>> Redhead (Expat) писал (а) в ответ на сообщение:
>>Н-да, хрестоматийный случай…
>>
>> Сударыня; умонастроения, подобные Вашим, изучали испокон веков многие наблюдатели судеб человеческих, норовя вскрыть причину поступков и метаморфоз литературной своей героини. Особой популярности сия тема достигла в веке девятнадцатом, когда избалованные российские дворяне — по недалёкости ума и следуя моде — пристрастились жениться на хорошеньких пейзаночках.
>> Мне приходит на ум рассказ малоизвестного классика; дабы не утруждать Вас поисками, перескажу его суть (честно говоря, сегодня я и сам не сыщу подлинный текст среди обилия бумаг).
>>
>> …Итак, некая девчушка из казачьей станицы, едва округлилась формами, волею судеб оказалась в снохах у богатой барыни. Уж не помню, как; то ли отец девчушки вследствие косолапости ума отчаялся стать сотником Войска Донского и разругался с атаманом, уйдя батраком в барское имение и захватил дочь, то ли сама дева, повзрослев, подоткнула подол на покосе до неприличия высоко, а угреватый лысеющий барчук, проезжая мимо в пролётке с «маман», ножки-то статные и разглядел в лорнет; впрочем, не скажу точно, не помню.
>> Но так или иначе, а сыграли свадьбу.
>> Ясен пень, у свекрови барские манеры, господское воспитание и прочий политес, а откуда у станичницы возьмутся всякие «парле ву франсэ» и мазурка с пианином, где бемоли и диезы намазюканы? — вот и сидит багровой клушей на балах в имении, облитая духами и обряженная в накрахмаленную кисею, под взглядами насмешливыми. А то и в лорнет посмотрят на беглянку с Дона!
>> И ощущала себя юная барынька приблудной дворняжкой при породистой барской псарне, которая сплошь с надменными борзыми.
>> Из духа противоречия, свойственного горячей молодости, решила не подтявкивать породистым борзым на их балу и даже как-то огрызнулась: мол, а у нас в станице на праздник… но свекровь очень строго посмотрела в лорнет, и барынька-казачка предпочла замолчать, дабы не огорчать располневшего мужа. И потела в надушенную кисею, слушая год за годом, как вокруг гуторят по-французски и пляшут ненавистную мазурку.
>> Не стерпела однажды, велела барскому кучеру заложить бричку и, облачась казачкой, покатила на Дон. Уж больно захотелось ей, как в ранней юности, пройтись с девками казачьим ходом, будоража станицу своею статью! А что? — за девку незамужнюю вполне ещё сойдёт, вследствие хорошего питания и ухода за собой.
>>
>> (Кстати: знаете, что такое «казачий ход»? Нет? Это манера двигаться в танце. Красиво ступают юные донские красотки, с горделивым вывертом и достоинством; на голову высшим, нежели зрительское. Ух! Это вам не англицкие пляски в стиле «кантри», где девок принуждают выпячивать задницы и губы, стуча при том башмаками. И не французский «канкан» с голыми ляжками под потолок).
>>
>> Словом, сунулась ряженая барынька в танец к станичным девкам, но те переглянулись: не наша, не казачка, стать не та. Вот так конфуз! — «статью» не вышла! Видать, растеряла прежнюю стать и сноровку за годы сидения кисейной колодой в имении. Смутилась, нырнула в толпу к замужним бабам. А те лузгают семечки и судачат про Веньку — про того самого соседского сорванца-сверстника, какой завсегда её, девчушку босоногую, у колодца поджидал, норовя воды попросить. Он теперь лихой есаул и взял приз на императорских скачках. Сотником-удальцом стал!
>> Словом, в полном расстройстве чувств убежала она к припрятанной в овраге барской бричке и отдалась кучеру.
>> Охолонув чувствами и возвратясь в усадьбу, сразу попала наша барынька под перекрёстный гнев свекрови и отца своего (тот ведь сделался солидным ключником в имении и ему пошили фрак): как смеешь-де позорить нас поездками к донскому быдлу, да ещё в таковском наряде?! А?!
>> Перепугалась девка-барынька и, в угоду нахмуренному барскому дому, сообразила опередить события: сама представилась гостям свекрови, как бывшая казачка-бесприданница, принятая исключительным благородством барыни в господский дом. Мол, происхожу из отвратительно затрапезной станицы, где вонь и зелёные мухи, где пол стелют соломой и скотину держат в доме, а сморкаются в два пальца на пол.
>> Скучающие гости слегка оживились, дивятся в лорнеты: мол, и как вам теперь, у нас, в нашем наивысшем свете? И, встретив уничижение с подобострастными восторгами, заулыбались снисходительно. Свекровь поджала губы, но смягчила гнев на почве теперь уже общего со снохою презрения к быдлу и земляным полам.
>> Вот так и нащупалась сама собою манера общения с породистыми гостями. Чуть неловкость какую заподозрит барынька в незнакомцах, тотчас: я-де беглянка из омерзительной станицы в ваш надушенный рай. И давай, к удовольствию своих визави, костерить донские нравы, восхищаясь утончённым образом нынешней своей жизни, атласной подушкой заместо седла, отхожим местом под лестницей, паркетом и гардинами.
>> А там и в привычку вошла подобная словесность, вроде как «здрасьте» гостям сказать.
>> Пролетели годы, подросли дети, стали обыденными шёлковые простыни, приелась севрюжина с хреном, перестали раздражать пересуды шамкающих гостий о том, какое роскошное имение вместе с дворянством и титулом пожаловал безрассудный государь войсковому атаману Вениамину Беспамятнову: неужто-де сей граф-станичник и впрямь завёл в нём крымские кипарисы и дубовый паркет?