Это было в конце октября 1999 года (можно сказать: в конце прошлого века).

Я работала на НТВ в программе «Герой дня» и каким-то образом договорилась с пресс-службой об интервью с Лукашенко, который приехал с визитом в Москву.

Мы с редакторами не очень надеялись на то, что Александр Григорьевич приедет в студию, нервничали – ведь прямой эфир все-таки.
Но уже днем были эвакуированы все машины, мирно стоявшие на стоянке возле 17-го подъезда, чуть позже приехала охрана, – проверять пути движения, студию и даже комнатку, где мы сидели с редакторами, а потом...
По коридорам двигалась колонна во главе с белорусским президентом: охранники (свои и московские), а также посольские товарищи в полном составе. Александр Григорьевич был в добром настроении, и мы бодро поговорили в эфире. И после эфира тоже.

Из тех разговоров я поняла, что Лукашенко уверен в двух грядущих событиях: в объединении наших стран и избрании его президентом нового Союза.
Должна напомнить, что в то время популярность Лукашенко среди россиян была очень и очень высока. Мало того, если бы тогда он получил возможность участвовать в президентских выборах в России, то вполне вероятно мог победить, и сегодня мы бы любовались им на всех экранах...

Интересно, ситуация сильно бы отличалась от той, что мы имеем?
Александр Григорьевич тогда, видимо, еще не придавал значения недавно назначенному на пост новому российскому премьер-министру (сколько их к тому моменту поменялось?), а зря.

...После эфира мы (все так же, колонной) шли по коридорам Останкино.
Мы, – потому, что меня белорусский президент попросил проводить его до выхода из здания. Из дверей выглядывали коллеги, изумленно округляли глаза, глядя на наше многолюдное шествие, и прятались в комнатах. Мы дотопали до крыльца, где я уже собиралась, наконец, откланяться, но тут случилось еще одно маленькое происшествие.

Надо сказать, что в те поры под крыльцом жила бездомная собака, которую мы все понемножку подкармливали.
У той собаки незадолго до белорусского визита родились щенки, и один из них, смешно переваливаясь, пересекал пространство крыльца, аккурат перед нашей делегацией. Я не успела и глазом моргнуть, как передовой охранник, мужчина высокого роста и атлетического сложения, метнулся вперед, схватил за шкирку щенка и отшвырнул его в сторону. Щенок с визгом пролетел метров десять и упал в чахлые кусты, где продолжал еще некоторое время жалобно поскуливать.

Видимо, на моей физиономии отразилось неприятное изумление, поскольку Александр Григорьевич, притормозив на секунду, сказал:
– Што? Щенох? Тах ему же не больно!..