«Били трубой железной в области головы, спины, почек, рук, ног, затягивали наручники сзади до онемения рук, подвешивали за наручники: сгибали мои ноги в коленях, застегивали наручники впереди чуть ниже колен и вставляли под колени железную палку, после чего двое мужчин, взявшись с двух сторон, поднимали эту палку и меня, от чего я испытывал дикую боль».

Он просил прекратить пытки и объяснить, за что его истязают, вспоминает украинец. Панову, по его словам, отвечали, что это расплата «за совместные поездки с Алексеем Сандулом».

«Кроме того, во время пыток на мой половой член надели хомут и затягивали его до посинения, при этом мужчины спрашивали: "Кого ты приехал взрывать?". Я не мог ответить на этот вопрос, поскольку у меня не было такой цели, и я не понимал, почему они так считают», — рассказал он.

Через некоторое время Панова с мешком на голове вывели на улицу и «сообщили, что будут расстреливать». «Я поверил, поскольку слышал, как перезаряжают затворы оружия». Когда мешок ненадолго стащили с головы, задержанный успел рассмотреть двух пытавших его мужчин: на вид им было по 35 лет, и Панов готов их опознать.

Около девяти или десяти часов вечера 7 августа его с мешком на голове снова положили на пол автомобиля и куда-то повезли. «Когда меня привезли на автомобиле, предположительно, в Симферополь, меня завели в какое-то помещение, мешок с головы не снимали и продолжили меня пытать: скотчем приклеили электроды от электрошокера к колену правой и левой ноги и пояснице, включали подачу тока, в результате чего я несколько раз терял сознание. Меня приводили в сознание водой. Мои губы от ударов током потрескались». Все это время Панова избивали руками и ногами.

Впервые накормили и дали выпить воды ему только в СИЗО, говорит Панов. Врач осмотрел арестанта, но никакой медицинской помощи не оказывал.

О пытках он рассказывал назначенному следствием адвокату Ольге Помозовой, которую увидел в здании ФСБ в Севастополе. «Адвокат спросила меня: "Тебя били?", при этом она говорила шепотом. Я ответил: "Конечно, а что, не видно?"». Больше она мне вопросов не задавала». Протоколы следственных действий он подписывал в отсутствие адвоката.

Когда его перевезли в СИЗО «Лефортово» в Москве, насилие прекратилось, говорит Панов, при этом оперативники уговаривали его отказаться от посещения консулом Украины и услуг адвокатов Ольги Динзе и Дмитрия Динзе и призывали его не отрицать ранее данных признательных признаний.

5 декабря Лефортовский суд Москвы продлил Евгению Панову и Андрею Захтею срок ареста до 7 марта 2017 года. Заседания прошли в закрытом режиме.

Мещанский районный суд Москвы рассматривает уголовное дело в отношении директора государственной Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной. Следователи вменяют 59-летней женщине пункт «б» части 2 статьи 282 (возбуждение ненависти либо вражды, совершенное с использованием служебного положения; наказание предусматривает от трех до шести лет лишения свободы), часть 3 статьи 160 УК (растрата в крупном размере; наказание предусматривает до 6 лет лишения свободы) и часть 4 той же статьи (растрата в особо крупном размере; наказание предусматривает до 10 лет лишения свободы).

Бывшая подчиненная Шариной рассказала, что власти Москвы одобрили появление юристов в библиотеке

Помимо книг Корчинского, следствие вменяет Шариной распространение книги «Голод 1932-1933 годов на Украине: глазами историков, языком документов», брошюры «Моя встреча с УПА», буклета «Роман Шухевич», детского журнала «Барвинок» и других украинских изданий, которые, по мнению экспертов, содержат призывы к разжиганию национальной ненависти против русских. Кроме того, найденная в библиотеке на диске песня «Марш УНА-УНСО» имеет призывы к вооруженной борьбе, уточнила прокурор, добавив, что в России УПА и УНА-УНСО признаны экстремистскими организациями и запрещены.

Это политические репрессии.

Заметьте, флаг висит рядом со спутниковой антенной.

Федеральная служба безопасности Российской Федерации задержала в оккупированном Крыму украинского активиста Владимира Балуха.

Такую информацию распространила Крымская правозащитная группа.

Как сообщила супруга задержанного, утром 8 декабря российские силовики явились с обысками в село Серебрянка Раздольненского района. Обыски в домах Балуха и его матери продолжались 4 часа. Затем активиста задержали.

По словам ФСБешников, на чердаке дома Балуха найдены 90 патронов и несколько тротиловых шашек.

- Ничего противозаконного не делал.
- А это неважно. И подбросим и выбьем. На войне все средства хороши.

Сегодня должен был состояться суд по избранию активисту меры пресечения. В настоящий момент Балух пребывает в Раздольненском изоляторе временного содержания.

Стоит отметить, что Балух известен своей проукраинской позицией. Ранее Крымская правозащитная группа информировала, что в доме Балуха и его родственников полицейские уже проводили обыски.

Во время первого обыска с крыши его дома сняли украинский флаг. В ноябре этого года Балух разместил на стене своего дома табличку «Вулиця Героїв Небесної сотні, 18».

Скоро исполнится 50 лет как я работаю в журналистике. Более 33 лет из них я живу в Крыму и работаю в СМИ Украины и России. Тема развития человека, закономерности становление и развития гражданских свобод, в том числе свободы слова и свободы масс-медиа, анализ политических процессов, проблем развития демократии, предупреждение сползания власти в диктаторские режимы – все это было темами моих публикаций. Но сегодня я, как и еще три моих коллеги из Крыма, – Андрей Клименко, Анна Андриевская, Ильми Умеров, а также несколько журналистов в самой России, – подвергаемся уголовному преследованию за высказывания, которые российский уголовный кодекс, начиная с марта 2015 года, квалифицирует как «призывы к нарушению территориальной целостности Российской Федерации», хотя наши публикации касались Крыма – территории, не принадлежащей России согласно международному праву. Мы безосновательно внесены в списки экстремистов, наши гражданские и человеческие права незаконно ограничены.

При этом мое уголовное дело, как и дела моих коллег, являются только частью широкого процесса наступления власти России на права гражданского общества и права человека. В стране, где насильственно уничтожена политическая оппозиция, на примере Крыма сейчас отрабатываются методы насильственного подавления всех гражданских свобод.

Крымчане лишены права на информацию – всякое распространение информации, кроме официальной российской пропаганды, карается как преступление. В Крыму властью заблокированы от 40 до 60 сайтов в интернете, пресекается распространение иных СМИ, кроме российских официальных. Крымчане лишены права на свободу слова – все высказывания, идущие вразрез с официальной политикой Кремля, пресекаются и караются в уголовном порядке, что видно на нашем примере.

Выборы, как и «референдум» 2014 года, фальсифицируются. Разрешается деятельность исключительно провластных общественных организаций, реализация только провластных инициатив. Национально-культурные организации перерегистрированы, пересмотрен их состав, утверждены новые уставы, в которых нарушаются принципы самостоятельности.

В учебных заведениях минимизировано изучение национальных языков и литературы, ведется тотальная русификация, изучение истории фальсифицируется, введена военная подготовка, фактически ведется пропаганда войны и оправдываются методы насилия в политике, насаждаются национальная нетерпимость по отношению к украинцам и крымским татарам. Крым, бывший мировой курорт и культурно-историческая Мекка, по словам министра обороны России Сергея Шойгу, ныне «превращен в неприступную военную крепость».

Меджлис коренного в Крыму крымскотатарского народа как выборный орган национального самоуправления, запрещен, ключевые его деятели, как и активисты украинских национально-культурных и просвещенческих организаций, насильственно изгнаны из Крыма, в отношении них также возбуждены уголовные дела.

Правосудие в Крыму ликвидировано, все суды принимают решения и выносят приговоры по указке власти. Крымские, как и российские, суды сейчас являются частью единой репрессивной системы власти, которая преследует всех инакомыслящих.

Вопреки рекомендациям господина Нилса Муйжниекса, посетившего Крым год назад, за это время «случаи серьезных нарушений прав человека, среди которых убийства, насильственные исчезновения, физически жестокое обращение и незаконные задержания и репрессии», не только не расследованы, виновные не привлечены к ответственности, но их количество увеличилось, а уровень и опасность угроз в отношении крымчан значительно усилились.

Все это свидетельствует, что в Крыму и в самой России основы гражданского общества уничтожены, развитие человеческого капитала насильственно прекращено, нравственное развитие человека, которое еще древнегреческие философы считали «мерой всех вещей», находится под угрозой. Как сказал недавно Андрей Кончаловский, российский кинорежиссер, чья картина «Рай» получила приз «Серебряный лев» на 73-ем венецианском кинофестивале, «духовное насилие я считаю еще более страшным, чем даже физическое». Крымчане же находятся сегодня и под духовным, и под физическим насилием.

Произвол репрессивной системы в Крыму должен быть прекращен. Как подтверждают юристы, даже согласно российскому законодательству, в частности наши дела, как и многие другие, не содержат состава преступления, и поэтому должны быть прекращены. Крымчанам должны быть обеспечены и гарантированы все гражданские свободы и права человека. Но этого не случится без международного правового контроля за ходом наших дел и за правовой ситуацией в Крыму.

Возможности Украины по защите своих граждан в Крыму ограничены российским военным присутствием и отказом правозащитникам в доступе на полуостров. Более того, глубина российских репрессий достигла такого уровня, что противостоять им сможет только широкая международная солидарность правозащитников. Эффект принесло бы создание международной правовой структуры по защите гражданских свобод и прав человека в Крыму, которая взяла бы под контроль ход всех политических процессов, оказала бы юридическую поддержку репрессированным активистам, участвовала бы в судебных заседаниях, доводила бы до сведения мировой общественности информацию о всех нарушениях прав человека и гражданских свобод. Я уверен, что все вместе мы сможем отстоять человеческие права крымчан и их гражданские свободы.

Расследование дела продлено уже в третий раз. Оказывается, что для такого простого дела - определить, есть или нет преступление в статье, - следователю недостаточно было двух месяцев. Два месяца они читали эту статью, потом продлили еще на два месяца и сейчас - еще до октября.



Уже после открытия дела по крымскому телевидению было специальное ток-шоу с журналистами, на котором обсуждалось мое уголовное дело. В нем принимали участие лишь ангажированные пророссийские журналисты и депутат так называемого Госсовета Шувайников. Все, что там говорилось, сводилось к одному: «Радио Свобода» - это ЦРУ, «Крым.Реалии» - это агенты ЦРУ, те люди, которые в Крыму для них писали, - это тоже агенты ЦРУ.

Для меня было очень большой неожиданностью, когда я узнал, что председатель крымского отделения Союза журналистов Украины Людмила Хорошилова собрала всех журналистов, кроме тех, кто имел, с одной стороны, явно проукраинские взгляды, с другой - объективный подход к работе. Она собрала часть Союза, и они приняли решение всей компанией перейти в Союз журналистов России.

Для меня также большая неожиданность, что те люди, которые работали до марта 2014-го в крымских газетах, раньше ничего плохого об Украине не могли сказать, а сейчас начали писать такое...

Я объясняю это двумя факторами: первый - фактор неожиданности, когда есть перспектива, что можно быть членом и украинского, и российского Союзов журналистов. Второе - давление, например, в «Крымской газете», «Крымских известиях». Журналисты в них повторяют те фразы, которые говорит крымская власть: "при Украине за 23 года ничего не сделали", "мы присоединились к сильному государству", "Россия нам дает деньги".

От такого изменения в информационной среде Крым потерял очень много. Крымчане потеряли возможность объективно оценивать происходящие события. Им навязывается мнение, что Россия большая, Россия сильная, Россия кого хочет разбомбит. <...> Они теряют адекватную ориентацию в информационном пространстве, в мировом пространстве, это во-первых. Во-вторых, Крым теряет в том, что все эти СМИ призваны лишь оправдывать и объяснять то, что делает власть.

Изменился сам способ восприятия крымским обществом политики и политиков. Если раньше это был критический настрой, люди критически относились к власти, требовали от нее и того, и другого, то сегодня СМИ идут в фарватере власти и только оправдывают то, что она делает. Они не играют той роли, которую должны играть СМИ в гражданском обществе.

Фактически крымское общество потеряло огромный фактор своего анализа и информационную составляющую гражданского общества. Ее сейчас нет, есть реклама, есть огромная джинса.
Крым теряет в том, что все эти СМИ призваны лишь оправдывать и объяснять то, что делает власть

Если взять всю информационную сферу Крыма, то объективные российские СМИ присутствуют в ней очень мало, я думаю, что они не превышают даже пяти процентов, может, даже меньше.

Я понимаю, что оптимальным выходом для меня будет уехать (в случае закрытия уголовного производства. - Ред.). Я хочу работать профессионально, а работать профессионально в крымских условиях невозможно. Здесь это информационное пространство забито провластной информацией, необъективно освещаются события. Если же ты будешь писать правдивые материалы, то произойдет то же самое, что произошло со мной, - будет открыто еще одно уголовное дело. Фактически в Крыму сейчас утвержден запрет на профессию журналиста.

КОТЛЯРЕВСКИЙ Иван Петрович (1769-1838) , украинский писатель. Ироникомическая поэма "Энеида (опубликована 1798) содержит картины жизни разных слоев украинского общества; пьесы "Наталка Полтавка" (поставлена 1819; одноименная опера Н. В. Лысенко) и "Солдат-чародей" (поставлена 1819) проникнуты любовью к народу, насыщены народным юмором.