Детские сады в Российской Империи конца ХIX — начала ХХ века
pustoi
0 1503 00:52 06.06.2018
Вначале были их прототипы под названием "детские приюты", потом по-знакомому: "детский сад". Открывались они женщинами, разными. Детям в этих садиках было хорошо, их кормили, они там играли, занимались гимнастикой, их учили патриотизму. Но, детских садов было очень мало
На фото: Дети Хитрового рынка в приюте-яслях попечительства 2 и 3 участков Мясницкой части. Фотография из книги И.Ф.Горностаева «Дети рабочих и городские попечительства о бедных в Москве», 1900-й год
На фото: Детский сад в селе Рыбацком, Санкт-Петербург, при Церковно-Приходской школе. Фото времён Российской Империи
На фото: Кинешма. Земство. Ясли, Дети за обедом. Фото времён Российской Империи
Прототипы детских садов. Детские приюты.
15 мая 1837 года в России при попечении Анатолия Николаевича Демидова при «Доме Трудолюбия» в Коломне по адресу: наб. Мойки, 108, были открыты дневные детские комнаты — первый в России детский сад. Первоначально здесь получили опеку 6 мальчиков и 11 девочек, через год число детей возросло до 112. Это было сделано по просьбе матерей-работниц, чтобы «бедным лицам женского пола свободного состояния доставить способы к производству рукодельных работ, посредством которых они могли бы честным и полезным образом снискивать содержание себе и своим семьям». В России воспитание малолетних долгое время осуществлялось только в частных и церковно-приходских начальных школах и в отдельных благотворительных заведениях. Прообразом детского сада и стали стали дневные детские комнаты при Демидовском доме трудолюбия. Позже возникла методика дошкольного воспитания, первым журналом, где были опубликованы систематические записки о формах и методах обучения детей дошкольного возраста был «Детский сад» под редакцией А.Симонович. Авторитет издания был достаточно высок, свидетельством тому стало участие в его работе и публикации К. Д. Ушинского.
Из статьи Людмилы Александровны Дашкевич, кандидата исторических наук, заместителя директора Свердловского областного краеведческого музея, г. Екатеринбург: «Первый приют для детей был создан Анатолием Николаевичем Демидовым при доме трудолюбия. Дом оказывал помощь малоимущим женщинам, желающим каким-то образом заработать себе средства на жизнь. Женщины получали здесь заказы на работу, необходимые инструменты и материалы. Попечитель Демидовского дома И.Д. Чертков очень скоро заметил, что „семейных тружениц“ часто отвлекает от работы необходимость заботы о малолетних детях, оставшихся дома без присмотра. Он обратился с просьбой к А.Н. Демидову о создании в Доме трудолюбия дневного убежища для детей. Это убежище и получило название приют, детские комнаты. Впервые они открылись 15 мая 1837 г. Находилось в них 6 мальчиков и 11 девочек.» Популярность первого в истории России детского сада была настолько велика, что уже через год после его открытия, в 1838 г., правительство учредило особый Комитет главного попечительства детских приютов. Руководила комитетом сама императрица Александра Федоровна. Комитет подготовил специальное Положение о работе детских приютов. 27 декабря 1839 г. оно было высочайше утверждено. Согласно этому Положению, приюты в России должны были создаваться в основном на средства общественной и частной благотворительности. Государство наблюдало лишь за учебным процессом и нравственным воспитанием детей в них. Комитет обратился к провинциальным властям с призывом помочь бедным детям и их родителям. Этот призыв нашел широкий отклик в уральских губерниях. Первым детским приютом на Урале стал Уфимский губернский детский приют, открывшийся 21 апреля 1849 г. Вторым в этом списке детских учреждений стал Авроринский приют в Нижнем Тагиле. Торжественное открытие нижнетагильского приюта состоялось 31 июля 1849 г. в присутствии заводовладелицы Авроры Карловны Демидовой-Карамзиной и ее супруга Андрея Николаевича Карамзина. Аврора Демидова предписала принимать в приют детей рабочих Нижнетагильского горного округа в возрасте от 1 до 8 лет. В приюте дети должны были находиться в дневное время, пока их родители заняты работой. Здесь они получали полное содержание за счет заводовладельцев: детей одевали в особое платье, несколько раз в день кормили, давали начальное образование. Ограничений по численности детей в приюте не существовало, принимали там «всех желающих помещать детей». Авроринский приют стал образцом для создания подобных учреждений в других населенных пунктах демидовского Нижнетагильского округа. В течение 1849 г., помимо Авроринского приюта, подобные учреждения были открыты в селе Воскресенском и в деревне Никольской. Очень быстро эти учреждения завоевали популярность у заводского населения. «Родители отдают детей в приюты с охотою, — писал управляющий нижнетагильскими заводами в 1850 г., — число их изменяется ежедневно, смотря по времени года, иногда бывает в одном приюте детей до 150 человек в день, средним же числом каждодневно призревается в каждом приюте от 50 до 70 человек». Численность детей в приютах обычно увеличивалась в зимнее время. Летом родители предпочитали оставлять детей дома для помощи на огородах, сбора грибов и ягод. Администрация разрешала принимать в приюты детей не только из тех поселков, где эти учреждения располагались, но и из окрестных деревень. Некоторых детей доставляли сюда из деревень и поселков за 3−4 версты. Преодолевать столь длинное расстояние каждый день детям было трудно, поэтому им разрешалось ночевать в приюте и, соответственно, получать дополнительное питание. В 1850 г. управляющий нижнетагильскими заводами Д.В. Белов попытался доказать главному управлению пользу создания в Нижнетагильском округе еще четырех приютов: при Нижне-Салдинском, Висимо-Уткинском, Висимо-Шайтанском и Черноисточинском заводах. Заводовладельцы ограничились, однако, дополнительным открытием еще одного приюта в Нижнем Тагиле. 8 октября 1853 г., в день посещения нижнетагильских заводов Андреем Николаевичем Карамзиным, здесь начал работу Павловский приют, названный в честь владельца заводов Павла Павловича Демидова. Несмотря на ограничение в Положении о нижнетагильских приютах возраста их воспитанников в границах от одного до восьми лет, принимались туда дети и постарше. Для руководства нижнетагильскими детскими учреждениями Аврора Демидова пригласила из Петербурга смотрительницу, имевшую опыт работы в детских приютах — Агнесу Самойловну Кригнер. Директриса приютов получила весьма неплохое по тем временам жалованье — 52 рубля 50 копеек ассигнациями в месяц (630 рублей в год). Штат заводских и сельских приютов включал, в зависимости от числа воспитанников, от 3 до 5 человек служащих (надзирательница с помощницей, нянька, стряпка, прачка и дворник). Жалованье служащих составляло от 7 до 17 рублей 50 копеек ассигнациями в месяц. Столь немногочисленная прислуга не имела, конечно, достаточно сил для присмотра за детьми, численность которых в приютах постоянно росла. В 1855 г., после многочисленных просьб попечителя учебных и богоугодных заведений нижнетагильских заводов Леона Андреевича Вейера, заводоуправление разрешило увеличивать штат приютских служащих в те месяцы, когда численность детей превышала 100 человек. Общие расходы на содержание каждого ребенка в Нижнетагильских приютах составляли 20−30 рублей ассигнациями в год. На эти деньги дети получали не только одежду и обычную пищу. Судя по ордерам для магазейщиков, в праздники питомцы приютов имели на столе и пряники, и орехи. При Авроринском приюте содержалось две коровы, поэтому у детей всегда было свежее молоко. Руководство приютов следило за состоянием здоровья воспитанников. В 1856 г. Л.А. Вейер обратил внимание на то, что в деревенские приюты часто приходили дети, больные чахоткой. Обнаружив это, он запретил дальнейший прием таких детей и попросил заводоуправление еженедельно направлять в деревни лекарского ученика для профилактического осмотра жителей и лечения «этой заразительной болезни». В 1862 г. было запрещено принимать в приюты детей без предохранительных прививок оспы. Поддерживались в приютах вполне обоснованные требования чистоты и гигиены. В 1856 г., например, попечитель учебных и богоугодных заведений Нижнетагильского округа Л.А. Вейер получил строгое назидание от управляющего заводами П.Н. Шиленкова, который обнаружил грязь и неопрятность воспитанников в приюте села Никольского. «Я вошел в то время, — сообщает П.Н. Шиленков, — когда дети кушали. Чрезвычайно неприятное чувство овладело мною при взгляде на эту толпу грязных мальчиков и девочек, не одетых даже в однообразное приютское платье и шумно суетившихся за столом без всякого приличия или почтительности к посетителю». После этой проверки смотрительница Никольского приюта была уволена. Главной целью деятельности своих приютов Демидовы считали нравственное развитие детей, воспитание у них чувства благодарности к своим благодетелям за их отеческое попечение. Обучались дети по специальной программе для приютов, главным предметом в которой был закон Божий. Помимо этого, они познавали в приютской школе основы грамматики, их учили читать и писать, а также обучали навыкам разных рукоделий, необходимых в домашнем быту. В 1853 г. владелица нижнетагильских заводов Аврора Карловна Демидова-Карамзина решила создать при нижнетагильском приюте специальное закрытое заведение для призрения сирот и незаконнорожденных подкинутых младенцев — сиротский дом. Попечение и полное содержание за счет заводовладельцев в сиротском доме, согласно его уставу, обеспечивалось не только сиротам и покинутым детям, но и детям неимущих родителей, овдовевших отцов или матерей. По решению администрации или заводовладельцев туда могли поступить также дети родителей «слабого поведения и с порочными наклонностями». Выдача пособия матерям и воспитателям незаконнорожденных младенцев с открытием сиротского дома прекратилась. В 1855 г. численность воспитанников сиротского дома составляла 35 человек. Численность же детей, приходящих в приют для дневного присмотра, превышала 100 человек. После отмены крепостного права численность детей в нижнетагильских приютах возросла вдвое. Многие мастеровые и крестьяне, лишенные заводской работы, пытались с помощью господских приютов решить свои семейные и финансовые проблемы. Для того, чтобы избежать излишних расходов, заводоуправление вынуждено было запретить жителям, не работающим в Нижнетагильском округе, пользоваться приютами. Перед приемом в приют детей обязали показывать надзирательнице ярлык о принадлежности их родителей к заводской работе. Ярлыки эти проверялись и утверждались заводской конторой каждые три месяца. Если попытаться в целом оценить систему попечения о детях, существовавшую до реформы 1861 г. на нижнетагильских заводах, можно определенно сказать о том, что она оказывала существенную помощь семьям мастеровых и малообеспеченных родителей. Воспитание и начальное образование в приютах дети получали совершенно бесплатно на деньги заводовладельцев. Бесплатным для детей было и питание, и снабжение приютским платьем.
Первый детский сад.
В 1863 году под покровительством активно занимавшегося проблемами дошкольного воспитания Петербургского педагогического собрания на Васильевском острове открыли первый в России детский садик. Жена профессора К. Люгебиля Софья Андреевна открыла в Петербурге в 1863 году детский сад. Без какой бы то ни было программы малыши здесь резвились и занимались под присмотром воспитательниц. Последовательница Фрёбеля С. Люгебиль активно рекомендовала занятия детей на природе и практиковала выезды со старшей группы за город. Сам процесс «выращивания» происходил отнюдь не изолированно, в детском саду вовсе не возбранялось родителям наблюдать за детскими играми. Однако в просвещенном обществе первоначально с недоверием относились этому начинанию, отчего детский сад Люгебиль излишне строго критиковали. Н. Пирогов в «Вопросах жизни» заявлял, что нисколько не жалеет, что рос в те времена, когда еще неизвестны были Фрёбелевы сады, ибо для пятилетних излишняя чрезмерная регламентация коллективных игр и забав делает детей несвободными. Сад закрыли в 1869 году по причине недостатка средств.
Основоположник детских садов и правил поведения в них детей и воспитателей
В 1866 году, 22-летняя Аделаида Семеновна Симонович (в девичестве Бергман) окончила школу, а потом занималась самообразованием, чтобы выдержать экзамен на звание домашней учительницы. Для продолжения образования Аделаида уехала вместе с мужем Я. Симоновичем в Швейцарию, где женщины могли посещать университеты. В Женеве она обучилась педагогике у племянницы Ф. Фрёбеля, узнавая в теории и на практике о появившихся там детских садах. В 1866 она открыла платный детский сад для малышей состоятельных родителей. Сад был основательно оснащен для воспитательного процесса, здесь были просторные залы, рекреации, двор с садиком для игр и занятий. Воспитание в саду имело явно выраженный природосообразный подход с элементами идей К. Ушинского о национальном характере образования и весьма распространенного в то время в нашей стране россиеведения. По мнению А. Симонович, детская садовница должна быть образованна, энергична, бодра, весела, строга, но не злопамятна, взыскательна, не придирчива, должна знать природу детей. Занимаясь не только практикой, но и теорией воспитания, А. Симонович исследовала весьма сложную проблему соотношения педагогического воздействия на ребенка и его личностной свободы. Но и это ей показалось недостаточным. Ее целью было распространение идей Фребеля как можно шире. Для этого она начала издавать журнал с говорящим названием «Детский сад», вот страницы из него:
Но ее организация функционировала немногим больше двух лет.
Приют-Ясли являлись самым популярным учреждением из тех, что были в ведении городских попечительств, у неимущих классов. Целью создания таких приютов было оказание помощи малолетним детям, остававшимся на весь день без надлежащего присмотра у матерей — фабричных работниц или поденщиц, с утра до вечера из-за работы отсутствовавших дома. Такие приюты-ясли были открыты с 6−7 часов утра до 7−8 часов вечера ежедневно, кроме праздников. Помимо собственно приюта, дети также получали в них пищу и одежду, дети были под постоянным присмотром дежурных сотрудниц, а иногда и особой смотрительницы. Кроме того, преследовалась цель хотя бы в течение дня изолировать детей от вредного влияния окружающей их среды, их религиозное и нравственное воспитание. В одних городских попечительствах было два отделения: одно для младших детей до шести лет, а другое для детей от шести до девяти (в некоторых даже до десяти) лет. В других же попечительствах эти отделения были самостоятельными учреждениями: ясли и дневной приют (детский сад). Режим дня в яслях попечительства 1-ого участка Хамовнического части, фабричного района выглядел следующим образом: Грудничков туда приносили к шести утра, детей постарше приводили к 8 часам утра. Детей постарше кормили четыре раза в день: завтрак, обед, полдник после дневного сна и ужин. На завтрак была каша, в обед — суп и каша, на ужин опять-таки суп и каша, а в полдник — чай с молоком и белым хлебом. Матери приходили в ясли кормить грудничков два раза в день, кроме того грудных детей в яслях подкармливали молоком и кашею. Матери забирали детей чуть позже 7 часов вечера. С утра детей умывали и переодевали, повторно их переодевали еще в 7 часов вечера. Детей постарше мыли один раз в неделю, летом — два раза. Детей постарше выгуливали два раза в день на Девичьем поле: утром полтора часа и вечером: с 4 часов до половины седьмого. Опять-таки более старших детей полчаса в день чем-нибудь занимали — учили вязать, шить, рисовать, заставляли их выучивать короткие молитвы. За детьми осуществлялся медицинский надзор со стороны врача и студента-медика. Заведовала яслями комиссия из сотрудниц.
Чем дети занимались в детских садах
Это страницы из «В помощь семье и школе», Из главы «Детский сад и основы его организации», издания педагогической академии «Воспитание в семье и школе», Москва, 1911 г.:
А.Симанович дает краткое изложение самых существенных принципов педагогической системы дошкольного воспитания по Ф. Фрёбелю: для маленького ребенка жизнь заключается в игре. Игры подражательные и фантастические называются в детских садах подвижными играми; игры созидательные называются работами детского сада, как строение, вырезание, наклеивание, лепка: «В играх подражательных он проявляет свою изумительную способность наблюдать окружающее; в играх фантастических он проявляет не одну только фантазию, но и переживание древнего языческого мировоззрения, старинных обычаев, войн — словом, давно минувшую эпоху первобытного человечества, наконец, в играх творческих он обнаруживает вечно созидающий человеческий гений». Ежедневно в течение восьми и более лет «дитя принимается с одинаковым удовольствием за это созидание, которое в последующем возрасте переходит непосредственно в художественную потребность».
Идея детского сада была востребована, конечно, в основном при заводах, для детей рабочих. Воспитание и начальное образование в приютах дети получали совершенно бесплатно на деньги заводовладельцев. Бесплатным для детей было и питание, и снабжение приютским платьем.
Вопреки мифу, навязываемому нам в годы советской власти, забота о рабочих, соответственно и о их детях, находилась в интересах владельцев заводов, и, если попытаться в целом оценить систему попечения о детях, существовавшую до реформы 1861 г. на нижнетагильских заводах, можно определенно сказать о том, что она оказывала существенную помощь семьям мастеровых и малообеспеченных родителей. Воспитание и начальное образование в приютах дети получали совершенно бесплатно на деньги заводовладельцев. Бесплатным для детей было и питание, и снабжение приютским платьем.
Следующие, другие детские сады открытые не Симонович, другими разными женщинами
В 1867 г. фрейлейн К. Герке открыла в квартире на третьем этаже, обставленной на «типично немецкий лад», своеобразный детский сад, куда принимали не только малолетних детей, но десятилетних. Здесь малышей учили искусству бальной церемонии, в том числе делать книксен на паркете. А. Бенуа вспоминал, как его, семилетнего, мать потащила в «пансион» (так он его именует. — Е.К.) к этой добродушной фрейлейн. Мальчику явно понравились интересные игры, несколько недель он ходил сюда с охотой. Однако, играя на гладко натертом полу, Саша поскользнулся и разбил нос, воспитательница отвела его домой, как «настоящего раненого». На следующий день он запротестовал и в «пансион фрейлейн Герке» больше не ходил, «несмотря на заплаченный триместр». С «разрешения попечителя Московского учебного округа» Елизавета и Викентий Смидовичи в 1872 году открыли в Туле в собственном доме детский сад. Их сын Викентий — будущий писатель В. Вересаев, семь его братьев и сестер воспитывались в этом домашнем детском саду. Детский сад разместили в просторных комнатах, чтобы двадцати малышам можно было свободно играть и резвиться. В саду проводили праздники, ставили театральные постановки. К тому же детский сад Смидовичей с пансионом был бесплатным. В связи с недостатком средств Смидовичам пришлось закрыть свой садик в 1875 году. Первый бесплатный, так называемый народный детский сад для детей низших слоев населения был открыт в 1866 году при благотворительном Обществе дешевых квартир в Петербурге. По почину Н. Задлер (Раухфус) и Е. Вертер, окончивших семинарию для учительниц и детских садовниц в Готе, а также И. Паульсона и К. Раухфуса, в 1871 году открыли в Петербурге Фрёбелевское общество, при котором учредили курсы для подготовки детских садовниц. В 1866 году в Петербурге по почину Варвары Тарновской Общество попечения о бедных и больных детях основало народный детский сад для детей горожан из низших слоев населения (еще не было Фрёбелевского общества). Здесь две воспитательницы занимались воспитанием 50 детей. В детском народном саду ввели минимальную плату (10 копеек в месяц), а дети из беднейших семей были освобождены от платы: «Эти дети, которые живут в углах, под лестницей швейцарской, дворницкой. В детском саду они в светлых чистых комнатах, под хорошим надзором и правильно развиваются». По данным Д. Северюхина, бесплатные детские сады для детей бедных горожан при Литейной и Выборгской Рукодельных школах были открыты Женским патриотическим обществом в начале 1890-х. Александро-Невское общество трезвости, Общество пособия бедным женщинам, Общество попечения о бедных детях «Лепта», некоторые городские попечительства о бедных участвовали в устроении благотворительных детских садов. При Петербурском сиротском доме открыли детский сад на 50 мест. Е. Калачева открыла в 1898 году бесплатный народный детский сад на острове Голодай, она возглавляла Петербурге Общество устройства народных детских садов, которое открыло детский сад с бесплатной детской столовой на 15-й линии, 40 (в 1910 году здесь содержали 49 мальчиков и 37 девочек). Во второй половине XIX века в разных городах России стали создавать фрёбелевские общества, занимавшиеся целым спектром социокультурных начинаний: подготовкой воспитательниц, садовниц, организацией детского досуга в летнее время, выпуском детской литературы, выездами за город для детей из малоимущих семей. Например, в Петербурге два народных детских сада зимой посещали до 120 детей, а летний народный детский сад ежедневно в течение лета посещали свыше 1000 детей беднейших классов населения. В Киеве в 1908 году был основан Фрёбелевский институт с трехлетним курсом для обучения садовниц. Здесь преподавали новый цикл учебных дисциплин: биологию и физиологию человека, общую гигиену, психологию, педагогику, историю педагогических учений, детскую литературу, иностранные языки, игры, ручной труд, при институте были созданы педагогические и психологические лаборатории и детсады, в которых проводились практические занятия. Однако создание детских садов породило многочисленных противников, как в Европе, так и в России. Отнюдь не все открытия Фрёбеля прижились, хотя он тщательно разрабатывал последовательность применения методов от простого к сложному, научения детей плетению, вырезанию и другим навыкам. Педагогическая реальность внесла свои коррективы, которые не изменили сущности принципов детского сада. Серьезной критики подвергли начинание врачи, полагавшие, что детские сады служат рассадниками болезней, с чем можно было бороться, не позволяя приводить заболевших детей. Имелись и другие возражения: мелкие работы вредят детскому зрению, а громкое пение — голосу, в детском саду-де слишком много заботятся об умственном развитии детей, и они вследствие этого делаются нервными. В ответ в детских садах отказывались от слишком утомительного для зрения вышивания, сидячую деятельность заменили подвижными играми. По данным А. Симонович, в конце ХIХ века в Москве работали 13 дошкольных учреждений по 20 детей в каждом, однако это не были «учебные заведения для маленьких детей», где обучали чтению, письму, счету, иностранным языкам. Принципы концепции нарушены, ибо вовсе не требовалось создавать начальные школы, кроме того, в детском саду все строилось на принципе семейности, то есть не предполагали никакого отделения девочек от мальчиков друг от друга, как в казенных учебных заведениях. В начале ХХ века во всей России лишь около 1000 детей посещали детские сады и так называемые начальные школы. К октябрю 1917 года в России было уже 280 детсадов. В 1900 году в Москве Ф. Pay открыла первый платный детский сад-пансион для глухонемых детей, готовивший к поступлению в училища для глухонемых. Детей старшего дошкольного возраста учили умению сочетать звуки в слова и простейшие фразы, а также чтению с губ, здесь проводили фрёбелевские занятия и учили рукоделию. Детские игры специально приспосабливали к упражнению чтения с губ и речи. Широкое распространение в Москве получили детские сады домашнего типа А. Розенберг, Е. Дмитриевой, которые посещали максимум 10 детей. Детские сады Е. Залесской, М. Оксаковской, Н. Трескиной были созданы при учебных заведениях, их численность составляла более 25 детей. Частный домашний детский сад с пансионом А. Лампрехт, по сути, занимался подготовкой для поступления в школу, принадлежавшую той же владелице. Московский детский сад Е. Залесской оказался долгожителем (с 1897 по 1912 год). Начиная занятия по методу Фрёбеля, Е. Залесская трансформировала педагогическую концепцию работы с детьми, сделав ее эклектичной. Кроме домашних, существовали народные детские сады. С 1905 года Луиза Шлегер руководила народным детским садом, открытым в Москве педагогическим обществом «Сетлемент» (позднее общество «Детский труд и отдых»), возглавляемым С.Шацким. Воспитательницы этого детского сада с большим энтузиазмом и совершенно бесплатно не только вели педагогическую работу, но и сами обслуживали детей, убирали помещение детского сада. С 1919 года этот детский сад вошел в систему учреждений первой опытной станции по народному образованию Наркомпроса РСФСР. Теория свободного воспитания была положена в основу педагогической концепции этого сада, детям предоставляли право выбора занятий и игр. Шлегер — автор работ «Материалы для бесед с маленькими детьми», «Практическая работа в детском саду», обогативших отечественное дошкольное воспитание. Она так формулировала принципы концепции свободного воспитания применительно к дошкольным образовательным учреждениям: «1) дети имеют право на собственную жизнь; 2) каждый возраст имеет свои интересы, свои возможности, и изучать нужно каждый возраст; 3) детям нужно дать полную свободу в работе и игре; 4) свободная работа служит нам показателем роста; 5) материал, который мы вводим в детский сад, должен быть гибким, широким, дающим детям возможность самовыявления без помощи и указания взрослых, его нужно искать и исследовать; 6) думать о насаждении общественности искусственным путем, давая детям готовые формы, для этого возраста невозможно; им нужно сначала утвердить свою личность; 7) наша роль — помогающая, направляющая, изучающая, наблюдающая». Единой программы воспитательной работы в народном садике не стали разрабатывать, хотя Л. Шлегер вскоре разделила занятия на «предложенные» и обязательные по плану воспитательницы. В 1913 году при Обществе содействия дошкольному воспитанию в Петербурге Елизавета Тихеева организовала детский сад, она выступала за необходимость использования системы дидактических материалов для развития речи, разработала рекомендации по умственному, нравственному, эстетическому воспитанию детей.
