: переход имен на -ко и -ло (Степанко, Михаила, Данило, запевало) в категорию личных слов на -а; проникновение безударных окончаний -ы, -и в им. над. мн. ч. слов ср. рода; распространение женских окончаний дат., тв. и предл. пад. мн. ч. -ам (-ям), -ами (-ями), -ах (-ях) в других типах склонения и др. Таким образом, московский приказный язык, почти свободный от церковнославянизмов, к началу XVII в. достиг большого развития и имел все данные для того, чтобы вступить в борьбу за литературные права с языком славяно-русским. Этот деловой язык применялся не только в государственных и юридических актах, договорах и пр., но на нем же велась и почти вся корреспонденция московского правительства и московской интеллигенции, на нем же писались статьи и книги самого разнообразного содержания: своды законов, мемуары, хозяйственные, политические, географические и исторические сочинения, лечебные, поваренные книги и т. д. Расширяя круг своих стилистических вариаций, этот язык постепенно усиливает свои притязания на литературное равноправие с языком славяно-русским. Элементы этого языка проникали в традиционный литературный и славяно-русский язык и подготовляли создание общенационального литературного русского языка.
Все это конечно не для Бранко а для тех кто хочет разобратся .
В. В. Виноградов ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ИСТОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКА (Виноградов В. В. Избранные труды. История русского литературного языка. - М., 1978. - С. 10-64)
> особенностей находим в остатках древней письменности XII и XIII вв. В иностранных словах при переходе их в русский язык неударяемые звуки а и с заменялись звуком о: Торвард - Трувор, Елена - Олёна. quoted1
Но главная особенность говора, который слышался в Киеве вплоть до половины XVI века, это его аканье: \"аканье заметно в Учительном Евангелии 1434 г. (Публичная библиотека) написанном в Киево-Печерском монастыре\" (там же). Помянник киевского Михайловского монастыря в первой своей части (половина XVI века) дает: Радион, Сафон, Саламия, Евдакея, Адарья (при Одарья), Алексей (при Олексей) и т.п [21]. Также отметим, что малороссы XVII века видели в коренных жителях Чернигова (по их говору) \"московских\" людей [22]. Потом всякие следы киевского говора исчезают.
>> особенностей находим в остатках древней письменности XII и XIII вв. В иностранных словах при переходе их в русский язык неударяемые звуки а и с заменялись звуком о: Торвард - Трувор, Елена - Олёна. quoted2
> > > Но главная особенность говора, который слышался в Киеве вплоть до половины XVI века, это его аканье: \"аканье заметно в Учительном Евангелии 1434 г. (Публичная библиотека) написанном в Киево-Печерском монастыре\" (там же). Помянник киевского Михайловского монастыря в первой своей части (половина XVI века) дает: Радион, Сафон, Саламия, Евдакея, Адарья (при Одарья), Алексей (при Олексей) и т.п [21]. Также отметим, что малороссы XVII века видели в коренных жителях Чернигова (по их говору) \"московских\" людей [22]. Потом всякие следы киевского говора исчезают. >
Да нет Бранко обделались Вы по самые ,даже и не отмыть .Бранко вся проблема в том что украинцы сыграли огромную роль в развитии русского языка .Поэтому украинцы владеют обеими языками . А Вы Бранко в пролете .И в этом может убедится каждый .
Резко усиливается влияние на славянский язык украинского литературного языка, подвергшегося воздействию западноевропейской культуры и пестревшего латинизмами и полонизмами. Юго-Западная Русь становится во второй половине XVII в. посредницей между Московской Русью и Западной Европой. Известно, что с развитием капитализма \"прежняя местная и национальная замкнутость и самодовление уступают место всестороннему обмену и всесторонней зависимости народоа как в области материального, так и в области духовного производства. Плоды умственной деятельности отдельных наций становятся общим достоянием\" . Главная роль в процессе языкового обмена переходит из одной страны к другой в соответствии с общим ходом экономического и культурного развития. Украинский литературный язык раньше русского вступил на путь освобождения от засилья церковнославянских элементов, на путь европеизации. Там раньше развились такие литературные жанры, как виршевая поэзия, интермедии и драмы. Там, острее и напряженнее - в борьбе с насильственной колонизацией - протекал процесс национализации славяно-русского языка. Юго-западное влияние несло с собою в русскую литературную речь поток европеизмов. За счет греческого языка возрастает культурно-образовательная роль языка латинского, который был интернациональным языком средневековой европейской науки и культуры. Он подготовляет почву для сближения русского литературного языка с западноевропейскими языками (ср. латинизмы в русском языке XVII в. - в кругу терминов математики: вертикальный, нумерация, мультипликация, т. е. `умножение`, фигура, пункт, т. е. `точка`, и т. п.; в географии: глобус, градус и др.; в астрономии: деклинация, минута и др.; в военном деле: дистанция, фортеция; в гражданских науках: инструкция, сентенция, апелляция, капитулы; в риторике и пиитике: орация, конклюзия, аффект, фабула, конверзация и др. под.). Помимо лексики и семантики влияние латинского языка отразилось и на синтаксической системе русского языка - на конструкции книжного периода. Влияние западноевропейской культуры сказывалось и в распространении знания польского языка в кругу высших слоев дворянства. Польский язык выступает в роли поставщика европейских научных, юридических, административных, технических и светско-бытовых слов и понятий. При его посредстве происходит секуляризация, \"обмирщение\" научного и технического языка, а в придворном и аристократическом быту развивается \"политесс с манеру польского\". Через Польшу проникает занимательная светская литература. Таким образом, русский язык начинает обогащаться необходимым для народа, выступившего на европейское поприще, запасом европеизмов, однако приспособляя их к традициям и смысловой системе национального выражения. Европеизмы выступают как союзники народного языка в его борьбе с церковно-книжной идеологией средневековья. Они необходимы для расширения семантической базы формирующегося национального языка.
В недрах Московского царства, средневекового по всему стилю царского и придворного верха, неудержимо нарастает секуляризация государственной жизни и политических воззрений. Усвоение иноземной военной и торгово-промышленной техники, ряд новшеств, как попытки кораблестроения, организации врачебного дела, устройства почтовых сообщений и т. п., реорганизация государственного управления, складывающегося в новый политический тип светской полицейской государственности, - все это производило коренной перелом в направлении и общем укладе государственной жизни, было связано с проникновением новых понятий и обычаев в быт и духовный кругозор русских людей, приучало к новым приемам мысли и создавало потребность в обновлении средств и способов ее выражения. Разоблачалась и падала старая культура средневековья. На смену ей выдвигалась национальная культура новой России.
Происходит бурное смешение и стилистически неупорядоченное столкновение разнородных словесных элементов внутри литературного языка, пределы которого безмерно расширяются. Процесс переустройства административной системы, реорганизация военно-морского дела, развитие торговли, фабрично-заводских предприятий, освоение разных отраслей техники, рост научного образования - все эти исторические явления сопровождаются созданием или заимствованием новой терминологии, вторжением потока слов, направляющихся из западноевропейских языков: голландского, английского, немецкого, французского, польского и итальянского.
Бла-бла-бла... Ты думаешь я настрен читать твои портянки? Неа. Учись кратко выражаться. Умные люди говорят, что краткость-сестра таланта, бесталанный наш Свидомит.
>Бла-бла-бла... Ты думаешь я настрен читать твои портянки? Неа. Учись кратко выражаться. Умные люди говорят, что краткость-сестра таланта, бесталанный наш Свидомит.
Кратко говорят люди не умные а безграмотные .Не хватает словарного запаса что бы высказать свое мнение и что либо доказать , вот они и издают звуки типа Бла -бла -бла .
> Кратко говорят люди не умные а безграмотные .Не хватает словарного запаса что бы высказать свое мнение и что либо доказать , вот они и издают звуки типа Бла -бла -бла quoted1
Если бы разговор шел про разговор. Ну коли у вас безудержный копипаст разговором считается...